Темные Волшебники. Часть первая. Триада (гет)

В гостиную первокурсники-слизеринцы из-за обещанной старостами «экскурсии» по Хогвартсу, которая прервалась лишь на время ужина, вернулись только в девятом часу.

После обеда, сбегав в гостиную и оставив сумки, юные слизеринцы отправились вслед за старостами. Прогулка по замку началась с первого этажа. Катрин и Дерек, мудро решив не водить новых студентов по прилегающей территории и Запретному Лесу, старались заинтересовать ребят какими-нибудь смешными особенностями того или иного места. Пока Лестранж выдавала очередную историческую справку, Мальсибьер успевал рассказать о том, какие тайные ходы ведут отсюда в то или иное место замка, сколько их, какими и в какой ситуации пользоваться стоит, а какими — нет.

За первым этажом последовал второй, а за ним — третий, во главе с одним из наиболее востребованных во время экзаменов помещений школы — библиотекой. Как рассказывала Като, Хогвартская библиотека была одной из самых старых, учитывая, что появилась она во времена Основателей. На данный момент школа могла похвастаться наиболее полными собраниями книг по той или иной тематике.

— Только вот, к сожалению, самое интересное находится в Запретной Секции, — шепотом сообщил Дерек. — Попасть туда можно только с письменного разрешения одного из преподавателей.

— А чего вы у Снейпа не выпросите разрешение? — поинтересовалась Трэйси.

— Святая простота! — усмехнулся староста. — Давай ты к нему подойдешь и попросишь, а мы посмотрим, что от тебя останется!

— Ну, он же наш декан…

— И что? Если у тебя нет серьезной причины туда идти, например, чего-то вроде курсовой работы, то это дохлый номер.

— Дерек! Опять на свою любимую тему распинаешься? Немедленно прекрати! Еще не хватало, чтобы они полезли ночью в Запретную Секцию, только потому, что староста им сказал!

— Эй, Като, потише! Я ничего такого не сказал!

— Конечно! Ты вообще…

— Погоди-ка, — Мальсибьер внимательно посмотрел за спину девушки. — Ага, а вот и наш гриффиндорский Индюшонок… Перси Уизли.

— О, черт! — выдохнул Рон. — Я сматываюсь отсюда.

— Стоять! С каких это пор слизеринец бегает от гриффиндорца? Мы новичкам замок показываем, а они пусть катятся отсюда! — к концу своей речи Дерек, сузив глаза, начал рыться в карманах мантии.

— Не это ищешь? — с усмешкой спросила Лестранж, показывая своему напарнику его же волшебную палочку. — Никаких дуэлей в моем присутствии, тем более — с Уизли. И уж не на глазах первокурсников. Ты подумай головой: какой пример им подаешь?

— Отдай мне палочку, — сквозь зубы процедил староста.

— Иначе что? Мальсибьер, остынь! Приди же, наконец, в себя! Все еще из-за Пенелопы Кристалл собираешься его на дуэль вызвать?

Это на пятикурсника подействовало, как ведро холодной воды. Парень резко покраснел, и, невнятно что-то пробурчав, предложил отправиться на четвертый этаж.

— Добрый день, — вежливо произнес только что подошедший Перси Уизли. Похоже, и ему эта «встреча» удовольствия не доставила. — Я тут ученикам показываю замок…

— С ума сойти! Не поверишь, Уизел, но мы тоже, — ехидно ответил Дерек.

— Я, собственно, по поводу первого в этом году собрания старост, — краснея, пробормотал гриффиндорец-пятикурсник. — Катрин, меня попросили вам передать, что…

Если Дерека Мальсибьера «обрадовало» появление Перси, то Гарри находился в полном «восторге» от лицезрения довольной рожи своего брата и его дружков.

— Смотрите-ка, кто это тут? Неужели наш скользкий слизеринский друг? Ну, как тебе Хогвартс, братец? Успел записаться в ряды местных домашних эльфов? — облокотившись на стеллаж с книгами по трансфигурации, поинтересовался Джереми.

Из-за его плеча осторожно выглядывала Гермиона Грэйнджер.

— В полном восторге, братишка! — скрывая злость в более или менее дружеском оскале, сообщил Гарольд. — А кто с тобой пришел? Терри Робертс? Дэви Маркс? Ребята, вы меня разочаровали! Я-то думал, что «библиотека» для вас — ругательное слово.

— Между прочим… — начал Джереми Поттер, но его тут же прервал Драко:

— Мерлин мой, кого я вижу! Поттер с компанией! Кто там за тобой прячется? Наша мисс «ходячий учебник»? Энциклопедия на ножках? Привет, Грэйнджер! Как тебе прогулка по твоей новой вотчине?

Девочка покраснела.

— А это что за недоразумение ходячее? — презрительно произнес Поттер с алознаменного факультета. — Что за слизень в юбке? Твоя подружка, Малфой? Как ее там зовут? Блэйз?

— А за «слизня», Поттер, ты неделю в лазарете валяться будешь! — яростно прошипела Забини, прекрасно слышавшая весь разговор.

— Ой, ой, ой! Я уже боюсь! Правда, ребята? — Робертс и Маркс послушно загоготали.

— Кстати, раз уж мы встретились, братец, не подскажешь, с чего бы это мне родители Громовещатель послали? — нарочито спокойно спросил Поттер-слизеринец. — А заодно и Рону?

— Понятия не имею, — Джереми сделал честные глаза.

— Нехорошо врать старшему брату. Хотя, конечно, для гриффиндорца у тебя слишком живое воображение!

Теперь пришел черед ухмыляться Рону и Драко.

— Мальчики, прекратите! — вышла вперед Гермиона, переводя взгляд с одного на другого. — Зачем вы друг друга оскорбляете? Вы же братья!

— Слушай, грязнокровка, заткнись! Не суйся не в свое дело! — рявкнул Малфой, направляя на гриффиндорку волшебную палочку.

— Только тронь ее! — взвыл Джереми.

Пока старосты, углубившись в дебри межфакультетской розни, выясняли отношения при помощи слов, воздерживаясь от рукоприкладства, между первокурсниками грозила возникнуть серьезная драка, лишь отдаленно напоминающая магическую дуэль.

— Stupefy! Rictusempra! Tarantellegra! — прорычал Джереми Поттер, как позже выяснилось, весь оставшийся до школы месяц изучавший заклинания под присмотром Грозного Глаза Грюма.

— Insendio! — это уже «произведение» Терри Робертса, как-то не сообразившего, что огненным заклинанием можно спалить ближайший стеллаж с книгами.

— Impedimenta! — произнес Дэйви.

— Vecordia! — Рон, решив не мелочиться, использовал заклинание помутнения рассудка, проще говоря — кратковременного безумия.

— Verbatim! — прозвучало со стороны Малфоя-младшего, вознамерившегося отправить заклинания гриффиндорцев «по обратному адресу».

Поттер-слизеринец на все это взирал без особой радости. Подраться с братом, конечно, святое дело, но не в библиотеке и не на глазах у половины школы.

— Barathro Donare! — коротко произнес он.

И ничего не произошло: не вспыхнула мантия Рона Уизли, на которого было направлено огненное заклинание, не сработало заклинание Драко, как и вся остальная магия, примененная первокурсниками. Только Гермиона Грэйнджер расширившимися от удивления глазами смотрела на черноволосого слизеринца. Похоже, она поняла, что за магия только что свершилась. В библиотеке стояла тишина.

— Ну вот, опять все удовольствие испортил, — буркнул Малфой.

— Так, господа, настоятельно рекомендую вам успокоиться, — сказал Гарольд таким тоном, будто он находился не в эпицентре неслучившейся дуэли, а где-нибудь на пикнике. — Во-первых, Драко, я тебя, кажется, предупреждал, насчет твоих чистокровных замашек. Во-вторых, мой дорогой братишка, нацепи ошейник на свою свору и гуляй отсюда. Пусть тебя хоть тридцать три Аластора Грюма летом обучали, ты ни на что серьезное не способен.

— Так, ребятишки, приятно оставаться, а мы отсюда уходим, — «подвел итог» его речи Мальсибьер, слегка побледневший от накала страстей, и взял Катрину под локоть. — Мы же уходим.

— Но… вы нарушили правила! — запротестовал Перси. — Нужно сообщить преподавателям, что первокурсники использовали…

— Для начала, заткнись, Индюшонок. Еще неизвестно, кто первым применил магию, а кто кого на ее использование спровоцировал. Ты уверен, что хочешь позвать учителей? Снейп нас все равно отмажет, а я, вот уж не сомневайся, не забуду случайно рассказать про нашего гриффиндорца-доносчика. Каково, Персик?

Гордо ухмыляясь, он вытолкал в коридор воинственно настроенных младших слизеринцев.

— Ну и кашу вы заварили! — сообщил староста «слизеринскому трио», когда они отошли на безопасное расстояние. — Если бы это был не Перси Уизли, а кто-нибудь другой, мы бы так легко не отделались!

— Но ты же сам сказал, — влезла Амелия Гринграсс, наблюдавшая за произошедшей «дуэлью» между ее однокурсниками и гриффиндорцами. — Декан нас отмажет.

— Мерлинова борода, Гринграсс, вы обе с Дэйвис просто невозможны! За каким дьяволом Шляпа вас с полным отсутствием мозгов в Слизерин отправила?! Неужели непонятно, что…

— Что мы слегка приврали, — закончила за него Катрин. — Поэтому, если бы это был не Перси, ничего бы не получилось. Он один такой доверчивый на весь Хогвартс.

— Вас послушать, так Снейп нас вообще не защищает! А сами, между прочим, говорили… — не отступала девочка.

— Гинграсс, в разумных пределах! И нам, между прочим, за серьезные проступки декан отработки назначает! Просто он это делает так, чтобы никто не узнал. Вот со стороны и кажется, что мы всегда сухими из воды выходим, — все сильнее распаляясь, выпалил Мальсибьер.

— Ладно, оставим в покое Снейпа. У меня к тебе вопрос, Дерек: зачем надо было устраивать перепалку с Персивалем Уизли? Из-за тебя, между прочим, все и началось! — поинтересовалась Лестранж, практически выдергивая руку из стального захвата своего однокурсника. — Зачем выпендриваться надо было? Не мог подождать чуть-чуть? Он действительно собирался сказать что-то очень важное!

— Мы не важные вещи слушать пошли, а замок показывать, — пожал плечами Дерек. — Так что давай этим и займемся. А у своего «Персика» потом выспросишь все, что хотела. Например, когда завтра в библиотеку пойдешь с ним.

— Что ты сказал?! – взвыла девушка.

— Ничего. Пойдем к лестницам на четвертый…

— Какие, к Мерлину, лестницы?

— Ну, значит, к ходам.

Слегка осоловевшие после выяснения межфакультетских отношений и ругани собственных старост, слизеринцы безропотно последовали в нужном направлении, воздерживаясь от вопросов.

Через несколько минут напряженного пыхтения и подъемов по потайным ходам, они, наконец, оказались на четвертом этаже. Старосты, похоже, решили сделать вид, что ничего не произошло.

— Именно этой дорогой Катрин вас вела на Трансфигурацию. Рекомендую ею и пользоваться: точно на уроки не опоздаете, — наигранно весело посоветовал Дерек Мальсибьер, напряженно посматривая на свою напарницу-старосту.

— Ага, мы в свое время из-за лестниц на четвертый этаж уйму баллов и времени потеряли, — подхватила та с едва заметным кивком. — пока этот ход не нашли.

После прогулки по четвертому этажу первокурсники побывали у кабинетов Чар, Защиты от Темных Искусств, Истории Магии. Чуть позже они поднялись на самый верх Астрономической башни, в одном из кабинетов которой у них будут проходить занятия. Поттер успел вылезти на крышу и разведать обстановку с высоты птичьего полета. В качестве заключения, Лестранж показала, где находится больничное крыло. А потом слизеринцы дружной кампанией спустились на ужин.

— Вот ведь идиоты, учудили разборки прямо в библиотеке! Хорошо хоть, что мадам Пинс была занята! — бурчала Като, подходя к слизеринскому столу. — После ужина мы вам покажем подземелья, так что не расходитесь!

— Одна из причин, по которой вам крайне не рекомендуется нарушать правила, это страшное занудство нашей второй старосты, Катрин. Она вас просто достанет своим недовольством, — заговорщическим шепотом сообщил Дерек, тут же получив чувствительный удар локтем от второй старосты.

— Если точнее, то нужно не попадаться на нарушении правил, — произнес Драко Малфой, подождав, пока оба пятикурсника отойдут на достаточное расстояние. — Ибо хороший студент никогда не попадается на нарушениях.

— Гениально! — фыркнул Рон. — Кстати, возвращаясь к утренним событиям, что будем делать с Джереми? Зуб даю — он нас сдал.

— Придумаем что-нибудь, — пробормотал Гарольд. — Или, в крайнем случае, выдерем твой зуб.

Внезапно по залу разнеслось возмущенное карканье. В одно из окон впорхнула черная птица, и, громко выражая свое недовольство, направилась к слизеринскому столу.

— А твой Ракшас здесь что забыл? — спросил Рональд. — Ты же его, вроде, за письмами не отправляешь…

— Да просто по злобности душевной, наверное, прилетел, — ответил Гарри, поднимаясь с места и протягивая руку птице. Кейнерил сей жест истолковал по-своему, используя руку волшебника, как жердочку.

— Ай, зараза, что же ты когтями-то впиваешься! — зашипел юный волшебник, опускаясь обратно на скамью. Ракшас, цепляясь за мантию, с запястья перебрался на плечо. — Ну, чего тебе надо?

Птица тряхнула лапой, к которой были привязаны два свитка.

— Поттер, может, хватит народ развлекать? — тоскливо поинтересовался Драко, когда студенты в Большом Зале принялись обсуждать птичку и ее хозяина.

— Я что, виноват? — раздраженно поинтересовался в ответ Гарри, пытаясь отвязать пергаменты от лапы своего летучего питомца. — Да хватит мне в ухо каркать! Стой спокойно, ненормальное животное!

— А я ведь предлагал «Петрификус Тоталус», — прокомментировал Малфой.

— Заткнись!

— Это ты Ракшасу?

— И тебе тоже! Ох, все руки исклевал, зараза такая! Давай, проваливай отсюда, сам как-нибудь покормишься! И зачем я его только купил… — вздохнул Поттер, разглядывая полученную «почту». — Что-то меня без причины корреспонденцией завалили.… Так, ладно... первое от Ремуса….

— Что крестный пишет? — осведомился Рон, прожевывая котлету. — Конвертик-то пухленький. Чего-нибудь прислал?

— Нет, вроде. Пишет, что дома у меня все как обычно… не очень-то и хотелось знать, между прочим,… погоди-ка.… Он газету вложил, вот почему конверт такой большой…

— Что за газета?

— Сегодняшний выпуск «Пророка».

— Дай-ка сюда…

Через несколько минут Уизли удивленно вытаращился на страницу газеты.

— Представляете, кто-то ограбил Гринготтс!

— Чего? — Драко и Гарри заинтересованно повернулись к другу.

— Тут пишут, что кто-то пробрался в Гринготтс и попытался ограбить один из сейфов с защитой шестого уровня.

Гарольд, припомнив свой разговор с гоблином, состоявшийся почти год назад, присвистнул.

— Самое интересное, что сейф был пустым: его содержимое забрали рано утром тридцать первого июля, незадолго до ограбления. А вора так и не нашли. Это что же за маг должен быть?

— Малфой, помолчи, пожалуйста! Гарри, что Люпин об этом пишет? — прервал его Рон.

— Пишет, что утром тридцать первого был в Гринготтсе. Дальше начинается какая-то чертовщина.… Он там столкнулся с Хагридом, спускались они в подземелья в одной тележке — в банке было много народу. Так вот, Ремус пишет, что после его сейфа, они спустились куда-то вниз: то ли на сороковой, то ли на пятидесятый уровень. На двери сейфа было особое проклятие идентификации… Хагрид, когда в тележку вернулся, в руках держал какой-то маленький сверток.

— А номер сейфа он не помнит? — напряженно поинтересовался Малфой-младший.

Гарри еще раз вчитался в нужные строчки.

— Начинается на тройку.

— Доигрались… — прокомментировал блондин. — Так, давайте-ка, суммируем полученную информацию. Первое: кто-то позарился на Гринготтс. Кстати, почему информация появилась только что, учитывая, что ограбление произошло как раз в день рождения нашего дорогого Потти?

— Скорее всего, гоблины сами хотели разобраться, — задумчиво протянул Рональд. — Но они не справились и привлекли к этому делу авроров.

— Не поздновато ли?

— Следы магии держатся очень долгое время, если ты об этом. Да и к тому же — они не хотели огласки.

— Ладно, поверю тебе на слово. Перейдем ко второму: в день сего «происшествия» в банке были Рубеус Хагрид и Ремус Люпин. Так? Лесничий спустился на пятидесятый уровень и что-то оттуда забрал. Причем его сейф — предположим, это был именно его сейф — охранялся особым заклятием. Какие будут мысли?

— Насколько я знаю, — осторожно начал Гарри, — ниже тридцать седьмого уровня находятся только сейфы с содержимым повышенной ценности. Да еще и это идентификационное заклинание… Нечего на меня так смотреть! Я у одного из служащих банка спрашивал!

— Все ясно. Значит, Хагрид зачем-то отправился в сейф, охраняемый защитой шестого уровня.… Еще раз спрашиваю, на какие мысли это наводит?

— Не разыгрывай из себя гения, Малфой. Мы уже давно поняли. Только вот не факт, что это был тот самый сейф, который позже ограбили.

— Я просто…

— Чтобы точно узнать, надо будет спросить у этого Хагрида. Зайдем к нему после уроков? — Рон, предвкушая авантюру, глянул на друзей.

— Может быть. Но не сегодня и не завтра, — охладил его пыл Гарольд. — Во-первых, уже поздно и скоро будет отбой. Во-вторых, завтра у нас курсы у Флитвика и Снейпа, а ночью, к тому же, Астрономия. В пятницу после обеда будут Полеты. Предлагаю отложить все на выходные.

— А как же четверг? — безнадежно вздохнув, спросил Рон.

— А четверг мы потратим на обследование библиотеки. Я же вас не приглашаю по ночам шататься по замку. Хотя идейка побывать в гостях у лесничего недурна, учитывая, что он хорошо знает Запретный Лес…

— Ты к чему это, Поттер?

— Да так… мысли вслух. Все, сворачиваемся: идут старосты. Нас ожидает продолжение экскурсии.

* * *

Знакомство с подземельями оказалось и в половину не таким интересным, как прогулка по замку. Катрин и Дерек водили новеньких по коридорам, назначение и конечную цель которых они сами мало знали. Причем, особо приподнятого настроения у них не наблюдалось: похоже, что от Снейпа, как-то узнавшего о происшествии в библиотеке, все-таки влетело. Сами ученики тоже не очень-то внимали рассказам старших, думая, кто о домашней работе, кто о полученной недавно информации. В общем, вернуться обратно в гостиную было явным облегчением. Буркнув что-то на прощание, пятикурсники удалились к друзьям.

В девять часов, когда всем порядочным людям, сиречь студентам, пора было расслабляться у камина и вести ничего не значащие разговоры в преддверие скорой отправки по постелям, у первокурсников-слизеринцев был самый разгар выполнения домашнего задания.

— Одно радует, — пыхтел Драко Малфой, склонившись над своим почти законченным конспектом по трансфигурации. — Северус нам такой ахинеи не задал.

— Он просто не успел, — криво усмехнулся Рональд, занимавшийся тем же. — Гарри, может, дашь списать, а?

— Не рано? Первый день всего — и уже списывать? — ехидно произнес Поттер, рассеянно поглядывая в учебник Чар.

— К хорошему надо привыкать сразу, — наставительно пробормотал Драко. — Так как там с твоим конспектом?

— Фигушки. Пока вы спали на Истории, я его делал, а теперь просто так давать списать?

— Жалко, что ли?

— Вообще-то, да.

— Ну, ладно тебе, Поттер! Мне осталось только полпараграфа! — раздраженно воскликнул Малфой.

— Тогда с тебя Чары.

— На, подавись!

— Премного благодарен, тебе того же желаю, — довольно ухмыляясь, брюнет углубился в прочтение мини-реферата о левитирующих чарах. — Кстати, рекомендую лечь спать пораньше, иначе утром тебя ожидает новая порция бодрящей ледяной воды… Ладно, ребятки, я пошел.

— Ну и проваливай отсюда! — запустил ему вслед учебником по злосчастной трансфигурации Малфой-младший.

Гарри, улыбнувшись каким-то своим мыслям, легко замедлил полет книги «Импедиментой». Мальчик поднялся по винтовой лестнице в спальню и прошел к своей кровати. Рон и Драко будут заняты уроками еще с полчаса, а, учитывая, что Малфой просто физически не способен уснуть раньше двенадцати, они еще долго будут сидеть вместе с остальными в гостиной.

Поттер, мимоходом поглядев на чистившего перья Ракшаса, со вздохом достал из кармана мантии оставшееся письмо, о котором благополучно забыл. Оно было от матери. Забравшись с ногами на кровать и задернув полог, мальчик распечатал конверт. Откуда-то сбоку с заинтересованным шипением высунулись три головы руноследа.

— Что это, хозяин? — недоуменно спросила левая голова.

— Письмо от матери, — коротко ответил юный волшебник, раздумывая, стоит ли его читать. Хотя сам факт того, что это был не Громовещатель, уже говорил о многом.

— Ты не хочешь читать? — поинтересовалась правая голова, хитро скосив глаза на хозяина.

— Я не знаю.

— Ну, тогда просто прочитай его для нас, — бесхитростно заявила средняя.

— Не вижу логики.

— А ее и нет, — прошипела правая голова. — Просто читай.

Рунослед обвился вокруг мальчика, водрузив все свои головы ему на плечо. Похоже, такое «местоположение» нравилось змею больше всего.

«Дорогой Гарри! Надеюсь, что это письмо ты прочитаешь в тот же день, когда и получишь Громовещатель от Джеймса. Мне очень жаль, что я не сумела его отговорить от этой глупой затеи, но твой отец… всегда был несколько импульсивным. Он не очень обрадовался, когда узнал, что ты учишься в Слизерине. Я же уверена, что раз Шляпа отправила тебя туда, то это твой путь, и ты сам в состоянии решить для себя определенные вещи.

Относительно самого Громовещателя… Все обстоит несколько сложнее, чем кажется, и я многого не могу тебе пока объяснить. В общем, Джеймсу и Артуру Уизли (я знаю, что вы с его сыном подружились) сказал Аластор. Я понятия не имею, откуда он узнал, но это не главное.

Ты, наверное, удивлен, что мое письмо пришло вместе с письмом Ремуса. Дело в том, что я совершенно не представляла, как с тобой связаться, но недавно узнала, что ты последние два месяца переписывался с Ремусом.… и обратилась к нему. Ты ведь знаешь, что они с твоим отцом и Сириусом в последнее время находятся не в лучших отношениях, однако мне он отказать не смог. Вот я и отправила с твоей необычной птицей свое небольшое послание.

Я очень по тебе скучаю, Гарри. Понимаю, что это звучит достаточно глупо после всех этих твоих регулярных отлучек, когда ты почти не бывал дома.… Но я все же видела тебя, хоть и раз за день-два. У тебя, конечно, не будет времени каждый день мне писать, да и вряд ли найдется такое желание, но все же, пожалуйста, хотя бы раз в месяц отправляй мне весточку. Хватит даже нескольких слов.

Я, возможно, даже смогу появиться в Хогвартсе на этой неделе.… Скорее всего, в четверг. Постараюсь переговорить с Дамблдором и Северусом, но возможно, что со мной захочет съездить и Джеймс… Гарри, пожалуйста, будь осторожен. Я ничуть не сомневаюсь, что вы с друзьями можете за себя постоять (это мне известно благодаря письму Джереми, которое твой отец зачитывал вчера вечером на повышенных тонах), но постарайтесь ни во что не ввязаться!

Твоя мама, Лили».

— Сумбурно, — заметила левая голова.

— Она беспокоится, — тут же отреагировала правая. — Это вполне естественно: мать должна заботиться о своем потомстве.

Гарольд тихо прыснул, слушая разговор голов руноследа.

— Напиши ей ответ, — внезапно произнесла средняя голова.

— Завтра, — устало сказал мальчик. — А сейчас давайте-ка спать.

Делал он все на автомате: переодевался, собирал на утро сумку… Письмо его задело. Несмотря на сумбур, множество непоняток, саму неожиданность этого сообщения, Гарри был удивлен и… смущен тем, что мать проявила такую явную заботу. Она написала, что соскучилась…

Гарри Поттер, забравшись под одеяло, закрыл глаза. На груди у него клубком свернулся Шинзор, чья левая голова тихо шипела что-то вроде колыбельной, прерываемой хихиканьем двух других голов.

— Все, хватит, — улыбнувшись, сказал Гарри. — Спите.

— И ты спи, — мгновенно отреагировала средняя голова. — Очисти свое сознание от посторонних мыслей и оставь все проблемы на следующий день.

Задремавший волшебник уснул под успокаивающее шипение змея и не услышал, как в спальню пришли его однокурсники.

Утром он встал первым и начал будить остальных. Рунослед, свернувшись под покрывалом, наблюдал за студентами, ожидая, когда они выйдут, чтобы прошмыгнуть в подземелья замка и поохотиться на крыс.

Тем временем в Большом Зале потихоньку собирались ученики и преподаватели. Достав перо, чернильницу и пергамент, Гарри Поттер сел писать ответы Ремусу и матери.

— С добрым, — произнес Рон, усаживаясь рядом. — Кому пишешь?

— Крестному.

— И? Кому еще?

— Матери.

— Это от нее было второе письмо?

— Да. О том, что ты в Слизерине, Артуру Уизли сообщил Грозный Глаз.

— Ясно… оптимизма мне это не прибавляет. О, вот и наша Спящая Красавица! — на входе в Большой Зал показался Драко Малфой. — Давай живее, Дракоша, я тебя сегодня пожалел: разбудил только в восемь! С Поттера бери пример — он вообще в семь утра вскочил…

— И разворотил половину гостиной в поисках галстука, — сонно зевнув, пробормотал блондин.

— Ошибаешься, это был Эдвард, — Поттер продолжил писать.

Малфой оглушительно чихнул в ответ.

— Будь, — произнес Рональд укороченную версию пожелания здоровья.

— Буду. Что у нас первым?

— Уход за Магическими Существами. В одном из кабинетов второго этажа. Вы позавтракали уже? — поинтересовался Гарольд, привязывая послания к лапе сидящего у него на плече кейнерила.

— Погоди немного, я кофе допью.

— Двадцать минут девятого, быстрее допивайте свой кофе.

— Да идем уже, идем! Не беспокойся, пунктуальный ты наш!

Через пять минут группа слизеринцев-первогодок под предводительством Поттера уже стояла перед дверью кабинета. Рядом стояли и гриффиндорцы, державшиеся подчеркнуто независимо и старавшиеся сокурсников не замечать. Со звонком к кабинету подошел профессор Кеттлберн — преподаватель УЗМС, щуплый пожилой мужчина в темно-лиловой мантии.

— Заходите в кабинет, — произнес он, пропуская студентов вперед. Разложив на своем столе журнал, он продолжил:

— Спрячьте учебники — нужный материал я продиктую сам. Итак, начнём. С этого года вы приступаете к изучению очень опасной и серьезной науки, которая, возможно, не раз спасет вам жизнь. Я имею в виду свой предмет. Никому не известно, в какой ситуации вы окажетесь по прошествии нескольких лет. Возможно, вам придется иметь дело с опасными существами, укрощать их, лечить, ухаживать за ними. Для этого вам нужно знать их повадки, места обитания, историю возникновения и прочее.… Именно поэтому вы будете изучать Уход за Магическими Существами первые пять лет вашего обучения в Хогвартсе. Тема сегодня — фауна Великобритании в Древние Времена. На примере этого материала вы сможете понять связь повадок животных и их местом обитания. Записывайте…

Студенты послушно заскрипели перьями, записывая за учителем. Лекция длилась на протяжении всего урока, к концу которого профессор Кеттлберн задал двухфутовое сочинение по гидрам, грифонам, гиппогрифам и сфинксам — в качестве знакомства с этими существами.

— И откуда нам брать информацию по сфинксам? Создать портал в Египет и там поискать? М-да, представляю, как мы зайдем в Луксорский заповедник. Здравствуйте, мы из английской школы Хогвартс, нам надо реферат по сфинксам писать. Вы не могли бы нам помочь? — разбушевался Рон Уизли.

— Успокойся, Рыжий, приди в нужную кондицию — сейчас будут Чары.

— Ага, обрадовал, благодарю покорно. Я сейчас в такую кондицию приду, что никому мало не покажется… Хорошо, что Чары у нас не с Гриффиндором. Я уже просто смотреть не могу на ухмыляющуюся рожу Джереми Поттера!

— Увы, Уизли, кроме нас никто не понимает, что это всего лишь юная бездарность, а не…

— Может, хватит? — поинтересовался Гарольд. — Не надоело вам еще обсуждать моего брата? Зачем, кстати, вы вчера дуэль устроили? Не сиделось на месте?

— А какого Мерлина он со своей грязнокровкой с таким видом ходит, будто весь Хогвартс ему скоро в наследство перейдёт?

— Во-первых, Джереми всегда такой. Во-вторых, прекрати называть Гермиону Грэйнджер грязнокровкой!

— Ну, вот, опять! — воскликнул Драко. — Какое тебе дело, как я ее называю?

— Объяснить? — с совершенно снейповским выражением лица поинтересовался Гарри.

— Нет, спасибо, — тут же пошел напопятый блондин. — До урока осталось минут пять, может, отложим?

— Только если ты пообещаешь следить за своей речью. Хотя бы в моем присутствии.

— Сдалась же тебе эта грязнокр… гриффиндорка! Ладно, ладно, обещаю! Все, идем, иначе нас Флитвик убьет!

* * *

Урок Заклинаний прошел, так же, как и вчера. Флитвик проверил домашнее задание и продолжил тренировать студентов в чарах левитации, подбадривая их различными шуточками. После своего урока, он напомнил «слизеринскому трио» о дополнительных занятиях и отпустил первокурсников на Зелья.

Беготня вниз по лестницам с шестого этажа в подземелья особой бодрости не придала, но мозги перед зельями освежила хорошенько. В кабинете студенты сразу разошлись по местам под наблюдением бдительного ока Северуса Снейпа.

— Наше сегодняшнее задание — сварить зелье быстрого заживления открытых ран, — объявил он. — Рецепт на доске. Мистер Уизли, продолжаете варить ваше зелье.

Рон, мгновенно переменившись в лице и едва ли не насвистывая что-то себе под нос, склонился над «законсервированной» заготовкой Зелья Уменьшения. Гарри и Драко, которых Снейп снова поставил работать вместе, недоуменно переглянулись, заметив такую резкую перемену настроения друга.

Грэйнджер отправили работать с Лонгботтомом, однако, это не спасло факультет от очередной потери баллов. Невилл, несмотря на помощь девочки, чуть не отправил весь первый курс вместе с половиной Хогвартса к праотцам, высыпав в котел вместо сушеных листьев крапивы толченый зуб дракона. Взбешенный декан Слизерина, выпроводив студентов с заданием в виде трехфутового сочинения по свойствам лечебных зелий, остался «выводить» последствия несвершившегося атомного взрыва.

На трансфигурацию студенты обоих факультетов поднимались с одинаковым предчувствием больших неприятностей. А может, просто так повлиял подъем на четвертый этаж… ведь давно известно — спуск легче подъема.

В результате и слизеринцы, которых Гарри Поттер, хорошо помнивший, за каким портретом находится ход на четвертый этаж, провел к кабинету, и гриффиндорцы, которые на голом энтузиазме дожидались нужной лестницы, прилично запоздали. Предчувствие никого не подвело.

Сначала, когда Минерва МакГонагалл сняла по пять баллов с каждого слизеринца за опоздание, никто не удивился. Но потом, когда она то же самое проделала с учениками своего факультета, приправив процедуру лишения баллов еще и наставительной речью, студенты затихли.

Дав ученикам все тоже задание — превратить спичку в иголку, — профессор наблюдала за стараниями первокурсников с кафедры. Гарольд же, вместе со всеми подивившись действиям МакГонагалл, обратился к своему перу, которое надо было сначала сделать серебряным, а потом вернуть ему первоначальный вид. Рядом с ним, тихо как мышка, сидела Гермиона. Глянув в ее сторону, мальчик заметил ее заплаканное лицо.

— Грэйнджер, что ты плачешь? Из-за Зелий? — шепотом спросил Гарри. — Не обращай внимания на придирки профессора и все будет в порядке!

Девочка отрицательно мотнула головой и, утерев выступившие слезы, сказала:

— Все в порядке, спасибо за заботу. Скажи, пожалуйста, какое было задание?

— Как и вчера, надо трансфигурировать перо.

Она молча кивнула и, направив на свое перо волшебную палочку, произнесла нужное заклинание. Ничего не произошло. Гермиона Грэйнджер, беспомощно оглянувшись, всхлипнула.

— Ну, прекрати плакать, — тихо произнес мальчик, не знавший, что сказать, чтобы ее успокоить. — Утри слезы и сосредоточься, тогда все получится.

В подтверждение своих слов он коснулся палочкой пера, мгновенно превратившегося в серебряное.

Гриффиндорка, закусив губу, кивнула.

— Спасибо. Я справлюсь.

К концу урока выяснилась совершенно неожиданная вещь — профессор МакГонагалл прибавила Слизерину два десятка баллов за удачную трансфигурацию, проделанную Блэйз Забини, и столько же сняла со своего факультета за болтовню Джереми.

Выходя со звоном колокола из кабинета, Гарри Поттер, к своему удивлению, услышал, как декан Гриффиндора окликнула Гермиону и напомнила ей о дополнительных занятиях по трансфигурации.

— Значит, у МакГонагалл тоже есть курсы? — усмехнулся Рон. — Что ж, нам туда попасть не судьба…

— Тебе Зелий с Чарами мало? — скривился Драко Малфой. — Сегодня и так придется уроки делать в экстренном режиме, чтобы успеть до занятий с Флитвиком.

— Да ладно, зато скучно не будет! Гарри, а ты чего грустный такой? Что случилось? Радоваться надо, ведь трансфигураторша не только с нас баллы поснимала, но и с гриффиндорцев. А потом, спасибо крошке Блэйз, нам еще и добавила. Чего это она подобрела? — фыркнул Рон. — Вчера она нас не особенно жаловала.

— Не нас, а меня, — отрицательно мотнул головой Поттер. — Она, наверное, на меня злилась за то, что я в Слизерин попал, вот и на уроке прищучила. А теперь то ли смирилась, то ли еще что-нибудь… Катрин ведь говорила утром, что МакГонагалл, в принципе, в отличие от Снейпа, более или менее честная и беспристрастная.

— Ага, — фыркнул Малфой. — Ну, ты продолжай, мы тебя слушаем… сказочник Мерлинов!

— Повторяю — мне об этом Като сказала!

— Всему Хогвартсу известно, что у нее собственные понятия о честности и всей этой прочей ерунде.

— Погоди, так чего ты кислый-то такой? — снова спросил Уизли, пропуская друзей вперед по лестнице и перепрыгивая вниз через очередную исчезающую ступеньку.

— Я ведь с Грэйнджер на первой парте сижу…

— И?

— Она почти весь урок занималась пыталась не заплакать.

— Интересно, с чем это связано?

— Я спрашивал — не с Зельями.

— Ага, наивный такой, так она тебе и сказала… — усмехнулся Драко.

— Не думаю, чтобы она врала.

— Но тогда из-за чего слезы-то? Из-за своих сокурсников что ли? Из-за гриффиндорцев? Ни в жизнь не поверю!

— А по мне, так вполне возможно, — внезапно сказал Рон. — Смотри: мы в Слизерине одна большая семья, в которой у каждого свои тараканы в голове. Но никто никого за это не душит и не «выталкивает» из общего круга. А гриффиндорцы — это одна большая компания, в которой все между собой друзья. Вполне логично, если в их «компанию» кто-то не впишется....

— Знаешь, иногда и в семьях бывают свои… аутсайдеры.

— Мерлин и Моргана! Гарри, я же беру идеализированные понятия! Стой, а Драко где? Паркинсон, доведи наших до кабинета — мы Драко поищем.

Рон Уизли, прихватив с собой Гарольда, развернулся к лестничным пролетам. Завернув за угол, они обнаружили прижавшегося лбом к холодной стене Драко Малфоя, мимо которого только что прошел профессор Квиррел с журналом курса в руках.

— Эй, Драко, что случилось? — осторожно прикоснувшись к плечу друга, спросил Рональд.

— Все нормально, — Драко, изобразив на лице бодрость, улыбнулся. Получилось неправдоподобно. — Все прошло. Пошли на ЗОТИ.

Так же фальшиво бодро улыбаясь, он потянул друзей к кабинету.

— Да что хоть произошло-то? — допытывался рыжий мальчик.

— Голова немного приболела и все… — улыбка мгновенно перешла в гримасу, и Малфой схватился за виски.

Испугавшиеся мальчики подхватили его под руки и буквально затащили в кабинет, усадив на ближайшую скамью. На них стали удивленно оглядываться пуффендуйцы.

Из-за своего стола вышел Квиррел.

— Чт-то-т-то случил-лось, м-молодые л-люди? — заикаясь, спросил он.

Малфой застонал от боли, обхватив руками голову.

— Да сделайте же хоть что-нибудь! — взвыл он.

— Профессор, мистеру Малфою плохо, можно я его в больничное крыло отведу? — осторожно произнес Рон, с опаской поглядывая на скорчившегося на скамье друга.

— Д-да, идите, я в-вас осв-вобожд-даю от з-з-занятия, — испуганно кивнул учитель.

— Гарри, я с ним в лазарете побуду и постараюсь узнать, что случилось, — шепотом произнес Уизли. — Встретимся на травологии!

Рыжий мальчик, заботливо придерживая друга, вывел его из кабинета.

— Т-так, м-молодые люди, п-прошу вас сесть н-на места, н-начнем урок.

Профессор Квиррел, не проявив оригинальности, начал урок со вступительной речи. Однако его никто не слушал — студенты обсуждали произошедшее с Драко Малфоем. Сколько бы преподаватель не пытался воззвать к тишине — это не помогало. Наконец, Гарри, раздосадованный происшествием с другом и тем, что один из важнейших, по его мнению, уроков никак не начнется, взмахнул волшебной палочкой. В кабинете раздался грохот, и ученики сразу притихли.

— С-спасибо, м-мистер Поттер, — произнес Квиррел. — П-позвольте пояснить классу, что за м-магию вы только что п-применили. Ш-шумовое з-заклинание «Ст-тепитус» — одно из заклинаний, используем-мых аврорами М-минимтерства М-магии в качестве от-твлекающего или оглушающего, в прям-мом см-мысле слова. Десять б-б-баллов Слизерину за п-прекрасную д-демонстрацию. П-прошу вас п-приступить к к-конспекту м-моей лекции…

Записывать за Квиреллом было гораздо сложнее, чем за другими преподавателями. Диктовал он быстро, да и к тому же постоянно заикался, потому разобрать что-либо было сложно. Самопишущее перо, которым хотел воспользоваться Гарольд, записывало все точно так, как говорил учитель, включая его заикания и покашливания, что делало лекцию совершенно неудобоваримой для прослушивания и последующего прочтения.

Еле отсидев Защиту, Гарри Поттер со всех ног побежал к теплицам, где его должен был ждать Рон.

* * *

Рон Уизли ждал своего друга около одной из теплиц, чуть прищурившись на солнце и постоянно оглядываясь на замок.

Когда к нему подбежал запыхавшийся Гарри, Рональд облегченно выдохнул.

— Ну, что случилось? Рассказывай.

— У Малфоя перед ЗОТИ резко заболела голова. В больничном крыле его осмотрела мадам Помфри, наша школьная медсестра.

— И?

— И все. Она ничего не нашла, поэтому и оставила его на какие-то дополнительные обследования. Когда я уходил, мадам Помфри сказала, что это как-то связано с тем, что наш с тобой друг — эмпат. Что-то не так с его способностями. В общем, к вечеру его, конечно, выпустят, но не раньше ужина….. Так что к Флитвику мы пойдем без Драко.

— М-да, он, наверное, очень расстроится, — заметил Поттер. — Знаешь, Рон, я не слышал, чтобы наследственные эмпаты вот так ни с того ни с сего хватались с воплями за голову и торчали потом в лазаретах. Он же просто эмоции должен чувствовать!

Уизли молча пожал плечами.

— Ладно, идем на травологию. Вечером выясним у него, что все-таки происходит. С кем, кстати, мы заниматься будем?

— С когтевранцами.

— То есть — флитвиковцами. Он их декан, если ты не знал, а мадам Спраут — декан Пуффендуя.

— Вдохновляюще. Как думаешь, она к нам нормально будет относиться, или так же, как и МакГонагалл?

— МакГонагалл, между прочим, сегодня не так уж и зверствовала…. В конце концов, мы сами виноваты в том, что опоздали.

— Что я слышу, Рыжик! А кто это ее вчера последними словами обругивал?

— Ну, это было вчера, — Уизли смутился. — Что касается Спраут.… Подумай сам: Пуффендуй никогда в межфакультетских разборках не участвовал, если верить словам старших слизеринцев. И чего же еще ждать от их декана, как не такой же «отстраненности» от наших маленьких военных маневров? Оно ей надо — встревать в слизеринско-гриффиндорскую вражду? Это не Когтевран, который может, закатав рукава пойти и врезать хорошенько обидчику всем факультетом разом, естественно после длительного внушения со стороны декана. И, уж тем более, не Слизерин, где все кучкой тихонько соберутся и утроят такую пакость, что к утру весь замок во главе с директором с воем на стенку полезут!

— Ну, надо же, сколько гордости за своих!

— Стараюсь…. А вот и наша теплица. Первыми зайдем?

— Нам не привыкать, Рон, — улыбнулся мальчик. — Пошли. Чем раньше травология начнется, тем быстрее она закончится!

Мальчики, переглянувшись, осторожно переступили порог гигантской теплицы, вдоль стен которой были посажены ровные ряды растений.

— Это анемоны-большеглазки, — удивленно произнес Рон, рассматривая тепличную флору.

— Именно, молодой человек, — весело заметила пухленькая женщина в темно-зеленой с коричневыми прожилками мантии. — С него мы и начнем ваше знакомство с такой интересной и полезной наукой, как травология! Весь класс здесь? Никто не потерялся? Нет? Замечательно. Тогда пусть каждый из вас выберет себе по растению и подойдет к нему.

Студенты, переглядываясь, подошли к анемонам. Они-то ожидали очередной вступительной лекции, а тут сразу — практика.

— Все базовые навыки работы с волшебными растениями вы получите именно здесь — в хогвартских теплицах. В начале каждого урока я буду вам объяснять, что именно нужно делать, так что можете не носить учебники — их можно использовать только как источник дополнительной информации. Сейчас от вас требуется только коснуться одного из верхних листьев своего растения.

Гарри оглядел свой анемон-большеглазку в поисках тех самых «верхних листьев». Сам цветок был достаточно высоким, доходя мальчику почти до пояса. Нежно-лилового цвета бутон, остающийся закрытым, чуть раскачивался из стороны в сторону, хотя никакого ветра не наблюдалось. Чуть ниже на стебле ровными ярусами, по четыре штуки росли широкие листья по шесть семь дюймов длиной и два шириной.

— Рон, который из них? — шепотом спросил Гарольд у своего друга, который куда более уверенным взглядом осматривал растение.

— Любой, — ответил тот. — Только ты лучше не просто коснись его, а погладь слегка. Анемоны это больше любят.

Удивившись подобному совету, мальчик, тем не менее, ему последовал. Лист оказался очень мягким на ощупь. Осторожно проведя по нему рукой, Поттер невольно вздрогнул, услышав донесшийся из бутона мелодичный звон. Еще через несколько секунд таким же звоном отозвался цветок Рона Уизли.

— О! Вы уже справились? Десять баллов каждому, — профессор подошла к ним. — Замечательно! Теперь нужно подождать, пока они распустятся. Потом вы сможете их пересадить вон в те симпатичные горшки! А пока, возможно, кто-нибудь из вас скажет мне, чем же анемоны отличаются от других волшебных растений?

Рон поднял руку.

— Нет, нет, юноша, сегодня вы уже получили баллы. Дайте ответить и кому-нибудь другому. Есть еще желающие? Мистер Бут?

— Анемоны-большеглазки — один из немногих видов растений, полностью безопасных для волшебников. Анемон распускается, когда его гладят по листьям, или во время дождя. Известно так же, что мелодичный звон, который он издает, полезен и действует успокаивающее.

— Десять баллов за хороший ответ. Но, может, вы нам скажете, почему, все же, их называют «большеглазками»? Не знаете?

Рон снова поднял руку, явно ухмыляясь — желающих ответить больше не было, так что профессору Спраут все равно придется дать ему слово.

— Что ж, — женщина вздохнула. — Отвечайте вы, юноша. Ваша фамилия Уизли?

— Да, мадам. «Большеглазками» эти растения были названым из-за того, что открывший их волшебник, Джош Фризлер, один из известнейших американских целителей, принял их за глаза какого-то неведомого зверя. Он отправился в джунгли, чтобы собрать лечебные травы, а когда к вечеру зашел слишком далеко в тропический лес, наткнулся на куст с двумя анемонами. В темноте ему показалось, что это большие светящиеся фиолетовые глаза издающего странные звуки животного. Позже, когда Фризлер вернулся в ближайшую деревеньку, местные ему рассказали о странном растении с чудодейственной силой.

— Благодарю вас за историческую справку, мистер Уизли. Добавляю еще десять баллов Слизерину. Так, похоже, почти все вправились с первой частью нашего задания. Теперь, пожалуйста, возьмите по горшку и пересадите туда свое растение. Будьте осторожны и постарайтесь не повредить корни и листы!

Студенты, клятвенно заверив преподавателя, что обращаться с растениями будут очень осторожно, пошли за горшками в угол теплицы, где находился хозяйственный инвентарь. Через пару минут окружающее пространство было наполнено мягким, успокаивающим звоном. «Голос» каждого растения отличался, однако, звуча вместе, они не создавали какофонии звуков — напротив, пение цветов напоминало песню.

— Предлагаю где-нибудь раздобыть себе анемон, — произнес Рональд, насыпая дренажные камни в горшок. — Поставим его в спальне или гостиной и будем слушать на ночь. А лучше несколько купить — такая музыка красивая будет….

— Ага, только мы и без анемонов засыпаем, как убитые. Да и стоят они недешево — слишком мало их осталось.

— Да, ладно, ладно, я же просто предложил….

— Хотя, ты, в принципе, прав, — внезапно согласился Гарри. — Они же, как раз успокаивающе действуют на нервную систему…. Действительно, было бы неплохо.

Внезапно рыжий мальчик фыркнул.

— Ты весь в земле извозился! — сообщил он, разглядывая заляпанную землей мантию друга.

— Кто бы говорил, — недовольно пробурчал Гарольд, пытаясь стереть грязные пятна. Однако лучше от этого не стало — земля только еще сильнее размазалась по ткани.

-Теперь я точно знаю, почему травологию обязательно надо ставить последней в расписании! — произнес он, когда слизеринцы после звона колокола отправились в подземелья отмываться от грязи. — Как только представлю, что пришлось бы вот так ходить весь день… б-р-р!

— Ага, — поддакнул Рон. — Идешь, а с тебя песок сыпется и на зубах скрипит. Все-таки Яксли была права — вот что значит многолетний опыт!

В подземельях до самого обеда первый курс не вылезал из ванных комнат, после чего, под шутливые комментарии старшекурсников, они отправились в Большой Зал.

Туда уже потихоньку начали «стекаться» остальные ученики, а вместе с ними и намаявшиеся за день преподаватели. Куда менее интенсивно, чем утром, продолжался разнос почты совами. К слизеринскому столу спешили сразу несколько сов, одна из которых спикировала на Рона. Иссиня-черная птица, настойчиво ухая, крутилась вокруг его головы.

— Это Мехрус, мой филин, — словно оправдываясь, сообщил мальчик, отвязывая письмо. Еще одна птица, отличавшаяся от Мехруса только цветом — серыми перьями на крыльях — опустилась около тарелки с овощным рагу.

— Малфоевская сова, — прокомментировал Поттер. — Не помню, как его зовут, но он, похоже, принес посылку для Драко.

— Отвяжи — вечером ему передадим, — отмахнулся Рональд, углубившись в прочтение письма. Его лицо постепенно приобретало пурпурный оттенок.

Некоторое время спустя, на слизеринский стол опустился и Ракшас — в гордом одиночестве, так как совы от него шугались, как от огня. Кейнерил, цокая когтями, с важным видом прошелся по столешнице и остановился прямо перед своим хозяином.

— О, а вот и мой питомец заявился, — хмыкнул Гарри. — Ну, что сегодня мне принес? Давай-ка отвяжу, а ты стой спокойно…. Все, можешь лететь. Что? Голодный, что ли? Ребят, передайте пару котлет — птица есть хочет!

Посмеиваясь, Эйвери-старший положил перед кейнерилом тарелку с двумя котлетами.

— Ну, что на меня уставился? Ешь, никто тебя не собирается травить! — воскликнул Гарри, в ответ на недоуменный взгляд Ракшаса.

Волшебный ворон, для порядка еще раз глянув на хозяина, примостился около тарелки и принялся склевывать предложенное «угощение».

— А что это у тебя за птичка, а, Поттер? Когти металлические, клюв металлический, глаза красные…. — поинтересовалась Селена Яксли, наблюдая за кейнерилом.

— Да вот, завел, чтобы народ пугать…. Это — Ракшас, один из волшебных воронов, выведенных Министерством Магии.

— Тогда понятно, почему у него такой жуткий вид — Министерство ничего нормального придумать не может, все монстров каких-нибудь создает!

Гарольд на это только многозначительно хмыкнул и углубился в собственную корреспонденцию. Набор писем повторился — от матери и от Ремуса. Мальчик решил начать именно с последнего.

Крестный, которому Гарри в утреннем письме сообщил их общие догадки по поводу произошедшего, с ними в некоторых деталях был согласен, но сомневался, зачем и кому надо было посылать Хагрида в один из самых защищенных сейфов Гринготтса.

К этому времени, Рон, читавший, судя по лицу, нечто крайне для себя неприятное, с яростным воплем отбросил пергамент и, направив на ни в чем не повинное письмо волшебную палочку, сжег его.

— Что случилось? — дочитывая послание от крестного, поинтересовался Гарри Поттер.

— От родителей, — с отвращением на лице сказал Уизли, кивая на горстку пепла.

— И что пишут?

— Сам подумай, что они мне могут писать! — зло воскликнул рыжий мальчик. — Это у тебя хотя бы мать нормальная — опомнилась, а мои окончательно свихнулись! Оба! «Ронни, ты выбрал неправильный путь. Ты нас всех предал, как так можно….» и прочее бла-бла-бла! А в конце еще… от отца… У-ух! Ненавижу!

— Я это с четырех лет слышу, — фыркнул в ответ Гарольд. — Идем лучше в гостиную. Нам до дополнительных занятий с Флитвиком надо всю домашнюю работу сделать.

— Какой, к Мерлину, Флитвик? Какие занятия? — тоскливо произнес Рон. — Мне такую выволочку обещают, когда я на каникулы домой поеду….

— А ты оставайся в замке. Ну их всех — мы тут втроем такое устроим на каникулах, весь Хогвартс на стенку лезть будет! Давай, пошли в гостиную.

Уизли, с тоской поглядывая на гриффиндорский стол, за которым сидели его братья, пошел вслед за другом в слизеринские подземелья.

Сообщив портрету Салазара Слизерина пароль, мальчики прошли в гостиную и, кинув сумки возле кресел, устроились перед камином. Повозившись несколько минут с учебниками, Гарри пододвинул поближе небольшой столик-тумбочку.

— Ну, начнем с Чар. Что нам Флитвик задал?

— Проанализировать существующие виды магии и как они относятся к Заклинаниям.

Поттер, несколько секунд задумчиво смотря в огонь, вскочил и, с не предвещающей ничего хорошего улыбкой, сбегал в спальню первокурсников. Вернулся он оттуда с исписанным свитком.

— Что это такое? — поинтересовался Рон.

— Так, кое-что веселенькое. Помнишь, я рассказывал про своего кузена Дадли? Вот это все я надергал из его книжек. Весь текст — одно сплошное издевательство над маггловским увлечением этим их «оккультизмом». Ну, естественно, все с моими комментариями. Давай, пиши, порадуем Флитвика знаниями культуры магглов. Первое — Белая Магия. Лабораторная магия, адепты которой ставят опыты над людьми.

Рональд Уизли прыснул.

— Ты уверен, что это именно Белая Магия? — улыбаясь, спросил он.

— Ага. Ты пиши-пиши. Второе — Чёрная магия. Лабораторная магия, адепты которой ставят опыты на себе.

Рон тихо посмеиваясь, записал и это.

— Если это так, то мы просто обязаны поставить на себе какой-нибудь опыт, — сообщил он, стараясь удержать серьезное выражение лица.

— Ага. Дальше — Любовная магия. Лабораторная магия, адепты которой ставят опыты, как над собой, так и над другими, сразу или попеременно.

Уизли от смеха выронил перо.

— Что за чушь? — спросил он, отсмеявшись.

— Маггловское понятие магии. Тебе диктовать дальше? Так вот, четвертое — Серая магия. Лабораторная магия, адепты которой ставятся опыты над всем остальным, полагая, что ставить опыты над людьми, пусть даже этот человек ты сам, — неэтично. Потом идет Церемониальная магия, она же — ритуальная. Вежливая магия с разработанным этикетом. Истинный джентльмен, желая пообщаться с демоном или с каким-нибудь другим существом, перед этим обязательно перед этим скажет что-то вроде: «Уважаемое Существо, Не соблаговолите ли проследовать в сей круг!». Получив распространение среди средних классов общества, из церемониальной магии выделилась балансовая магия, с основным принципом — «если где-то что-то убудет, то в другом месте что-то прибудет».

Рон медленно сполз с кресла, продолжая смеяться.

— Молодежь, по какому поводу веселимся? — поинтересовался подошедший к ним Мальсибьер.

— Присоединяйся — разбираем маггловское понятие о магии и ее разделах, — усмехнулся Гарри, делая приглашающий жест.

Дерек сел в ближайшее кресло, с явной заинтересованностью уставившись на Поттера.

— После церемониальной идет Бытовая или простонародная магия. Обходится вообще без теоретической части, одни рецепты, сродни кулинарным, часто заимствованные из других типов магии. Действие её не всегда чётко однозначно, но зато вещи, необходимые для выполнения магических воздействий — незамысловаты. Никакой крови дракона, больше — бутылки, нитки, булавки, могильная земля и куриные яйца. Желания тоже просты: за/выведение бородавок, прыщей, насморка, мелкие козни и пакости, или их предотвращение.

Староста нервно хихикнул.

— Что за бред?

— Ты слушай дальше, — порекомендовал Гарольд. — Дальше — Боевая Магия. Маги, занимающиеся боевой магией — те, которые осознали, что их главные желания — это не давать осуществляться желаниям других. Магия Вуду — приятная магия, поощряющая адепта обзаводиться всякими вкусными штучками, так, чтобы всегда была возможность покормить своих духов. У вудуиста в кармане всегда отыщется кусок печенья или яблоко. Или более экзотические продукты питания, которыми вудуист готов полакомить своих духов.

К прослушиванию «лекции» присоединились еще несколько старшекурсников, заинтересовавшихся, от чего в гостиной стоит такой хохот.

-Магия Хаоса — непонятная магия. «В сознании образуется вакуум, заполняемый желаемой реальностью», «высвобождение созидательного хаоса вовне себя». Вам понятно? Мне — не очень, не могу уловить тут никакой структуры. Далее следует Некромантия — скромная магия, адепты которой даже по какой-то причине стыдятся назвать свою область занятий ну хотя бы некромагией. Мол, это мы всё так просто. Адепты немногословны, если не сказать, застенчивы, предпочитают чёрный цвет в одежде, любят шаловливо ковырять кончиком носка землю. Сефиротическая магия — воображаемая магия, всё находится в сознании, магия там же, логично. Тантрическая магия — привлекательная магия, адепты которой, исключительный случай, заняты отпугиванием от занятий этой магией всех остальных. Разве что человек попадётся ну очень симпатичный.

Количество «слушателей» лекции о маггловских понятиях магии возросло.

— Оккультизм — специфическая магия, направленная больше всего на потворствование своему желанию знать тонкую структуру мира, — посмеиваясь вместе со всеми, продолжил Гарри. — Каббала — тайная магия, любое знание о ней является тайной. Не верьте никому, кто говорит, что он знает каббалу. Никто ничего про неё не знает. Магия сновидений. Сновидение — такая область, где теоретически возможно всё. Следовательно, овладев намерением всего, а потом умело совместив реальность реальности и реальность сновидения, можно всё. Этномагии — набор магических практик, специфических для какой-нибудь народности. Колоритные магии, реквизит включает набор музыки, обрядов, одежды и праздников, соответствующих данному народу на протяжении всей его истории. Может встретится всё что угодно, всевозможные своеобразные пляски общего и особенного, хотя и в жёстких рамках. Так, если этномаги средней полосы России превращаются в волков и медведей, то негры превращаются в леопардов. И никак не наоборот. Этномаги используют специфические ментальные особенности народа-носителя, есть ли это магия китайская, лаосская, эфиопская или ново-русская. Несколько особняком из этномагий стоит Шаманизм — этномагия, объединяющая в себя музыку, обряды, одежды и праздники сотен редких и исчезающих народностей земного шара. Телема — прикольная магия. В желаниях важно не только что желается, но и как это желание исполняется, ведь удовольствие можно получить от всего. Не находите, скажем, что аромат лепестков роз и звук колокольчиков добавят нотку душевности в процесс общения с духом своего прадедушки? И правда, что мешает в процессе исполнения своих желаний хорошенько не повеселиться? Дальше будет еще интереснее. Астрология — древняя магия, очень древняя, настолько древняя, что уже заработала себе склероз. Изучает звёзды. Звезд много, изучать ещё очень долго. Влечёт к себе тех, для кого результат сам по себе не важен, зато приятен сам процесс. И, наконец, Алхимия — благородная магия. Занята поиском и добычей философского камня, обладающего многими чудесными свойствами, в частности, с его помощью можно преобразовывать различные металлы в золото. Большой минус алхимии в том, что заниматься алхимией может позволить себе только очень состоятельный человек, а это идёт в разрез с

общедемократическими тенденциями нашего времени. Фен-шуй — магия гармонии, считающая, что если человек гармонизировал достаточно большую часть своей жизни, за этой частью незамедлительно проследует и всё остальное. Тоже гармонизируется, главное — подать хороший пример! Гомеопатия — неординарная магия. Противоположности сходятся, как известно. Любовь переходит в ненависть, а малое в большое. Например, если удастся потратить исчезающе малую сумму денег, то они к тебе вернутся в бесконечно большом объёме. Однако гомеопатия тоже идёт вразрез с течением нашего времени, поскольку противоречит принципу Жадности.

Вся слизеринская гостиная заходилась смехом, слушая, как им читает все это с серьезным лицом Гарри Поттер.