Весна в октябре (гет)

Наруто Узумаки с необычной для него робостью постучал в дверь кабинета Хокаге, приоткрыл её и просунул голову в щель.

— Заходи, Наруто-кун, — улыбка Орочимару была змеиной и устрашающей.

Но Наруто, видавший такое по нескольку раз в неделю, был к ней привычен. Это был всё тот же Добрый Дядюшка Орочимару, который приносил в жизнь только радость и счастье.

— Дядя Орочимару... Я хотел сказать, Хокаге-сама! Я готов!

— Ты знаешь все риски, ты знаешь об опасности. Ты знаешь, что процесс может затянуться. Ты можешь пробыть в коме не один месяц.

— Мы с Шикой выучили все предметы Академии и готовы к выпуску хоть сейчас! Так что считайте, что у вас есть согласие вашего шиноби! — Наруто слегка замялся. — Только у этого шиноби пока нет протектора. Но вы мне врёте, дядя Орочимару!

— Вру?

— Вы просто пугаете! Вы знаете что мама Цунаде не одобряет опыт и хотите чтобы я повременил и отказался.

— С чего ты это взял, что пугаю?

— Сестрёнка Фуу сказала что пробыла в вашей зелёной штуке не больше недели. А у меня есть биджу и я живучий как Узумаки.

— В некотором роде ты прав, я тебе выкладываю самый худший из возможных прогнозов. Может что-то пойти не так. Ну или возможно всё пройдёт гладко и ты выйдешь через пару недель. Вмешательство в геном твоей новой сестрёнки было очень мягким, ей имплантировали только ДНК Узумаки, мы не могли рисковать высвобождением биджу. Кстати, я не спрашивал, как тебе твоя новая сестра?

— Фуу офигенная! Она весёлая и беззаботная! Она даже не пыталась меня поколотить когда я испытывал своё супер-дзюцу!

— Рад что вы поладили.

— Поладили? Это всё равно что сказать, что мы поладили с Шикой! Фуу — лучшая! Её любит тётя Марика, её любит мама Конан, её любят все! Её любит даже братишка Нагато, пусть этого и не показывает. А вы знаете какой он бывает нудный!

— Ку-ку-ку, да, есть такое. Ты знаешь, Наруто, времени у меня не слишком...

— Да-да, знаю, вы Хокаге, нужды деревни, выслушивание докладов, изучение бумажек. Когда я стану Хокаге, я натравлю на них своих клонов.

— Смотрю, ты серьёзно вознамерился приняться за дело.

— Я же Наруто Узумаки, не отступаю от своих обещаний! Давайте быстрее закончим с вашими опытами!

— Ну, тогда приступим! — решительно сказал Орочимару.

Он подошёл к Наруто и положил ему руку на плечо. Окружающий мир мигнул и Наруто ошарашенно уставился на знакомую обстановку лаборатории.

— Это был Хирайшин? Знаменитое дзюцу моего папы?

— Ну, вообще-то его придумал Нидайме. Но да. Пусть я настолько хорош как Йондайме, чтобы применять его в бою, но оно весьма экономит время на дорогу.

— Дядя Орочимару, ты меня научишь?

— Наруто-кун, ты будешь пользоваться этим дзюцу не раньше, чем Хонока-тян мне доложит, что ей нечему тебя учить. И учти, твои знания проверит мастер фуиндзюцу. Это пространственно-временная техника и она...

— Да, да, знаю! Очень опасна, если сделать ошибку в дзюцушики, ты можешь не попасть в нужное место и вообще погибнуть. Тот белобрысый придурок, который постоянно вертится около мамы, мне все уши прожужжал по поводу опасностей неправильного применения печатей.

— И ты его зря не слушаешься, из всей нашей команды Джирайя лучше всех владеет фуиндзюцу.

— Лучше тебя? Лучше мамы? Лучше даже дедули? Не может быть!

— Ты не поверишь, Наруто-кун, ты не поверишь.

Орочимару провёл Наруто в отдельное помещение, почти полностью заставленное батареями чакры. Наруто болезненно скривился, глядя на ненавистные ёмкости. Воспоминания о бесконечной скуке, которую он испытывал, много дней заполняя их чакрой, были слишком свежи. С опаской глянул на стеклянную тубу с зелёной жидкостью и кучей кабелей, на компьютеры, стоящие рядом, экраны которых показывали нули и ровную линию в центре.

— Это, Наруто-кун, место, где ты проведёшь много времени, — сказал Орочимару, указывая на сосуд. — Ты как, готов?

— Конечно! Супер-бьяку-шаринган ждёт меня! Давай, дядюшка, скорее!

— Погоди-погоди, Наруто-кун. У меня к тебе есть ещё предложение. Ты многое сможешь получить, но риск несколько возрастает. Я пообещал твоей маме, что всё произойдёт только с твоего согласия.

— Ты хочешь мне дать какие-то новые штуки?

— Совершенно верно. Много прекрасных «штук». Как ты уже знаешь, ты получишь Мокутон и станешь настоящим родственником Цунаде-тян.

— И буду выращивать деревца и цветочки!

— Ну или пленять биджу, как Шодай Хокаге и единолично сражать могущественных противников S-ранга.

— Ладно-ладно, вы с мамой уже тысячу раз говорили, какая это крутая штука! И ты говорил, что дашь мне додзюцу!

— Отец твоего друга Нейджи был настолько любезен, что дал нам с Цунаде-тян несколько экземпляров Бьякугана. При получении Шарингана ты присутствовал и сам. Шисуи ещё несколько раз участвовал в этом эксперименте, так что в Шаринганах мы недостатка не испытываем. Пересадка додзюцу — безопасная процедура, доступная даже прилежному в ирьёниндзюцу генину, так что додзюцу у тебя будет в любом случае.

— Бьякушаринган!

— Да-да, за последние десять раз, что ты это повторил, ничего не изменилось. И я готов потратить на твоё любопытство по одному ценному додзюцу.

— Ценному? Ты бы знал как нудно наполнять эти батареи! Осторожно подавать поток чакры, чтобы не взорвать их, тупо сидеть в комнате и ничего не делать. Даже мои клоны отказывались этим заниматься! Эти додзюцу драгоценны! Бесценны!

— Ку-ку-ку, Наруто-кун. Напоминаю то, что тебе не раз говорила мама. Наполнение батарей — прекрасное упражнение для улучшения контроля и отличная база для множества дзюцу. Так что ты не «сидел и занимался нудной фигнёй», а тренировался в дзюцу передачи чакры. И если ты всё-таки хочешь стать ирьёнином как мама, то без подобных техник тебе будет сложно.

— Ладно-ладно, я всё понял! Но ты говорил о ещё каких-то кеккей-генкаях.

— Совершенно верно. Дзюцу моего друга Хируко позволяет интегрировать в шиноби пять геномов. Мне удалось его доработать, теперь не нужно ждать солнечного затмения, но число пять осталось неизменным.

— Пять — это уже очень круто. А что у тебя есть?

Орочимару усмехнулся и молча протянул Наруто небольшой свиток. Не то чтобы он собирался прислушиваться к мнению Наруто, но его весьма интересовал неординарный ход мыслей маленького джинчурики. К тому же смотреть как тот морщит лоб, вчитываясь в свиток, и сосредоточенно высовывает язык, было весьма забавно.

Наконец, Наруто оторвался от списка доступных кеккей-генкаев и решительно глянул Хокаге в глаза.

— Стихийные сразу отбрасываем! Они не нужны!

— Поясни, Наруто-кун.

— Пусть каждая из стихий круче, чем обычные сейшицухенка, но не настолько. Стоит брать только те, что дают крутое преимущество. Первыми тремя будут стихии Скорости, Стали и Тьмы.

— Подробнее, Наруто-кун, — попросил Орочимару. Выбор был хорош, но его интересовал ход мыслей джинчурики.

— Скорость дает... ну, скорость! Огромное преимущество в бою. Тут написано, что для удара нужно остановится, чтобы не сломать себе все кости, но это глупость! Обычный кунай, а еще лучше крутой меч — и все враги мертвы, а принцессы спасены!

— Вот как? Я вижу, ты хорошо всё продумал. Дальше.

— Стихия Стали даст неуязвимость. Мечи будут ломаться, а кости кулаков противников крошиться. Сильные стихийные дзюцу — единственное, чего стоит избегать. Если это сработает у клонов, я сам себя буду бояться!

— Очень хорошо. Ну а Стихия Тьмы?

— Позволит поглотить и выпустить во врага его же дзюцу! Даже раздумывать нечего!

— Ладно, согласен. У тебя есть еще два варианта выбора.

— Магнетизм! Позволит вырывать у врага кунаи и сюрикены. Если будет действовать на Каге Сюрикены, то это лучший выбор из возможных.

— Магнетизм ты можешь получить отдельно.

— Отдельно? Как?

— Этот кеккей-генкай проявляется у всех джинчурики Ичиби. Ты привык к чакре Кьюби, чакра Ичиби гораздо слабее. И если...

— Ты запечатаешь в меня эту чакру и я смогу использовать Магнетизм?

— После тренировок, Наруто-кун, после тренировок. И тебе придётся самому придумывать эти дзюцу.

— Это не проблема! Ладно, отбрасываем Магнетизм. Также не нужен Шикотсумьяку.

— Почему? У клана Кагуя очень сильный кеккей-генкай.

— Он глупый! Для чего мне растить свои кости, если я смогу воспользоваться Каге Сюрикенами? Для чего костяные мечи, если можно драться обычным? К тому же постоянно наносить себе раны, это тупо!

— Допустим. И что же ты хотел бы?

— Стихию Кристалла! Можно превратить в кристаллы что угодно!

— Тебе же не нравится Гурен.

— Она красивая, но задавака, и слишком о себе хорошего мнения! Но это не значит, что её кристаллы — не одна из самых крутых штук, что я знаю!

— Ку-ку-ку, если мы заговорили о девочках, не хочешь получить стихию Льда, как у той девочки, которая в этом году становится генином?

— Вы говорите о Хаку Юки, подружке Каруи-тян? Неа, не хочу. Футон, Катон и Райтон я начал осваивать и так, Дотон и Суйтон получу вместе со Стихией Цветочков. Спокойно обойдусь и без Хьётона.

— Тогда что ты хочешь напоследок?

— Может ещё одно додзюцу?

— Наруто-кун, вряд ли додзюцу не будут между собой конфликтовать.

— Ну тогда кеккей-генкай этого рыжего парня! Он может превращаться в такого кру-у-утого чувака!

— Проблема Джуго в том, что он теряет контроль над своей Трансформацией Мудреца. Ты слишком эмоционален, тебе этой штукой пользоваться нельзя.

— Но помнишь ты говорил что твои змеи знают как контролировать эту штуку? И что Извращенец умеет управлять чем-то подобным?

— Я до сих пор не нашёл Рьючидо, поэтому сам сендзюцу не владею. А будет ли тебя обучать Джирайя или нет — неизвестно. Но даже если и будет, пока не научишься контролю, ты будешь слишком опасен для деревни.

— Пф, тогда поставь мне на сердце такую же штуку как у того предателя Учиха! Чтобы меня парализовало, если я теряю контроль. Пока я не научусь управлять этой сен-штукой, не причиню никому вреда!

Орочимару задумался. Его изначальный замысел был совсем другим, но предложенный Наруто вариант был вполне, цельным, универсальным и очень близким к идеалу. Особенно если учитывать несколько дополнений, о которых малышу знать совсем необязательно.

— Хорошо, Наруто-кун, будь по-твоему, — наконец, решил Хокаге. — Ну а теперь давай приступим!

— Давай, пока мама не вернулась из Танзаку Гай! А то она всегда слишком переживает. И когда она вернётся, я уже стану самым крутым шиноби в мире! Стану Хокаге даже круче чем ты!

— Ку-ку-ку, Наруто-кун, не сомневаюсь. Ну что же, давай займёмся твоими глазами. Предупреждаю, будет очень больно.

— Я не боюсь боли! Ведь я будущий Хокаге, даттебайо!

* * *

Годайме Хокаге Конохагакуре но Сато стоял возле большого танка, в котором плавало тело джинчурики. На лице Змеиного Саннина играла довольная улыбка. Та, самая улыбка, которая очень нервировала немногих друзей, а врагов приводила в чувство, близкое к панике.

Орочимару знал, что ему улыбнулась удача. Более живучего экземпляра для опытов он не мог получить при всём своём желании. Жизненная сила Узумаки, дополненная регенерацией Кьюби, целительной чакрой Узумаки и Созо Сасей Цунаде — этот субъект мог пережить что угодно.

Конечно же, такую глупость, как разрезание и соединение додзюцу, Орочимару не делал, пусть ему был интересен результат. Под плотной повязкой, закрывающей глазницы Наруто находились оба глаза Обито Учиха. Было поразительно легко добыть второй глаз — всего лишь потребовать от Какаши Хатаке медицинского обследования, отметить некорректное приживление додзюцу, мешающее деактивации Шарингана и назначить реабилитационную операцию. Счастливый от улучшившейся работы додзюцу и вновь обретённому бинокулярному зрению, Хатаке так и не узнал, что его в его глазнице сияет одна из клонированных копий Шисуи. Орочимару был тоже весьма доволен — дзюцу Мангекё Шарингана Обито Учиха было настолько мощным, что позволяло на равных сражаться с Йондайме, а значит наложить на него руки было самым естественным решением.

Орочимару испытывал странное удовольствие, консультируясь со своим тестовым субъектом по поводу плана опытов. Он даже позволил себе немалую откровенность — рассказав о чакре Ичиби. Нет, он, конечно же, не выкладывал всех своих планов, поэтому того, что чакрой Ичиби всё не ограничится, Наруто не знал.

Разговоры с Обито обогатили Хокаге множеством новых знаний. В совокупности с его личными исследованиями они давали очень полную и объёмную картину. Орочимару узнал о Джуби, о невероятной мощи этого протобиджу. О Кинкаку и Гинкаку, Золотом и Серебряном братьях Кумогакуре, Орочимару знал и раньше, но лишь от Обито узнал подробности их становления джинчурики без запечатанного биджу. Сам Орочимару не собирался совершать такое варварство, как введение плоти биджу в желудочно-кишечный тракт, это было ненужной растратой ценного материала. Внутривенные инъекции генетического материала и впрыскивание чакры через бедренные тенкецу были гораздо продуктивней.

К трём из девяти биджу у Орочимару был полный доступ. Для получения дополнительной чакры Кьюби, помимо собранной вместе с образцами ДНК лиса во время нападения, агентам Корня пришлось совершить маленькое путешествие в Храм Огня. Они извлекли чакру из руки сына глупца Казумы, о которой Орочимару давно рассказала Фука Узумаки. Приказать подчинённым Орочимару бывшим S-ранговым нукенинам атаковать остальных джинчурики, о личностях которых Хокаге снова-таки узнал от Обито, было вопросом финансов. Два Мечника Тумана, Кисаме Хошигаки и Джузо Бива прекрасно справились с этой задачей. Таким образом были получены плоть и чакра Санби, Йонби, Гоби и Рокуби. Для Орочимару стало сюрпризом то, что джинчурики Йонби оказался тот самый краснобородый старик из Ивы, впрочем, это косвенно подтверждало его принадлежность к Узумаки. Чакра и ДНК Хачиби у Орочимару были ещё с тех времён, как он убил Фукаи, прошлого джинчурики, выдав себя за доктора и обманом заставив принять погружающие в гендзюцу пилюли.

Орочимару дал задание агентам провести скрытную вербовку джинчурики Йонби, Гоби и Рокуби, все трое не были особо лояльны своим деревням. Но это был вопрос слишком дальней перспективы.

Теневые клоны и ДНК обладателей всех кеккей-генкаев давным-давно хранились в свитках Орочимару, пусть никто и не имел представления о всей обширности его коллекции. Змеиный Саннин собирался быть относительно честным с Хируко. Но тому суждено было получить лишь стихийные кеккей-генкаи и единственное додзюцу, ни Мокутоном ни использованными на Наруто геномами он снабжать коллегу не собирался.

Весь комплекс процедур, применённых на Наруто, многократно повышал вероятность летального исхода, но всё равно вероятность выживания субъекта была неожиданно высока. И в случае успеха Орочимару получил бы в своё распоряжение то, о чём он мечтал больше всего на свете.

Совершенство.

Сверхчеловека.

Бога.

Тот старый разговор с Цунаде заставил его переосмыслить Фуши Тенсей, то дзюцу, над которым он работал столько лет. И если бы Цунаде узнала о выводах, к которым пришел её напарник, счастья ей бы это не принесло. Орочимару не собирался менять тело раз в несколько лет. Нет, он доработал технику, теперь она позволяла занять чужое тело раз и навсегда, но требовалось такое тело, что могло выдержать всю мощь Змеиного Саннина. Проблему же с ненужными квартирантами Орочимару собирался решить самым радикальным образом — тело будет лишено души, но поддерживаться в живом состоянии печатями и реанимационным оборудованием.

Орочимару не собирался становиться джинчурики, но, к счастью, этот вопрос перед ним не стоял. Минато, использовав Шики Фуджин, запечатал половину биджу не в тело Наруто, а в его душу. Та часть Кьюби, что была запечатана в него самого, теперь находилась в животе Шинигами. Орочимару резонно предполагал, что в случае освобождения души Намиказе из заточения и применения Эдо Тенсей, тот воплотится в виде джинчурики Кьюби. Поэтому извлечение души Наруто решало сразу две проблемы, пусть и порождало ещё одну.

Орочимару знал, каковой будет реакция Джирайи, Цунаде и сенсея. Идти против их троих Орочимару, обретя новые способности, мог, и результат сражения был бы не в пользу членов его команды. Но лишаться поддержки своих близких людей Хокаге не хотел. К тому же он испытывал некоторую приязнь к маленькому белокурому сопляку, но это ни в коем случае не означало, что Наруто не суждено умереть.

Хокаге зловеще улыбнулся. Для воплощения в жизнь его планов требовалось отсутствие Цунаде до конца эксперимента. Что же, похоже клиника в Танзаку Гай скоро начнёт испытывать проблемы, заставляющие Цунаде задержаться в городе. И совершенно случайно там пройдёт игровой турнир, на котором Легендарной Неудачнице неожиданно начнёт улыбаться удача.

* * *

Наруто не знал, как очутился в этом странном месте. Длинные каменные коридоры со множеством дверей. Под потолком змеятся капающие водой трубы. Пол покрыт неглубоким, по щиколотку, слоем чистой воды. И с этим местом было не всё в порядке. Стены изгибались, осыпаясь раствором и кирпичами. Большие каменные плиты пола дыбились и трескались. Трубы извивались змеями. Из щелей в камнях и стенах вылезали толстые корни и с огромной скоростью оплетали всё вокруг. Наруто опасался что коридор рухнет, погребёт его под каменными завалами, но странности происходили вновь — стены и пол, как будто под действием мощного дзюцу Дотона, выравнивались, кирпичи взлетали и становились на место, а порванные искорёженные трубы вновь смыкались и становились неповрежденными. Вездесущие корни вместо разрушения начинали укреплять стены, из них выстреливали тонкие побеги и покрывали помещение красивым слоем листьев. И как только, казалось, всё успокаивалось, цикл разрушения и восстановления начинался вновь.

Наруто было очень неуютно, он боялся, что его завалит, засыпет или разорвёт, поэтому опрометью бросился вперёд к концу коридора, туда, где виделось огромное помещение, которое почему-то не затрагивали метаморфозы окружающего пространства.

Наруто вышел из коридора в огромный зал и с изумлением отметил, что тот простирается в бесконечность. Обрушивающиеся туннели, из которых он только что прибыл, куда-то бесследно пропали. Узумаки не оставалось ничего другого, кроме как идти в сторону единственного сооружения во всем окружающем пространстве — к гигантским изукрашенным затейливым узором вратам, чьи прутья решетки были настолько толстыми, что с легкостью могли остановить Кацую или Манду.

Как только Наруто увидел легкомысленную бумажку с надписью "печать", его начало наполнять понимание. Наруто не обманывался несерьезным видом бумажки, как человек, всерьез постигающий фуиндзюцу, он знал, какую силу могут нести слова, написанные на обычных бумажных листиках.

— Мой тюремщик решил навестить меня? — раздался громовой голос. — Не ожидал.

Подозрения Наруто переросли в уверенность. Он подошёл к вратам, за которыми во тьме светились два гигантских алых глаза и склонился в глубоком поклоне.

Странно человеческая рыжая рука с огромными когтями мелькнула сквозь прутья решётки, вбивая Наруто в покрытый водой каменный пол. Узумаки почувствовал нестерпимую боль, он ощутил, как в теле ломается каждая косточка, как когти разрывают его плоть. Но, к счастью, боль быстро утихла, сменившись блаженной темнотой.

Наруто обнаружил себя во все тех же рушащихся и изгибающихся коридорах, все те же трубы, камни и корни. На этот раз он не стал мешкать и бросился к вратам кратчайшим путем.

— Идиотский лис! Знаешь, как это больно?

-Ха-ха-ха-ха! Видел бы ты своё лицо!

— Это не смешно! Это самый идиотский и тупой... — Наруто осекся. Он вновь подошел близко к решетке и снова низко поклонился.

— Что? — послышался изумленный рык Кьюби.

— Я, Наруто Узумаки, сын Кушины Узумаки и член Узумаки Ичизоку, приношу вам, Кьюби-сан свои извинения от своего лица и от лица моего клана за всё то зло, что мы причинили вам.

— Что-о-о-о?

— Моя родственница, Мито Узумаки, пленила вас, лишив свободы за поступки, к которым вас принудил Мадара Учиха. Моя мать, Кушина Узумаки, была вашим вторым тюремщиком. Мой отец, Минато Намиказе заточил вас в меня. Я знаю, что вы напали на Коноху, находясь под контролем Шарингана. Я не обвиняю вас в смерти моих родителей — они были вашими врагами, вашими рабовладельцами. Я понимаю, что причинённое вам зло непростительно, но не имею права не принести извинения.

— Э-хе-хе, ну, допустим, вашу жалкую деревню мне хотелось разрушить и так.

— Ах ты злобный кровожадный ублю... Прошу прощения, Кьюби-сан, вы, наверное, имели полное право желать мести за былые обиды. Ведь вас поместили в такое отвратительное место! — Наруто обвёл рукой окружающее пространство, показывая насколько тут плохо.

— Отвратительное? Да тут просто горный курорт с горячими источниками, по сравнению с прошлыми двумя печатями! — ворчливо сказал Кьюби.

— Серьёзно? Что может быть хуже этой дыры?

— Большой каменный шар, к которому ты прикован цепями, а твои руки, ноги и хвосты прибиты огромными кольями. Я был счастлив, когда тот Учиха меня освободил. Если бы тот урод не контролировал меня Шаринганом, я бы помог ему добровольно. Но этот мудак всё испортил.

— Э-э-э... В самом деле? Так это что, получается, члены моего клана — мудаки? И только папа проявил относительную доброту?

— Доброту? А-ха-ха-ха, доброту! Твой папочка был хуже всех. Он разорвал меня на две части. Половину он запечатал в себя и унёс с собой к Шинигами. Лучше быть прибитым кольями, чем быть настолько... ущербным... неполным... незавершённым.

Наруто плюхнулся в воду и обхватил голову руками. Он сидел, издавая стон и слегка покачиваясь, до тех пор, пока не почувствовал, как ему в лоб больно ударяет что-то, напоминающее заострённое бревно. Он поднял глаза и увидел, что Кьюби, просунув руку сквозь решётку, аккуратно постукивает его по лбу.

— Прости, малыш, что стал крушением твоих иллюзий. И, кстати, зачем ты здесь? Тебе нужна моя чакра?

— Чакра? Конечно нет! У меня её полным-полно своей и будет ещё больше. У меня проблемы с контролем, но тут ты ничем не поможешь.

— Кто знает, кто знает?

— Я не знаю, почему тут появился, хоть пара мыслей у меня и есть. Но раз уж я здесь, можешь рассказать о себе? Мы вместе очень надолго, почему бы нам не узнать друг о друге побольше? Сестрёнки Югито и Фуу неплохо ладят с Мататаби и Чомей, нам тоже не обязательно быть врагами.

— Я не буду тебе помогать!

— А я и не просил помощи! Что я буду за Хокаге, если спасать принцесс за меня будет биджу?

— А-ха-ха-ха, логично! Ну, если ты не боишься, иди поближе. У меня прекрасный слух, но прислушиваться к твоему писку неохота!

Наруто с опаской посмотрел на протянутую ему руку, поколебался, а затем, сцепив зубы, решительно шагнул на раскрытую ладонь.