Шёпот огня, шёлка и стали (гет)

Когда на смятом пергаменте, шилом приколотом к двери комнатушки Мерси, Арья прочла «Немедленно», её это не удивило. Коротким выдохом она задула свечу — всё остальное она может сделать и в темноте. Обтирая забрызганные кровью руки влажной тряпкой из таза, она не чувствовала ни тени страха или волнения. Якен хочет видеть её — ну разумеется, как же ещё. Наверняка он такого от неё не ожидал — укокошить вестеросского гостя прямо на сцене, бесстыдно использовать карлу и, посмеиваясь, помчаться через заволочённый в туман Браавос, то и дело поднося к лицу руки, чтобы в который раз ощутить запах крови.

Но как Якен мог знать, что она вернётся сюда? Всё-то он понимает. В этой коморке на последнем этаже Мерси месяцами проделывала одни и те же нехитрые утренние и вечерние ритуалы, а ночами спала, почти всегда в одиночестве. Эта комната не была её домом, но всё же Арья пришла сюда, словно для того, чтобы попрощаться с той, чью маску она легко отбросила — так же, как и все до неё, так же, как отбросит и все последующие. Если Якен, конечно, не убьёт её этим вечером.

Рыжий парик валялся на полу рядом с замызганной туникой, в которую Арья неохотно облачилась. Проведя руками по обритой голове, она встала на колени перед кроватью и вытащила из-под неё небольшой мешок со своими мелкими пожитками. Сюда она больше не вернётся — это ясно как день. Но вдруг Якен решит оставить ей жизнь — тогда лишняя пара исподнего ей не помешает.

Арья шагала вниз по крутым ступенькам, с каждым шагом вслух припоминая слова позабытой старой молитвы, ставшей ещё немного короче. От этой мысли в горле у Арьи затрепыхались крылья.

* * *

Каменный пол, сотни свечей, тьма по углам и чёрная гладь колодца. Арья оставила свой мешок у входа в храм, чтобы Якен не подумал, что она слишком уж надеется на его милость.

Сам он стоял у колодца, спиной к тлеющему сердцу Р‘глора, волосы его сияли горячей медью, трость в левой руке неподвижно указывала в пол.

Арья остановилась напротив, безмолвно уставившись перед собой. Нет, она не изумилась, когда сильная рука ударила её по лицу, и гранитные плиты прохладно встретили её колени и ладони.

— Вижу, ты долго меня ждал, — прошептала она и нагло улыбнулась.

— Когда в прошлый раз Арья Старк сделала нечто подобное, ей был дан ещё один шанс, — заговорил Якен, устремив взгляд вниз на девушку, нелепо застывшую на полу. — Как это было опрометчиво.

— Я знаю, что ты думаешь, но я не причастна к смерти человека в театре, — Арья перестала улыбаться и неотрывно глядела в лицо учителю.

— Девочка не держала оружия, но умело направила его. На ней кровь.

— Я лишь стояла рядом, клянусь.

— Девочка расскажет, как всё было, — Якен отступил назад и знаком приказал Арье встать.

Та повиновалась.

— До самой своей сцены Мерси понятия не имела, кто эти гости из Вестероса — у неё не было времени глазеть и любопытничать. Лишь когда она оказалась перед публикой, лица в почётной ложе стали ей видны. Послу не понравилась пьеса и он стал уходить, когда Бобоно, пьяный дурак, набросился на него и его охранника. Я ничего не могла сделать. Я не знаю, как вместо бутафорского меча у него оказалось настоящее оружие.

Якен изучал её взглядом, и Арья знала, что он ищет. Он ищет ложь.

— И девочка не сама подсунула его пьяному карлику?

— Нет.

— И девочка не напоила карлика перед выступлением?

— Нет.

— Кто же велел ему заколоть охранника, так кстати бывшего в списке Арьи Старк?

— Возможно, никто. Возможно, это всё лишь случайность. Я не знаю. А ты?

Якен промолчал в ответ, и улыбка вдруг заиграла на его губах. Наклонившись, он взял с края колодца каменную чашу и зачерпнул нею воды.

— Это едва не стало последним ужином девочки, — Якен небрежно вылил воду обратно. — Завтра у неё много работы.

Арья чуть склонила голову и медленно зашагала прочь.

— Какова эта вода на вкус? — вдруг спросила она и оглянулась.

— Сладкая, — ответил Якен, и Арья вздрогнула, поняв, что он говорит правду.

Закинув подобранный мешок через плечо, она шагала по коридору с закрытыми глазами и безошибочно сворачивала в нужные галереи, пока не достигла своей кельи. Там, лёжа на продавленном тюфяке, она смеялась сквозь закусанные губы и давила распирающую грудь гордость. Он поверил ей! Она смогла обмануть его, смогла солгать так хорошо, что вместо сладкой воды смерти она сейчас пьёт сладкое арборское золотое из кожаной фляги, которую почти до дна высосали жадные губки Бобоно.

* * *

Якен Х‘гар нечасто поднимался на крышу храма Многоликого. Сегодня те из братьев, кто изучает движение звёзд, сюда не придут — туман пожрал небо этой ночью. Стоя здесь, на вершине, Якен едва видел вытянутые перед собой руки, и это давало ему обманчивое чувство, что в этой полной пустоте он и вправду Никто.

Сейчас ему самое время побыть Никем. Он слишком увлёкся. Её враги — не его забота, так почему же он радовался вместе с ней, когда она наслаждалась своим триумфом? Маленькая прелестная лгунья. Якен гордился ею, и это было неправильно. Ему должно быть всё равно, что она делает успехи в своём обучении, и тем более ему должно быть всё равно, здравствуют ли те, о ком она молится перед сном, или гниют в могилах.

Спускаясь в Зал Ликов, Якен решил, что останется там на ночь — так мало от неё осталось — и приготовит всё необходимое для своей ученицы, чтобы сразу же на рассвете привести её сюда. Ей ещё многому нужно научиться перед тем, как она по-настоящему послужит храму.

Маска карлика Бобоно вернулась в свою нишу, снова окружённая десятками лиц, неразличимая, затерянная среди всех других, а где-то по улицам Браавоса беспечно скользила бесшумная тень, звеня отравленными золотыми драконами.