Гибриды (джен)

Факт того, что гибридная сила заблокирована, немного подпортил настрой Мейсона. Знать об этом — одно, но вот на своей шкуре ощутить — совершенно другое. Чувство пустоты внутри не покидало ни на миг. Но пути назад не было. Он бежал впереди, покрепче сжав кинжал, который подарил ему Рокуэлл на день рождения. Сзади него слышался боевой клич нескольких сотен горожан, приготовившихся к столкновению.

— СЕЙЧАС! — крикнул Мейсон, и людская армия резко остановилась. Мертвецы же продолжали наступать. До контакта оставалось ярдов тридцать, как вдруг с левого и правого флангов в авангард выскочила та самая дюжина бойцов со штурмовыми винтовками, которые тут же начали стрельбу. Перекрестный огонь косил мертвецов, словно триммер разросшуюся траву. Но этого, разумеется, было недостаточно. Как только магазины опустели, бойцы отошли вбок, дабы перезарядиться. В этот момент в бой вступила основная сила армии — жители с холодным оружием.

Мейсон сходу вонзил свой клинок в сердце ближайшего мертвеца. Обстановка вокруг резко сменилась: жуткая теснота, объятая трупным запахом; холодная кровь, хлеставшая во все стороны; крики, отдававшиеся эхом вокруг. Столь дикое окружение вселило в Мейсона страх, что происходило крайне редко. Несмотря на это, он продолжал двигаться вперед, размахивая клинком направо и налево. Его били по животу, кусали за предплечья, хватали за волосы, толкали из стороны в сторону. Он чувствовал себя запертым в барабане стиральной машины, который все крутится и крутится, не давая даже глотнуть воздуха. Во всем этом хаосе он не заметил мертвеца позади, что схватил его за шею и принялся с невероятной силой душить. Однако Вэл резким движением вогнал кинжал прямо в ухо негодяя, потом вырвался из цепких лап и продолжил сражение. Он уже хотел устранить еще одного прямо перед собой, как вдруг раздался выстрел. Кровь вместе с кусочками мертвого мозга покрыла его лицо. Оппонент с дыркой в черепе рухнул на брусчатку. Мейсон посмотрел наверх и заметил ярко-желтые огоньки.

Вероника вместе с другим офицером отстреливала зомби с крыши соседнего здания. Отсюда открывался отличный вид на все поле битвы. Она не брала в руки снайперскую винтовку со времен обучения в полицейской академии, однако при этом выдавала неплохой результат. Талант не пропьешь, как говорится. Все же сложностей было предостаточно: враги и друзья смешались в однородную массу; освещение, несмотря на ярко-красное излучение, оставляло желать лучшего; напарник рядом и еще двое снайперов на крыше противоположного здания заставляли ее рефлекторно закрывать глаза при каждом своем оглушительном выстреле. Она смотрела в оптический прицел и выносила каждого мертвеца, что попадал в центр перекрестья.

Очередная пуля со свистом прилетела в тварь, что замахнулась своим кулаком на Энни. Она отбивалась при помощи бейсбольной биты с торчащими гвоздями. Никогда не играла в бейсбол, но фильмов про зомби насмотрелась, вот и поднаторела. Правда в жизни орудовать таким инструментом не так-то просто, ибо гвозди имеют такое забавное свойство — застревать. Некоторое время Энни везло — при ударах куски кожи вместе с мясом просто отлетали к чертовой матери. Но стоило ей врезать по черепушке, как сразу же возникли проблемы. Вдруг она заметила громилу, бегущего на нее, словно таран. Прилагая все усилия мышц и голосовых связок, она отчаянно пыталась вытащить биту с поверженного на землю врага, но тщетно. К счастью, громилу остановил другой громила.

Джей выбежал наперекор и мощно врезал тому по башне. Туловище подалось по инерции вперед, а голова от удара — назад. Он прижал упавшего амбала коленом, схватил большущей ладонью его за лицо и с ревом, похожим на звериный, принялся колотить того затылком о брусчатку. Четырех ударов хватило, чтобы черепная коробка треснула, и ее содержимое вылезло наружу. После этого на него набросились сразу трое. Выглядело это так, словно бешеные чихуахуа висели на большом и злобном быке. Он быстро скинул с себя первого, второго схватил за горло одной рукой, а второй вмазал с такой силой, что у того изо рта вылетели темные зубы вместе с комком крови. Избавившись от второго, Джей принялся за третьего, который в этот момент откусил ему левое ухо. Адреналин заглушил боль, и он упал на спину, буквально подмяв под себя назойливого хилого уродца. Джей перевернулся, яростно ухватился за его руку, плечевая кость которой выпирала наружу (что и стало причиной первостепенной смерти) и просто-напросто оторвал ее. Тот дергался, пытаясь освободиться, хоть и не чувствовал боли. Джей вонзил торчавшую кость прямо в глаз. После этого тот перестал подавать признаки жизни. Затем он вытащил импровизированное оружие и со злости швырнул его подальше.

Оторванная рука прилетела в лицо зомби, что прижала Кассандру к земле. Это на долю секунды ослабило хватку, что позволило ей применить контрмеры. Она сцепила ладони на внутренней стороне ее левого локтя и резко дернула вправо, повалив ее набок. Теперь уже Кэсси оказалась сверху и стала лупить восставшую по разложившейся морде. Внезапно она получила ногой под дых и пару раз перевернулась. Когда Кэсси подняла глаза, то увидела над собой другого восставшего, который замахнулся на нее. К счастью, кулак был кем-то пойман в воздухе. Тот вонзил нож в его грудь и толкнул в сторону. Миловидный парень с потом и грязью на лице протянул ей руку. Она благодарно кивнула и потянулась, как вдруг сзади него возник очередной зомби, вцепился зубами в шею и откусил ему глотку. Кассандра ужаснулась и впала в ступор, наблюдая как юноша едва стоит на дрожащих ногах, придерживая рану ладонями и захлебываясь собственной кровью. Убийца уже направлялся к ней, как вдруг его голова слетела с плеч и упала прямо подле нее.

Кларисса и Келли стремительно двигались в одной связке, рубя врагов в капусту. Одна при помощи топора, вторая при помощи биты, модернизированной острым циркулярным кругом. Спина к спине, прикрывая друг друга, они отчекрыживали головы и выпускали кишки. Это была женская версия Буча и Сандэнса, без сомнений. Главное, чтобы не закончили так же трагично, как они. Эти двое были, наверное, единственными, кто не просто выживал в кровавой бане, но еще и получал драйв. Они изредка поглядывали друг на друга и видели каждый раз одно и то же — огонь в глазах и довольную ухмылку. Сложно сказать, чем это вызвано. Возможно адреналином от битвы, возможно паром, который долго не выпускался, возможно пошатнувшимся психологическим состоянием, вызванным пережитым дерьмом в жизни. Ответа не знал никто. Да и не важно. Все внимание устремилось на жопонадирание восставших ублюдков. В ходе драки они услышали рев моторов на фоне криков, выстрелов и ударов.

— ДОРОГУ КАВАЛЕРИИ! — раздался голос из рупора полицейского джипа. Джокер сидел за рулем, Натали — на месте пассажира, а следом за ними выехали еще две такие же машины. Они на полной скорости влетели в тыл врага, куда еще не успели пробиться союзные войска и плотненько так прошлись по мертвецам. Бамперы автомобилей были укреплены металлическими рамами, поэтому план сработал как по маслу. Если так все пойдет и дальше, то у жителей города есть вполне весомые шансы на победу.

* * *

Под шумок второй отряд пробрался в здание мэрии через черный ход. Рокуэлл шел впереди, держа пистолет с фонариком перед собой. За ним находился мистер Росс, который обеспокоенно осматривался по сторонам. Замыкал троицу Уотер, напросившийся сюда сам. Главным аргументом в пользу его кандидатуры стали загадочные способности, что разрушили магический барьер в особняке Гарретов. Времени на споры не было, поэтому остальные согласились.

— Эй, Малой, быстрый вопросик, — шепнул Рокуэлл, поднимаясь по лестнице.

— Это прозвище меня начинает уже бесить, — пробубнил тот. — Какой?

— На кой тебе меч, и где ты его откопал? — полюбопытствовал он. Уотер мельком глянул на идеально прямой клинок в своих руках, отдававший блики в свете фонарика.

— Огнестрелом я не владею, а вот этой штукой как-то раз воспользовался. Я держал его в руках в первый раз и вытворял такие финты… Не знаю, как объяснить. Само получалось. Откопал его, кстати, в прямом смысле. Нашел в обломках, когда помогал пожарным вытаскивать труп Мейсона. Видимо, не труп, — пожал плечами.

Рокуэлл остановился и, нахмурив брови, направил фонарик ему в лицо.

— Хорош, вы чего, — прикрыл глаза тот.

— Как тебя зовут, говоришь? — спросил он.

— Уотер.

— Настоящее имя, дурень.

— Настоящее не знаю, но по бумагам — Джон Смит.

Рокуэлл и мистер Росс как-то странно переглянулись. Безмолвная тишина продолжалась на протяжении нескольких секунд.

— Что? — заметил это Уотер.

— Ничего. Пошли, — тут же опешили они и продолжили подъем. Уотер стоял на месте, не понимая, что сейчас произошло. — Пошли! — окликнул его Рокуэлл.

Вскоре троица добралась до четвертого этажа. Они шли по коридору в сторону закрытого кабинета мэра, из-под двери которого и исходило то самое зловещее свечение.

— Приготовились? — прошептал Рокуэлл, осторожно прикоснувшись к ручке. Роберт и Уотер кивнули в знак согласия. Они все бешено волновались, ведь не имели ни малейшего представления о том, что находится за дверью. Права на ошибку нет, ведь фактор неожиданности дважды не работает. Вобрав волю в кулак, Рокуэлл резко отворил и забежал внутрь.

Эндрю стоял в центре кабинета меж двух столов. На одном лежал труп какой-то женщины — из-под белой простыни виднелась макушка с клочком седых волос, что остались после разложения, а на втором — обугленные останки, очевидно принадлежавшие Дуэйну. Ведьмак c закрытыми глазами шептал заклинание. На полу виднелись две багровые лужицы, образованные стекающими каплями крови из его широко раскинутых ладоней, которые, в свою очередь, и являлись источниками излучения. Услышав приход гостей, Эндрю открыл глаза, которые сияли тем же ярко-красным цветом, и легким взмахом руки швырнул всех троих в сторону. Роберт и Уотер врезались в стену, а Рокуэлла постигла участь хуже. Он разбил головой окно и едва не свалился вниз. Благо, успел схватиться за подоконник. Мелкие осколки стекла, что впились в щеки и плечи, заставили его кричать от боли.

Этот крик в пылу сражения услышал Мейсон. Он поднял голову и увидел своего наставника в, мягко говоря, дурном виде. Надолго отвлечься не получилось, ибо его свалил один из мертвецов. Тот щелкал челюстью, пытаясь добраться до лица Вэла. Он тут же вонзил кинжал в бок, а затем сбросил с себя. Спустя мгновенье, Мейсон уже стоял на ногах и продолжал драться, постепенно продвигаясь к ратуше.

Тем временем Уотер поднимался на ноги, превозмогая головокружение и звон в ушах. Он взял свой меч и, прищурившись, посмотрел на свою цель. Эндрю не останавливался. Более того, стал быстрее произносить заклинание. Уотер набрал воздуха в грудь и побежал прямо на него. Эндрю быстрым движением руки отправил меч куда-то в коридор. Уотер хотел было использовать кулаки, но прилетевший непонятно откуда стул помешал это сделать. Он вновь рухнул на пол, схватившись за ушибленную голову.

— Прекрати, пожалуйста! — раздалась мольба мистера Росса, которая была пропущена мимо ушей. — Эндрю, я твой дедушка, и я прошу тебя прекратить! — слово «дедушка» привлекло его внимание. Он продолжал, при этом непонятливо смотрел на Роберта. — Мне… мне тоже хочется его вернуть! — тяжело дышал тот, сидя у стены. — Не проходит ни дня, чтобы я не скучал по своему мальчику! — по его щеке стекла горькая слеза. — Но так нельзя! Тысячи жизней взамен двух — это неправильно!

— Наплевать! — выпалил тот. — Понятия не имеешь, каково это — быть ведьмаком, обладающим такой силой и жить в полном одиночестве! НИКОГО! Никого, чтобы направлять в использовании магии, никого, чтобы разбудить во время кошмаров, никого, чтобы любить как родного! Хочу ВЕРНУТЬ! — свечение из рук стало еще ярче.

— Знакомый говор, — вмешался в разговор Рокуэлл, лежавший на осколках стекла. — Далеко не факт, что это сработает, парень. А даже если и сработает, что ты им скажешь, а? Как по-твоему они воспримут это жертвоприношение во имя их жизней? Тачку подарят или тортик испекут?! — Эндрю при помощи телекинеза заставил его поцеловаться со стеной. — О-о-оу, с-с-сука… — заныл от боли.

— Ты не одинок, Эндрю! — продолжал мистер Росс. — Больше нет! Мы оба потеряли тех, кого любили! Но мы родные люди! Ты ведь… мой внук… кхе-кхе… — говорить стало труднее из-за нехватки воздуха.

— Я не знаю тебя! — воскликнул тот.

— Это взаимно… Но я готов принять тебя, несмотря на всю злобу, жестокость и… бесчеловечие. Ты просто мальчик, сбившийся с пути. И я готов тебя наставлять, готов… будить, готов… го-готов… — его веки потяжелели и стали закрываться, — готов… — кожа резко побледнела. Но не только у него. Рокуэлл и Уотер тоже ощутили это. Из них будто что-то выкачивали.

Все жители города как по щелчку пальцев перестали сражаться. Мертвецы сразу же замерли — сопротивление так и так отсутствовало. Вот оно. Заклинание начало действовать. Жизненная сила всех вокруг медленно покидала тела. Каждого окутала жуткая паника, слабость в ногах заставила пасть на колени. Конец настал. Ни один не мог оказать сопротивление черной магии.

А свечение меж тем становилось ярче. Эндрю чувствовал, как энергия все растет. С каждой секундой становилось труднее совладать с ней. Но юный темный ведьмак показал необычайное упрямство и силу воли. Уже никто не мог помешать ему обрести желаемое. Никто, кроме… его самого. Он смотрел на умирающего Роберта и понимал, как твердо отпечатались в подкорке его последние слова. Хриплый голос все повторял в голове: «Готов», гулко ударяя по слуху. При этом внутри все зудело от того слова, что не смогло выйти из уст старика. Эффект Зейгарник — лучше запоминается то, что не завершено. Чтобы преодолеть этот зуд, Эндрю было необходимо услышать его. Всего одно слово, одно единственное слово, которого он не слышал в свой адрес уже очень давно и в котором нуждался, как в глотке свежего воздуха. Он сморщил лицо, тяжело задышал и гневно заорал во весь голос. Окна кабинета со звоном треснули от такого мощного выплеска эмоций. Как только крик Эндрю утих, свечение угасло. Он подбежал к Роберту и осторожно приподнял ему голову.

— Очнись… — дрожащим голосом произнес он. — Ну же, давай… — тот все еще был бледен и не подавал признаков жизни. Неужто Эндрю только что собственноручно лишил жизни последнего своего кровного родственника? Он отказывался в это верить. — ДАВАЙ!

Роберта будто резко выдернули из сна — он вздрогнул и открыл глаза. Цвет кожи в мгновенье ока сменился на обычный. Эндрю облегченно выдохнул. Роберт через некоторое время оклемался окончательно и, осознав, что сумел достучаться до внука, улыбнулся.

— Я… — не знал с чего начать беседу Эндрю. — Я не хочу быть один… — вдруг послышался какой-то свист, словно что-то рассекло воздух. Роберт и понять ничего не успел, как голова Эндрю слетела с плеч, окропив кровью его лицо. Он в ужасе раскрыл рот и выпучил глаза. Над ним стоял Мейсон с мечом Уотера в руках…

* * *

Натали медленно приходила в себя. Она чувствовала слабость по всему телу, холодный пот прошиб насквозь, перед глазами все плыло, в уши словно забилась вода. Любое малейшее движение усиливало тошноту и головокружение. Через некоторое время ее состояние стало нормализоваться. Тут дверь джипа открылась.

— Давай на выход! — послышался встревоженный голос Джокера. Она почуяла неладное и сразу спрыгнула, но едва не грохнулась на землю. Джокер смог удержать ее на ногах. — Мейсон был прав! — раздался громкий выстрел из дробовика. Мертвецы продолжали напирать. — Заклинание прервалось, но битва все еще продолжается! — Джокер заслонил ее собой и продолжал вести огонь по врагам. — Ты должна покончить с этим! — к ним подскочили несколько вооруженных офицеров полиции, оказывая необходимую поддержку. — Ты меня слышишь? — он заметил некую отрешенность на ее лице. Она лишь молча кивнула в знак согласия. — Мы защитим тебя, — вселял он в нее уверенность.

Натали, слегка переведя дух, вытащила из внутреннего кармана куртки флакончик с жидкостью голубоватого цвета и, не тратя время попусту, выпила все залпом. Эффект не заставил себя долго ждать. Давненько она не испытывала такой прилив сил, это было словно десять банок «Red Bull». Тем временем дюжина офицеров вместе с Джокером образовала кольцо, дабы прикрыть Натали от угроз с любой стороны.

— Двинули! — скомандовал молодой шериф, отстреливая мертвецов из винтовки M16.

— Кощей в центре площади, — по рации раздался голос Вероники. — И… умоляю поторопитесь. Он… его нужно остановить, — чувствовались нотки испуга, возможно даже паники.

Круг, в центре которого находилась «ядерная боеголовка», обернутая в весьма привлекательную упаковку, с боем пробивался к своей цели. Кощей был где-то там в многочисленной толпе, творил нечто невообразимое, разумеется, в самом худшем значении этого выражения. С каждым шагом толпа, через которую они проходили, становилась все больше и больше. Через некоторое время круг больше стал напоминать овал, направленный по ходу движения. Стало настолько тесно от напора мертвецов, что Натали пришлось встать боком. Она хотела помочь своим телохранителям, но получила резкий отказ, обоснованный необходимостью сохранить максимальное количество энергии на бой с Кощеем. Тем не менее, стоило похвалить офицеров за храбрость и стойкость перед лицом столь пугающей опасности. Им был дан приказ, и они успешно его исполняли. К решающему моменту ни один из дюжины серьезно не пострадал.

А решающим моментом стала как раз встреча с самым могущественным существом в мире. Эта фраза много раз звучала из уст ребят. Но до той фатальной ночи они и понятия не имели, насколько она правдива. Натали наблюдала за ним, и увиденное ввергло ее в состояние глубочайшего шока. Орудуя деревянным жезлом длиной где-то в ярд, он с легкостью убивал тех, кто отважился либо по глупости, либо по смелости бросить ему вызов. Натали четко видела, как он размашистым ударом снес голову одному, затем проломил второму череп до основания, а после вонзил оружие в сердце третьего. И это были лишь те, кого ей удалось разглядеть. «Свиреп, несокрушим, бесстрашен» — так говорил о нем Шейн. Он истреблял своих врагов на той площади пачками, не прилагая практически никаких усилий. Воистину, бесчувственная машина для убийств. Следующим, что привлекло внимание Натали, стала Мелисса. Вернувшаяся с того света лучшая подруга тоже была хороша. Та стояла на пути к Кощею и с яростным ревом кромсала жителей голыми руками. Муни вновь перевела взгляд на Бессмертного, который, разделавшись со всеми вокруг себя, стоял непоколебимо и смотрел прямо на нее. Это пожирание друг друга взглядами длилось несколько секунд, пока Кощей не поднял свой жезл высоко в воздух обеими руками. Оружие начало испускать ту же темную зловещую дымку, что окружала его владельца.

— Берегитесь! — крикнула она, догадавшись, что сейчас произойдет что-то очень плохое. И была права. Как только жезл коснулся земли, в их сторону устремилась магическая волна, которая заставляла взрываться любое существо на своем пути. Будь то живые или же мертвецы — каждый превращался в багровое тошнотворное месиво. Мелисса не стала исключением. Именно ее окончательная и жестокая смерть стала последней вещью, что увидела Натали перед тем, как поставила синий полупрозрачный щит. Мощь волны оказалась настолько велика, что щит не сдержал, но сумел поглотить ее часть. Столкновение двух волшебных сил вызвало ярчайшую вспышку света, ослепившую всех, чей взор был направлен в сторону ее источника.

* * *

— Вы целы? — осмотрелся Мейсон, тяжело дыша.

— Зачем?.. — пребывал Роберт в ужасе, глядя на обезглавленное тело своего внука. — Я ведь отговорил его… — растерянно забегал тот глазами.

— Простите, но так надо было, — произнес Вэл. — Такому сильному темному ведьмаку нельзя жить, — с немыслимым хладнокровием на лице сказал он.

— Кто дал тебе право решать, кому можно жить, а кому — нет? — с презрением в голосе спросил старик.

— Нет времени на споры, уж извините, — он помог Рокуэллу подняться. — Живой? — посмотрел он на мелкие осколки стекла, торчавшие из его красных щек. — Выглядишь так, словно засосался с Кровавой Мэри.

— Ой, да пошел ты н… — тот не успел задать направление, поскольку увидел кровавую баню, которую устраивал Кощей. Зрелище жуткое, ничего не скажешь. Он видел многое за свою долгую жизнь, но такую жестокость — впервые.

— За всю битву он ни разу не замарал руки, — сказал Мейсон, подойдя к разбитому окну.

— А теперь его ничто не сдерживает. Никто, — поправил себя Рокуэлл, мельком глянув на труп Эндрю.

— Почему купол не исчез? — недоумевал Мейсон.

— Видимо, его источник в ком-то другом. Зуб даю, в той груде костей, пугающей меня до усрачки.

— Смотри, — они увидели, как офицеры образовали кольцо вокруг Натали, стоявшей подле полицейского джипа. — Надо спуститься и помочь им.

— Ну, хер знает, мне и тут хорошо.

— Ссыкло, — с явным подначиванием вбросил Мейсон, развернулся, кинул обагренный меч очухавшемуся Уотеру и решительно вышел из кабинета.

— Э-э... — прервал «Малой» тишину, нерасторопно вытирая алые капли с щек и зачарованно уставившись на того же цвета клинок. — Можно вопрос? Вы сказали: «Знакомый говор». Вы встречали его раньше?

Рокуэлл ненадолго погрузился в раздумья, а затем подошел к столу и убрал простыню с женщины, открыв ее страшное скукоженное лицо. Над ним хорошенько поработали черви и личинки. Он тяжко вздохнул и мрачно произнес:

— Не его, — и направился к двери…

* * *

Натали вскоре после вспышки очнулась. Голова вновь раскалывалась. Она приподнялась, сморщив лицо, и приложила ладонь ко лбу. Она ужаснулась, когда увидела, что рука по локоть залита кровью. Осмотревшись, она обнаружила себя сидящей в огромной луже кровавой каши. Посреди этого ужаса она заметила бежевую ткань и блестящую семиконечную звезду — значок шерифа. Ее едва не вырвало. Посмотрев назад, она увидела нескольких еще целых, но не сказать, чтобы невредимых копов. Они лежали в отключке. Вдруг среди них кто-то зашевелился. Это был Джокер. Она облегченно выдохнула и услышала какой-то единичный стук. По всему ее телу пробежали мурашки, когда она увидела Кощея на другом конце этой кроваво-красной дорожки. Он неторопливо и величаво начал идти к ней. Муни окоченела, поддалась страху. Она не ощущала внутри себя достаточно энергии, чтобы дать отпор этому монстру в вязаном плаще. Натали инстинктивно попятилась назад, но вдруг остановилась. Нащупала что-то твердое. Взяв непонятный предмет в руку, она посмотрела на него и вновь замерла. Нож. Обыкновенный кулинарный нож. Видно, обронил кто-то в пылу сражения. Она не шевелилась и зачарованно смотрела на окровавленное лезвие. Ножом Бессмертного не убьешь, это ей было прекрасно известно. Вот только в мыслях, что пролетали в тот момент в ее голове, нож предназначался не ему.

— Нет! — раздался отчаянный крик Джокера. — Даже не думай об этом! — он непонятно каким образом понял, о чем она думает. Быть может, потому что сам иногда размышлял об этом.

— Выбора нет… — произнесла Муни.

— Это слишком опасно! — пытался отговорить он ее. Она резко вскочила на ноги. — Натали, нет!

Она покрепче схватилась за рукоятку, вытянула левую руку вперед, приложила лезвие к ладони и резко дернула на себя. Больно, но терпимо. Она крепко сжала кулак и сосредоточенно начала произносить заклинание, которого в помине не знала. Прилив сил от настойки на фоне новых ощущений показался детским шампанским. Она ощутила внутри себя силу, величину которой невозможно измерить и описать словами. Ее рука начала дрожать и испускать светло-оливковое свечение. Кощей все продолжал идти, не обращая на это внимания. По-видимому, считал, что ей не под силу что-то ему противопоставить.

— Что она творит? — удивленно спросила Энни, подбежав к Джокеру.

— То, что может ее угробить, — поднялся он, придерживаясь за живот.

— Ей нельзя использовать… Она все испортит… — прошептала та.

Натали меж тем продолжала. Поднялся сильный ветер, земля под ногами даже слегка задрожала. Свечение и тремор руки усиливались, а из носа потекла струйка крови. Ей становилось не по себе, но прекращать юная ведьма не намеревалась. Это был единственный выход. Было плевать, чем это может быть чревато для нее. На кону жизнь целого города. И вот она разжала кулак и разряд магической энергии устремился к Кощею. Его это не остановило, но замедлило. Натали поняла, что этого мало. Она взмахнула другой рукой, и вдруг вся та кровь, что окружала ее, воспарила в воздухе. Ее было так много, что она образовала два огромных сгустка, которые тоже шарахнули разрядами в Бессмертного. Натали от переизбытка энергии, завопила во все горло. Джокеру было больно на это смотреть, ему казалось, что в любой момент с ней произойдет что-то ужасное. Но вмешиваться он не стал — верил в глубине души, что ей удастся. Рядом появился Мейсон, который завороженно наблюдал за происходящим. И не только он. Все, кто не сражался с мертвецами, смотрели на кульминацию битвы. Кощей приближался, но с каждой секундой шаги становились тяжелее, пока в один момент он вовсе перестал двигаться. Он с большим трудом пытался замахнуться жезлом и швырнуть его в Муни, но попросту не сумел. Натали продолжала напирать, все издавая яростный вопль. Вдруг костлявая ладонь Бессмертного стала рассыпаться. Его будто начало сдувать ветром. Череп превращался в прах. Через мгновенья от великого и ужасного Кощея осталась лишь пыльная одежда, которую унесло сильным порывом.

Разряды и свечение исчезли в тот же миг, ветер утих, а Натали упала на колени. Джокер быстро подскочил к ней. Мейсон посмотрел вокруг — мертвецы без чувств попадали на землю. Купол несколько раз создал помехи и пропал. Над городом воссияло чистое небо с ярким жизнерадостным солнцем. После недолгой изумленной паузы жители переглянулись и чуть ли не в унисон издали победный клич.

— Ты как? — Джокер нежно приподнял голову Натали. Она с одышкой, вся в крови и поту посмотрела на него. — Все кончено. Мы победили, — легонько улыбнулся он. — Черт, ты меня так напугала… — он крепко прижал ее к себе, неимоверно радуясь тому, что все обошлось. — Молодец, — приговаривал тот. — Это было неразумно и глупо, но ты молодец, — вновь посмотрел он на нее, убрав прядь черных волос с ее лица.

— Еще не все, — прошептала Муни, оглядываясь по сторонам. Вся площадь утопала в крови и трупах. Она увидела отца, который рыдал над телом своего сына, держа его за руку. Видела умирающую от кровопотери женщину, рану которой придерживала другая. «На помощь, пожалуйста!» — кричала та. Джея и Молли, которые лежали неподвижно, взявшись за руки. Обеспокоенного парнишку, что бегал по округе со словами: «Вы не видели мою сестру?». Слишком много людей погибло в этот день. Ком встал поперек горла Натали. Она хотела как-то облегчить их боль, хотела, чтобы это ужасающее событие для них никогда не происходило. И в голову пришла идея.

— Что ты делаешь? — недоумевал Джокер.

Натали закрыла глаза и вновь начала использовать магию из своей порезанной ладони. Она сконцентрировалась и ударила кулачком по земле, от чего вокруг распространилась практически невидимая волна энергии. Все тела вдруг исчезли, а крови словно никогда и не было. Пред ее взором предстала идеально чистая и аккуратная центральная площадь.

— Какого… — изумленно приподнял Джефферсон брови.

Жители как ни в чем не бывало потопали по своим домам.

— Что происходит? — подошел ближе Мейсон.

— Забвение, — выдохнула Натали. — Все, кроме нас, забыли о том, что сейчас было. Кощей, мертвецы, битва, купол, магия — все это стерто из их памяти. Все следы сражения испарились, тела покоятся на кладбище, а раненые лежат в больнице.

— Зачем? — непонятливо спросил Джокер, помогая ей встать.

— Мир гибридов должен оставаться тайным, — сказал Мейсон. — Все правильно, — одобрительно кивнул тот.

— А смерти? Они взяли и забыли, что их друзья и родные погибли?

— Они знают, просто для них существует иная причина. И скорбеть будет легче.

— Я бы не был так уверен, — Мейсон смотрел на выходящего из ратуши Роберта, который до сих пор с трудом переваривал совершенное Вэлом.

* * *

Уже ближе к полуночи, когда все более-менее улеглось, почти все находились в доме Натали с приличным количеством спиртного. Кто-то праздновал, кто-то поминал, кто-то просто сидел и безмолвно размышлял.

Мейсон стоял на улице, прощался с Клариссой и Келли, которые решили взять небольшой тайм-аут и немного попутешествовать. Он пожелал им счастливого пути и попросил быть осторожными. Они взялись за руки и двинулись прочь. Он с легкой ухмылкой проводил их взглядом.

Уотер находился в гостиной и расслабленно принимал пивко, когда к нему с серьезным лицом, покрытым пластырями, подошел Рокуэлл. Тот протянул ему флешку.

— Что там? — нахмурился он.

— Ответы. Полагаю, тебя интересует твое происхождение.

— Быть не может, — услышала это Энни. — Вы знаете, кто он?

— Все на флешке. Иди домой и посмотри. Тебе понадобится время, чтобы все обмозговать.

— Спасибо… — вполголоса сказал Уотер и взглянул на Энни.

— Иди. Потом расскажешь, — кивнула она. Он чуть ли не галопом выбежал из дома, едва не сбив на пути Мейсона.

— Колечки все не забудь собрать, Соник, — прокомментировал тот.

— Ты еще здесь? — слышалось презрение в голосе Энни.

— Боишься, что уйду?

— Рассчитываю на это, — глотнула она из бутылки и ушла на кухню. Мейсон виновато почесал затылок.

— Ты же не надеялся на радушный прием, пацан? — пихнул Рокуэлл его в плечо.

— Нет, но не ожидал такой…

— Жопы?

— М-м. Угу, — выдохнул он.

— Пойдем. Раз уж мы пока тусим в городе, хочу взглянуть на кое-что.

— Куда?

— Покажешь мне Круг Солнца. Любопытство одолевает. Да и сам проветришься чутка.

— Хм… — призадумался Мейсон. — Да, наверное, ты прав.

Они вышли на улицу и увидели на другой стороне улицы Джокера, складывающего пожитки в багажник Сильвии.

— Дай мне минутку, — сказал Вэл и подошел к другу. — Ты чего…

— Ох, ты ж… — Джокер испуганно дернулся и ударился затылком о крышку багажника. — Ниндзя гребаный, нахрена подкрадываться-то так?

— Извини. Куда лыжи навострил?

— Я уже говорил.

— Мало ли. Вдруг передумал.

— Я сказал матери, что как только это дерьмо с Кощеем закончится, то сразу же уедем.

— Значит, тебя в этом мире заботит лишь один человек?

— Ты меня отговорить пытаешься? Уж кто-кто, но ты должен меня понять.

— Нет, нет. Вовсе нет, — покачал головой. — Это правильное решение, как по мне. Просто даю совет. Если сядешь в машину, больше никогда не возвращайся. Говорю из личного опыта. Я вернулся и не нашел здесь ничего хорошего. Помог спасти город и в благодарность получил ненависть своей бывшей.

— Так сваливай, делов-то.

— В том и прикол, братан. Я уже не хочу сваливать.

Джокер озадачился.

— Боже, с какой нетерпимостью она на меня смотрит… Все, чего я теперь хочу, — это изменить ее отношение ко мне.

— Остаешься, значит? Как, считаешь, твой новый наставник отреагирует?

— Поймет.

— И что, будешь елозить на коленках и молить о прощении?

— Если потребуется. Думал, что забыл ее. Но стоило встретиться опять и все. Голова вновь забита этой рыжей сучкой, — ухмыльнулся Мейсон.

— Неплохой старт, — саркастично пожал тот плечами. — При ней так не скажи.

— Зайдешь попрощаться? — указал пальцем на дом Натали.

— Уже, — тяжко вздохнул Джокер.

— И как?

— Сказал, что если попросит, то останусь. Не попросила, — грустно опустил тот глаза.

— Странно. Ей ведь меньше всех это надо.

— Сказала, что после битвы и гибели стольких людей все осознала. «Так будет лучше».

— Получается, ваша история заканчивается, даже не начавшись.

— Типа того, гм, — прочистил горло. — В общем, разговор выдался нелегким.

— Легких прощаний не бывает, — хлопнул он друга по спине и направился к ожидавшему в машине Рокуэллу. — Звони, если что, — напоследок сказал он. Джокер посмотрел на окно ее спальни, свет был выключен. Последняя причина остаться перестала существовать. Он всегда хотел, чтобы она исчезла, но чувства… чувства по щелчку не вырубишь.

— Ну, вроде бы все основное взяли, — вышла из дома Вероника. — С остальным потом разберемся. Все нормально? — поинтересовалась она, заметив его обремененность.

— Ага, — ответил он и помог матери донести сумки.

* * *

Минут через двадцать, когда дома не осталось ни единой души, Натали зашла к себе в комнату. Неделька выдалась сумасшедшей, надо было немножко отдохнуть, помедитировать, скажем так. Она достала из комода свой старый телефон, потому что нынешний остался в другом измерении, взяла наушники со стола и присела на подоконник. Она покопалась в смартфоне и включила одиннадцатую песню в плейлисте. Daughter — Youth. В ушах заиграла душевная акустическая гитара, Муни задумчиво посмотрела в окно. На ночном небе яркими точками поблескивали звезды, растущая луна красиво сияла, освещая пустую улицу. Ее взгляд остановился на доме по соседству. Этот дом каждым своим бежевым кирпичиком, каждой полированной дощечкой, каждой зеленой травинкой напоминал о молодом человеке, что перевернул ее жизнь с ног на голову. Перед ее глазами будто на калейдоскопе запустили все самые запоминающиеся моменты с ним. Как закрывалась за ним, словно за каменной стеной, от разъяренных грифона и гепарда; как взяла его под руку на рождественском балу; как смотрела на его хладный труп; как проводила с ним дни и ночи в этой самой комнате, уткнувшись в книжки; как зализывала его раны; как путешествовала в его подсознание; как целовала его проекцию на смертном одре; как держала за руку, думая, что пламя поглотит их в любую секунду; как призналась в чувствах; как целовалась с ним в мотеле. И как сказала: «Прощай». Расставание прошло болезненно, но тому была причина. Возникли обстоятельства, и иного выхода она не видела. Когда мысли развеялись, Натали посмотрела на перевязанную левую ладонь. Она оттянула бинт и взглянула на порез. Он весь потемнел, и от него в обе стороны отходили черные вены. В ее голове возник голос мистера Росса, который после осмотра раны дал роковое заключение. Она знала, что черная магия очень опасна и в неумелых руках, зачастую, летальна. Знала и все равно воспользовалась ею. И вот он — результат.

Уотер меж тем пробрался в «Меридиан», стыбздил ноутбук из магазина электроники, зашел в свою каморку и начал просматривать содержимое флешки. Он сидел, подмяв ноги, подперев руками подбородок, и глядел на экран. Его лицо все покраснело, он едва мог сдержать слезы ужаса. Что бы там ни было, это ударило по нему кувалдой и истерзало душу.

Мейсон оставил Рокуэлла играться с камнями, а сам вернулся в город. А конкретно, на городскую площадь. Он раздумывал о сегодняшних событиях. О том, сколько людей погибло, о том, с какой легкостью он забрал жизнь Эндрю, о словах Роберта. «Кто дал тебе право решать, кому можно жить, а кому — нет?». Это действительно хороший вопрос. Мейсон полагал, что поступил правильно с точки зрения логики и здравомыслия. Но с точки зрения морали — это было гнусно. Человек по сути сдался, а он все равно запятнал клинок. И кем же это его делает? Ему претила сама мысль о том, что он может находиться в двух шагах, чтобы пополнить список, в котором Саймон Роуз, Хельга, Консорциум, Палач, Гаррет, тот же Эндрю.

Краем уха Мейсон услышал чьи-то легкие шажки. Эту походку он узнал бы всюду. Энни. Прогуливалась где-то в квартале отсюда. Недолго думая, он решил понаблюдать за ней без ведома. Вэл добрался до той улицы и увидел ее. Он с легкой улыбкой глядел на то, как ее рыжие локоны забавно подпрыгивали при каждом шаге. Похоже было все это действо на сталкерство, но это был единственный способ полюбоваться этой красоткой.

Кассандра, положив голову на бедра спящей бабушки, разлеглась на диване и листала каналы. И вот на круглосуточном новостном ведущий сообщил о страшной трагедии в маленьком городке под названием Тайни-Крик. Произошел прорыв газовой трубы. Утечка газа и последовавший за ней взрыв стерли с лица земли полицейский участок, возле которого проводилась летняя ярмарка. В общей сложности погибло чуть больше ста десяти человек, в том числе молодой шериф Айзек Перлман. Завтрашний день объявлен национальным днем траура. Она сменила канал и наткнулась на ночное ток-шоу. Гости обсуждали очень странное событие, произошедшее сутками ранее. У пятидесяти четырех женщин в коматозном состоянии по всему миру практически в одно и то же время отказали все органы. В студии строили различные теории, вплоть до воздействия инопланетного оружия. Но правду знала лишь Кассандра. Она выключила телевизор, швырнула пульт в сторону и заплакала, прикрыв лицо руками.

Джокер ехал на своей Сильвии и отрешенно смотрел на дорогу, освещаемую фарами. Внутри него бурлило море эмоций, которые он пытался скрывать от матери. Хрен там плавал. Мамы — они такие. Все чувствуют. Вероника видела и прекрасно понимала, чем это вызвано. Однако говорить ничего не стала. Он уже взрослый парень. Сам должен знать, чего хочет, чего по-настоящему желает. Вдруг Сильвия со свистом шин затормозила. Джокер в замешательстве забегал глазками и крепко сжал кожаный руль, издав характерный звук. Он посмотрел на мать, которая, не проронив ни слова, лишь простым кивком дала ему ответ.

Когда песня кончилась, Натали расстелила кровать. Она жутко устала за последние дни, немного сна не помешало бы. И только она собиралась скинуть с себя фиолетовое легкое платье, дабы надеть пижаму, в дверь постучались. Кто мог прийти в столь поздний час? Она вышла из спальни и уже приблизилась к лестнице, как вдруг почувствовала острую боль в руке. Сморщив лоб, она скинула бинт и посмотрела на жуткие вены, которые стали еще больше. С каждой секундой боль нарастала. Вскоре ее стало невозможно вытерпеть. Ее рассудок помутился, а ноги подкосились. Натали не выдержала, упала и кубарем покатилась с лестницы. Свалившись так до первого этажа, она неудачно ударилась головой о стену и перестала двигаться. Через некоторое время пол начала заливать кровь, распространявшаяся из-под ее затылка. И ее было много… Пугающе много...

Меж тем порез на ее ладони засиял светло-синим цветом. Сияние становилось все ярче и ярче, пока вдруг оно не образовало сгусток энергии, повисший в воздухе. Этот сгусток устремился прочь, разбив окно в гостиной. Он пролетел через половину города и остановился на городской площади. Туда же с бешеной скоростью прилетели еще с десяток точно таких сгустков, все с разных направлений. Они слились воедино и образовали круглый магический портал. И вскоре из этого портала высунулась когтистая темно-янтарная рука, целиком объятая пламенем…