Одержимость (гет)

Патрик видел, как она задрожала, видел, как сверкнули в гневе её глаза, и он едва успел увернуться от её хука снова.

— Ты больной...

Но Патрик, хмыкнув, не дал ей договорить и заткнул её рот поцелуем, больно сжав запястья. Тереза попыталась уйти от прикосновения, но, когда поняла, что ничего не выйдет, больно укусила его за губу. Он зашипел от боли, но не отстранился, позволяя ей почувствовать вкус его крови на её губах.

Она сглотнула, когда он, всё так же продолжая держать её запястье одной рукой, другой коснулся скулы. Чуть погодя он нажал на уголок губ пальцами, растянув уголки в разные стороны, и Тереза беспомощно открыла рот, неосознанно облизывая губы.

Патрик видел, что до неё дошло, что за субстанция у неё на губах, и выплюнула её, кривясь в отвращении, целясь ему прямо в лицо. И конечно же, она попала, чем рассмешила его.

Он получил злой взгляд в ответ, но Патрика это лишь позабавило. Он вдруг понял, что не хотел, чтобы Тереза сопротивлялась, он хотел, чтобы она сама пришла к нему в руки.

Поэтому он снова отпустил её, отходя. И прекрасно понимая, что даёт ей свободу и потенциальный, едва ли не стопроцентный вариант побега или того, что она откуда-нибудь вытащит свой глок и пристрелит его. Но ему было всё равно.

— Тереза...

Патрик видел, как она вздрогнула от звука своего имени.

— Тереза...

— Замолчи! — выкрикнула она, закрывая уши руками, — Мне всё равно, зачем ты пришёл. В прошлый раз ты отпустил меня. Отпустил, слышишь? Зачем ты вернулся? Что изменилось? Хотя нет, я не хочу ничего знать, к чёрту тебя. Бери то, за чем пришёл, и уходи, — закончила она на последнем издыхании сорвавшимся от крика голосом.

Почти беззвучно, но Патрик расслышал, ведь, кроме его тяжелого дыхания, в воздухе витала звенящая тишина.

И он понял, что не хочет ничего, только защитить её. Пускай даже и от самого себя.

— Зачем ты это сделал? — всхлипнув, спросила Тереза, — Зачем преследовал меня так изнурительно долго, а потом... Зачем? — он увидел, как её тело сотрясают рыдания, и, не контролируя собственное тело, рванул к ней.

Патрик почувствовал, как она сильно вздрогнула, когда его руки коснулись её тела.

— Делай всё, что хочешь. Мне всё равно. Ты хотел меня сломать? Пожалуйста. Я в твоем распоряжении, — она не отстранилась, Тереза просто стояла рядом. — Убей меня, если хочешь, — безэмоционально закончила она.

Слова Терезы подействовали на Патрика как пощечина. Она переиграла его. Всё должно было закончиться не так. Это он должен был ей сказать это. И теперь Тереза стояла перед ним беспомощная, хрупкая и сломленная, и он с опозданием осознал, что натворил.