Феномен (гет)

Со дня моего ухода из дома прошло несколько недель, и за все это время я не получил от Люси ни единого напоминания о себе. Она не писала и не звонила, и мне бы уже давно стоило понять ее намерения и отпустить, а потом уйти в себя и где-нибудь напиться. Но, к счастью или к сожалению, у меня не было даже ни одной свободной минуты, чтобы переварить свою проблему! Как только я переехал к Нилу, он со звериным рвением взялся за меня. Отшельник будил каждое утро ужасно рано, за что я уже хотел вдарить ему и наорать, чтобы он дал мне выспаться хоть раз; нагружал работой по дому, не обращая внимания на мое возмущение и делая вид, что все так и надо. Но самым лютым кошмаром для меня стали его тренировки. Все же Нил не врал, когда грозился вплотную взяться за меня.

Каждый день мы отправлялись в парк и там занимались. Только если отшельник с легкостью выполнял все упражнения, красуясь перед прохожими, я же натуженно пыхтел, сражаясь не только со своей не проходящей усталостью, но и с чертовыми рунами. Они меня довели до изнеможения. И днем, и ночью… эти каракули тяжелели всегда! С такой нагрузкой у меня уже давно должны были оторваться руки, честное слово… Но, даже с ними, я выполнял силовые упражнения, тренировался акробатике, если мои вялые прыжки можно было так назвать, а потом мой бессердечный наставник еще ввел элементы восточных единоборств, правда его особенный стиль я видел впервые. Что было странным, так это не покидающее меня ощущение, что когда-то я уже овладевал чем-то подобным, и мое тело вовсе сейчас не училось. Оно вспоминало… Я знал, как повернуться, как распределить нагрузку, сколько силы приложить. Это немного настораживало меня, но, сколько бы я не пытался заговорить об этом с вожаком, он лихо отмахивался от меня и загружал еще азартнее, мол, чтобы не отвлекался.

В общем, после всей этой пытки, до постели я еле доползал и тут же вырубался самым здоровым сном, на какой только был способен. Нил чутко следил, чтобы каждое утро я принимал те витамины, которые изготовила Марвел, а вскоре объявил мне, что теперь я буду питаться совсем по-другому. По его словам, чтобы дракону скорее окрепнуть, ему нужно употреблять в пищу определенные продукты. Ласково назвав меня задохликом, он пообещал мне, что питаясь, как положено, я быстро прокачаюсь и наберу нужную массу. Так на завтрак мне предлагалась непомерно огромная порция яиц, причем не обычных куриных — они были как минимум гусиные. Обед был строго мясным, без гарнира или овощей. Как я понял, драконы своего рода хищники, поэтому, чтобы нормально существовать, животный белок должен поступать в их организм в больших количествах. На ужин была еще рыба, птица и много других продуктов, а я уже истосковался по чему-нибудь овощному или хлебобулочному, правда, после тренировок все равно был готов съесть что угодно или кого угодно без разбора.

Так как вся моя одежда осталась в квартире, где мы жили с Люси, Нилу пришлось раскошелиться, чтобы пополнить мой гардероб, ведь возвращаться туда я наотрез отказался. А еще он дал мне денег на карманные расходы, уперто не принимая мой категорический отказ. Все же голос вожака противная штука. Никак мне еще было не перебороть эту покорность ему. Тогда я решил отдать все средства за аренду жилья на пару месяцев вперед, ведь когда-то я обещал Люси, что за съем буду платить сам. Нил, разумеется, узнал об этом, но ничего мне не сказал, а когда я вновь предпринял попытку завести разговор, то моментально навалил на меня гору обязанностей по дому и сбежал. Он точно издевался надо мной! Я ведь еще даже не успел рассказать ему про Руфуса, которого повстречал в баре. Вот ведь хитрый старикан.

В таком бешенном темпе текла моя новая жизнь, пока однажды утром я, вопя, не проснулся от того, что диван подо мной с грохотом треснул, а его деревянные ножки с хрустом надломились. Нил ошарашенный забежал ко мне в комнату почти голышом, видимо тоже спал, и иступленно уставился на то, как я, сложившись пополам, лежал на сломанной мебели. Повисло неловкое молчание.

— И… как это понимать? — не выдержал я и, кряхтя от натуги, попытался подняться. Когда мои стопы коснулись пола, то мне показалось, что половицы вот-вот продавятся подомной, и я провалюсь в подвал. Ощущал себя большим жирным сумоистом с не поворотливыми тяжелыми руками и многокиллограммовой тушей.

Отшельник задумчиво наблюдал за мной, анализируя что-то в уме, а когда пришел к умозаключению, дал мне четкую команду.

— Собирайся, малой, сегодня тебя ждет особенная тренировка, — воодушевленно объявил он и подошел к дивану, чтобы оценить размеры причиненного мной ущерба. — Да, судя по всему, ты готов. По крайней мере, уже можно приступить к более серьезным вещам.

— Я просто раздавил диван рунами, что в этом знаменательного? — скептически высказался я, поглядывая туда, где недавно мирно отдыхал.

— Не спорь со мной, — подорвался он и поспешил к выходу. — Жду тебя через десять минут.

— А как же завтрак? — замешкавшись, бросил ему вдогонку я, но Нила уже след простыл.

Для меня осталось загадкой его чрезмерное воодушевление, но, как он и повелел, я быстро собрался, по пути забежал на кухню, чтобы выпить витамины, и вышел на улицу, где меня ждала очередная неожиданность. Я таращился на три маленьких коробки, стоящих на земле в один ряд, а возле них, загадочно ухмыляясь, блестел глазами Нил. Его так и раздирало от веселья.

— Узнаешь? — сквозь улыбку спросил он, кивая на них.

— Еще бы, — фыркнул я, припоминая прошлую нашу встречу. — Хочешь, чтобы я снова их погрузил в багажник?

— Нет, в этот раз просто пронеси их вдоль моего магазинчика. Этого будет достаточно. Но прежде, — отшельник подошел ко мне и, взяв меня за кисть, перевернул ее руной кверху. — Я сделаю вот так.

Нил провел ладонью над черными письменами на моей коже, и те заметно побледнели, а я вдруг ощутил такую легкость, будто с меня сняли тяжеленные оковы. Я облегченно потянулся, разминая освободившиеся от проклятья мышцы и испытывая от этого явное удовольствие.

— Можешь радоваться, я рассеял твои руны, но эффект от них будет спадать постепенно, чтобы ты случайно ничего не разрушил. Теперь твое тело должно привыкнуть к жизни без них, а ты должен научиться контролировать приложенную силу.

— Это логично, Нил, можешь не продолжать. Я все понял, — сосредоточился на собственных движениях я. — Но ты действительно считаешь, что я уже достаточно их ношу? Всего две недели прошло. Обычно, чтобы приобрести хорошую физическую форму, люди месяцами, а то и годами занимаются.

— Ты верно подметил, что так делают люди… — хмыкнул Нил. — Но мы-то с тобой драконы. К тому же ты неспроста пил те витамины, а еще соблюдал диету. Все это было направлено на достижение одной цели, и, мне кажется, на первом этапе мы своего добились. А сейчас, я хочу, чтобы ты взял одну коробку и пронес ее.

— Одну? — удивился я, недоумевая смотря в их сторону. — Но почему одну, Нил? С одной я справлялся и раньше, но теперь я должен осилить хотя бы две, иначе все это было бессмысленно? Не нужно меня жалеть, давай я возьму еще.

— Поверь мне, малой, — его пятерня надавила мне на плечо и ободряюще потрепала. — Тебе хватит и одной.

Стоило мне ухватиться за груз и выпрямиться, как я тут же понял, что с большим количеством мне было точно не справиться. Да как же это? Я был уверен, что за период занятий с отшельником, несомненно, стал сильнее, а на деле получалось опять тоже самое! Коробка оказалась увесистой, впрочем, я был в состоянии донести ее до конца магазина, но только досада от того, что я ни насколько не продвинулся в своем развитии, начисто отбила весь энтузиазм. Так, с абсолютным равнодушием, я перетаскал все три и разочарованно встал, сложив руки на груди и отвернувшись. Предвкушение того, что Нил сейчас снова назовет меня дохляком, не покидало до самого последнего момента, пока он не оказался напротив меня и не заговорил.

— Ну вот, совсем другое дело, — с видом гордого довольного учителя, он смотрел на меня сверху вниз и улыбался. — Теперь я вижу перед собой сильного дракона.

— Не понимаю твоей радости, Нил, — пробубнил я, обиженно покосившись на картонные коробки с секретом. — Ничего же не изменилось.

— Это ты так считаешь, малой, а все потому что опять торопишься, — щелкнул меня по носу отшельник, после чего присел на корточки и вскрыл одну из упаковок, показывая ее мне.

Я чуть не поперхнулся от восторга, когда увидел, что вся она изнутри была расписана руной «Тяжесть»! Заметив радость на моем лице, Нил хрипло расхохотался, открыто веселясь моему замешательству.

— Хе-х, Нацу, ты носил за раз десять коробок и даже не понял этого. Вот что значит быть моим учеником. Я сделаю из тебя крутого наследника, вот увидишь, — пригрозил мне пальцем он и принялся рвать и убирать картонки.

— Наследника? — нахмурился я, провожая его глазами до мусорного бака, куда он добросовестно выбрасывал оставшийся после моего испытания мусор. — Не совсем понимаю…

Закрыв металлическую крышку, Нил замер ко мне спиной. Его широкие плечи расслабленно опустились, а сам он сохранил неловкое молчание. Я тут вспомнил про его сына, и мою голову осенила бредовая мысль, что отшельник принял меня, как его, и теперь был готов назвать приемником. Это была всего лишь догадка, но меня не прельщало занимать у кого-то место, тем более такое важное. Видя Нила потерянным и несчастным, мне до невозможности хотелось помочь ему и отыскать его ребенка. Я много думал об этом, ведь его сын, как и другие избранные дети, был переправлен сюда. Значит, он точно должен быть здесь, в этом мире. Дело оставалось за малым.

— Нацу, — неожиданно вырвал меня из задумчивости вожак, и я немедленно посмотрел на него. — У каждого дракона есть территория, которая принадлежит ему и находится под его защитой. На ее границе он оставляет определенные метки — печати, чтобы другие сородичи не переступали за них без разрешения. В будущем ты должен будешь охранять границы, которые тебе достанутся от меня и которые, возможно, ты отвоюешь у другого дракона, тем самым расширив свое влияние. Это нужно будет делать обязательно, но об этом еще слишком рано говорить.

От услышанного у меня моментально пересохло во рту.

— В смысле? Я должен буду сражаться с такими же как я? Даже не с Акнологией, а с другими драконами? Зачем это Нил? И вообще, погоди ты еще отдавать свои… эм…территории. Я думаю, что будет лучше, если они достанутся кое-кому другому… В смысле, очень близкому тебе…

Я не мог внятно выразиться, не озвучивая вслух слово «сын», но старался объяснить все так, чтобы отшельник понял, о ком я говорил.

— Завоевывать чужие границы ты будешь обязан, чтобы явится перед Акнологией лидером среди драконов этого мира, — пропустив мимо ушей все, что я старательно разъяснял, продолжил он. — Если станешь медлить, они сами найдут тебя, чтобы отнять принадлежащие тебе территории и подчинить себе, а этого никак нельзя допускать. Ты слишком важен.

— Нил, но ведь ты вожак всех драконов, разве нет? — встрепенулся я, до последнего не принимая на себя роль предводителя, как того хотел отшельник. — Ты можешь объединить всех нас и повести против Акнологии. Ты опытный и мудрый, у нас будет больше шансов, если… Черт, я просто не понимаю, зачем полагаться на неопытного дракона, если уже есть ты?!

Мой вопрос прозвучал вполне резонно, и изворотливо уйти от него я бы точно не позволил. Слишком меня утомили эти странности и тайны. Я хотел знать все. Нил устало посмотрел на меня, и мне примерещилось, что он боролся с огромным желанием сказать мне что-то запретное. Я молча ждал, надеялся прояснить еще хоть что-то про свое назначение, ведь мне уже было известно, что не все тайны моего прошлого озвучены на данный момент. Я терялся в догадках, чего мне еще стоило ожидать?

— Нацу, ты ведешь себя слишком вызывающе, — прокомментировал он, дернув бровью и лукаво кивнув мне в сторону проходящих мимо зевак, которые косились на меня, как на дурачка. Я раздраженно выругался и, предательски покраснев от неловкости, сделал вид, что мне было все равно на тех, кто пялился, а Нил только хмыкнул, потешаясь надо мной в душе. — Давай не будем обсуждать такие… необычные вещи на улице, договорились? Оставим этот вопрос на потом, потому что у нас мало времени. Идем в дом, малой. Нам пора собираться.

Будто испытав облегчение, что я больше не допытываюсь его, он, как ни в чем, направился к магазинчику, но остановился, когда заметил, что я не следую за ним. Нил вопрошающе бросил на меня взгляд, а я, сжав кулаки, стоял и сверлил его глазами. Меня не устраивал его подход — не договаривать мне правду, я чуял его волнение всякий раз, когда дело касалось нашего общего прошлого.

— Нил, я встретил человека, который может вернуть мне память, — из моих уст это прозвучало, как угроза, но я не хотел, чтобы это было так. Правда, мне было обидно, что меня водят за нос, как мелкого глупого пацана, который еще слишком мал, чтобы услышать правду. — Его зовут Руфус, и он все знает обо мне.

Лицо отшельника побледнело и вытянулось от удивления или даже страха. Я видел, как нервно задергалась жилка у него на лбу, и как он сжал зубы, чтобы сдержать себя в руках. Мне уже доводилось наблюдать его таким, Нил плохо скрывал свои эмоции, собственно, как и я. Продолжая упорствовать, я с вызовом всматривался в его суровые глаза, и тогда он одним махом оказался возле меня, без предупреждения схватил за шкирку и грубо уволок в дом. Оттолкнув меня от двери так, что я еще слегка пробежался вперед по коридору, он спешно заперся изнутри.

— Эй, какого черта, Нил?! — возмущенно завопил я, оборачиваясь к нему. — Ты опять взбесился?

— А ну молчать! — рыкнул на меня он, и я снова не по своей воле дернулся вниз, преклоняясь перед ним. Внутренности трусливо и мерзко сжимались всякий раз, когда он включал режим вожака. — Когда и где ты встретил его? Ты же постоянно был у меня на виду, так как ты умудрился попасться ему? — запустив пальцы в волосы, недовольно, он мерил прихожую тяжелыми шагами от одной стены до другой. — Я тебя спрашиваю, малой!

Меня скрутило в виноватой позе, будто я какой-то пес, которого отчитывали за попорченную мебель. Это было ужасно унизительно! Я пробовал справляться с этим инстинктом подчинения, но пока выходило не очень.

— В ночь, когда я ушел из дома, — натужно процедил сквозь зубы я, исподлобья глядя на Нила. — Мы познакомились в баре, пока я ждал тебя.

— Еще тогда? — прикидывая в уме даты, он взорвался в негодовании. — Нацу, с тех пор прошло несколько недель, а ты только сейчас сообщаешь мне об этом?! Ты совсем не понимаешь опасности своего положения? Боги, и как после такого мне доверять тебе, а? Ты хоть понимаешь, что в любой момент тебя могли обнаружить? Запомни, малой, пока ты не станешь тем, кем должен, я несу за тебя ответственность! Да если объявится приспешник Акнологии, проникший сюда, и найдет тебя, то на этом твоя жизнь закончится! Твоя задача избегать всех представителей нашего мира! — чуть запнувшись, отшельник добавил. — Особенно это касается Летописца.

— Так ты в курсе, кто он? — больше утвердительно выразился я, намекая, что от меня снова что-то утаили, а Нил отвел взгляд к стене. — Знаешь, я пытался тебе рассказать обо всем уже давно, но ты сам игнорировал любые мои попытки и постоянно сбегал, навалив на меня кучу барахла в виде стирки, уборки и прочего! Бесит! — я резко выдохнул носом, и драконье пламя, что наполнило меня доверху, выплеснулось через них мимолетной вспышкой. — И кто бы говорил о доверии, если ты сам не раскрываешь мне всех карт, Нил! О чем я еще не знаю, м? — меня обуревала досада, а стремление не подчиняться вожаку сводило каждый мускул до судороги. — И, может, ты уже перестанешь заставлять меня ползать у тебя в ногах? Кто-то ведь пообещал не злоупотреблять этим?!

Стоило мне пожаловаться ему, как он, словно опомнившись, усмирил свой гнев, и я, наконец-то, смог по-человечески выпрямиться, но мое драконье самолюбие было сильно задето. Нил, удрученно сгорбившись, сложил руки на груди и перегородил выход из его дома. Жаль, я не умел читать мысли. Такая полезная способность очень бы пригодилась мне сейчас. Моими подсказчиками были только зоркие глаза и острый нюх. Вожак нервничал, ему очень не нравилось, что я проявил своеволие.

— Я всего лишь хочу уберечь тебя, поэтому не могу вывалить на твою голову за один раз все, что знаю. То, что тебе будет нужно в будущем, познается во время наших тренировок. Постепенно и с умом, — твердо и уравновешенно излагал суть своих намерений он, а я жадно слушал его. — В этом деле спешить нельзя, иначе ты собьешься с верного пути. Я желаю тебе только добра, малой, уж в этом ты можешь точно не сомневаться. Я скорее наврежу сам себе, чем тебе…

— Нил…

— Поэтому и только поэтому я хочу, чтобы ты пообещал мне, нет, даже поклялся, что никогда не обратишься к Летописцу и не попросишь его снять с тебя печать памяти. Никогда! — отшельник подошел вплотную и, положив ладони мне на плечи, гипнотически смотрел на меня, заклиная сделать так, как он велел. — Нацу, дай слово, что не пойдешь к нему. Поверь, твое прошлое не сулит ничего хорошего для тебя. Будет только боль и разочарование, а тебе сейчас ни в коем случае нельзя падать духом, понимаешь? Оставь свою старую жизнь в том мире и живи в этом. Так будет легче.

Вблизи его лица я невольно бросил неосторожный взгляд на старый шрам, уродливо рассекающий веко вожака, еще череду глубоких морщин, частыми штрихами расписавших его кожу и сохранивших в себе самые яркие эмоции Нила. А дальше стремительным водоворотом в памяти закружились истории Марвел о жестокой кровопролитной войне, которая уничтожила наш дом; ее печаль и лютая ненависть к Акнологии и его свите делали Поли устрашающей, измученной, лишенной всяческого душевного покоя. Я поморщился и мотнул головой, когда заискивающий голос Руфуса зашептал в моем подсознании о редкой возможности вспомнить все, но я не мог спокойно принять его предложение, зная, о возможных последствиях моего выбора. Озвученный им риск был оправдан словами Нила. Слишком опасно и слишком больно.

— Нил, я все понял, — моя рука легла поверх его, и он немного нерешительно скосил глаза на нее. — Руфус предупредил меня, что не станет снимать печать, пока я не соглашусь сам, потому что вспоминать прошлое далеко не приятный процесс. Но просто… — я примолк, чтобы перевести дух. — Просто это был бы мой единственный шанс увидеть родителей, которых, как мне казалось, я никогда не знал. Всю свою сознательную жизнь я был один и не имел понятия, почему они бросили меня? А теперь, когда выяснилось, что на самом деле все иначе… Эх, ладно, закроем эту тему, хорошо? Я обещаю, что больше не приближусь к тому парню. Можешь быть спокоен.

Не стану врать. Я питал надежды к тому, что мне удастся открыть злополучный ларец, о котором говорил Руфус, но условия и обстоятельства выстраивались против меня, поэтому я решил оставить все, как есть. Мне больше нечего было ответить отшельнику, поэтому я смиренно ждал, что он одобрит мой выбор и потащит на очередную тренировку, чтобы я забылся и выбросил из головы все ненужное, но…

Я ошарашенно замер, когда Нил крепко обхватил меня руками и горячо прижал к себе. Уши будто заложило ватой, и я буквально оглох, не чувствуя самого себя, а мое тело налилось свинцом и отяжелело, не в силах двинуться. Вожак тяжело дышал и прятал лицо у меня за спиной, а его сердце ухало в груди с такой силой, что волна от его частого пульса передавалась и мне. Я повел носом и ощутил успокоение, когда уловил терпкий запах дракона. И почему он так странно действовал на меня? А Нил казался безутешным. Наверное, зря я вывалил все ему, теперь он переживал еще больше, ведь сам когда-то точно так же отдал Проводнику своего ребенка. Я не придумал ничего лучше, кроме как похлопать по нему, давая знать, что со мной все было в порядке.

* * *

Как обычно, мы приехали в парк с Нилом и первым же делом приступили к пробежке. Как он и обещал, руны сходили постепенно, поэтому дополнительная нагрузка на мне все еще была, но даже с ней я чувствовал себя гораздо уверенней. На турнике я больше не болтался с жалобным выражением лица и не пыхтел, затаскивая себя за перекладину. Все было проще и… приятней! Казалось, что мой вес был как у перышка, и я мог вытворять различные трюки, не боясь рухнуть на землю из-за неловкого движения. Нил пару раз осаждал мой пыл, говоря «Хватит выделываться перед девчонками». На самом деле, мне было без разницы, что теперь даже те девушки, что видели меня здесь почти каждый день, больше не смеялись надо мной, а томно строили глазки. Меня нисколько не интересовало их внимание, чем я, вскоре, окончательно отпугнул их.

После череды упражнений на ловкость и выносливость, Нил оставил меня отдыхать на лавочке, а сам отошел, чтобы купить нам воды. Я расслабленно сидел, раскинув руки, и блаженно смотрел в ясное синее небо. В такой мирной атмосфере меня не тревожили мысли о проблемах, которые нужно было срочно решать, не волновали предстоящие испытания, к которым меня готовил Нил… Я просто отдыхал душой и телом. Просто наслаждался минутами затишья. Отшельник предупредил меня, что сегодня мы в последний раз приехали в публичное место и, впредь, заниматься будем в той пещере, где я переродился. Это было интересно, и мне не терпелось уже овладевать приемами с использованием стихии.

Мою медитацию, переходящую с легкий транс, нарушила тень, появившаяся из ниоткуда и закрывшая мне солнце. Я уже было решил, что это вернулся вожак и теперь пялился на меня, тихо посмеиваясь, но, когда я лениво разлепил веки, то мгновенно пришел в себя и напрягся. Передо мной стояла миниатюрная девушка с короткими темными волосами, перевязанными желтой лентой, и с книгами в руках. Она узнала меня так же быстро, как и я ее.

— О, Нацу, а ты что тут делаешь? — тонким писклявым голосом она обратилась ко мне, внимательно и пытливо осматривая с головы до ног, будто чтобы наверняка убедиться, что не обозналась.

— П-привет, Леви, — тут же подорвался с места я, отступая от нее на шаг. Ее взгляд был слишком дотошным, отчего я почувствовал, что в данный момент меня неприкрыто сканировали насквозь.— Да я так, прогуливался здесь. Ничего важного, — небрежно пожал плечами я, стараясь казаться невозмутимым и не выдавать того факта, что меня застали врасплох. — А ты какими судьбами?

Леви была лучшей подругой моей девушки и частенько таскала ее на различные выставки и мероприятия. Я знал, что эта встреча не останется без внимания и, скорее всего, Макгарден обязательно расскажет все Люси. В мельчайших подробностях. Что-то в ее глазах подозрительно потемнело, и это было очень странно для маленькой жизнерадостной Леви.

— Я здесь по делам, — не вдаваясь в подробности, коротко ответила она, а потом подозрительно замялась, не зная с чего начать разговор. — Нацу, раз уж так получилось, что я застала тебя здесь… Объясни мне, пожалуйста, что произошло между тобой и Люси? — она с грустным непониманием глядела на меня снизу вверх и нервно перебирала пальцами, в то время как я растерял всю человеческую способность нормально разговаривать и, в итоге, не смог ничего выдавить из себя. — Ума не приложу, как вы могли поссориться? Для вас это так не свойственно, что я даже не знаю, что и думать. Может, я лезу не в свое дело, но… Скажи, почему ты ушел из дома? Почему… бросил ее?

— Бросил?! — не сдержал голоса я и чуть не пошел пламенем от такого обвинения. По телу пронеслись раскаты, когда на меня накатила обида за все отчуждение, которое я получил взамен за свою откровенность в тот вечер. Леви не могла знать об этом, если только Люси ничего не рассказала ей, но, судя по ее растерянности, Макгарден оставалась в неведении. — Я ее не бросал, это уж точно! Это она тебе сказала? Все было совсем не так! Я ушел лишь потому, что она того захотела, и, если бы Люси только дала мне шанс доказать ей, если бы она только больше доверяла мне, то… Дьявол, — прикусив язык, чтобы на парах ярости не взболтнуть лишнего, я отвел взор от нее, давая понять, что мне не хотелось бы обсуждать свои проблемы с ней.

Меня раздирало от эмоций, я снова срывался с цепи и бесконтрольно вскипал изнутри, в который раз показывая самому себе, насколько я еще был слаб. Леви выглядела испуганной. Еще бы, ведь она впервые увидела меня таким несдержанным.

— Значит, вот как все было, — тихо подытожила она и следом понурила голову. — Мне трудно поверить, что она пошла на это, ведь, сколько себя помню… Люси всегда думала только о тебе. У нее, несомненно, должна быть причина так себя повести… Ты больше не пытался поговорить с ней?

— Нет, не пытался, — прикрыв веки на секунду, выдохнул я. — Я, думаю, пока что это неуместно, ведь она все еще боится. Должно пройти какое-то время, и тогда, может быть, мы снова встретимся.

Леви была искренним другом, всеми силами желающим помочь нам. Я видел это по ее сожалению и сопереживанию, по стремлению понять эту сложную ситуацию. Жаль, но реально понять ее полно и правильно она не смогла бы никогда, не зная истинной причины нашего с Люси расставания.

— Может, я сейчас поступлю, как полная предательница, но все-таки я рискну, — переминаясь с ноги на ногу, она заинтриговала меня тем, что хотела поведать. — Знаешь, что бы Люси не сказала тебе в тот вечер, на самом деле она очень любит тебя, — твердо и уверенно выразилась Леви, с отчаянной храбростью прижимая к себе книги. — Когда ты ушел, она стала совсем не своя. Перестала нормально питаться, ходить на выставки и даже улыбаться — не натянуто, а по-настоящему. Ее боль я очень четко вижу в последних работах Люси, и тебе не передать, как она страдает… У меня не получается поддерживать ее достаточно, чтобы ей стало легче, и я вижу, что она что-то старательно утаивает…

Эта новость не на шутку задела меня за живое, и в груди, как и в тот роковой вечер, снова заныла зияющая пустота, оставленная мне на память от Люси. Я невольно осознал, что завещал после себя такую же рану ей, как жестокое напоминание о том, что когда-то нам было хорошо вместе. Мысли о ней острым лезвием прошлись мне по нервам, и я поморщился от тупой боли, которую не испытывал, пока был замкнут в себе и погружен в тренировки. Снова эта тяжесть в груди, снова мутная голова, снова этот горелый привкус потери вернулись ко мне с умноженной силой. Я засунул руки в карманы штанов и сжал кулаки, чтобы сдержать всколыхнувшийся пламенный вихрь внутри.

— Спасибо, — глухо проронил я и изобразил слабую полуулыбку. Леви посмотрела на меня с надеждой и кротко кивнула.

Она стояла с поникшими плечами и молчала, да и мне больше нечего было сказать, поэтому я уже хотел спокойно покинуть ее и вернуться к Нилу, как вдруг…

Меня прошибло холодным потом, а сердце набрало нечеловеческий темп и остервенело забилось о ребра, словно желая убиться об них. Я жадно втягивал воздух носом не в силах надышаться, насытиться этим знакомым запахом, который я бы отличил от всех, от тысячи других! Я невольно поднял нос чуть выше, не понимая, что со мной вообще происходило. Мое тело мне уже не принадлежало, как только нежный женский аромат вскружил драконью голову. Я всем нутром отчаянно тянулся к нему, как за спасением, чуял, буквально кожей ощущал его невесомое прикосновение. А потом вдалеке раздался голос. ЕЕ голос, и меня будто поразило молнией, пригвоздив к месту.

— Леви-чан! Леви-чан! — в нашу сторону спешила светловолосая девушка с фотоаппаратом наперевес и махала рукой, чтобы привлечь внимание к себе. Я тихо чертыхнулся.

— Ох, мамочки, она уже здесь, — спохватилась Макгарден, изумленно уставившись на стремительно приближающийся женский силуэт. — Нацу, прости, я правда не хотела…

Это было жестокой шуткой судьбы или же полной подставой от Леви. У меня закрались смутные подозрения, что Макгарден неспроста задерживала меня здесь, зная, что скоро сюда придет именно ОНА. Но делать мне было нечего. Бежать от девушки, которую я любил и, чего греха таить, больше всего хотел увидеть, было бы несусветной глупостью с моей стороны. Собрав бушующее на сердце пламя в кулак, я с полной решимостью ждал, когда все случится. Это была первая, пускай и не запланированная, но попытка сблизиться с Люси снова. Здесь и сейчас я должен был понять — готова ли она была принять меня таким, какой я есть, или же ей все еще требовалось на это время.

Наверное, Люси не сразу заметила меня или вовсе не узнала, пока не подошла на достаточное расстояние, но как только она случайно встретилась со мной глазами, то заметно поубавила прыти, переходя на вялый нерешительный шаг. На ее скулах разлился румянец, и она пугливо спрятала взор, найдя что-то безумно интересное у себя под ногами. Мне было так же неловко, будто бы я никогда не жил с ней, но эту скованность я волей подавлял в себе. Ее движения были вымученными, точно она могла вот-вот развернуться и убежать прочь. От меня. От нас. Уже по этим нюансам я предугадывал, что все было бесполезно.

— Привет, Лю-чан, — пролепетала Леви, смущенная некомфортными обстоятельствами. — Смотри, кого я встретила, пока ждала тебя. Неожиданное совпадение, правда?

Я стоял и наблюдал за ней и за тем, как от волнения она нервно теребила ремешок своей сумки, как на ее висках замерли маленькие капельки пота, как ее нежные губы сжались в одну полоску. Я помнил их сладкий вкус и пьянящую мягкость, и если бы только было можно, то немедленно припал бы к ним с той же страстью, как это было между нами раньше. Но я не имел на это права. Люси было неуютно в моей компании. Как и прежде, я все еще пугал ее. Не дождавшись, что она рискнет поднять на меня взгляд, я заговорил первым.

— Привет. Люси.

Она еле уловимо вздрогнула, будто я подкрался к ней со спины и жутко напугал.

— Привет, — сипло ответила она, продолжая сверлить глазами пол.

Видеть, как она до сих пор сторонилась меня, было выматывающим испытанием. Досада росла, вдавливала меня в землю, грозясь похоронить заживо вместе со всеми моими тлеющими чувствами. Сухое молчание, которым Люси одарила меня спустя несколько недель нашего расставания, расцарапало чуть подсохнувшую рану, и теперь та снова кровоточила и саднила. Это было пустой тратой времени, разговор не вязался, а недавний одурманивающий меня ее аромат сменился на горький запах страха, который я успел возненавидеть всей душой.

— Люси, может, пригласим Нацу с собой на фотосъемку? Мы так давно не виделись, наверняка будет, что рассказать друг другу, или сходим куда-нибудь вместе? — неловко попыталась завязать беседу Леви, но все было бесполезно. — Люси…

Не зная, как лучше завершить наше неудавшееся свидание, я взмолился всем богам, чтобы этот кошмар наяву побыстрее закончился, и был готов ликовать от радости, когда меня окликнул отшельник, подоспевший как раз вовремя.

— Нацу, я же тебя предупредил — хватить охмурять девчонок! Не дорос еще! Идем уже, нам пора работать!

Я с благодарностью обернулся к нему через плечо.

— Да, Нил, уже иду!

Не знаю почему, но мне захотелось сказать это как можно бодрее и уверенней, чтобы заострить внимание Люси. В ее глазах на миг сверкнуло понимание, кем был для меня Нил, я точно это заметил, поэтому, с чувством выполненного долга и гордостью, лукаво улыбнулся, понимая, что еще не все было потеряно.

— Пока Леви, спасибо за компанию, — воодушевленно кивнул я ей, и она ответила мне тем же. Потом я задержал взор на моей девушке, ощущая, что пошатнул ее неуверенность во мне и все-таки заставил задуматься. — Пока, Люси. Рад был увидеть тебя.

Я уже развернулся и пошел прочь от них, как в самую последнюю секунду Люси отчаянно подняла на меня глаза, и я почувствовал, как она долго смотрела мне в спину, пока мы с Нилом совсем не ушли с площадки.

Я все понял, Люси. Я подожду еще немного. Не волнуйся.