З - запрет (гет)

Огонь костра каждую минуту вздрагивал от порывов ледяного пустынного ветра, бродящего по ночным Пустошам. Тревелиан беспокоился, что его может окончательно сорвать. Пока остальные удалились в свои палатки, он продолжал следить за пламенем, готовый в любой момент поддержать его.

Замотавшаяся в покрывало Сера, чертыхаясь, выкатилась из тента и босиком посеменила к нему.

— Невероятная срань! — рявкнула она, плюхаясь рядом с костром. — Такой дубняк, что у меня козявки позамерзали.

Для наглядности эльфийка задрала голову, демонстрируя свои ноздри.

Тревелиан улыбнулся, но рассматривать, что там происходило у нее в носу, не стал.

— Тут не намного теплее, — заметил он. — В палатках хотя бы нет ветра.

— Сказал он, чуть ли не верхом сидя на костре.

— Кто-то должен за этим следить. Он может погаснуть.

Сера отмахнулась, морщась.

— Разве нельзя потом сделать, как вы, колдуны, умеете — пыщ-пыщ-щ и оп, он опять горит?

— Нет.

Эльфийка фыркнула, мол, зачем вообще магия, если она не годится даже для таких мелочей. Из клубка одеял высунулась ее длинная сухая нога в дырявом цветастом чулке. Протянув ее ближе к теплу, Сера удовлетворенно вздохнула.

Вестник хмыкнул.

— Иногда ты крайне забавное существо, — постарался как можно мягче сказать он. — Хоть и прикидываешься дикой, но ты очень приятная. Ты мне нравишься.

Сера не оценила его высказывания. Насупившись, она замотала голову в покрывало и показала ему язык.

— Не мечтай. Можешь свой крантик в мою сторону даже не поворачивать, в моей песне не про тебя поется, если ты подзабыл.

— Я помню.

Они молчали, слушая потрескивание костра и завывание ветра, гуляющего по каменным карьерам неподалеку от них.

— Сера, почему ты любишь женщин?

— Пф-ф-ф-ф, — эльфийка аж выглянула из одеяла, чтобы посмотреть на него. — Ну ничего себе вопросики. А ты почему?

— Я же первый спросил.

— А я первая уклонилась.

Нахмурившись, Тревелиан сложил руки на колене и пожал плечами.

— Потому что они женщины. Мягкие. Нежные. Теплые. Заботливые. Они всегда понимают. Любят, несмотря ни на что, поддерживают, верят. Когда кажется, что уже конец, дотрагиваются и успокаивают, — он сделал паузу. — И еще у них красивые ресницы.

— Как у нашего усатика.

— Как у нашего усатика, — повторил Вестник.

Сера поворочалась некоторое время, то ли обдумывая его ответ, то ли сочиняя собственный. Откашлявшись, она кивнула.

— В принципе, я люблю их потому же, — схитрила эльфийка, решив не утруждать себя. — Ну, а еще у них сиськи такие кругленькие, просто прелесть. Хотя побольше даже круче. Ох, такие бидончики.

Она мечтательно зажмурилась. Высунувшаяся рука с растопыренными пальцами показала, что именно ей нравится с ними делать.

Тревелиан не стал отвечать, сделав вид, что излишне увлечен наблюдением за огнем. Пламя потрескивало, разгоняя вокруг горячие волны. Сплетаясь с холодными ветрами Пустошей, они проходили мимо. Мужчине было тепло не поэтому.

— Наверное, ты знаешь, но у тебя, ведьмачок, тоже красивые ресницы, — вдруг заявила Сера, когда он больше не ждал, что она что-либо скажет. — Это я так говорю, для сведения. Ничего не подумай.

То, как поспешно она уточнила цель своего изречения, заставило Вестника вновь улыбнуться. Даже колючий репейник внутри был мягким и розовым.