Томоджин (джен)

Это было очень странное ощущение. Том не видел ничего, кроме ярких непонятных вспышек. На какой-то момент ему показалось, что он стремительно падает в какую-то пропасть, наполненную звездами — такими, как их изображали на современных снимках, сделанных магглами. Он летел в неизвестность среди ярких пятен, сверкающих осколков и светящихся туманностей. Вначале Тому было очень страшно, но постепенно он успокоился. Ему даже начало нравиться это странное ощущение полета и простора.

— Где я? — снова осмелился спросить он.

Звуки в этом странном мире ничего не значили, но Том был уверен, что его прекрасно понимают.

— Это и есть ты, — ответили ему, — твое сознание, память, чувства. Все здесь — в твоей голове.

Том вдруг вспомнил, как что-то такое когда-то давно говорила ему Распределяющая Шляпа. Неужели она видела нечто подобное?

— Каждый видит что-то свое, — ответили ему.

— Скажите, — вспомнил о самом главном Том, — есть ли у меня в голове… ну, или в памяти стертые места? Или закладки, которые могут мной управлять?

— Есть. Вот они, смотри.

Теперь Том заметил и их. Странные темные области, абсолютно пустые и мрачные. И кроваво-красные нити, липкой паутиной опутывающие отдельные части его вселенной. Самые яркие и красивые.

— Ты хочешь узнать, что там, — утвердительно проговорил странный голос, — но подумай, нужно ли это тебе? Хочешь ли ты заглянуть в грязь и мерзость? Понять, что могло тебя ожидать? Стоит ли оно того? Или лучше жить заново, не оглядываясь назад? К тому же, если не уничтожить нити, а начать их распутывать, то ты рискуешь все-таки активировать эти приказы.

Том с ужасом смотрел на шевелящуюся, пульсирующую мерзость. Нити местами уплотнялись, превращаясь в не менее мерзкие щупальца, некоторые из них тщетно пытались задавить яркую, красивую звезду.

— Эта звезда — твой талант к рисованию, — прошелестел Голос, — другие опутанные звезды — способность любить и дружить, жажда путешествий и познания…

— Довольно! — крикнул Том. — Довольно! Я не хочу это видеть! Я не хочу, чтобы это было во мне! Пусть все это исчезнет! Провалится! Сгорит! Пусть я буду свободен!

— Свободен… — повторил Голос, — свободен…

— Свободен… свободен… свободен… — шелестели звезды и туманности.

Тома закрутило в каком-то безумном вихре, и он вдруг очнулся все в той же комнате и снова взглянул в чужие глаза.

— И что теперь? — спросил он через несколько минут молчаливой игры в гляделки.

Горло саднило, как будто он сорвал его криком.

— Ты кричал, — подтвердило существо, — это больно на самом деле. Очень больно.

Том закашлялся. Перед ним тут же появился высокий стакан с каким-то напитком. Отказываться было глупо, здесь он был в полной власти неведомого существа. Напиток оказался густым и кисловато-сладким. Он мягко обволакивал пострадавшее горло, убирая боль и сухость. Том поискал глазами, куда бы поставить опустевший стакан, но тот просто растаял в его руке.

— Значит, я так ничего и не вспомню, — проговорил Том.

— Нет, — согласилось существо, — но так даже лучше. То, что когда-то было у тебя удалено, ты заменил остатками души, которая жила в этом теле. Это не так уж и плохо, поверь. А все закладки и установки, которые должны были подавить твою личность, уничтожены, как ты этого и пожелал. Ты сможешь жить полной жизнью, как другие люди. Сможешь любить, радоваться, быть счастливым. Будешь развивать свой талант.

Том медленно кивнул. Да, это было неплохо.

— Скажите, — проговорил он, — а тогда, на базаре, я… я видел вас?

Существо не ответило.

Том вдруг почувствовал, как его тянет назад. Через некоторое время он снова стоял среди леса колонн, из-за которых один за другим появлялись его спутники. Британские волшебники выглядели потрясенными и растерянными.

— Ну что, — прокашлялся Люциус Малфой, — наверное, пора домой, да? Там и поговорим.

С ним, естественно, согласились. И порт-ключ послушно перенес их в арендованный дом.

Разговаривать не хотелось, но расходиться по комнатам никто не стал. Гермиона Грейнджер тихонько сидела в углу и смотрела прямо перед собой. Это пугало.

— Ладно, — вздохнул Сириус Блэк, — будем рассказывать, что у кого? Или лучше не надо? Джинни, ты как?

Том внимательно посмотрел на него. Сириус. Верный, преданный, наивный. Как-то он теперь относится к нему?

— Много стертого безвозвратно, — ответил он, — в памяти, то есть. А закладки… Там должны были отмереть области, отвечающие за способность любить и дружить. И мой талант к рисованию тоже. Вот!

Беллатрикс громко всхлипнула и обняла его.

— Маленькая моя! Как же так! А я должна была с ума сойти!

Похоже, что память Беллы тоже не восстановилась. Том обнял несчастную женщину в ответ. Он был ей благодарен за все, что она для него делала. И, похоже, что она его искренне полюбила. Может быть, и у него получится полюбить ее в ответ? Особенно теперь, когда проклятые закладки исчезли?

— Вот-вот, — тяжело вздохнул Сириус, — у меня тоже того. То есть, мозги должны были совсем отключиться. Теперь я, вроде, смогу постепенно научиться критически мыслить. Ну, этот мне так сказал. А я даже не знаю.

Гарри Поттер тяжело вздохнул и схватился за голову. Нарцисса приказала подать сладости и прохладительные напитки. Барти Крауч подобрался поближе к Тому и Беллатрикс.

— А у тебя что? — спросил у него Сириус.

— От части оборотня меня избавили, — тихо проговорил Барти, — но мне это не так уж и мешало. А остальное почти как у тебя — сильно снижено критическое мышление. И усилены обиды на отца. И зависимость… — тут он сжался, но снова придвинулся к Тому. — В общем, не знаю, как с этим жить дальше. Но попробую.

Драко вздохнул и покосился на Гарри Поттера. Тот в ответ покосился на него.

— Рассказывай, Поттер! — не выдержал Том.

— У меня тоже талант! — выпалил Гарри. — Тоже талант! Понимаешь? А его…

— Полностью задавили, что ли? — переспросил Драко.

Поттер помотал головой. Гермиона вдруг горько расплакалась. Нарцисса погладила ее по голове.

— Грейнджер, а у тебя что? — спросил Том.

— Сниженная критичность, — всхлипнула девочка, — слепое доверие. И тоже талант. У… у меня талант к рунам и арифмантике. А… а его…

— Совсем блокировали? — спросил Сириус.

Гермиона тоже замотала головой.

— Вон, можешь с мистером Краучем позаниматься, — сказал Том, — он у нас главный по рунам и арифмантике.

Барти кивнул и вздохнул. Люциус достал бутылку с огневиски и налил взрослым.

— Поттер, что хоть за талант? — уточнил Том.

— Артефакторика, — ответил тот. — Тоже не полностью блокирован. Там способности к пространственному мышлению, нестандартным решениям. Особое зрение. Теперь смогу развивать, но я понятия не имею, с чего начинать.

Малфои, что показательно, не откровенничали. Но Том понял, что и им досталось. Драко так точно. Но Малфои не были бы Малфоями, если бы вываливали всю информацию. Ничего, главное, что и им помогли. Вообще, было похоже, что память египетские маги возвращать не стали никому. То ли действительно не смогли, то ли… А может, и не нужна та память? Вдруг там что-то страшное? Гадкое? Что-то, что разрушит нынешнюю жизнь? А так есть шанс избавиться от ненужного доверия, развивать свои способности и таланты. Том задумчиво почесал кончик носа. В этом определенно был смысл, но получалось, что странные существа тоже как бы решали за них. Было ли у них такое право? Или они сами дали им его, когда обратились за помощью? Жутко, на самом деле. Жутко и непонятно.

— Ты не дергайся, — тем временем говорил Сириус Гарри, — раз определился со способностями, то учителей тебе найдем. Теперь уже точно все будет в порядке.

Поттер не очень уверенно кивал. Грейнджер осторожно перебралась поближе к Краучу. Тот бросил на нее косой взгляд, но не возразил. Том выпил стакан апельсинового сока и еще раз внимательно осмотрел присутствующих. Фактически, изменилось очень мало.

— Все будет хорошо! — сказала Беллатрикс. — Все будет хорошо, Джинни! Мы вернемся в Англию, ты будешь учиться.

Рудольфус и Рабастан дружно кивнули. Это было неожиданно. Раньше они без восторга относились к явной одержимости Беллатрикс Томом. Согласились принять это? Так повлияла встреча с существами? Об этом стоило подумать. Жалко, что рядом не было Снейпа, он бы мог многое объяснить. Все-таки он знал если не практически все, то многое.

Но сейчас до Снейпа было не добраться. Нечего, поговорит с ним позже.

Дальнейшие каникулы оказались несколько скомканными. Нет, вся компания с удовольствием проводила время на пляже, посещала музеи и достопримечательности. Все дружно накупили сувениров и чудесных вещиц на каирском базаре. Не забыли и про список Снейпа. Но было что-то, из-за чего путешественники нет-нет, да и приглядывались друг к другу. Они даже на Грейнджеров, которые как-то незаметно прибились к компании волшебников, внимания не обращали. Каждый думал о своем.

Перед возвращением в Англию Барти Крауч официально согласился дополнительно заниматься с Гермионой Грейнджер.

— Его папашу хватит удар, — заметил на это Рабастан Лестранж.

— Так ему и надо! — позлорадствовал Сириус Блэк.

Так или иначе, все имеет свой конец. Закончились и каникулы. Пора было возвращаться в Англию.

Лампы купили все, некоторые даже не по одной штуке. Особенно отличился Сириус. Дамы щеголяли восточными нарядами и украшениями, благоухали духами и маслами. Тому тоже досталось — нарядили и намазали. Ну и надушили. Он терпел, деваться было некуда. Сам же он жаждал пообщаться со Снейпом. И даже купил ему в подарок лампу. Чтобы задобрить. Очень хотелось найти подарок и для Шуши. В конце концов, ему тоже была приобретена лампа. Самая большая, с несколькими фитилями, которую было можно подвесить к потолку.

Грейнджеры возвращались авиарейсом, чему ужасно завидовал Сириус Блэк.

— А вот магглы бы на что угодно согласились, чтобы перемещаться как мы, — сказал на это Поттер. — Ведь бывает, что самолеты падают. Или террористы бомбу подложат. Вон, несколько лет назад самолет из-за таких террористов на Локерби рухнул. Куча народу погибла.

Сириус замер.

— Серьезно? — переспросил он. — Кошмар какой! Надо будет проверить самолет, на котором полетят Джон и Джейн с Гермионой. Ты знаешь, как искать бомбу?

— Нет, — вздохнул Гарри, — она может быть замаскирована под что угодно.

— Но ведь это называется «бомбой», — задумчиво проговорил Крауч, который, похоже, поладил со своей ученицей, — значит, может помочь «Акцио».

— А если рванет? — почесал в затылке Гарри.

— Как вообще срабатывает эта бомба? — заинтересовался Рабастан Лестранж. — Там ведь надо сделать так, чтобы она не сразу взорвалась.

— Не говори ему, — тут же вскинулся Сириус, — он…

— Да делать мне больше нечего, — махнул рукой младший Лестранж, — просто жалко, если Барти ученицы лишится. Они неплохо ладят.

— Раз там какое-то маггловское устройство, — заметил Драко, — то оно не сработает, если на него чары наложить. Нам ведь всегда говорили, что маггловская техника не работает там, где колдуют.

— Но тогда и самолет не взлетит, — логично заметил Том.

В конце концов, было решено расспросить Грейнджеров, которые несколько обалдели от такой заботы. Мистер Грейнджер решил объяснить волшебникам про бомбы с часовым механизмом.

— Я бы еще «Империо» добавил, — посоветовал Люциус, — на эту, как ее там, службу безопасности. Чтобы как следует проверили.

Еще никогда служба безопасности в аэропорту Шарм-эш-Шейх не работала с такой тщательностью. Те из пассажиров, кто был более любознательным, чем большинство, или те, кто хорошо разбирался в работе подобных структур, заволновались. Пошел слух, что поступил сигнал о готовящемся теракте. Задавать вопросы было бесполезно. Начальник службы безопасности пугал окружающих стеклянным взглядом, любопытствующих игнорировал, только безжалостно гонял подчиненных. Наконец, все было перепроверено по десятому разу. Взмыленные техники буквально вылизали самолет, а багаж пассажиров и запасы воды, продовольствия и прочего только что на зуб не пробовали. Потрясенные пассажиры несколько неуверенно занимали свои места. Мистер Грейнджер с благодарностью пожал руку Рабастану Лестранжу и Люциусу Малфою.

— Огромное вам спасибо! Знаете, они тут редкостные раздолбаи. Всегда немного жутковато становится, когда понимаешь, насколько просто угробить кучу народу. До встречи на родине. Приходите в гости запросто, я с удовольствием отвечу на ваши вопросы. Мы с женой будем рады. И за помощь дочери тоже спасибо.

Его проводили задумчивым взглядом.

— Кто бы мне сказал, что я буду заниматься такими вещами, — пробормотал Рабастан. — Снимаем заклинание?

— Да пусть улетят, мало ли что, — покачал головой Люциус. — Знаешь, а мне понравилось. И сбивать самолеты я бы не стал. Тем более что неизвестно, куда они рухнут. Могут ведь и на магов. И на наши дома тоже.

Рабастан зловеще покивал. Маги поднялись на террасу, с которой были отлично видны взлетающие самолеты.

— Вон тот? — уточнил Рабастан. — Я бы все-таки не решился лезть в такую штуку. Отчаянные эти магглы. Еще и с детьми.

— Согласен, — кивнул Люциус, — а теперь снимаем «Империо».

Начальник службы безопасности искренне не понимал, почему все терзают его вопросами, и о каком теракте говорит по телефону начальство из Каира. Его подчиненные отличились в этот день, обнаружив контрабанду и поймав несколько воров, промышлявших кражей дорогой видео и фото аппаратуры из чемоданов. Но причем тут теракт?

И никто не заметил, как из неприметного уголка с негромким хлопком исчезли двое мужчин в дорогих летних костюмах.

Маги добирались проверенным способом — с помощью порт-ключей. Дом Блэков встретил их запахом булочек, ворчанием Кричера и вопросами портретов.

— Ну и хорошо! — выдохнула Вальбурга. — Глядишь, все и наладится.

— Гадость какая! — возмутился Орион. — Таланты давить! Маги всегда наоборот поступали, любую маломальскую склонность культивировали. А тут такое!

Том вздыхал. Чем же мог помешать Дамблдору, а он не сомневался в авторстве того, кто пытался убить его способности, талант рисовальщика? Том мог понять, что монстру, которого из него сделали, были не нужны привязанности, друзья, любимые люди. А рисование чем мешало?

А ведь у него были друзья. Он их помнил. А потом он… избавился от них? Или… стоило спросить у Снейпа.

Снейп поговорить не отказался. В первый же день в Хогвартсе Том раздал привезенные сувениры своим соседкам по спальне. Грейнджер и Поттер тоже поделились со всеми (главным образом, с Роном) привезенными сладостями. Подарки розданы, домашнее задание сделано — можно было идти к декану Слизерина.

Ингредиенты, купленные в Каире, Снейпу уже передали Малфои, но и лампа ему определенно понравилась.

— Вопросы накопились? — спросил он.

— Да, — честно ответил Том, — тем более что я не со всеми могу все обсуждать. Сложно все…

— Я так понял, что возвращение памяти нарушило бы существующее равновесие, — проговорил Снейп после того, как они навестили Шушу и расположились с чашками чая в гостиной. — Возьмем, к примеру, Беллатрикс. Вы для нее точка опоры. Ей есть, для кого жить, это не дает ей сойти с ума. Предположим, что она вспомнит все и поймет, что вы не ее дочь.

— Да уж… — поежился Том.

— То же самое с Краучем, — продолжал Снейп, — ему очень нужна важная для него фигура. Такой фигурой был Лорд. Не удивлюсь, если что-то такое есть и у Блэка. Малфои не очень откровенничают, но, похоже, что Люциуса в свое время подтолкнули к некоторым поступкам. А учитывая, что они сейчас ищут наставников для Драко, то и там талант блокировали. Насколько я понял, он целитель.

— Но я так и не понял, чем мешал мой талант? — проворчал Том.

— Элементарно, — пожал плечами Снейп, — у Темного Лорда не должно быть привязанностей и слабостей. А развитие таланта — это тоже якорь и точка опоры.

— А у Дамблдора был талант? — прищурился Том.

— Думаете, что он так сильно хотел быть величайшим волшебником своего времени, что устранял всех более-менее талантливых магов? — усмехнулся Снейп. — Теперь уже и не спросишь. Может и так. Он расписывал роли, даже неосознанно отсекая все, что может помешать идеальному исполнению этих ролей. Темному Лорду не нужны друзья и любимые. И он не может иметь понятный и вызывающий восхищение талант. У него и хобби-то нормального быть не должно, разве что магглов живьем расчленять и котят мучить. И светлому герою талант артефактора не нужен. Это же усидчивость, созерцание, понимание сути вещей. А герой должен бегать с мечом наперевес и причинять всем добро. А касательно стертого… Может, память о манипуляциях стирали, а может и еще что.

Том тяжело вздохнул.

— А вы не хотели бы, чтобы и вас вылечили? — спросил он.

— Не уверен, — честно ответил Снейп, — я все-таки с этим много лет прожил. Ощущал бы потом, наверное, себя голым. Но если что, я возьму потом у Люциуса адрес того, к кому он обращался. Когда решусь.

Том кивнул. Он прекрасно понял, что Снейп решится. Слишком велик соблазн.

— Вы все равно остались, скажем так, не совсем здоровыми, — Снейп провел кончиком пальца по губам, — поэтому вам всем будет комфортно вместе. Взаимная поддержка, без нее никуда.

— Я понял, — согласился Том, — кого-то из этих людей я приручил, хоть, возможно, и не по своей воле. Кого-то пристегнули ко мне пророчеством и прочим. Деваться некуда. Будем жить…

— Будем, — согласился Снейп, — деваться-то все равно некуда.

— Некуда… — эхом повторил Том.

Собственно, ничего другого и не предполагалось. Оставалось только жить.

Том некоторое время приглядывался к Поттеру.

— Чего тебе? — не выдержал тот.

— Да так… У тебя было много тех областей, где память стерта? Если не хочешь — можешь не отвечать.

Гарри пожал плечами. Разлохматил себе волосы, затем поправил очки. Грейнджер, что показательно, поблизости не было. Зато появился Рон.

— Раз вам память стирали, — сказал он, — то и мне, наверное, тоже.

— Ну, съезди в Египет, проверься, — проворчал Том, которому не хотелось общаться с братцем.

— Самих областей не очень много, — ответил Гарри, — я вообще не понял, что там было нужно стирать.

— То, например, как тебе закладки делали, — сказал Том.

Гарри задумчиво кивнул.

— Да, скорее всего. А может, я что-то видел, не знаю. С одной стороны, жил без этого раньше и дальше проживу, но вот лучше бы и не знать.

— Зато ты теперь знаешь, что тебе нужно не ерундой страдать, а на артефактора учиться, — ответил Том, — это важнее. Тебе уже наставников рекомендовали?

— Пока нет, ищут, — вздохнул Гарри, — но я поговорил с профессором Флитвиком, он мне кое-какую литературу посоветовал. Я уже пару книг в библиотеке просмотрел — интересно.

— И все равно это выдумки, что вас всех директор Дамблдор заколдовывал, — Рон не мог промолчать.

Гарри бросил на него косой взгляд, но возражать не стал. Ясно, что эта тема обсуждалась не в первый раз.

— А кто? — пожал плечами Том. — Ладно, можешь не отвечать. Снейп, да?

Рон покраснел.

— А кто еще? — воинственно проговорил он. — Все знают, что он темный маг. А вы на хорошего человека клевещете.

Том демонстративно закатил глаза.

— Я охреневаю от крутизны профессора Снейпа, — сказал он. — Нет, правда — столько народу заколдовал. Аж в Азкабан пробрался, чтобы там колдовать. Еще скажи, что Дамблдора тоже он обработал. Такой сильный и крутой маг, что страшно делается. Волдеморта тоже, небось, он уделал, а Поттер так, к чужой славе примазался. Только непонятно, чего это он в школе преподает, а не весь мир захватил? Для начала хотя бы, м?

— Во-во, — согласился Гарри, — это у него хобби такое: студентов гонять и заставлять мыть на отработках котлы. А весь мир ему просто не нужен.

— Ну, если рассуждать логически, то в теории у профессора Снейпа могла быть возможность заколдовать тех, кто сидел в Азкабане, до того, как их туда посадили, — вступила в разговор незаметно подошедшая Грейнджер. — Но я согласна с Джинни, что это уже слишком. Сильному магу нет смысла просто так стирать людям память и ставить им закладки. Должна быть какая-то цель. Мне тоже не нравится, что виновным оказался профессор Дамблдор, но все указывает на него. Мы с мамой и папой много говорили об этом. Они тоже считают, что виноват он.

— У тебя-то как дела? — спросил Том.

— Мистер Крауч официально стал моим наставником, — задрала нос Гермиона, — и пришлет мне в ближайшее время первое задание.

— Это хорошо, — кивнул Гарри, — ты же любишь учиться.

— Краучи могут захотеть прибрать тебя к рукам, — намекнул Том, — если ты подойдешь.

— Ты чего? — удивился Гарри.

— А чего? — хмыкнул Том. — Будут мистер и миссис Крауч совместной научной деятельностью заниматься. Вон, у Грейнджер, как я поняла, родители вместе работают. Ну и она туда же.

Гермиона густо покраснела.

— И ничего такого, — быстро проговорила она, — мистер Крауч не такой, выдумаешь тоже! Он… он очень умный и столько всего знает! И замечательно рассказывает. А ты… ты просто гадости говоришь!

— Сама смотри, чтобы жениха не подыскали, — фыркнул Гарри.

— Вы чего! — возмутился Рон. — Совсем с ума посходили?! Крауч — в Азкабане сидел! Его только сейчас оправдали. Как психа.

— И ничего он не псих! — тут же заявила Гермиона.

Том задумчиво почесал кончик носа. С Грейнджер все было ясно. Но почему бы и нет, в конце-то концов. Краучи — старинная чистокровная семья, к тому же Гермионе на пути ученичества предстоит столько всего интересного. Пусть сливается с Барти в экстазе над книгами и пергаментами, всем хорошо будет. Вот свое собственное возможное будущее несколько напрягало. Выходить замуж за кого бы то ни было Тому не хотелось. Он даже Беллатрикс и Сириусу уже на это намекал. Они тут же уверили, что если он не захочет, то никто его заставлять не будет. В общем-то, к женскому телу он привык, так что кто там знает, чего далеко загадывать. Ведь самое главное — это когда есть выбор.

Эпилог

Том задумчиво провел кончиком пера по губам. Он решил составить для себя список плюсов и минусов. Просто, чтобы был.

У него было тело. Не самое плохое, и он к нему привык. Большой жирный плюс. Тело было женское. Вот тут могли возникнуть проблемы. Впрочем, замуж выходить необязательно, а там видно будет. Так что тоже не минус.

Он Уизли. Очень жирный минус. Но он сумел найти себе покровителей и удрать от семейки. Плюс. Молли обещали выписать, но она стала очень тихой. И на дочь не претендовала. Как и Артур. А это главное. Старшие братья с сестрой общаться не рвались, близнецы были нейтрализованы. Рон… На Рона можно было наплевать.

От того, что из него выросло, ему досталось непростое наследство. И куча последователей, с которыми нужно еще разбираться. Тут все не просто, но Том не собирался бросать людей, зависящих от него.

Поттер… Вот пусть у Поттера все будет хорошо. И у Грейнджер тоже. Тем более что на Грейнджер можно будет хотя бы Крауча переключить.

Том подвел жирную черту под списком и нарисовал цветочек. Потом подумал и добавил забавную свернувшуюся змейку. Плюсов было больше.

Шуша пристроил морду на колени своей мамочки. Он тоже был доволен. Ведь у него еще и папочка есть…

Том еще раз пробежал глазами список. Итог получался вполне приемлемым. А дальше… Дальше от него требовалось просто жить. Жить, рисовать, учиться, взрослеть и решать проблемы по мере их поступления. Он так и записал под чертой.

Написанное вдруг расцветилось яркими бликами от по привычке зажженной и поставленной поближе лампы. Ее свет словно пообещал воплотить все это в жизнь. Что ж, попробуем просто жить. Том улыбнулся, свернул список и погасил лампу.