Дело Гермионы (джен)

Воскресенье, 24 июля 1994 года. Где-то на просторах Британии.

Мы вчетвером стоим на полигоне. Где он находится — хрен его знает, нас сюда телепортирует Грюм. Он начал было объяснять основы телепортации, но сразу стало ясно, что Грюм — это нихрена не Люпин. Показать на практике — пожалуйста, а вот с объяснениями, точнее говоря теоретическими основами, у бывшего аврора дела обстоят плохо. Мол, работает и работает, а почему — пусть у других голова болит!

Так что мне предстоит изучение аппарации на практике сразу после дня рождения Гарри, который будет через неделю. Грюм постоянно ворчит, что вот, мол, раньше ученики быстрее все схватывали и целый месяц на изучение аппарации — это много, но Тонкс мне шепнула, что старикан весьма доволен нашими успехами. Каждый день он возит нас на этот полигон, где мы отрабатываем разные вещи. Сейчас вот Аластор предлагает нападать на него втроем. Переглядываемся с Гарри.

Вообще-то разделение ролей отработано еще в «Ежиках».

Я нападаю, Гарри держит щит, потом наоборот. Если две атаки не дали плодов, разбегаемся в разные стороны и бьем одновременно, и так далее.

Пожалуй, надо сделать небольшое отступление и рассказать о новом учителе.

Но вначале стоит добавить, что нечего и мечтать таким образом достать Грюма. За те две недели, что он нас натаскивает, Аластор показал, что он действительно профессионал. Пусть у него протез (кстати, с прикольной когтистой лапой вместо ступни), но это ничуть не мешает. Когда надо, он не бежит, а спокойно телепортируется на пять, десять или двадцать метров. Искусственный глаз обеспечивает точность, плюс видит сквозь стены, мантии-невидимки, одежду, о чем нам однажды с ухмылкой сообщил сам Грюм.

Тонкс потом сказала, что это любимая шутка Аластора, а заодно и проверка.

Кто начинает смущаться, прятаться, глупо хихикать, тот сразу получает когтистой лапой под зад и вылетает из учеников. Как он заявил: «Урок восемь: на войне нет места смущению, надо использовать все, что дает преимущество». Еще у меня зародилось смутное подозрение, что Тонкс факт всевидения Грюма возбуждает, но расспрашивать не стал.

В общем, видит нас насквозь, умеет телепортироваться, к тому же у него огромный опыт и, конечно же, посох!

То ли он встроил туда палочку, то ли это дезинформация для врага такая, но посох Аластора проходит сразу по двум ипостасям. Даже трем. Во-первых, он им магичит, во-вторых, летает на нем, как на метле, а в-третьих, лупит им по головам и спинам, как дубинкой. В общем, универсальная такая вещь, не говоря уже о том, что на него можно опираться при ходьбе и ловить им вражеские заклинания.

К счастью, уроки номер два и три не пропали даром, и никто из нас не ринулся сразу в атаку.

Грюм тяжело так стоит, как будто смертельно устал, опирается на посох, весь такой из себя старый и морщинистый. Это тоже один из уроков — умение создавать нужный образ, не прибегая к изменениям внешности. Вот сейчас его дряхлый вид так и подзуживает просто одним ударом выиграть поединок, и только рассудок шепчет, что это все видимость и обман. Не знаю, правда, как это поможет на Турнире, но обсуждать учебную программу Грюм отказался наотрез.

Заявил, что он тренирует всерьез, а уж Турнир там или ловля слизняков, его не волнует.

Мол, после его подготовки ученик сможет делать и то, и другое, или даже оба дела одновременно. Вообще, почти сразу стало видно, что для Грюма война не закончилась. Также было заметно, что он пытался заставить себя жить мирно и у него не получилось. Тому, кто однажды переломил себя и пошел убивать, очень трудно вернуться к мирной и тихой жизни, во всяком случае, мне так кажется. У магов это должно было быть вдвойне трудно, тут и негласные запреты на убийство, и отсутствие нормальных мозгоправов, которые бы вправляли мозги на место бывшим аврорам. Так что и готовил он нас к войне — всех, сразу и непрерывно. Не меня к Турниру, а всех нас троих к войне.

Попутно Грюм прочищал мозги Сириусу, постоянно вспоминал прошлое с Чарли и ворчал на Министерство.

Думаю, это была просто привычка, он так привык два десятка лет ворчать на Министерство, что даже теперь, когда там все изменилось или готовилось измениться, Аластор не мог просто взять и прекратить ворчать. В такие минуты его настоящий глаз еще приоткрывался, а левая рука сжималась, как будто уже удаленно душила министерских крыс и бюрократов. Ворчал он со вкусом, а вот ругался без огонька, никаких тебе тройных загибов и прочих чудес фольклора. Так, всякая магическая фауна, с упоминанием отходов организма и интимных сношений да общей тупости. Вроде такого: «Да им пикси в глаза насрали, идиотам!»

Пару раз меня даже подмывало предложить ему ответные уроки обсценной лексики, но удерживался.

Так вот, готовя нас к войне, Грюм никаких скидок на возраст или пол не делал. Лозунг «Постоянная бдительность!» работал двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю. Приходилось постоянно быть настороже, ведь можно было попасться в ловушку в туалете, провалиться на лестнице, по которой ты поднимался пять минут назад, съесть не то и получить роскошные пятна на лице (подозреваю, что Грюм использовал продукцию близнецов Уизли) или, открыв книгу, активировать оглушающее заклинание. После каждого такого инцидента Грюм громко объявлял об условной смерти и делал пометку на доске.

Первоначальная цель, как он неустанно хрипел нам, — добиться отсутствия условных смертей хотя бы в течение суток. Тогда, мол, можно будет двигаться дальше. Не знаю уж куда дальше, и без того вскоре буду передвигаться по особняку боком, аки легендарные ниндзя. Постоянное ожидание, что из засады выскочит Грюм и ткнет посохом в жопу, не только стимулировало бдительность, но и изрядно выматывало. Дорога до подвала, где проходило практическое зельеварение, напоминала иногда полосу препятствий. Порой мне казалось, что вокруг не особняк Блэков, а помещение, где проходит игра «Форт Байярд», и чтобы заслужить ужин, надо решить две головоломки, не попасться в четыре засады и успешно проникнуть на кухню через вентиляционную вытяжку над плитой.

Так как в игрищах Грюма участвовал и его друг Чарли, то существовал особый вид ловушек.

Этот долбанный метаморф превращался во всех подряд, и надо было успеть заметить несоответствие, прежде чем он тыкал пальцем в спину или бок, сообщая, что ты мертв. Тонкс пыталась делать то же самое, но ей не хватало опыта. Двигалась по-другому, не так уверенно имитировала окружающих и так далее. Но спокойствия это, разумеется, не добавляло.

Еще Аластор Грюм сообщил, что подарок на день рождения Гарри — день без ловушек и подвохов.

Да, старый аврор явно знает толк в подарках!

Тонкс начинает первой. Из-за наших спин она мечет что-то в землю, и та начинает увязать под протезом Грюма. Оттолкнув Гарри в сторону, атакую протез, пока тот в захвате и не может двигаться.

— Редукто!

Грюм молча отбивает и тут же на возврате стукает посохом о землю.

— Протего! — ставит щит Гарри.

Совершенно зря, надо заметить, ибо Грюм, освободив ногу, тут же сам закрывается щитом. Бросок от бедра — и в наставника летит склянка. Просто склянка. Весь фокус в догоняющем заклинании трансфигурации, которое делает из стекла склянки стеклянную пыль.

Опасно? Несомненно!

Но товарищ Аластор будет доволен, ибо отдельно несколько раз приказывал нам не сдерживаться на тренировках и бить всегда в полную силу. Мол, удар надо сразу ставить правильный, а сделать мы ему все равно ничего не сможем. Тренировочный полигон — в сущности, просто кусок земли неизвестно где, с различными ландшафтами и строениями — немало испытал после этих заявлений Грюма. В последнее время меня не покидала мысль, что надо отработать трансфигурацию взрывчатки прямо в бою, но как-то вот все не получалось.

И это несмотря на дополнительные занятия с МакГонагалл по боевой трансфигурации.

Склянку в пыль — это, собственно, один из экспериментов, по итогам которого рассчитываю хорошо так взрывать врагов прямо в бою. В жопу заклинания, все равно их любой опытный маг опознаёт на ходу, да и ставит щиты он тупо быстрее, чем я. Будем работать с материалами, пусть почешутся!

Аластор, уловив опасность, отпрыгивает и кидает какой-то щит.

Ага, тоже что-то трансфигурационное, из разряда «преобразуй все во что-то безопасное». Другое дело, что пока он этим занят, Тонкс хитро подставляет ему подножку, накастовав камень под ногу. Отпрыгнувший Грюм с ходу спотыкается и валится на землю, но все равно продолжает удерживать взгляд на нас.

— Вспышка!

Рывок вперед! Пока он ослеплен и свалился на землю, сблизиться и припечатать Аластора, чтобы не очухался! Гарри не успел среагировать и теперь трет глаза. Тонкс тоже делает рывок вперед, прикрывает сзади, так сказать. Позиция просто идеальная, и вообще надоело проигрывать, так что...

— Инфрасонус!

— Бум!

Что такое? Не успеваю оглядеться, откуда раздался «бум», как мне в затылок прилетает посохом. Резкая боль, оглушение, сбиваюсь с бега, почти падаю на землю. Понятно, что Грюм каким-то образом оказался сзади, надо ставить щит! На чистых рефлексах кидаю Протего за спину, торможу и разворачиваюсь. Тонкс на земле, в отключке. Грюм с ухмылкой смотрит на меня, за его спиной Гарри начинает подкрадываться, чтобы нанести удар. Так и хочется заорать, чтобы бил сразу, а не страдал ерундой, но сейчас полезнее будет отвлечь внимание.

— Учитель, а что это у вас под ногой?

— Земля, — и Аластор делает резкий выпад посохом назад.

Гарри едва успевает отскочить, но конец посоха бьет по руке, и палочка выпадает.

— Акцио палочка Поттера, — лениво, небрежно так говорит бывший аврор.

— Экспеллиармус! — иду в атаку, и посох вылетает из руки Грюма.

Но прежде чем я успеваю подпрыгнуть от радости и засадить еще одним заклинанием, Аластор подхватывает палочку Гарри.

— Ступефай!

Да, рано радовался. Проделано все настолько быстро и одновременно лениво, что просто не успеваю увернуться, не говоря уже о том, чтобы поставить щит. Вот эта демонстрация возможностей взрослого опытного мага, пожалуй, удручает больше всего в тренировках.

— Неплохо, неплохо, — Грюм касается посохом Тонкс, и та «оживает». — Теперь разбор ошибок!

М-м-м, как же я не люблю разбор ошибок!!!

В целях экономии времени в душ идем вдвоем с Тонкс. И если вы думаете, что вид голой взрослой метаморфки возбуждает, то глубоко ошибаетесь. Нет, он, конечно, возбуждает где-то глубоко внутри, но усталость после тренировки, отбитые кости и залеченные синяки и царапины — ага, отработка магомедицины — неизменная часть тренировок! — как-то приглушают гормон, и тот не бьет по мозгам. Потом, когда уже отойдешь, поешь, тогда да, но это потом. Сейчас же тупо пялюсь на живот и немного ниже. Задаю тупой вопрос:

— А тут зачем делать розовые волосы?

— В женщине все должно быть прекрасно! — ухмыляясь, отвечает Тонкс.

Пожимаю плечами.

— Слушай, потри спину, — поворачивается она. — А то не дотягиваюсь.

— Ты же метаморф, преобразовала бы спину, чтобы дотягиваться! — ворчу, но тру.

— Это идея, только не знаю, в кого тогда надо превратиться, — хихикает.

— В кота, они же сами себя вылизывают, — хихикаю в ответ.

— Фи, шерсть! — передергивает плечами Нимфадора. — Кстати о вылизываниях. Правда, что ты и...

— Нет, я не сплю с Дамблдором, — сразу прерываю ее.

Пауза. Хмыканье.

— Но собираешься?

— Нет.

— А слухи говорят, что, да! — и ржет.

Учитывая, что она при этом разворачивается, трясущаяся грудь четвертого размера подпрыгивает почти что перед глазами. В другой ситуации стоило бы как минимум погладить эти дыньки, но усталость и осторожность делают свое дело — сдерживаюсь.

— Да и хрен с ними, пусть болтают что хотят, — опять пожимаю плечами.

— Ну-ну, — Тонкс домывается и начинает вытираться.

Волосы резко становятся короткими, она их быстро протирает и снова делает длинными. Толково придумано, ничего не скажешь. Эротичное зрелище быстро заканчивается, ибо одевается ученица Грюма именно как ученица Грюма. Быстро, резко и сохраняя бдительность и обороноспособность в любой позиции. Никаких долгих надеваний, протискиваний в одежду, когда поле зрения блокировано, нагибаний и поиска тапочек в углу. Как минимум краем глаза держит и дверь, и окно, ну и палочка наготове.

Интересно, когда она моется в одиночку, палочку берет в душ?

Подсознание, испорченное интернетом, немедленно дорисовывает картины про палочку в душе и самоудовлетворение и слоган: «Магический вибратор — волшебное удовольствие!» Ладно, так и запишем: в душ ходить в одиночку и больше таких опытов не ставить! Тело опять ноет и канючит, мол, ну чего ты, хозяин, все ж так классно было, а ты!

Интересно, у магов есть порнушка?

В смысле, после таких вот ситуаций — бац! Извлекаешь воспоминания, а потом в Омуте Памяти крутишь желающим. Правда, непонятно, как самоудовлетворяться, пока головой в Омуте торчишь. Все-таки в воспоминание тебя целиком кидает, и тела не ощущаешь, но если подумать, всегда можно найти выход!

Так, стоит усилить тренировки, усталость уже не помогает.

Подкрутим воду... та-а-ак, пошла холодная! Дабы отвлечься, думаю о тренировках и магии. Что ж, система Грюма, назовем ее так, может и сработать. После такой подготовки, что бы там ни предложили на Турнире, не растеряюсь. Драконы, русалки и лабиринт из фильма отпадают, но в том-то вся соль тренировок. Ты постоянно готов к чему угодно. Даже к тому, что сейчас в ванную комнату полезут зеленые человечки с бластерами наперевес.

И благодаря этой готовности любое из испытаний Турнира будет лишь испытанием.

Моментальная реакция, определение, какую магию применять, и опля! Победа! Правда, если правильно понимаю, дедушке Альбусу не помешает еще хороший пиар Хогвартса, но на эту тему есть пара задумок. Грюм, может, и не силен в теории, но вот практика артефакторики у него богатая. Останется только придумать хорошее шоу, потом поработать над воплощением, ну и не обгадиться во время Турнира.

Ерунда, можно сказать, дело привычное. Вся жизнь тут — сплошная попытка не обгадиться.

И вроде даже справляюсь, и вроде даже местами неплохо.