Обратная сторона луны (джен)

Еще в минувшую пятницу Скабиор весьма ответственно подошёл к исполнению своих обязанностей: подписал бумаги на доставку партии аконитового для одиннадцати узников Азкабана, отнёс в банк новые денежные поступления, к его удивлению, успевшие скопиться в сейфе Отдела, написал отчёт для Попечительского совета — и, наконец, отнёс документы в Мунго, с радостью узнав, что доставлять зелье будет лично МакДугал, правда, в сопровождении кого-то из ДМП.

— Вы расскажите им, как оно действует, — попросил он МакДугала. — В первый раз это… странно. И, пожалуй, страшно.

— Так расскажите мне, — попросил тот. — Почему страшно?

— Потому что, во-первых, ты прекрасно понимаешь, что с тобой происходит, — подумав, начал объяснять Скабиор. — А это жутко, когда у тебя на глазах волосы начинают прорастать через кожу, и суставы выворачиваются наизнанку — не говоря уж о том, что происходит с твоей головой. Как лицо трансформируется… особенно зубы. Как меняется зрение — помню, в первый момент я подумал, что слепну, как меняется слух, и тебя буквально оглушают те звуки, которых люди обычно не слышат, и как ты вдруг начинаешь понимать запахи… впрочем, в Азкабане с этим должно быть попроще, наверное, — попытался он пошутить. — Во-вторых, это больно, и ты эту боль помнишь — и когда начинается обратная трансформация, очень её боишься. В-третьих, сознание хоть и сохраняется, но всё же, — он задумался, — меняется, становясь, — он снова задумался, — не знаю, как это сказать. Проще и… непосредственнее, что ли. То есть желания всё равно очень сильные, гораздо сильнее, чем в человеческом теле — и, — он почесал висок, — немного другие. Не человеческие — а такие… я не знаю, что чувствуют настоящие волки, но мне кажется, что это похоже. Просто скажите им, что сознание становится примитивнее, — махнул он рукой. — Но главное — предупредите о трансформации и боли. И о том, что им всё равно, я думаю, будет очень тоскливо. Я бы поговорил с ними — но в Азкабане свидания не полагаются, — сказал он с досадой. — Надо было сделать это, пока они суда ждали… но мне не пришло в голову.

— Я всё расскажу, — пообещал МакДугал. — Не волнуйтесь вы так… там есть целитель — с тех пор, как убрали дементоров, Азкабан охраняют авроры, да и о заключённых сейчас всё же заботятся не в пример лучше — так что там даже есть некое подобие лазарета. Всё будет отлично.

— Отлично будет, когда они выйдут, — буркнул Скабиор, но тут же добавил: — Извините. Вы не понимаете просто. Им в камерах в сто раз хуже, нежели тем, кто привык жить в домах… впрочем, не важно. В любом случае, спасибо за то, что поговорите с ними, — сказал он с признательностью.

В понедельник он забрал у МакДугала бумаги за подписью штатного целителя Азкабана о том, что зелье получено в полном объеме и, выслушав подробный рассказ о разговорах с заключёнными, ещё раз поблагодарил его и отправился в свой Отдел. Там его встретили очень тепло и поздравили с успешным окончанием сложного дела — а потом отпустили домой, вручив коробку с домашним печеньем, а Спраут сама напомнила, что полнолуние будет уже в это воскресенье, а, следовательно, в следующий понедельник у мистера Винда официальный больничный. Скабиор спорить не стал: печенье забрал, с больничным с радостью согласился, а, вернувшись домой, сел заниматься, чередуя ненавистную трансфигурацию со сложными, но, по крайней мере, интересными зельями и защитой от тёмных искусств. И вторник, и утро среды он провёл точно так же — но ближе к обеду, захлопнув очередную тетрадь мадам Уизли, потянулся, помотал головой и встал, потирая лицо ладонями.

— Гвен! — позвал он, входя на кухню, где та как раз что-то готовила, воркуя с парящим около неё сыном.

— Ты голодный? — обернулась она к Скабиору, вытирая перепачканные в мясном соке руки жёлтым кухонным полотенцем. Скабиор жадно втянул запах сырого мяса, подхватил кусочек с доски и, сунув его в рот, с удовольствием прожевал.

— Хочешь — можно сегодня ничего с ним не делать, — предложила Гвеннит, делая то же самое.

— Не знаю… слушай, — задумчиво проговорил он, подхватывая Кристи на руки и позволяя ему с радостным смехом вцепиться в свои волосы, — скажи… а как бы ты отнеслась к идее принять гостей?

— Когда? — заинтригованно спросила Гвеннит. За всё время, что Скабиор прожил здесь, он никогда никого не приводил. В доме бывали гости, но это были или её собственные подруги и родственники, или Долиши, или Поттер с мадам Уизли, и в последнее время ещё МакДугал, которого она, несмотря на его специализацию, давно уже считала их семейным целителем и всегда радовалась его визитам. — Я с радостью, — на всякий случай, не став задавать ему никаких вопросов, спокойно сказала Гвеннит, хотя изнутри она сгорала от любопытства.

— Не знаю… что, если сегодня? — спросил он, искоса на неё посмотрев. — Или завтра… я должен спросить её… их — но все же сперва тебя. Когда тебе будет удобно самой?

— Когда угодно, — улыбнулась она. — Можно сегодня, можно завтра… что ты хочешь, чтобы я приготовила? — спросила она как можно нейтральнее.

«Её»?! Скабиор решил привести сюда женщину? Сначала «её» — а затем сразу «их»… кто это? Женщина и, возможно, ребёнок? Он… влюбился?! А она ничего не заметила? Гвеннит ужасно расстроила даже мысль о такой её невнимательности, и во взгляде, искоса брошенном ею на Скабиора, смешались грусть, досада и любопытство.

Скабиор вдруг рассмеялся и, держа Кристи одной рукой, второй обнял и привлёк к себе Гвеннит и чмокнул её в макушку.

— Ты умница, — похвалил он. — Но это не то, что ты думаешь. Я хочу тебя кое с кем познакомить… и это довольно необычные… вот даже не знаю, как охарактеризовать их одним словом, — он опять засмеялся.

— Люди? — подсказала она. — Оборотни? Вампиры? Магглы?

— А вот нет, — весело проговорил он, отпуская её и присаживаясь на край обеденного стола. — Не подходит. Дело в том, что один из них вообще… в общем, призрак, — не стал он и дальше морочить ей голову.

— Как Биннс? — изумилась Гвеннит. — Или как Толстый Монах?

— Скорее как Кровавый Барон, — совсем развеселился Скабиор. — Он был Серым когда-то — помнишь, я рассказывал тебе про стаю Грейбека?

— Помню, — кивнула она. — И кто такие Серые — помню тоже. А теперь он стал призраком? Почему?

— Видимо, потому, что у него здесь осталось незаконченное дело, — предположил Скабиор. — Захочет — сам расскажет тебе… а она — оборотень. И тоже Серая… вот, кстати, как их можно было назвать, — сообразил он. — Серые. Только она живая — а он уже нет.

— Ты хочешь познакомить меня с кем-то из стаи? — спросила недоверчиво Гвеннит.

— Хочу, — кивнул он. — Они не причинят тебе зла. Ни тебе, ни Кристи. Я уверен. Но если ты не захочешь — знакомства не будет, — сказал он очень серьёзно. — Или, если ты так решишь, произойдёт не здесь. Это твой дом, — сказал он, уворачиваясь от цепких пальчиков Кристи, который, наконец, оставил в покое его волосы и теперь пытался ухватить нос. — И я никогда не позволю себе…

— Это наш дом, — очень мягко перебила его она. — И ты можешь приводить сюда, кого хочешь. И конечно, я буду рада знакомству — хоть сегодня, хоть завтра, и вообще в любой день. Они, — она помедлила, — знали тебя в юности?

— Лет с восемнадцати, — кивнул он. — Или сколько мне там было, когда я в стаю попал… я не помню. Знали, да. И, возможно, даже расскажут, если попросишь.

— А как их зовут? — спросила она. — И какие они?

— Увидишь, — он улыбнулся. — Она — Эбигейл, а он — Варрик. Но я прошу тебя — никому пока не рассказывать об этом знакомстве. Пока, — повторил он. — А про Варрика, возможно, и никогда… посмотрим. Договорились?

— А Ари? — спросила она, кивнув. — Когда он вернётся? Ему можно же?

— Не стоит, — покачал головой Скабиор. — Он всё же аврор… Посмотрим, — он улыбнулся и передал ей сына, скрывая этим наверняка отразившуюся в его глазах горечь. Иногда ему становилось жутко от этой её твёрдой веры в возвращение мужа, проявляющейся в самых простых вещах: в том, что она время от времени проветривала его одежду, с какой убежденностью задавала такие вопросы, как, наконец, покупала ему подарки на Рождество и день рождения… Но если ей было так легче — а ей было, он точно знал — значит, пусть будет так. Если уж ей суждено было прожить всю оставшуюся жизнь без мужчины — пусть лучше она будет ждать своего, чем просто останется в одиночестве. Возможно, со временем она найдёт себе кого-нибудь просто для удовольствия — но полюбить больше уже не полюбит, увы, никогда… Мордредовы любовь и верность! Святая Моргана, спасибо тебе за то, что избавила меня от этого ада — но за что же ты так жестока к одной из своих дочерей?.. — Тогда я пойду и спрошу, когда им будет удобно, — сказал он, засунув себе в рот ещё один кусочек сырого мяса. — А ты приготовь что-нибудь… интересное. И простое — мясо есть мясо. Я скоро вернусь — в любом случае пока один. Гости прибудут позже, — сказал он с шутливой торжественностью.

— Как мне стоит одеться?— спросила она, открыв шкафчик и задумчиво разглядывая баночки специй.

— Попроще, — решительно сказал он. — Впрочем, я вернусь — и мы с тобой что-нибудь выберем.

…Аппарировав в лагерь к волчатам, он сперва заглянул к Эбигейл в палатку и, не обнаружив там никого, отправился на поиски. Она обнаружилась за довольно неожиданным занятием: Эбигейл сидела на поваленном бревне рядом с самыми юными из своих волчат, один из которых с явным трудом, спотыкаясь почти на каждом слове, читал яркую детскую книжку с крупными буквами.

— Не буду мешать, — шепнул он — но было, конечно же, поздно, потому что волчата мгновенно воспользовались случаем и бурно и радостно его поприветствовали.

— Мы не хотим вам мешать, — произнёс «чтец», обнаруживая явное намерение сбежать. — Мы после закончим.

— Погуляйте недолго, — кивнула Эбигейл, и они убежали с радостными криками, а Скабиор присел на место одного из них и спросил с улыбкой:

— Плохо идёт?

— Плохо, — кивнула она. — Им скучно, хотя они и стараются.

— Скучно, — задумался он. — А, пожалуй, и скучно, — Скабиор взял у неё книжку и, пролистав, пошутил: — Знаешь, думаю, у них достаточно хорошее зрение для чего-нибудь более взрослого. Я подумаю, что можно было бы им почитать, чтобы не возненавидеть процесс, даже ещё толком не научившись.

— Ты пришёл просто в гости, или по делу? — спросила она.

— Ни то, ни другое, — улыбнулся он очень тепло. — Я пришёл напомнить о своём приглашении. Ты обещала, что вы с Варриком придёте к нам в дом — когда, как ты выразилась, всё успокоится. Всё успокоилось. Когда нам вас ждать?

Она не сумела сдержать улыбку — и слегка пожала плечом.

— Тебе виднее. Когда позовёшь.

— А если сегодня? — спросил он, не слишком рассчитывая, но всё равно надеясь на согласие.

— Пожалуй, — ответила она, немного подумав. — Луна ещё достаточно далеко — завтрашний вечер будет уже не таким спокойным, а дальше я тем более их одних не оставлю. Прямо сейчас? — спросила она — и, увидев его растерянный взгляд, милосердно добавила: — Я всё же хотела бы закончить занятия на сегодня.

— Конечно, — оценил он её предложение. — Я зайду за вами часа через четыре? Скажем, в семь? Или ты не хочешь так поздно их оставлять?

— Бёр за ними присмотрит — и Варрик услышит, если что-то случится, и они позовут, — сказала она. — Приходи.

…Заканчивая прибираться в гостиной, Скабиор сам удивился, когда понял, насколько волнуется перед этим знакомством. Словно бы представлял строгой маме невесту. Ему стало смешно от такого сравнения, и он, чтобы отвлечься и просто потому что ему неловко было сваливать всю подготовку на Гвеннит, отправился на кухню.

— Чем помочь? — спросил он — и Гвеннит тут же вручила ему нож и усадила чистить яблоки.

— Ты волнуешься? — спросила она, удивлённо на него глядя. — Почему?

— Сложно сказать, — честно признался он. — Вроде и нет никакого повода… не знаю. Мне никогда ещё ни с кем не доводилось тебя знакомить — видимо, это от общей необычности ситуации.

— Как ни с кем? — изумлённо переспросила она. — Ты всё детство меня с кем-то знакомил — да ты меня перезнакомил тогда с половиной Лютного! Крис, ты что?!

— Это не в счёт, — отмахнулся он — и засмеялся. — Да наплевать сто раз, что они там себе думают…

— А тут не наплевать, да? — понимающе спросила она. — Ты боишься, что я им не понравлюсь?

— Нет, — мгновенно перестав смеяться, резко ответил он. — Не боюсь.

— Крис, ну что ты? — она оставила миску с тестом и, подойдя к нему, положила ладони ему на плечи. — Прости, пожалуйста. Крис, — она присела с ним рядом и обняла, спрятав лицо у него на груди — и он, отвечая на это объятье, прижался щекой к её волосам и шепнул:

— Скорее уж ты прости, маленькая. Дело не в том, понравишься ты кому-то… им — или нет. Я-то знаю, что ты всё равно лучше всех.

— Я знаю, что ты так думаешь, — улыбнулась она, успокаивающе гладя его по спине. — Но это нормально — хотеть, чтобы важные тебе люди друг другу понравились… в этом нет ничего такого, — она подняла голову и посмотрела ему в глаза. — Ты же сам это знаешь… Крис, — она погладила его по плечу. — Я тоже волновалась, когда вы с Ари знакомились…

— Больно ты умная, — пробурчал он, крепко прижимая её к себе, а затем отпуская. — Давай уже пирогом займемся, а то не успеем, — сказал он, снова берясь за нож.

… Перед тем, как отправиться за гостями, Скабиор сам выбрал Гвеннит то, в чём хотел бы видеть её этим вечером, достав из шкафа самое простое платье светло-голубого льна. А когда он ушёл, Гвеннит ещё долго стояла перед зеркалом, расчёсывая свои длинные тёмные волосы и отчаянно борясь с желанием хоть немного воспользоваться косметикой. Но Скабиор просил её этим вечером воздержаться — и она, в сотый раз себя оглядев, вздохнула и, убедившись, что Кристи спит, ещё раз проверила защитные и сигнальные чары на его кроватке, которые не позволили бы ему выпасть оттуда, но помогли бы ей услышать плач и позвали бы, если бы что-то случилось, спустилась вниз.