Владыка из владык (джен)

Мы думали, что победили. И после решающей битвы долго праздновали, даже не смотря на то, что у каждого из нас в погибших числилось по нескольку любимых человек. Мы праздновали, не думая о том, что часть Пожирателей спаслась бегством. Праздновали, отложив в сторону палочки и не поставив на Хогвартс даже мало-мальской защиты. Праздновали в течение двух дней, не выходя из Хогвартса.

А на третий они напали.

Это потом уже мы узнали, что выжившие Пожиратели во главе с Рабастаном Лейстренжем отправились прямиком в особняк Лейстренджей. Что Лорд, когда узнал, что я уничтожаю его крестражи, быстренько заделал себе еще один и собственноручно припрятал его в Лейстренж-холле, сообщив Рабастану код для снятия какой-то там темномагической дряни, выполняющей функцию защиты. Что Пожиратели провели ритуал воскрешения. Что Малфои вовсе не меняли сторону, а Нарцисса просто вернула мне Долг Жизни за спасение своего сыночка, причем с разрешения Лорда.

Все это мы узнали потом. А в момент нападения чувствовали себя беспомощными слепыми котятами, которых хозяин-живодер топит за ненадобностью.

Когда они напали, было где-то около девяти утра. Светило солнце, озаряя сквозь по-прежнему выломанные двери холл и Большой Зал. Дул легкий ветерок, характерный для начала мая.

Саму короткую битву я запомнил в мельчайших подробностях. Не буду здесь и сейчас ее расписывать, поскольку на это уйдет не один лист с таким трудом добытой мною бумаги. Скажу только, что закончилась она очень быстро. Всех взрослых перебили, и наблюдать за этим мне было ужасно больно. Чистокровных детей Волдеморт решил отправить на "перевоспитание". Так он назвал процесс создания новых Пожирателей Смерти. Он построил своего рода школу, в которой темной магии сейчас обучаются все чистокровки. Он пригрозил, что непослушных будет пытать, а тех, кто устроит бунт, — сразу убивать. Маглорожденных и полукровок он сделал домовыми эльфами. Да-да, именно так — послушными рабами с ошейником и в лохмотьях вместо одежды. Ошейник нужен для того, чтобы наказывать. Он зачарован так, что при попытке нанесения вреда хозяину или непослушания бьет неслабым таким магическим зарядом. На себе проверено. Говорят, что при попытке бегства он вообще может убить.

По правде говоря, я считал, что уж меня-то Лорд убьет точно. Но не зря Пожиратели считают его великолепным стратегом. После случая в Запретном Лесу он понял, что я совершенно не боюсь смерти. Ну вот ни капельки. И тогда он решил сломать меня. Он хотел сделать так, чтобы я сам возжелал смерти, что я начал бояться его. И для этого было решено отдать меня в рабство Люциусу Малфою.

По правде говоря, Люциус оказался не таким уж и плохим хозяином. Да, он любил издеваться, но делал это только в словесной форме. Он не избивал меня и не насиловал, как частенько не гнушались делать другие хозяева со своими рабами.

Когда меня только привезли к нему, Люциус был в очень даже неплохом расположении духа. Он спросил у меня:

— Как ты будешь меня называть?

Признаюсь честно — я хотел втереться ему в доверие. Вы спросите: зачем я собирался это сделать? А у меня тогда был план. Я считал, что, войдя к Люциусу в доверие, смогу упросить его на некоторое время снять ошейник. К примеру, на ночь. Скажу, что мне неудобно в нем спать. Без ошейника у меня появлялся какой-никакой, но все-таки шанс на бегство. Я гордился тем, что додумался до этого.

И тогда я вежливо ответил:

— Хозяином или барином, сэр.

— Для тебя я — владыка из владык. — Затем "владыка из владык" небрежно кивнул головой в сторону диванчика. — Как ты собираешься называть это?

— Диван или софа, сэр.

— Для тебя это — отдыхалище. Это? — спросил Малфой, тыкая в свои брюки.

— Штаны или брюки, сэр.

— Для тебя это — фары-фанфары. Это? — он кивнул в сторону спящей перед камином кошки.

— Кошка или киса, сэр.

— Для тебя она — Фелиция белолицая. Как ты будешь называть это? — спросил он, палочкой наколдовывая воду.

— Вода или влага, сэр.

— Для тебя это — мокромундия. Это? — кивок в сторону горящего камина.

— Огонь или пламя, сэр.

— Для тебя это — красный петухалис. А все это? — он обвел рукой комнату, подразумевая все здание.

— Дом или особняк, сэр.

— Для тебя это — громада поднебесная.

Я все это кое-как стерпел и вскоре отправился в выделенную мне небольшую комнатку (слугам же тоже где-то жить надо). Кстати, забыл сказать — маглорожденных и полукровок лишили магии. Так что делать всю данную мне работу приходилось вручную. Но мне не привыкать — наловчился у Дурслей.

Тот разговор вскоре был забыт. Забыт Люциусом, но не мной. Хозяин мой продолжал так же издеваться, а я чувствовал, что мое терпение истончается.

Где-то через месяц случилось небольшое происшествие. И благодаря этому у меня появилась возможность отомстить "владыке из владык".

Я разбудил его криком:

— Владыка из владык! Слезайте скорей с отдыхалища да надевайте свои фары-фанфары. Фелиция белолицая опрокинула свечку, так что, если вы сейчас же не наколдуете мокромундию, красный петухалис спалит всю вашу громаду поднебесную.

Люциус вскочил, заметался по комнате, рявкнул на меня, чтобы я тащил воды. А я решил, что отмщен еще не полностью.

— Воды, сэр? Не знаю никакой воды. Возможно, вы имели ввиду мокромундию?

Люциус взвыл, бросился за палочкой и наколдовал-таки "мокромундию".

После этого случая он почти и не пересекается со мной, предавая поручения через Нарциссу или Драко. А мне это только в радость. Вот выпросил у Нарциссы писчие принадлежности и решил вести нечто вроде дневника. А что? Книги мне все равно читать запрещено. Мысль о побеге я тоже отбросил за ненадобностью. Живется мне вполне неплохо, а если сбежать — и убить могут. Наверное, это именно то, чего так добивался Волдеморт — я отчего-то начинаю бояться смерти.