Следующая цель (джен)

Когда Реймонд отчитал нас с Драко, настроение немного упало — всё же злить старших товарищей в мои планы не входило, — но не настолько, чтобы загрустить, да и проблемы, свалившиеся на голову Уизли, не могли не радовать. Мы с Драко смаковали подробности «операции», параллельно выбирая сложные заклинания, самостоятельным изучением которых могли бы задобрить Мальсибера, когда тот возник на пороге гостиной с бесстрастным лицом и приказал нам с Драко проследовать в подвал. Мелькнула мысль, что просто так Реймонд не оставит нашу вылазку, да и хранить её в тайне не станет, а значит, нотаций не избежать — от Снейпа так точно. Малфой только открыл рот, чтобы спросить, зачем нам идти в подвал, но Рей уже вышел из комнаты. Переглянувшись, ещё не понимая, чем это грозит, мы покорно двинулись следом к лестнице и, гадая, что он задумал, спустились… И обнаружили Снейпа с Ноттом, которых Рей успел вызвать в Блэк-хаус.

Не успели мы поинтересоваться, в чём дело, как нас «любезно» затолкали в дуэльный зал, что прятался за одной из непримечательных дверей, и приказали сражаться.

— Раз уж вы посчитали себя способными справиться со всеми служащими Министерства, то трое магов для вас не представляют никакой опасности, — без выражения произнёс Мальсибер. — Защищайтесь!

Возразить ни один из нас не успел — Пожиратели атаковали.

Около минуты мы с Малфоем успешно отбивались… Ну, как успешно? В основном, носились по всему залу, избегая атакующих лучей, а от чего не получалось уклониться — блокировали.

— Стоп! — скомандовал Мальсибер, и мы с немалой долей облегчения опустили палочки. — А теперь представьте эту ситуацию, но не троих противников, что избегают летальных проклятий, а толпу, готовую вас разорвать, и группу авроров. Минуты не прошло, а мы уже вас разъединили, другими словами, каждый из вас против толпы… Каковы шансы?

Мы пристыженно промолчали. Как ни хотелось этого призвать, но он был абсолютно прав, глупо было идти на поводу у мести и подвергать себя такому риску. Я хотел испортить репутацию, а следовательно, и жизни каждого сторонника Дамблдора, однако не ценой нашей свободы. У нас хоть и был план, однако… М-да, гордиться нечем.

Эдриан не выглядел особо огорчённым, видимо, принимал юношескую недальновидность как неизбежное зло, так что ограничился строгим взглядом, а вот Снейп едва не сорвался на профессиональный преподавательский тон, начав нас с Драко отчитывать, как пойманных после отбоя в Запретном лесу первокурсников. Спас нас Кричер, сообщив, что в кухне снова собираются орденцы. Распри были забыты моментально: мы поспешили в комнату с «мониторами».

Орден Феникса ещё никогда не выглядел настолько жалко. Мужчины, женщины и подростки не смотрели друг на друга, предпочитая изучать пол, стены и потолок. Людей становилось всё больше, список моих целей увеличивался, и атмосфера на кухне постепенно сгущалась. Появление рыжих сопровождала тишина.

Миссис Уизли не отличалась особым умом; даже когда я к ней хорошо относился, она казалась мне простоватой (чтобы не называть дурой), но чего у неё нельзя было отнять, так это житейскую смекалку. Но даже её мозгов хватило, чтобы осознать, что в невиновность её мужа никто из присутствующих не верит. К другим её недостаткам можно было отнести излишнюю эмоциональность и несдержанность, а потому я ничуть не удивился, что смолчать она не смогла. Не прошло и минуты, как на кухне разгорелась ссора. Молли орала на неблагодарных детей, смевших сомневаться в добропорядочности Артура, Джордж и Билл вступили в перепалку со взрослыми, Рон брызгал слюной на Чанг…

Я только-только пожалел, что не запасся попкорном, когда появление Дамблдора положило представлению конец. Едва старик возник на пороге кухни, как все разом замолчали.

— Ну что?! — в голосе миссис Уизли была такая надежда… нет, уверенность, что недоразумение вот-вот разрешится и супруг войдёт в кухню, что ответ ей был даже не нужен: — Я же говорила, его оклеветали…

— Мне очень жаль, Молли, улики железные, — негромко сообщил Дамблдор и отвёл взгляд, приветствуя других собравшихся.

— Что?! — взвизгнула та, отчего я отшатнулся от монитора, а орденцы — от Молли.

Дамблдор поморщился, однако терпеливо ответил:

— В Косом переулке давно начались кражи. Владельцы лавок подтвердили, что после визитов Артура у них пропадали вещи, но они считали это совпадениями…

— Так и есть!

— У Артура нашли эти вещи, — с деланным участием возразил Альбус. — И ещё вещи, украденные в Лютном переулке, — миссис Уизли попыталась что-то возразить, и на лице Альбуса отчётливо отобразилось недовольство. — Не перебивай! Максимум, что я смогу сделать — попросить судей заменить заключение в Азкабане штрафом.

— Но… профессор… как же так?.. — пролепетала Молли, разом словно постарев на десяток лет.

На неё никто не смотрел. Мне кажется, люди её не столько жалели, сколько презирали.

— Думаете, он откупится? — поинтересовался Драко, нарушив установившееся молчание.

— Чем? — хмыкнул Северус. — Ты хоть представляешь себе суммы, назначаемые Визенгамотом в качестве штрафов? Помимо возмещения ущерба каждому пострадавшему, суд потребует выплатить компенсации, да и сами судьи просто так навстречу вору не пойдут, им тоже необходимо заплатить, и немало… Ты не можешь быть настолько наивен, чтобы предположить, что старик поможет им деньгами. Он скорее откажется от всей семьи, как бы слепо преданные Уизли ни были ему полезны, чем потратится на них. Вы славно потрудились, копая Уизли яму. Шла бы речь только о его подчинённых, дело просто замяли бы, а так…

— Пять лет Азкабана или двадцать тысяч галлеонов? — усмехнулся Нотт. — Сядет он как миленький.

— Не спеши с выводами, Эдриан, — возразил Реймонд, глядя на экран. — Старик не допустит, чтобы его человек оказался в Азкабане, это плохо скажется на его собственной репутации. Как же, человек Дамблдора — вор! Он что-нибудь придумает, чтобы снизить цифру.

Пока мужчины спорили о судьбе Артура, Дамблдор успел скрыться в разблокированном им камине, и это послужило сигналом — внизу разгорелся скандал. Билл поспешно увёл плачущую мать домой, а Джордж с Роном остались, чтобы защитить честь семьи, и буквально через минуту после этого кухня превратилась в место побоища.

— Ставлю десять галлеонов на черномазого и блондинчика в веснушках, — азартно воскликнул Рей.

— Дин Томас и Симус Финниган, — пояснил я остальным и, присмотревшись повнимательнее к драчунам, кивнул: — Принимаю пари, рыжие победят.

Северус молча покачал головой и простился, прихватив с собой и Малфоя: очередное зелье требовало его внимания. Нотт удалился сам, сославшись на бессмысленность наблюдения за дракой. Его примеру последовали и некоторые орденцы, в основном девушки, не прощаясь исчезающие в пламени камина.

— Ты выиграл, — с досадой стукнув кулаком по подлокотнику, озвучил очевидное Реймонд через несколько минут, когда драчуны наконец угомонились.

— Ну, я знаю всех четверых семь лет, причём с троими из них я прожил шесть лет в одной комнате. Дин и Симус победили бы, будь их противниками не братья Уизли. Как думаешь, стоит подождать, прежде чем продолжить?

Мальсибер сразу понял, о чём я говорю, и посерьёзнел:

— У тебя есть план?

— Нет, только парочка мыслей.

— Пару недель точно нужно выждать — это как минимум. В виновность Уизли далеко не все поверили, в конце концов тот десятилетиями влачил жалкое существование, ведя честный образ жизни, и внезапная клептомания выглядит довольно-таки подозрительно. Не удивлюсь, если старик прикажет своим прикормленным аврорам разобраться в ситуации. И тогда никому из нас лучше не мелькать в опасной близости. Бастер, и будь так добр…

— Я предупрежу в следующий раз, обещаю! — перебил я.

Реймонд недоверчиво хмыкнул, но заострять внимание на этом вопросе больше не стал.

* * *

Следующие пару недель не происходило ничего интересного. Мы тренировались, следили за орденцами, составляли планы…

Мой интерес к Сьюзен Боунс ещё сильнее разгорелся после того, как я заметил, что она стала пропускать собрания. После скандала с Артуром остальные Уизли из кожи вон лезли, чтобы доказать свою нужность, и тем самым, наверное, склонить Дамблдора к мысли, что спасение их отца — выгодное самому директору решение, и на их шумном фоне отсутствие одного из членов Ордена несколько раз прошло незамеченным.

Я отрабатывал новое атакующее заклинание, заставляя Мальсибера раз за разом терпеливо поправлять то произношение, то положение палочки, и мы оба уже были близки к тому, чтобы плюнуть на всё и вычеркнуть это заклинание из списка, когда Кричер доложил о приходе Дамблдора. Начало мы, конечно, пропустили, но и так было понятно, что старик недоволен отсутствием энтузиазма у одного из своих людей.

— …Понимаю, но твои друзья надеются на тебя.

— Профессор, при всём уважении, я не могу бросить пациента и по первому сигналу нестись на собрание, — Сьюзен смотрела себе под ноги, но голос её звучал твёрдо.

— Вам придётся сделать выбор, мисс Боунс, — резко произнёс Дамблдор и тут же мягко добавил: — Уверен, ваша тётя одобрила бы ваше решение.

— Вы правы, профессор, тётя Амелия всегда хотела, чтобы я изучала колдомедицину.

На Альбуса было приятно посмотреть. Он ожидал услышать что угодно, но только не это. А Сьюзен, пользуясь всеобщим замешательством, не прощаясь быстро вышла из кухни и бегом бросилась к камину.

— Ха! Ты был прав, Бастер, девчонка перспективная, — заметил Рей. — Только зря она так со стариком. Этот паук жертв не отпускает.

Тем временем орденцы отмерли, и на кухне разгорелся спор, считать Сьюзен предательницей или дать ей время и возможность одуматься.

— Мисс Боунс скоро вернётся, — безапелляционно заявил Дамблдор, дав своим людям высказаться. — Мы не должны её осуждать, девочка просто устаёт в Мунго…

— Рей, — отвернувшись от «монитора», позвал я, — нужно посоветоваться с остальными, но, мне кажется, такой шанс упускать нельзя.

— Кричер! Проследи, что они будут делать. Если произойдёт что-то интересное, позовёшь, — приказал Мальсибер и кивнул мне. — Не будем откладывать, идём сейчас.

* * *

Мой план завербовать Боунс одобрили все, кроме Снейпа:

— Она же хаффлпаффовка, — презрительно процедил Северус, словно говорил как минимум о физической неполноценности. — Они не умеют притворяться.

— Марису забыл, Сев? — злорадно улыбнулся Рей.

Снейпа передёрнуло, а мы с Драко заинтересованно навострили уши. Кто такая Мариса, мы так и не узнали, но зато я получил единогласное согласие на обработку будущей шпионки.

Предлагая возможность вербовки, я был уверен, что Сьюзен не представляет для нас никакой опасности. Не потому, что она такой замечательный друг и не расскажет о моём предложении, а потому что всегда оставался запасной путь: в отличие от мира магглов, где от слишком много знающего человека можно было избавиться только самым радикальным способом, в мире волшебников было прекрасное заклинание, стирающее память… А если она всё-таки согласится работать на нас — нужно будет в обязательном порядке потребовать Непреложный обет. Доверчивость во мне вполне успешно вытравил Азкабан.

Решение было принято, осталась сущая мелочь: найти Боунс.

И вот тут-то нас и подстерегли неожиданные сложности. Сьюзен как сквозь землю провалилась. На Гриммо она больше не появлялась, совы трижды возвращались с нетронутыми письмами, воспользоваться патронусом я не мог — уж слишком это было опасно, даже в Мунго, куда мы с Драко сунулись от отчаяния, сообщили, что у неё «исследование» и в ближайшее время её не будет, а где она жила, мы, что вполне естественно, не имели понятия.

— Действовать нужно быстро, — наш штатный бывший шпион мерил шагами мою спальню и хмурился. — Либо сейчас, либо никогда. В таких делах затягивать нельзя: человек не может так долго сомневаться. Принял решение, понял, что ошибся, ещё раз всё обдумал, примирился с необходимостью извиняться, пришёл извиняться. Ещё максимум пара дней и момент будет упущен.

Мы понимали, что он прав, но найти Сьюзен не могли. Я почти смирился, что возможность заполучить верного человека упущена, когда с невозмутимым видом свою помощь предложил Кричер.

В первую секунду я онемел, а во вторую едва не начал биться головой об стену. Чудом подавив порыв заключить домовика в объятия, я кивком дал разрешение действовать и рухнул в ближайшее кресло. Ну как можно было не подумать про эльфийскую магию?! Как можно было забыть о помощи Кричера в поимке Наземникуса Флетчера, когда мы с Роном и Гермионой искали медальон Слизерина?

Эльф вернулся менее через два часа, узнав не только адрес мисс Боунс, но и выяснив, какая защита стоит на её доме. А ещё десять минут спустя мы с Реем уже открыли дверь небольшого коттеджа, застав хозяйку врасплох.

— Экспеллиармус! Силенцио! Петрификус Тоталус! — с порога произнёс я, первым входя в маленькую уютную гостиную. — Привет, Сьюзен. Помнишь меня? Извини за неудобства и то, что мы вот так ворвались, но обстоятельства требуют. Познакомься, это мой друг Рей. Рей, это Сьюзен.

— Очень приятно, мисс Боунс, друг много рассказывал о вас, — лучезарно улыбнулся Мальсибер, не моргнув и глазом от своего нового статуса.

— Сьюзен, я тебя сейчас расколдую, ты только не зови меня по имени, ладно? А то, сама понимаешь, авроры набегут. Фините Инкантатем!

— Привет! — едва чары спали, она с широкой улыбкой бросилась мне на шею.

Мы с Реймондом изумлённо переглянулись поверх головы Боунс. Я, конечно, не сомневался, что мне удастся убедить её сменить сторону, иначе и не затевал бы всё это, но на такой тёплый приём не рассчитывал совершенно точно.

— Я так за тебя волновалась! Га… — Сьюзен прижала ладони к губам и замолчала до того, как я вскинул палочку. Я облегчённо улыбнулся. — Ой! Как же мне тебя называть?

— Зови Бастер.

— Бастер? — повторила она, словно пробуя моё имя на вкус. — А тебе идёт. Так вот, я ни на секунду не поверила, что ты… Где ты был? Почему не объявился раньше?

— Сьюзен, я расскажу тебе всё, что смогу, но…

— Хотите чаю? — с какой-то детской непосредственностью предложила Сьюзен, когда я запнулся, пытаясь подобрать правильные слова. — Га… То есть Бастер, пойдём на кухню, я только утром испекла кекс… Рей, а вы будете чай? Или кофе?

— Буду. И чай, и кофе, и кекс, — искренне улыбнулся Мальсибер. — Ведите, Сьюзен.

Спустя несколько минут мы сидели за столом с чашками чая и тарелками с кексом, и я предпринял вторую попытку:

— Сьюзен, я верю, что ты меня не предавала, но после Рона с Гермионой, Сириуса… Я не могу просто поверить тебе на слово. Не обижайся, но…

— Ты хочешь, чтобы я принесла Непреложный обет? Не смущайся, Га… Да что же это такое?! — она всплеснула руками в досаде на саму себя и смущенно улыбнулась. — Я всё понимаю, Бастер. Я помню, как ты переживал после того, что случилось в Министерстве, как ты винил себя в смерти крёстного… А он погиб буквально пару месяцев назад. Раньше я считала, что действия профессора Дамблдора направлены на благополучие студентов, и если у него и случаются ошибки, то это не его вина, а стечение обстоятельств. Но твоё исчезновение и вся эта грязь, что на тебя вылили… Я просто не могла поверить, тем более что кроме слов директора, не было никаких доказательств. Я… Прости, что я не искала тебя… — Я улыбнулся, и Сьюзен немного повеселела. — Меня взяли в Мунго на стажировку. Я помогала раненым после Битвы, и мадам Помфри дала мне рекомендацию… Неважно. Я лишь хочу сказать, что все видели, как ты сражался с Пожирателями и самим Тем-Кого-Нельзя-Называть…

— Его можно называть, Сьюзен. Если не можешь произнести «Волдеморт», зови Тёмный Лорд или просто Том, как я.

Боунс нервно хихикнула, видимо, представив, как называет самого страшного тёмного мага «просто Том».

— Га… Хм. Я рада тебя видеть, ещё больше я рада, что ты в порядке, но зачем ты пришёл?

— Обет.

Сьюзен кивнула и совершенно спокойно протянула мне ладонь:

— Что я должна пообещать?

— Хранить мои секреты, что же ещё?

Я отдал ей волшебную палочку, и Реймонд скрепил клятву, после чего все вздохнули свободнее.

— Так где ты был, Бастер?

— В Азкабане.

Сьюзен ахнула. Кратко пересказав историю моих приключений, я замолчал, давая Боунс возможность всё обдумать.

— Старый козёл, — резюмировала она через некоторое время. — Среди орденцев ходили слухи, но я не верила…

— Вы согласны нам помочь, Сьюзен? — вкрадчиво поинтересовался Мальсибер, а мне оставалось лишь удивляться его способности меняться в зависимости от обстоятельств: час назад он был балагуром, десять минут назад — опасным Пожирателем смерти, а сейчас превратился в очаровательного мужчину, под взглядом которого Сьюзен моментально краснела.

— Чем я могу помочь? — решительно спросила Боунс. — Я ушла из Ордена…

— Мы знаем, Сью. Придётся вернуться.

* * *

Раскаяние Сьюзен сыграла как по нотам. Старик добродушно улыбался, но мы-то слышали, как он отдавал приказ найти Боунс и «устранить угрозу разглашения планов Ордена». Я немного волновался за безопасность Сьюзен, хоть Кричер и стоял поблизости, готовый вытащить её по первому же сигналу, от Дамблдора можно было ожидать чего угодно. К счастью, Сьюзен успела прийти вовремя. Теперь мы получили возможность не только подслушивать разговоры орденцев, но и направлять беседы в нужное нам русло.

Между собраниями я расспрашивал Боунс обо всём, что пропустил, пока сидел в Азкабане, и был бесконечно рад узнать, что Невилл не отвернулся от меня. Гриффиндорский трус, как его называли слизеринцы, а теперь и орденцы, открытым текстом заявил, что Дамблдор лжёт обо мне, и он не будет участвовать в травле. Конечно, после этого Лонгботтому пришлось скрываться, но он был жив и на свободе. Сьюзен едва не плакала, рассказывая о том, как орденцы искали «предателя», успевшего скрыть Лонгботтом-мэнор Фиделиусом и не появляющегося на публике. Даже орден Мерлина Невилл не смог получить, побоявшись появляться в Министерстве, заполонённом бывшими соратниками и друзьями.

Нотт предложил воспользоваться затруднениями Невилла, но я отказался: тот достаточно страдал, чтобы заслужить спокойную жизнь. Да и не было острой необходимости в его содействии сейчас, а вот дальше — кто знает, чья помощь нам потребуется. Так что трогать Невилла я не хотел, но причин тому было несколько.

В середине октября Рон с Гермионой объявили о помолвке, а у меня стихийно возник новый план. Я желал им смерти — не скрываю, но убивать этих двоих я пока не собирался — это было бы слишком просто. Сначала я хотел поиздеваться: унизить их, разрушить дружбу, обвинить в чём-нибудь ужасном… Я хотел, чтобы они на собственной шкуре испытали хотя бы часть того, через что пришлось пройти по их милости мне. И первым этапом плана стало зелье мужской слабости, старательно сваренное мной по рецепту Северуса и подливаемое Рону Кричером.

Первые признаки недовольства Грейнджер начала демонстрировать уже через неделю. Рональд ходил мрачный, в ответ на вопросы друзей начинал орать…

— Бастер, это как-то мелочно, — заметил Малфой, глядя, как я злорадно улыбаюсь.

— Это лишь начало. Гермиона слишком долго терпела этого идиота, чтобы сейчас его бросить. Но такого она точно не ожидала.

— Думаешь, грязнокровка передумает выходить замуж?

— Нет-нет, я хочу, чтобы свадьба состоялась! Мне нужен скандал, громкий развод… Недостаточно сделать их несчастными, я хочу, чтобы весь мир узнал, какое Рональд ничтожество.

— Да ты грозен, брат, — усмехнулся Драко. — Помощь нужна?

— Зелье кончается. Сваришь ещё?

— Не вопрос, — легко согласился тот.

— Кстати, давно хочу спросить и всё время забываю. Моя немота… Что это за проклятие?

— Ты меня порой поражаешь, — закатил глаза Малфой. — Неужели раньше не было интересно? Я так сразу, как только возможность представилась, постарался всё узнать. Это проклятие изобрёл один из помощников Торквемады. И сам же был первым, на ком его испробовали.

Критику я пропустил мимо ушей, а вот историческая справка удивила.

— Э-э-э…

— Чтобы сжигаемая на костре ведьма не навредила доблестным инквизиторам, её лишали голоса, а невербальное колдовство, сам понимаешь, деревенским знахаркам было не по плечу.

— Бред. Применить его может только маг…

— О том и речь! — засмеялся Малфой. — Для Святой Инквизиции оно было почти бесполезно. В хрониках приводили имена тех колдунов, что соглашались навести чары на товарищей по несчастью, а в благодарность инквизиторы убивали их быстро. Их семьи истребили в течение пары десятков лет — в назидание, не иначе,

— Мерзость какая. Но ничего не поделаешь, кое-кто должен навсегда замолчать.

— Кто?

— Потерпи немного, — попросил я, подмигнув. — Нужно всё подготовить.

Кем бы меня ни считали бывшие друзья, я не был исчадием ада, одержимым жаждой мести. Да, я собирался отомстить предавшим меня людям, но вредить или тем более убивать невинного человека только ради того, чтобы подставить недруга — это не по мне. Следующую цель я выбрал не сразу. Уизли нужно было промариновать подольше, а вот мои бывшие однокурсники… Я присматривался, прислушивался, но в итоге судьба Дина Томаса решилась почти случайно.

Дин, Симус и Ли Джордан задержались после очередного собрания и за пивом обсуждали моё заключение в Азкабане. Как и Сьюзен, точно они ничего не знали, но слухами земля полнится — гриффиндорцы хотели верить, что я окончательно сломался в Азкабане, встретившись лицом к лицу с дементорами — моим самым страшным кошмаром. Я так и не смог понять, какой версии придерживается Орден Феникса официально: то ли меня посадили вместе со всеми, то ли я сбежал сразу после убийства Волдеморта и пару месяцев спустя отправился вызволять Пожирателей смерти… Как бы то ни было, мне они желали страстных поцелуев с дементорами.

Финниган и Джордан с детства слышали страшные истории о магической тюрьме, а потому, хоть и были согласны, что потенциального Тёмного Лорда необходимо изолировать, немного сочувствовали Гарри Поттеру — в сознании многих бывших друзей так полностью и не слились личности гриффиндорца-Гарри и будущего Тёмного Лорда Поттера, — а вот Дин считал, что я легко отделался, и вообще, так мне и надо.

Я злился, но придумать способ наказания не мог. А потом Реймонд потребовал, чтобы мы с Драко привели себя в порядок и посетили парикмахера, а поскольку явиться в собственном облике в Косой переулок мы не могли, пришлось идти в маггловский Лондон. Пока нас с Малфоем стригли, по телевизору шли новости: в британской столице объявился серийный убийца, и правоохранительные органы просят сообщить любые сведения, известные об этом человеке… И вот тут-то меня и осенило. Фоторобот маньяка был невероятно похож на Дина. Конечно, родная мать не перепутает, а вот копы — вполне.

Я не забыл, как Дин показывал пальцем на «наследника Слизерина», как кривился при виде четвёртого чемпиона Турнира Трёх Волшебников, как осуждал труса, не явившегося на последний курс в Хогвартс, бросив всех на растерзание Кэрроу, как во всеуслышание назвал меня вторым Волдемортом… Что ж, посмотрим, как ты запоёшь, когда на собственной шкуре познаешь, что такое не иметь возможности защититься от обвинений. Ты следующая цель, Дин Томас, теперь тебя ждут испытания, выпавшие на мою долю. Сможешь ли ты пройти их и не сломаться? Тюрьма и немота — вот твоя судьба.