Короткие истории о некоторых обитателях Вестероса (сборник драбблов) (гет)

Автор не смотрел девятую серию. Автор [цензура] наслышан. И это не сериальная версия. Ну ее к черту.

По заявке ~Лютик~: Станнис, Ширен: "— Ты будешь со мной?

— Вечно."

* * *

Пепел летит вверх, как маленькие мотыльки, бьющиеся у свечек — серые, будто пропитанные книжной пылью.

Ширен не боится. Она поднимает голову выше — в беспредельное небо летят маленькие крылатики.

И мать улыбается ей, а не поджимает губы — потому что Ширен сегодня не огорчала ее.

— На дне морском все дети крылаты, и крылья у них из камней, — пел ей во сне Пестряк, — я знаю, уж я-то знаю.

Костры гасли и загорались вновь, и не было им конца. Пылали мертвые и живые — чтобы Р'Глор был милостив к отцу, чтобы даровал ему победу. Их возводили на костер очень быстро, не жалея ничего, что было на без пяти минут мертвецах. Ни сапог, ни даже мечей — все равно они не спасут от Иных.

Ширен не страшно.

Ширен зажала уши руками и не слышит криков — только видит густой черный дым и легких, серых, летучих пепельных мотыльков.

— Ты все равно мертвая, — безжалостно сказала ей одичалая принцесса, куда больше похожая на принцессу, чем сама Ширен. — Перестань обманывать живых, несчастное дитя — ты не наша. Но через тебя каменная смерть может протянуть руку и к нашим детям — ты принадлежишь ей.

Ширен промолчала, хотя ей хотелось крикнуть, что на живая, что она любит книги, и люди могут быть к ней добры. Как Эдрик Шторм. Как мейстер Крессен. И Пестряк.

Иногда она сама хотела быть шутом — если ее лицо расписать в яркую клетку, может быть, никто и не заметит серой каменной корки?

Но она стала принцессой, и теперь ей этого точно никто не позволит.

В последнюю ночь ей приснился отец. Он вел ее на костер, а Ширен плакала и вырывалась. Тогда отец остановился, обнял ее крепко-крепко худыми руками, почти такими же тонкими, как руки самой Ширен, прижал к себе.

— Ты будешь со мной?

— Вечно, — сказал отец и вошел на костер следом за ней, крепко держа ее за руку. Они были вместе, и Ширен было совсем не страшно.

Матушка дернула ее к себе, все так же по-доброму улыбаясь. Ширен нечаянно вскинула руки, отшатнувшись от неожиданности — и услышала крик.

Ширен было страшно. Отца не было рядом, а мать не будет с ней гореть в пламени.

* * *

Королева Селиса крепко взяла девочку за руку, и та забилась, как птенец на ниточке. Темная растрескавшаяся корка на месте щеки увлажнилась, мгновенно потемнела от слез.

Она почти без силы ударила девочку по здоровой щеке — но у той была слишком тонкая кожа, и кровь хлынула от легчайшего прикосновения перстня. Девочка качнулась, и кажется, утихла, но тут же испуганно вскрикнула — увидела, мерзавка, книги демонов, которые так долго прятала.

А Р'Глор видит все. И ничего не прощает.

Селиса сунула мерзкие книги ей в руки, и она вцепилась в них, будто тонущий в щепку. Ищет защиты у ложных богов?

Алая капля из пораненной щеки упала на обложку "Семиконечной звезды", окрасив изображенные на ней радужные лучи алым.

* * *

По обложке стекала красная капелька — как будто боги кровью плакали о ней. Лицо саднило.

Ширен не было страшно: мать не будет гореть с ней на костре.

Она закрыла глаза, и зашагала, подчиняясь чужой воле. Она все равно мертвая. А отец живой.

— На дне морском все дети крылаты, — шепнула Ширен. Она превратится в тысячу легких мотыльков, и улетит вверх, и с ветром уйдет туда, к отцу. Шепнет: "Я здесь", шепнет, что очень его любит. И он услышит, обязательно услышит.

А мать бы не услышала.

— Все дети крылаты... и крылья у них из камней...

Ширен не открывала глаз, чувствуя только твердые корешки книг в руках.

Сейчас она полетит.

Песнопения Мелисандры заглушило странное потрескивающее гудение.

Сейчас она полетит.

Вот сейчас... а перед этим...

Будет немного больно.

Но больно не было. Может, оттого, что она правда мертвая?

Книги осыпались из рук легким пеплом, а Ширен все еще не улетала. Она закрыла глаза и ухватилась за что-то твердое.

Меч.

Людей сжигали вместе с одеждой и даже с оружием. Она не первая, кто горит здесь... или не горит?

Ширен оперлась на рукоятку, и опустилась на колени, ощущая, как трескается от жара и осыпается ее щека...

* * *

Девочка лежала среди чужих костей и пепла. Невредимая не только пламенем, но чистая, будто ее и вовсе не касалась серая хворь.

— Она возродилась из камня, — шепнула Вель. — Маленькая девочка от крови драконов, которую никто больше не оставит в покое.

Потому что рядом с ней, на угасшем кострище, пылал меч. И воздух вокруг него колебался от жара.