Новое Начало – Альтернатива. Часть II – Наследники Зодчих Теней (гет)

Теперь у Гермионы и Джинни появилась возможность, как следует, рассмотреть хозяйку. На вид ей было около двадцати пяти лет. Стройная и гибкая, она была довольно высокой, лишь немного уступая ростом Малфою, но не казалась долговязой из-за пропорционального сложения. Она была одета в брюки и безрукавную блузку из светлого лёгкого материала. Покрой не отличался сложностью, но замечательно обрисовывал плавные изгибы её тела, удачно подчеркивая длинные ноги и открывая красивые руки с изящными кистями.

Волосы были, как ни странно, естественного цвета — вряд ли кто-либо решился покрасить и брови в этот дикий медно-красный цвет. Буйные кудри вились непослушными кольцами, прикрывая уши и спускаясь до лопаток, и казались ещё ярче на фоне светлой одежды. Лицо тоже невольно притягивало взгляд: тёмно-золотистая загорелая кожа, высокий лоб, тонкий точёный нос, полные розовые губки, острые скулы и маленькая тёмная родинка на правой щеке.

Но самой запоминающейся деталью её внешности были глаза: ярко-зелёные, даже ярче, чем у Гарри, но гораздо темнее, очень чистого насыщенного оттенка. Их разрез немного напоминал восточный, но узкими они не казались.

— И с чем пожаловал, Рихар? — спросила женщина, грациозно усаживаясь в кресло и жестом предлагая сесть гостям. На Снейпа она обращала внимания не больше, чем на шкаф, рядом с которым он стоял.

— Есть проблема… — Малфой сделал паузу и посмотрел хозяйке в глаза странным, пронизывающим взглядом — словно «говоря» ей что-то, поняли девушки. — Что скажешь?

— Мой дом — твой дом, — улыбнулась Фаэлита. — Можешь на меня рассчитывать.

— Лисица, я тебя обожаю! — просиял Малфой и, мгновенно оказавшись возле неё, чмокнул в улыбающиеся губки. — Если бы я был свободен…

— …то снова бы женился на Вал, — со смешком закончила собеседница. — Дракон, я ценю лесть, но не столь явную.

— Сознаюсь, виновен, — с театральным вздохом проговорил блондин. — Тогда скажу иначе — если бы у меня был гарем…

— Вот это уже больше похоже на правду, — фыркнула Фаэлита. — Но довольно пустых разговоров. Ставь «Хонду» в гараж, там есть место, и возвращайся: будем ужинать.

— Лечу! — Малфой быстро выскользнул из дома.

Он отсутствовал всего пару минут, но за это время Фаэ успела накрыть на стол. Она не пользовалась палочкой и не произносила заклинаний, но тарелки и вилки летали по столовой с невообразимой скоростью. Разнообразные кушанья появились словно из ниоткуда, и хозяйка пригласила гостей к столу, демонстративно сев как можно дальше от Снейпа.

— Значит, вы скрываетесь от Вольда, — это был не совсем вопрос, но Гермиона и Джинни все равно кивнули. — В этом мире его имя в большом авторитете. Он сдержал клятву, данную после той охоты на варгов…

— Ещё бы! Здесь же нет леди Шилары с грозным взглядом и тяжелой рукой, так что ему некого бояться, — отложив вилку, произнес Малфой. — Да, я забыл сказать: Альбус — Аэро’сар — сильно пострадал, противостоя Вольду. Полностью лишился магии и неясно, выживет ли он вообще…

— Жаль, — помрачнела Фаэлита. — Я немного знала его. Славный старичок. Любил всех угощать конфетами.

— Лимонными, — кивнул Малфой. — К сожалению, уговаривать его решить дело миром, было бесполезно. Да и Тома, скорее всего, тоже… Хотя попытаться стоило, Вольд знает, что такое честь и…

— Что?! Честь?! У Вольдеморта?! — не удержавшись, воскликнула Джинни, и её лицо побледнело так, что стали видны все, до единой веснушки. — У этого монстра нет и никогда не было чести!

— Уизли научилась называть Тёмного Лорда по имени. Браво, браво, — Малфой несколько раз вяло хлопнул в ладоши. — Но к твоему сведению, в вопросах чести Вольд очень щепетилен. Больше всей твоей семейки вместе взятой. Он всего лишь смотрит на проблему с несколько другого ракурса. Но его слово — нерушимо, и это знают все.

— Он лжец, мерзавец и убийца!! — Уизли повысила голос почти до крика. — Он лгал мне, использовал… — она осёклась. — Гарри Вольдеморт обещал воскресить родителей, если тот перейдет на его сторону, а всем известно, что это невозможно!

— Почему же невозможно? — чуточку иронично возразила Фаэлита. — Любой некромант, начиная со Второго уровня, может оживить умершего, а у Вольда много знакомых и куда более высокого ранга. Так что он не лгал. Всего-навсего не уточнил, что в результате ритуала оживления, родители вашего друга потеряют и чувства, и разум, став послушными слугами поднявшего их колдуна. Кажется, вы называете таких существ «зомби». Едва ли вашему… Гарри понравился бы их вид… и запах, — усмехнувшись, добавила она.

— Вот как? Тогда объясните заодно, пожалуйста, чем подобный посул отличается от заведомой лжи? — с едким сарказмом поинтересовалась Гермиона, немедленно подключившаяся к столь милой застольной беседе. — Это же все равно, что дать ребенку пустой фантик вместо обещанной конфеты. Гарри, конечно, — она еле заметно улыбнулась, — не ребенок, но суть-то от этого не меняется. Лично вам бы понравилось, если кто-то могущественный пообещал бы вам бессмертие, и, как вариант, превратил бы вас в каменную статую? Формально он сдержал бы своё слово — смерть в таком состоянии вам бы точно не грозила.

— И потом, уважаемая хозяйка, — Грейнджер мимолетно окинула красивую женщину взглядом, словно бы измеряя, — вы, похоже, имеете весьма слабое представление о том, чем занимался ранее и продолжает заниматься ваш общий друг Вольдеморт в нашем мире. Но вот они-то знают, — Грейнджер коротко дернула подбородком в сторону Малфоя и Снейпа. — И все равно продолжают утверждать, что он — человек чести!

— Все равно? — Фаэлита сдвинула брови. — О чем ты, девочка?

— Лишь о том, что Вольдеморт и его слуги — беспринципные убийцы и садисты, обуянные жаждой власти. И такое понятие, как «честь», для них так же чуждо, как для осьминогов — парфюмерия. Хотите примеров? Хорошо.

Гермиона чуть отодвинула от себя тарелку.

— Само стремление к власти не ново, и в нем нет ничего удивительного, но методы, которыми ваш «человек чести» пытается её заполучить, не выдерживают никакой критики. Хочешь забрать власть силой — воюй с противником, убивай его лидеров и солдат, подрывай экономику и поддержку масс. Но зачем устраивать бесполезную бойню среди посторонних, ни в коей мере не связанных с магическим миром людей?! Да, да, это я о магглах, которых прихвостни Вольдеморта обожают захватывать и истязать. Просто потому, что могут — и ещё, должно быть, из эстетического удовольствия. Они постоянно делали это и в первую войну, а сейчас с радостью продолжают свои кровавые забавы. И это не их личная инициатива: без приказа своего господина Упивающиеся Смертью и шагу не ступят.

— Кстати! — тут девушка чуть сощурила глаза, сделав тон голоса до невозможности учтивым, — не знаю, как дело обстоит сейчас, но вы, наверное, в курсе, госпожа Фаэлита, что в прошлом пыточную бригаду у Вольдеморта возглавлял не кто иной, как отец вашего друга Малфоя? Нет?

Перехватив брошенный на него взгляд Фаэ, Драко скрипнул зубами. Палачи не пользовались уважением ни в одном из миров, и Лоно Хара не был исключением.

Джинни слушая, как ее старшая подруга спокойно и вежливо гнет свою линию, лишь молча злорадно улыбалась. А Гермиона негромким голосом продолжала перечислять факты; любовь к чтению и отличная память позволили ей пробежаться по всему широкому кругу деяний Темного Лорда: многочисленные бессмысленные убийства и пытки магглов и магов, набеги оборотней, зверское уничтожение целых «грязнокровных» волшебных семей, и многое, многое другое…

— И если, по-вашему, все это — дела чести, то я тогда затрудняюсь сказать, что же такое бесчестье, — закончила Грейнджер. Внешне она оставалась невозмутимой, но пальцы, судорожно комкавшие салфетку, выдавали ее истинные чувства.

— Не тебе судить о том, чего ты не знаешь, — неприязненно бросил ей Малфой. Застольная беседа, начавшаяся как ленивое издевательство на рыжей Уизли, благодаря «гриффиндорской заучке» перестала ему нравиться совершенно, а отстраненная задумчивость, появившаяся на лице хозяйки дома — тем более.

— Я — не знаю? Я...?! Ну, разумеется, куда нам, сирым и убогим, понять всю глубину замыслов Великого Темного Лорда, — с кривой усмешкой протянула Грейнджер и неожиданно резко и зло закончила: — Вот только от его замыслов, как и от него самого, за милю трупами смердит!

Она сдержанно поблагодарила Фаэлиту за угощение и демонстративно покинула столовую. Через некоторое время в отдалении хлопнула дверь — Грейнджер вышла на крыльцо. Через минуту к ней присоединилась и Джинни.

Ужин продолжился в полном молчании. Фаэлита тактично не задавала никаких вопросов.

— У меня, к слову, не очень много места, — нарушив неловкую тишину, сообщила она. — Всего две спальни, включая мою — по кровати в каждой, и диван внизу. Здесь редко ночуют гости, да ещё в таком количестве…

— Тогда я — на диван, — быстро заявил Малфой. — Буду спать отдельно от простых смертных, как и подобает Истинному Лорду.

— Это следует понимать, как «буду смотреть телевизор до синих кругов перед глазами»? — нежнейшим голосом осведомилась Фаэлита.

— Как ты осмелилась предположить такое, женщина? — почти искренне возмутился блондин. — Я, единственный наследник рода Малфоев, — и глупая маггловская потеха?! Нет, я передумал насчёт гарема.

— Какая жалость, — протянула Фаэлита. — Я едва могу сдержать слезы. Ладно, так и быть, диван твой. А как быть с остальными?

— А что с ними? — удивился Малфой. — Львятки — в одной спальне, ты с Севом — в другой.

— Нет! — в один голос выкрикнули Северус и Фаэлита и мрачно покосились друг на друга.

— Тогда наколдовывай, а лучше — доставай из кладовки матрас, уложим его на полу, — охотно предложил Малфой. — Потому что иначе всем нам не разместиться. — Он демонстративно погрозил женщине пальцем и задрал нос. — Предупреждаю сразу: я с тобой спать не буду, Лисица. Мне моя невинность дорога.

Фаэлита закусила губу, сдерживая готовую слететь с языка брань, и, резко вскочив, почти выбежала из столовой. Снейп, чуть помедлив, последовал за ней. Малфой усмехнулся и непонятно кому отсалютовал бокалом вина.

Вернувшихся в дом Гермиону и Джинни встретили громкие разъяренные голоса, временами срывающиеся на крик, и звон бьющейся посуды.

— Лисица и Сев решили выяснить отношения, — равнодушно сообщил девушкам Малфой. Он сидел на диване в гостиной и переключал телевизионные каналы. — Может, и к лучшему… чем Хаос не шутит, ещё помирятся…

Гриффиндорки скептически переглянулись: крик из кухни все нарастал. В основном был слышен голос Фаэлиты, но и Снейп не молчал, отвечая на каждую реплику рыжеволосой хозяйки дома колкими и язвительными — судя по тону — замечаниями. Сами слова были непонятны — спорившие использовали тот же странный шипящий язык, на котором то и дело общались Снейп и Малфой.

Малфой, внезапно заинтересовавшись, оторвался от телевизора и стал прислушиваться. Губы его шевелились: блондин словно повторял про себя наиболее занимательные пассажи. Снова послышался звон посуды, Фаэлита разразилась возмущенной тирадой, Снейп негромко произнес несколько слов — и наступила тишина.

Малфой непонятно чему ухмыльнулся и снова принялся переключать каналы.

— Они там не поубивали друг друга? — с тревогой спросила Джинни.

— Проверь, раз самая любопытная, — коротко бросил Малфой.

Джинни неуверенно подошла к двери в кухню, осторожно заглянула внутрь и тут же отпрянула назад, слегка покраснев.

— Похоже, и впрямь помирились, — удивлённо сказала она, присаживаясь на подлокотник кресла, в котором уже сидела Гермиона. — Целуются. А вокруг — куча битой посуды, — Джинни невольно хихикнула. — Полкухни разнесли.

— Целуются? — недоверчиво переспросила Гермиона. — Странные у хозяйки вкусы… Такая славная, молодая и красивая девушка — и с подмолодившимся Снейпом?

Малфой недоуменно взглянул на Грейнджер, затем губы его дрогнули, и хладнокровный, спокойный слизеринец безудержно расхохотался.

— Великий Хаос! Грейнджер! Славная… молодая… не могу!

Отсмеявшись, он вытер выступившие слезы и взмахом руки отмёл все вопросы, которая уже готова была задать ему Гермиона.

— Специально для тебя, Грейнджер, выдержка из досье на Фаэ, — Малфой выхватил прямо из воздуха лист бумаги с мелким текстом и начал читать: — «Фаэлита Добршжческу, румынка, род польского происхождения, год рождения — 1673…

— Что?! — одновременно вырвалось у обеих девушек.

— …Вид: человек. Способности к высшей магии: первый уровень. Аниморф, две формы: лиса, кошка. В Ордене Хаоса с 1796 года. Магистр гильдии Воинов, воин третьего Дана. Сотрудник отдела Устранения с 1835 года, кодовое имя — «Огненная Лисица»… — Малфой сделал паузу и пояснил: — Отдел Устранения — это нечто вроде корпуса авроров… только преступников он не ловит, а уничтожает. Без переговоров, суда и следствия.

Девушек передернуло, а слизеринец спокойно продолжил:

— «Успешных операций: 341; сорванных: 8. Эксперт по метательному оружию, мастерски владеет несколькими видами рукопашного боя. Высокие регенеративные возможности. Специализация: ночные операции. Работала с… впрочем, достаточно, — Малфой сделал паузу и неожиданно ухмыльнулся. — Как вам теперь славная девушка?

— Согласна, скорее уж — славная бабушка, подозрительно молодая и красивая для своего возраста, — спокойно парировала Гермиона. — А по существу — обыкновенная убийца, готовая отнять жизнь у любого, на кого ей укажут пальцем.

— Не буду отрицать, — легко согласился Малфой. — Что же до красоты Фаэлиты… У Высшей магии невероятная мощь, и, овладевая ею, волшебник меняется, как внешне, так и внутренне, проявляя свое истинное «я». Я не говорю, что его нельзя скрыть, но такие попытки ещё никого до добра не доводили. Чем старательнее прячешь свою суть, тем меньше силы у тебя останется. Интересное явление, до сих пор ещё никем не изученное.

Он, кажется, хотел что-то ещё сказать, но в этот момент из кухни вышли немного помятые и потрёпанные, но в то же время странно умиротворенные Снейп и Фаэлита.

— Время позднее, пора спать, — без обиняков заявила Фаэ. — Утром завтракайте сами, меня не ждите — я встаю поздно. Кухня в вашем распоряжении: что найдете — все ваше. Доброй ночи.

Северус коротко кивнул и последовал за Фаэлитой к лестнице, ведущей на второй этаж. Они уже преодолели половину пролета, как их догнал голос Малфоя, с деланным беспокойством произнесший:

— Сев, так ты всё-таки будешь спать на полу?

* * *

На следующее утро четверо гостей дома на Дарк-стрит 4, мирно завтракали, когда внезапно Малфой и Снейп напряглись и вскочили со стульев.

— Чистого неба и яркого солнца, досточтимые господа! — раздался из гостиной звонкий высокий голос.

— Велемир, — немедленно успокоился Малфой. — Эй, мы здесь!

— Да я понял, — проворчали в ответ, и в кухню вошёл незнакомый Грейнджер и Уизли парень. На вид — около двадцати лет, лицом — типичный славянин: серо-голубые глаза, прямой, чуть широкий по европейским меркам нос, тёмно-русые волосы, густые брови и усы, короткая бородка. Его легко можно было принять за русского витязя, сошедшего со страницы учебника истории. Даже одежда его чем-то неуловимо напоминала древнеславянскую. — Ну и пришлось же за вами побегать, господа! Я, было, в Хогвартс сунулся, а там Вольд с какими-то хмырями обживается. Сказал, мол, были да сплыли, и где вас ветер носит — ни сном, ни духом. Я поразмыслил, да и решил к Леди обратиться: если уж жена не ведает, где муж, то его, поди, волки в лесу догрызают. Но наша Леди знает если не все, то очень к тому близко, и я теперь снова с вами — возрадуйтесь!

— Хвала Мерлину, — скептицизма в голосе Снейпа хватило бы на всех китайцев мира. И немного осталось бы на индусов.

— Не тяни, с чем пожаловал? — Малфой подошёл ближе. — Материалы…

— Куплены, — кивнул Велемир. — Хотя с пунктом «Четырёхсот тысяч драконьих яиц» пришлось повозиться изрядно, даже снарядить группу в соседние миры. Но с задачей мы справились. Осталось только обсудить чертежи — есть несколько вопросов, Лорд.

— Пойдём, — Малфой вышел в гостиную; архитектор последовал за ним.

Эсси возник в кухне как из ниоткуда, подошел к Снейпу и, ткнувшись влажным носом в его руку, просительно засопел. Алхимик со вздохом достал из холодильника солидный кусок мяса и протянул вризраку.

— Ешь на улице. Тут не пачкай, — сурово предупредил он.

— Спасибо, — проурчал Эсси, страшенными зубами аккуратно взял угощение и исчез.

Закончив прерванный завтрак, Гермиона и Джинни вышли из кухни.

Малфой сидел на диване рядом с Велемиром. Стол был придвинут; на нем стоял раскрытый ноутбук, и горкой лежали всевозможные чертежные принадлежности. На экране сменяли друг друга какие-то чертежи; архитектор и заказчик с жаром обсуждали их детали, время от времени хватая карандаши и линейки и начиная чертить прямо по экрану. Изменения тут же переносились на чертёж — без магии здесь явно не обходилось. По всему было ясно, что освободятся эти двое не скоро, и гриффиндорки незаметно выскользнули на улицу: выходить им никто не запрещал, а стены этого странного дома уже начинали давить на девушек.

Не успели они закрыть за собой дверь, как перед ними словно из-под земли вырос Эссессили.

— Не уходите далеко, — за год, проведенный в мире людей, вризрак научился говорить куда внятнее. — Упивающиеся могут быть где угодно. Они донесут Вольдеморту.

— А тебе-то что? — спросила Гермиона, ловя себя на мысли, что со стороны смотрится по меньшей мере странно: девушка, говорящая с огромной собакой, как с человеком.

— Мне все равно, — Эсси фыркнул. — Но Северус хочет, чтобы вы были здесь, значит, так надо, — пёс кивнул в сторону дома, но и без этого жеста было ясно, кого он имеет в виду. — Пока все заняты, я пригляжу за вами и не дам наделать глупостей.

— Мы и не собирались… — начала было Джинни, но Грейнджер прервала ее, дернув за рукав.

Час спустя, когда девушки, негромко разговаривая, сидели на удобной скамейке под тенью деревьев, неусыпно следивший за ними вризрак вдруг засуетился. Он вскочил, устремляя взгляд на ведущую к дому дорожку, хотя та была совершенно пуста, и радостно залаял. Девушки не успели удивиться, как из-за деревьев, заслонявших им обзор, вышла стройная темноволосая женщина, хорошо знакомая обеим подругам.

— Валькери! — взвизгнул Эсси, бросаясь к ней.

Та радостно улыбнулась.

— Ну, здравствуй, мой хороший! — она ласково потрепала вризрака за уши. — Соскучился? Я хотела в дом идти, но услышала, что вы здесь, и решила заодно заглянуть и поздороваться.

Девушка приветливо кивнула гриффиндоркам, и те неуверенно наклонили головы в ответ.

— Как там Драко? — спросила Валькери у Эсси.

— Жив, здоров, только по тебе скучает, — мягко произнёс вризрак. — Сейчас он с Велемиром — чертежи уточняют.

— Я тогда в дом пойду, — негромко сказала Пэнтекуин, и её взгляд потеплел.

Эсси добро усмехнулся — почему-то мимика у пса была совершенно человеческая.

— И поскорее. Он со вчерашнего дня сам не свой; и сорвался бы к тебе, в Ашкелон, но не бросать же Северуса одного. Да к тому же помочь ему обещал…

Валькери ещё раз кивнула девушкам и направилась к дому. Вризрак проводил её долгим взглядом.

— Счастливые, — пробормотал он. — Любят друг друга просто безумно…

Гермиона скептически хмыкнула:

— И свою любовь она проявляет в полной мере, крутя роман со Снейпом прямо под носом у Малфоя!

Эсси строго взглянул на неё:

— Не говори о том, чего не знаешь! Их с Северусом влечёт друг к другу кровь.

— Это как? — не поняла Грейнджер.

— Они не полукровки: доля вампирской крови в каждом из них — сорок семь процентов, очень редкое сочетание, — важно начал объяснять Эссессили. — И именно такая концентрация обуславливает невероятно высокое… хмм… либидо. Если порознь они ещё могут его контролировать, то, чувствуя такую же кровь друг в друге, полностью теряют над собой контроль. Это они выяснили ещё прошлым летом, когда поняли, что с ними что-то не так, и начали серьёзные исследования. Драко прощал Валькери, даже когда не знал этого, потому что любит её до самозабвения, а, узнав, что её вины в связи с Северусом нет, просто принял происходящее, как данность. Более того, он нашел в себе силы не стать Северусу врагом.

В конце концов, они же не виноваты, что у них такая редкая кровь… Даже если выпустить ее или просто влить новую, со временем прежняя концентрация восстановится. Нужен очень редкий обряд, к которому готовятся несколько лет, и проводить его можно только на Северусе, поскольку Валькери перенесла его в тринадцать лет, а второе подобное потрясение для организма приведёт к смерти. Но Северус уже немолод… это слишком опасно… и лишь отец Валькери умеет проводить этот обряд, а он сейчас скитается в иных мирах. Я имею в виду Люцифера, которого вы зовёте Дьяволом. Но это слишком долгая история.

— Все ясно… — протянула Гермиона, автоматически отметив полезную информацию об отце Валькери. — Много сложных и заумных слов, а истина проста — они оба, что ваша Валькери, что Снейп — из породы членистоногих.

— Что? — совершенно по-собачьи наклонил голову Эсси.

— То, что, «куда член — туда и ноги». Ну, в случае с Валькери не член, а кое-что другое. Ай-я-яй... Кровь у них, видите ли, особая, не могут они ее контролировать, бедняжки… Что за чушь… — Грейнджер сокрушенно поцокала языком и поглядела на говорящего пса, как на умалишенного.

— Ты хочешь сказать, что они, будучи такими сильными магами и всякими там «Сарами», неспособны справиться с простейшими физиологическими инстинктами? Так я и поверила! Скорее, просто не хотят. Ведь это же так удобно — оправдывать собственную распущенность такой нехорошей кровью: «Ах, я тут не при чем, это всё она, это всё кровь виновата…» А Малфой — лопух, слушает милую женушку, развесив уши… Надо ему ножовку подарить.

— Ножовку? То есть — пилу? Зачем? — удивилась Джинни.

— Как это зачем? Чтоб рога было чем регулярно спиливать.

Глаза Джинни округлились, плечи дрогнули, и она разразилась безудержным хохотом, едва не свалившись со скамейки.

— Ой, не могу… Ножовку… Перевязанную бантиком… — со всхлипами выдавливала из себя Уизли. — Представляю рожу Малфоя…

Эсси сокрушенно покачал головой:

— Глупые люди. У нас, в Лоно Хара, иные законы…

Вризрак, хоть и являлся по сути земным волшебным существом, давно уже причислял себя к жителям мира своих хозяев.

— Знаешь что? — неожиданно зло поглядела на него Гермиона. — Мне это уже надоело. Только и слышу: Лоно Хара то, Лоно Хара это… Когда я в последний раз смотрела по сторонам, вокруг была не Лоно Хара, а старая добрая Англия. А у нас, между прочим, при короле Генрихе VIII неверным женам рубили головы. Так что шли бы вы, со своими законами… к себе, в вашу Лоно Хару.

— Нам пора обратно, да и надоело мне спорить с вами, — с неожиданной резкостью заявил Эсси. — Хотя будь вы лонохарцами, за то, что тут наговорили, вас ждал бы вызов на дуэль до смерти.

— Неужели правда так сильно глаза ест? — невинно поинтересовалась Джинни, но вризрак, проигнорировав её колкость, молча направился к дому.