Гарри Поттер и Архимаг (гет)

На уроках заклинаний профессор Филиус Флитвик рассказывает своим ученикам, что при помощи универсального заклинания «Вингардиум Левиоса» можно поднять в воздух любой предмет и потом управлять его полётом движениями палочки. Максимальный вес поднимаемого предмета зависит от навыков и магической силы колдующего. Начинают ученики Хогвартса осваивать это заклинание с левитации гусиного пера, а среднестатистический взрослый волшебник способен поднять в воздух вес килограммов в сто, сто пятьдесят. Точность управления движением поднятого предмета тоже приходит с опытом. Вначале ученик приподнимает перо только вертикально вверх, потом учится двигать его в любом направлении, а позже, если уделял внимание развитию своих магических способностей и тренировкам именно с этим заклинанием, может заставить любой предмет летать кругами или выписывать пируэты.

Но это не единственный способ левитации и удалённого управления движением предметов. Например, так называемые манящие чары, они же заклинание «Акцио», — это заклинание тоже заставляет некий предмет летать, но только в одном направлении — к волшебнику в руки. Или даже заклинание «Экспелиармус» — оно предназначено для разоружения противника в магической дуэли, но, если применяющий это заклинание маг достаточно искусен, то вырванное у противника оружие летит прямо к нему в руки, а не куда-нибудь в сторону.

А ещё существует целый ряд заклинаний, которые предназначены специально для точного управления какими-либо предметами — они действуют куда точнее и требуют меньше сил, чем «Вингардиум Левиоса». Об этих заклинаниях профессор Флитвик тоже рассказывает своим ученикам, но уже на старших курсах. Все такие заклинания начинаются словом «Мобили», а потом идёт слово на латыни, обозначающее важный признак предмета, которым требуется управлять — форму, материал или что-то иное. Например, для управления движениями человеческого тела, чаще бессознательного или связанного, существует заклинание «Мобиликорпус».

Именно этим заклинанием Пожиратель смерти поднял Гарри в воздух и понёс по направлению к лифтам. Сам он шёл за Гарри и радовался, что именно ему поручили это лёгкое, но почётное задание. Конечно, он не рассчитывал на какую-то особую похвалу или награду от Волдеморта, но положительное впечатление, произведённое на повелителя, уже награда — оно даёт шанс на получение в будущем более важных заданий, а это путь к успеху.

Заклинание «Мобиликорпус» очень аккуратно подхватывает тело и бережно управляет его движениями. Если бы Гарри сейчас спросили, за какое именно место он подвешен в воздухе, он затруднился бы с ответом, ибо полёт не доставлял ему никаких неудобств. Гораздо больше его в этот момент занимали верёвки, связывающие руки и ноги. Если бы не эти верёвки, уж он бы вырвался и голыми руками набил морды обоим Пожирателям смерти и Волдеморту вместе с ними. Или отобрал бы палочку у ближайшего Пожирателя, а со вторым разбирался бы уже магией…

«Что я скажу Рону?!»

Думал Гарри, пребывая одновременно в гневе и в прострации от ужаса случившегося. Артур Уизли не был ему особенно близок, но он всегда хорошо к нему относился. И он был отцом его друга, и двух других его друзей, и его хорошей знакомой, и Билл с Чарли были отличными ребятами, которые теперь остались без отца, а уж какое горе испытает Молли Уизли, когда узнает, что её мужа убили — об этом страшно было даже подумать.

Однако Гарри своими глазами не видел, как зелёная вспышка авады убивает мистера Уизли, и этот факт чуть-чуть притуплял его горе, позволял временно обмануть себя, представив, что Пожиратель смерти с глухим голосом промахнулся или убил кого-то другого, а не мистера Уизли.

«Он так переживал, предупреждая меня об опасностях, исходящих от Министра магии, а тут появились Пожиратели смерти и убили его…»

Когда Гарри проплывал по залу авроров, он без удивления увидел лежащее на полу тело мистера Баллери. Аврор лежал на выходе из своего кабинета, рядом с его правой рукой валялось гусиное перо, а палочки нигде не было видно. Возможно, он даже не успел понять, что ему грозит опасность и достать её. Гарри показалось, что ярко синие волосы стали чуточку тусклее, чем были, но рассмотреть подробнее он не успел. Пожиратель смерти, управлявший его телом, быстрым шагом двигался по этажу и нигде не останавливался, зал авроров они прошли всего за несколько секунд.

Остановился Пожиратель только у лифтов. Гарри оказался повёрнут лицом в сторону коридора, уходящего в другое крыло министерства, и не видел, ни самого Пожирателя, ни кнопки вызова лифта, ни второго Пожирателя, нагнавшего их в самый последний момент.

— Хорошо, что не уехал без меня, — выдохнул Пожиратель с глухим голосом.

— Я не настолько плохо к тебе отношусь, Роули, чтобы так подставлять, — ответил ему с усмешкой тот, который держал под контролем Гарри.

Лифт прибыл с лязгом и грохотом, а раздвигающиеся решетки скрипели так, будто готовились вот-вот застрять и никогда больше не приходить в движение. Очевидно, что Пожиратели не знали, который из лифтов недавно был отремонтирован и вызывали тот, что попадался под руку. Гарри влетел в лифт и решетки закрылись, снова проскрипев свою многолетнюю жалобу на плохую работу Отдела магического хозяйства. Лифт двинулся вниз.

Гарри не видел, какая кнопка была нажата, но ехали они достаточно долго, а скрежетания и стоны лифта делали поездку томительной. Не говоря уже об итак ужасном настроении Гарри — он снова попал в плен, снова вокруг него умирают люди. И ведь с прошлого плена прошло всего чуть больше суток, ну, неужели Фадж не мог отодвинуть слушание хотя бы на неделю.

Наконец, лифт прибыл на нужный этаж и остановился.

— Отдел тайн, — произнёс прохладный женский голос, который на других этажах звучал гораздо жизнерадостней.

Странно, но Пожиратели смерти привезли Гарри туда же, куда он сам должен был спуститься всего через два часа. Не могли подождать его прямо здесь.

В коридоре с голыми стенами, без дверей и окон, Пожиратели пошли в самый дальний конец, прямо к зловещей чёрной двери Отдела тайн, которую Гарри так привык видеть в своих кошмарах. Волдеморт весь год показывал ему эту дверь, а Снейп обучал его легилименции, чтобы не видеть её. В конце года Волдеморт обманом заманивал его сюда, но его планы разрушил даже не сам Гарри и не кто-нибудь из членов Ордена Феникса, а неизвестный слепой старец. Но всё сопротивление оказалось бесполезно, Волдеморт не отступился от своего, и вот Гарри здесь, связанный, без палочки, лишенный любой надежды на спасение. В этот раз ему уже никто не успеет помочь. А Министр Фадж ещё и порадуется, что Гарри не явился на слушание.

В этот момент Гарри не мог мыслить трезво и не учитывал тот факт, что в здании Министерства магии лежит как минимум два трупа, и ни о каком дисциплинарном слушании уже не может идти и речи.

Тем временем Пожиратели открыли дверь и вместе с парящим над полом Гарри вошли в круглую чёрную комнату. Комната была действительно чёрной — чёрный потолок, чёрный пол, чёрные стены и чёрные двери по периметру, а между дверями в металлических канделябрах горящие синим пламенем свечи. В первую секунду Гарри показалось, что это не свечи, а десяток призраков мистера Баллери с ярко синими волосами, но наваждение быстро сгинуло.

— Ты помнишь, закрываем дверь и сразу закрываем глаза, — почему-то шепотом проговорил один из Пожирателей другому.

Гарри даже не понял, кто из них произнёс эти слова. Шаги за спиной стали медленными и аккуратными, а дверь, судя по звуку, закрывали с явной опаской. Стоило только раздаться щелчку вставшей на место створки двери, как откуда-то снизу раздался рокочущий звук, и свечи на стенах поехали в сторону.

Гарри зажмурился — если уж Пожиратели должны были закрывать глаза, то и ему не повредит это сделать. Он ожидал, что вокруг будет что-то происходить, но… ничего не было. Только рокочущий звук всё никак не прекращался. Тогда Гарри приоткрыл глаза, но не увидел ничего кроме темноты и мерцающей синей полосы, которая вдруг начала замедляться пока не распалась на отдельные огоньки. Через секунду Гарри понял, что это были огни свечей, висящих на стенах, слившиеся между собой в одну полосу из-за скорости вращения оной. У него закружилась голова и поехала картинка перед глазами. А тем временем рокочущий звук прекратился, и кто-то из Пожирателей твёрдым голосом скомандовал:

— Зал смерти!

Мягкая сила мобиликорпуса понесла Гарри куда-то, а он всё никак не мог остановить вращение головы и проморгаться. Перед глазами стояли синие огоньки, норовящие уехать вправо, голову тоже хотелось повернуть вправо, провожая огоньки взглядом. Тут Гарри задел что-то пятками и это был не пол, то есть, его не поставили на пол, а он продолжал висеть в воздухе и куда-то лететь. Кажется, они спускались вниз по лестнице. Гарри попытался рассмотреть, куда они попали, и постепенно ему это стало удаваться.

Его голова не была зафиксирована верёвками или магией, поэтому Гарри смог как следует оглядеться. Он находился в большом, плохо освещённом, прямоугольном помещении. Потолок терялся где-то в темноте, а вместо пола была большая яма — со всех четырёх сторон от самых стен опускались крутые ступени, оканчивающиеся на довольно небольшой площадке, в центре которой стояла каменная арка чуть выше человеческого роста. Эта площадка с ровным полом была метров на шесть ниже того уровня, откуда начинались стены помещения.

Вокруг арки собрались Пожиратели смерти, их было человек пять или шесть, но самое главное, что здесь же был и Волдеморт. Живой и здоровый — ни прерванный магический ритуал, ни взрыв на вершине пирамиды не нанесли ему каких-либо серьёзных повреждений.

Увидев своего заклятого врага, Гарри совсем сник и в его душу начал заползать холодный липкий страх. Вот только что он не смог бы ответить на вопрос, что он сейчас чувствует. Потому что паника от осознания самого факта присутствия Пожирателей смерти в Министерстве магии, злость за убийство мистера Уизли, остатки решимости, с которой он готовился выступить на дисциплинарном слушании, всё это перемешалось в его голове и не давало сосредоточиться на чем-то одном. Но сейчас Гарри отчетливо почувствовал страх — перед ним стоял величайший тёмный маг двадцатого столетия, чье имя большинство волшебников боятся даже произносить вслух, а сам он связан магическими путами и лишен палочки.

У Гарри перед глазами встала картина, как Волдеморт двумя руками держит потусторонне чёрный кинжал, а затем вонзает его в живот голого толстого мужчины и начинает шептать какое-то длиннющее заклинание. С алтаря, на котором лежит мужчина, тонкими ручейками стекает кровь. На полу, под ногами Волдеморта, целые лужи крови, а в метре от алтаря — ванная с сотнями сердец, которые перестали биться всего несколько минут назад.

У Гарри ком встал в горле, а руки мелко затряслись. Перед его глазами стояла кровь, чёрный кинжал и ещё бьющееся сердце в руках Пожирателя смерти. Он с ужасающей ясностью осознал, что сегодня его убьют. Как его родителей пятнадцать лет назад, как тех маглов сутки назад, как многих других магов и маглов — мало ли их погибло от рук Пожирателей смерти и самого Волдеморта.

Вдруг его лоб пронзила умопомрачительная боль.

— Мой повелитель, я доставил Гарри Поттера.

— Да, я уже заметил, — ответил низкий раздраженный голос. — Опусти его.

Гарри почувствовал под ногами пол и даже устоял, не упав. Боль накатила волной и понемногу отступила, оставив после себя лишь зуд. Очень хотелось прижать ко лбу что-нибудь холодное или хотя бы потереть шрам рукой. Но руки были стянуты верёвками, и с раздражающим зудом пришлось смириться. Гарри посмотрел на Волдеморта.

Тот выглядел одновременно раздраженным и обрадованным, насколько это возможно понять по змееподобному лицу, на котором нет носа, а рот не имеет губ. В одной руке у него была волшебная палочка, а второй он держался за голову в районе затылка.

— Ох, Поттер! Каждая встреча с тобой, как проклятие. Хорошо хоть, что эта станет последней.

Волдеморт опустил руку от головы, обернулся и окинул взглядом стоящую в центре помещения на отдельном каменном постаменте арку.

— Раз уж ты, наконец-то, почтил своим присутствием Отдел тайн, то давай сходим и вместе узнаем, можно ли тебя просто убить или придётся сначала помучить.

С этими словами он направил на Гарри палочку, и того подхватила мягкая сила невербального мобиликорпуса. Волдеморт знал несколько десятков заклинаний, которые могли бы поднять человека в воздух и управлять его движениями, но обычный мобиликорпус был самым привычным и требовал минимум усилий. А силы сегодня ещё могли ему понадобиться.

Гарри пролетел обратный путь до двери в круглую чёрную комнату и завис перед ней. Волдеморт не спеша поднимался по ступенькам вслед за ним. А какой-то расторопный Пожиратель, держась метрах в трех от своего повелителя, обогнал его, подбежал к двери и распахнул её. Сам он остановился сбоку от двери, неестественно выпрямив спину, как будто был солдатом на параде, особенно странно это смотрелось в купе с тяжелым дыханием от внезапной пробежки. Стоило двери распахнуться, как Гарри тут же вылетел в неё. Волдеморт остановился на пороге, посмотрел в глаза Пожирателю и скомандовал:

— Бери Роули и караульте в коридоре у лифта.

И он вышел в круглую комнату, а дверь за ним закрылась. Снизу вновь послышался рокот, как и в прошлый раз, значит, комната вращалась не только, когда кто-то входил в Отдел тайн, но и когда перемещался между разными его залами. Гарри зажмурился, ему совершенно не хотелось вновь мучиться с головокружением и огнями перед глазами. Рокот продолжался довольно долго, но потом стих, а Гарри не помнил — сначала стены перестают вращаться, а затем кончается рокот или наоборот.

— Зал пророчеств, — прозвучал голос Волдеморта, и Гарри понял, что глаза уже можно открыть.

Как уже говорилось, мобиликорпус очень мягко и незаметно управляет движениями человека, конечно, если ему не сопротивляться. Гарри сопротивляться не мог и поэтому он совершенно не понимал, когда его куда-то несёт, а когда он просто висит в воздухе неподвижно. Открывая глаза, он уже готовился смотреть на следующий зал, подспудно ожидая, что он окажется точно таким же как и зал смерти, только на площадке внизу ямы будет стоять что-нибудь другое — какой-нибудь артефакт, вроде омута памяти, в котором хранятся не воспоминания, а пророчества. Кстати, он так и не понял, почему предыдущий зал назывался залом смерти, хотя ему совсем не удалось рассмотреть стоявшую там арку, да и не до того ему было.

Однако Гарри открыл глаза всё в той же круглой комнате, в которой их и закрыл. Ни одна дверь не была открыта. Волдеморт стоял рядом с ним, Гарри видел его в профиль и ужаснулся тому, насколько его лицо не похоже на лицо человека. Когда он видел его спереди, отсутствие носа бросалось в глаза, но, если посмотреть сбоку… нужно было с усилием напоминать себе, что это профиль человеческого существа.

— Значит, прямого прохода туда нет, занятно, — проговорил тем временем Волдеморт. — Ну, тогда пойдём проверенным путём — Зал времени!

Эта фраза поставила Гарри в тупик. Она скорее подошла бы Дамблдору, проверяющему как работает телефон или какое-то другое магловское устройство, в которое надо говорить. Этот образ никак не вязался с образом убийцы сотен магов и маглов, величайшего тёмного волшебника, который ненавидит всех вокруг себя.

Тем временем одна из черных дверей открылась, и Гарри влетел в неё, а Волдеморт, судя по звуку шагов, вошёл следом и закрыл за ними дверь. Они оказались в зале, совершенно не похожем на зал смерти. Это была длинная комната вся увешанная и уставленная часами, Гарри даже не понял, почему он отметил звуки шагов Волдеморта и закрывающейся двери, а сводящее с ума тиканье сотен часов услышал только после этого.

Он вспомнил эту комнату, ведь он был здесь раньше. В кошмарах, которые Волдеморт насылал на него на протяжении всего учебного года. Именно сюда он попадал, преодолевая круглую комнату, а потом проходил ещё дальше, в зал со стеллажами и круглыми стеклянными шариками, лежащими на полках. Неужели это и есть пророчества? Но какое отношение имеют пророчества к нему и к Волдеморту… Гарри не удивился бы, узнав, что про Волдеморта было сделано какое-нибудь пророчество, а то и не одно, но он сам-то здесь с какого бока?

Зал времени быстро промелькнул мимо Гарри, в конце узкого прохода он облетел светящийся хрустальный сосуд, стоящий на столе, в котором краем глаза успел увидеть малюсенькую птичку — она пыталась взлететь, неистово махая микроскопическими крылышками, но её потоком воздуха снесло вниз.

Перед его носом открылась ещё одна дверь, и он влетел в тот самый зал. Во все стороны уходили ряды стеллажей и вверх до самого теряющегося в темноте потолка тоже тянулись стеллажи и полки на них. Кое-где на стеллажах висели канделябры с горящими в них синим светом свечами. Гарри вновь вспомнил аврора Баллери. Но в этот раз он почувствовал призраком самого себя, летает, смотрит и совершенно не управляет своим телом, как будто уже лишился его. Стеллажи пролетали мимо один за другим, он один раз повернул, а потом полёт замедлился и остановился. Прямо перед глазами Гарри оказался пожелтевший от времени бумажный ярлычок, приклеенный к торцу полки, над ярлычком лежал один из тысяч стеклянных шариков — очень пыльный, как будто его положили сюда сто лет назад и с тех пор больше не трогали.

Секунды шли, а Волдеморт ничего не говорил, Гарри не собирался этого делать, но вчитался в то, что было написано на ярлычке:

11 апреля 1980 года

С.П.Т. — А.П.В.Б.Д.

Тёмный Лорд

и (?) Гарри Поттер

Имя Гарри было вписано другим подчерком и другими чернилами. Как будто в упражнении по английскому языку. Гарри вспомнил, что такие были в начальной еще магловской школе. Там было напечатано предложение с пропуском, и на пустое место надо было вписать пропущенное слово. Их ещё заставляли вписывать слова карандашом, чтобы потом можно было стереть, и всегда было хорошо видно по оставшемуся следу, какое слово нужно вписать.

— Видишь, как всё просто, — молвил Волдеморт, дав Гарри налюбоваться на надпись. — А ты-то всю голову сломал, зачем, да зачем я показываю тебе это место и приглашаю тебя сюда придти.

Он сделал шаг вперёд и уверенным движением взял с полки шарик — ничего не произошло.

— А всё дело в том, что пророчество отсюда может взять только тот, кого оно напрямую касается. То есть, ты или я. А мне никак нельзя было раньше времени заявляться в Министрество магии, которое так любезно не замечало факт моего возрождения!

К концу недлинной речи голос Волдеморта набрал пафоса, звучало так, будто бы это была его личная заслуга, что министром магии Великобритании является недалёкий Корнелиус Фадж, больше пекущийся о своём собственном благополучии, чем о безопасности всей страны.

— Но после провала с зиккуратом мне уже плевать на Министерство, всё равно скоро придётся захватывать власть во всей стране, — продолжил Волдеморт, — итак, давай посмотрим, что предрекла нам с тобой дура Трелони. Сомневаюсь, что это повлияет на мои планы, но не зря же я потратил столько усилий, чтобы заполучить это пророчество.

Волдеморт вытянул перед собой руку и раскрыл ладонь, на ней лежал стеклянный шарик — он был размером с мелкое яблоко или с крупную сливу и тускло светился изнутри, если бы в помещении было больше света, собственное свечение шарика можно было бы не заметить. Шарик покрывали рваные клочки пыли, частично стёртой пальцами Волдеморта, и сейчас он напоминал детскую игрушку, полгода назад завалившуюся под кровать и вытащенную оттуда во время генеральной уборки. Волдеморт немигающим взглядом своих красных нечеловеческих глаз уставился на шарик, он всматривался в него, и ничего не происходило. Потом он взял шарик двумя руками.

В другое время Гарри очень бы удивился происходящему. И дело было не в том, что он не заметил, куда Волдеморт убрал палочку, а в том, что сам Гарри продолжал висеть в воздухе, хотя такого не могло быть по определению — если волшебник, управляющий заклинанием, убирает палочку, заклинание прекращает работать. Но Гарри продолжал висеть, а Волдеморт двумя руками стирал с шарика пыль и всячески вертел его перед тем местом, где у обычных людей располагается нос.

Но сейчас Гарри лишь краем сознания отметил очередной факт, доказывающий, что Волдеморт не зря носит звание величайшего волшебника. Сам же он был сосредоточен на том, чтобы не трястись от страха. Ему чудилось, что ко всем невзгодам сейчас добавится ещё и сцена, которую он видел в последнем кошмаре во время экзамена по истории магии. Он боялся отвести взгляд от шарика в руках Волдеморта, чтобы случайно не увидеть лежащего у его ног связанного Сириуса. Ему казалось, что этого он бы уже не пережил. Мистера Уизли было жалко… но Сириус.

Наконец, Волдеморт закончил изучать пророчество. Он снова вытянул руку с лежащим на ладони шариком вперед, а во второй руке у него сама собой возникла волшебная палочка. Он коснулся кончиком палочки стеклянного бока шарика и произнес:

— Диси!

Это возымело эффект. Шарик мигнул и из него полился синеватый туман, густой как кисель, тонкая струйка тумана скользнула по ладони Волдеморта, протянулась на пол и там собралась в небольшую лужицу. Затем из этой лужицы восстала фигура замотанной в многочисленные шали женщины, она была прозрачной, словно призрак, только со странным синим отсветом. На глазах женщины покоились очки с толстыми стёклами, которые делали её глаза огромными. Женщина заговорила, и только в этот момент Гарри узнал Сибиллу Трелони, преподавателя прорицаний, хотя говорила она сейчас не своим обычным голосом, а тем самым низким и хриплым рыком, который Гарри слышал от неё единственный раз в жизни — когда она произнесла настоящее пророчество про возрождение Тёмного Лорда. И то пророчество сбылось в точности — Петтигрю пробыл в заточении двенадцать лет, а потом нашел своего господина и помог ему возродиться, еще более ужасным, чем он был прежде.

Тем временем, призрак Трелони произносил ещё одно пророчество:

— Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца...

— Ха! Ха! Ха! — отчётливо проговорил Волдеморт. Гарри мог бы поклясться, что в этот момент он улыбался своим безгубым ртом.

— Полежика тут ещё, мало ли что забуду, — с этими словами Волдеморт вернул шарик пророчества на его место на полке и посмотрел на Гарри. — Значит, я не знаю всей твоей силы? Вот, что Дамблдор пытался скрыть от меня. Или он пытался скрыть, что в пророчестве не говорится прямо, что ты убьешь меня? Только лишь то, что у тебя будут на это силы. Ведь, если я сам тебя сейчас убью, это ни в чём не будет противоречить пророчеству…

Он отвернулся, сделал несколько шагов, удаляясь по проходу, а затем развернулся и прошагал обратно. И ещё раз.

Гарри вновь удивился тому, что в этот момент величайший тёмный маг выглядел просто задумавшимся учёным или профессором Хогвартса. Если бы не его змееподобное лицо, можно было бы подумать, что он размышляет не о том, как именно он будет убивать Гарри, а о том, как улучшить технологию хранения пророчеств в стеклянных шариках и извлечениях их оттуда.

Пройдя туда обратно три раза, Волдеморт вернулся к по-прежнему висящему в воздухе Гарри, видимо, он принял решение.

Гарри сжался. По красным глазам, блестящей в неровном синем свете коже, туго натянутой на скулах, и безгубому рту невозможно было понять, какое решение принял Волдеморт. Произнесёт он сейчас убивающее проклятие или запытает Гарри до смерти, а может быть извлечёт из воздуха чёрный кинжал и заколет его как того толстого магла… Гарри попытался сказать что-нибудь, но у него ничего не вышло, воздух сипло вырвался из горла, не произведя никакого внятного звука. Он внезапно понял, что последние слова, сказанные им вслух, были обращены ещё к мистеру Уизли.

— Когда я пытался убить тебя в первый раз, я действительно отметил тебя, — сказал Волдеморт. Он вертел в руках свою волшебную палочку и вновь выглядел задумчивым. — И я действительно далеко не сразу понял, что именно тогда произошло. Понял только совсем недавно, когда задумался о воссоединении…

Он вдруг осёкся. Обернулся и посмотрел себе за спину, потом сделал широкий жест палочкой, обведя ей круг над своей головой и указав кончиком себе в лоб. Постоял так несколько мгновений, после чего немного успокоился.

— Селенцио, — указал Волдеморт на Гарри. — Помолчишь пока. Хоть я и не успел ничего тебе сказать, а так всё равно будет надёжнее. Я пока не буду тебя убивать, можешь расслабиться. Может быть, даже получится так, что ты вообще выживешь, посмотрим. А пока надо заняться аркой.