Сквозь года (гет)

* * *

— Представь: они успели разругаться — в первый же день!

Милли разбирала корреспонденцию, когда Кристофер зашел в кабинет — отчасти сердитый, отчасти позабавленный.

— А я так надеялась, что они подружатся… — с сожалением вздохнула она, отложив письмо. — Что произошло?

Кристофер усмехнулся, подойдя к ней и быстро просмотрев письмо, над которым она работала. После чего одобрительно кивнул и устроился на кушетке.

— Не знаю, из-за чего начался весь сыр-бор, но когда я вошел, зрелище предстало потрясающее. У Джулии все лицо в джеме, а над Гвендолен завис готовый пролиться кувшин с какао. Роджер с азартом наблюдал за битвой, но не вмешивался. Эрик… Я, честно говоря, так и не понял, имел ли он хоть какое-то отношение к происходящему.

Милли засмеялась, представив себе эту картину.

— Надеюсь, они все-таки смогут преодолеть разногласия.

Кристофер покачал головой, став серьезным.

— Не уверен. Мне не нравится Гвендолен — много о себе воображает и, похоже, что-то затевает. Я бы не доверял ей.

— А Эрик?

— Эрик… — Кристофер помолчал, размышляя. — Не знаю, что и думать. Похоже, Фрэнк был прав в своих опасениях: Гвендолен использует его силы. Но знает ли об этом сам Эрик? Если нет — то почему? Если да — то опять же, почему позволяет ей?

— Он всего лишь ребенок, дорогой, — Милли мягко улыбнулась. — Он может многого не понимать.

Кристофер кивнул:

— Возможно. А, возможно — как раз наоборот.

Милли вопросительно посмотрела на него, но он не стал вдаваться в подробности:

— Рано делать какие-либо выводы. Посмотрим, как он проявит себя дальше.

— Будь с ним поласковей, — попросила Милли. — Я со своей стороны постараюсь наладить контакт. И поговорю с Джулией и Роджером.

* * *

Выходки Гвендолен становились раз от раза изобретательнее. Это было бы даже забавно, если бы не то, как она пользовалась магией. Неужели она не понимает, что постепенно разрушает дар своего брата, раз за разом грубо вытягивая его силы? То, что она творила, сравнимо с тем, как кто-нибудь, срывая ягоду, вместе с ней выдирает все растение с корнем. Определенно следует в ближайшее время заставить экзаменационную комиссию пересмотреть программу по углубленному изучению магии.

Терпение Кристофера закончилось, когда Гвендолен превратила юбку Джулии в змей. Если прежние фокусы можно было отнести к безвредным, в сущности, шалостям, то это было уже по-настоящему опасной и злой выходкой. Хорошо, Джулия успела сообразить заморозить змей. Но в тот момент, когда его дочь, бледная от пережитого только что потрясения, стояла, подняв руки, чтобы не коснуться тварей, Кристоферу захотелось если не убить, то как следует выпороть Гвендолен. Так, чтобы остались шрамы на память.

С трудом взяв себя в руки, он ограничился изоляцией злобной девчонки от остальных детей.

Сразу после ужина Кристофер заглянул к Джулии, которая, пойдя переодеться, так и не вернулась. Как он и ожидал, Милли велела принести еду ей в комнату, и, когда он вошел, они вдвоем — уже вполне веселые — пили чай с пирожными.

— Пирожные все-таки были лишними, — заметил Кристофер, одарив их выразительным взглядом.

Джулия насупилась, но отложила очередное лакомство, не забыв при этом тяжело вздохнуть.

— Один раз — не страшно, — вступилась за нее Милли. — В качестве компенсации за нервное потрясение.

Кристофер улыбнулся:

— Ну, если только один раз — в виде исключения.

Джулия радостно засияла.

— Эта гадость точно тебя не укусила? — спросил Кристофер.

Она помотала головой:

— Отделалась легким испугом, — и мрачно добавила: — Но я это так не оставлю.

Секунду поколебавшись, Кристофер торжественно объявил:

— Временно снимаю с тебя запрет колдовать вне класса: можешь отомстить Гвендолен, как сочтешь нужным. Только без членовредительства.

— Серьезно? — Джулия уставилась на него с недоверчивым восхищением.

Кристофер кивнул:

— Серьезно.

— Папочка, я тебя обожаю! — восторженно воскликнула Джулия.

Он усмехнулся и поймал озадаченный взгляд Милли, на который ответил взглядом, дающим понять, что они поговорят об этом позже.

* * *

Кристофер обожал своих детей, но никогда их не баловал. И Джулия, и Роджер слушались отца беспрекословно, поскольку знали, что спуску им не будет. Поэтому Милли немало удивилась, когда Кристофер отменил один из самых строгих запретов — пусть даже временно — и позволил Джулии разбираться с Гвендолен своими способами.

Поговорить удалось, только когда дети легли спасть, и в замке воцарилась тишина. Милли зашла к Кристоферу в кабинет — посмотреть, чем он занят, и спросить, не нужна ли помощь. И обнаружила, что он стоит у окна, задумчиво глядя в сад.

— Она опять что-то учудила? — спросила Милли.

Кристофер покачал головой и, повернувшись к ней, слегка улыбнулся.

— Нет. Но уверен — это ненадолго. Вряд ли ее остановит наказание.

Милли обняла его, прижавшись щекой к груди, и вздохнула.

— Что не так с этой девочкой? Откуда столько злости в столь нежном возрасте?

Кристофер не ответил, задумчиво выводя большим пальцем круги по ее спине. Растерян и не знает, что делать. Милли слегка отстранилась, чтобы посмотреть ему в лицо.

— Зачем ты позволил Джулии нападать на Гвендолен? Не спровоцирует ли это еще большую войну?

— Хочу посмотреть, как будет реагировать Эрик. С Гвендолен — все ясно, и если бы не Эрик, она не осталась бы здесь ни секундой дольше. Но его я не могу понять. Не хотелось бы верить, что он такой же испорченный как его сестра, однако нельзя исключать эту возможность.

Милли понимающе кивнула и вздохнула.

— А если оправдаются худшие предположения?

— Значит, придется искать другого преемника, — Кристофер слегка нахмурился — эта мысль ему совсем не нравилась. — Нельзя допустить, чтобы подобный человек стал Крестоманси.

Милли озабоченно прикусила губу. Легко сказать — искать другого преемника. А где его взять? Кудесники с девятью жизнями на дороге не валяются.

Кристофер ободряюще улыбнулся ей.

— Я все-таки надеюсь на лучшее — думаю, нам удастся вырвать Эрика из-под влияния его сестры.

— Сколько самоуверенности… — протянула Милли, вдруг вспомнив вечер много лет назад, когда она сказала ему те же слова, но немного по-другому поводу.

Кристофер, похоже, вспомнил то же самое. Его глаза сверкнули озорным весельем, и он наклонился, чтобы поцеловать ее.

* * *

Милли мирно беседовала с министром торговли, когда в столовую начали цепочкой заходить гигантские насекомые ужасающе отвратительного вида. Гвендолен явно сдаваться не собиралась. И чего она хочет добиться своими сумасшедшими выходками? Милли поморщилась — следом за насекомыми стали появляться еще более отвратительные существа — и посмотрела на Кристофера.

Перехватив ее взгляд, он слегка приподнял бровь: «Что случилось?» Милли незаметно кивнула в сторону двери. Кристофер посмотрел туда, и при виде насекомых в его глазах сверкнуло бешенство. На этот раз Гвендолен обычным наказанием не отделается. Он шевельнул кистью, убирая тварей и встал.

— Прошу меня извинить, — Кристофер вежливо улыбнулся, слегка поклонившись собравшимся за столом высшим государственным чиновникам.

Он посмотрел на Милли, взглядом прося ее позаботиться о гостях. Она кивнула: «Все будет в порядке». Кристофер сделал знак Майклу пойти с ним и стремительно вышел из столовой.

Милли тихонько вздохнула и натянула на лицо улыбку, успокоив чиновников несколькими давно приготовленными для таких случаев фразами. Сколько еще им мучиться с глупой девчонкой? Если бы только знать наверняка, что Эрик с нею не заодно…

Время тянулось мучительно медленно. Милли на автомате поддерживала светскую беседу, пытаясь представить, что там Кристофер делает с Гвендолен. А потом, когда он вернулся — невозмутимый и величественный как всегда, — Милли весь остаток ужина мучило любопытство, которое она смогла удовлетворить, только когда гости покинули Замок.

— Мы лишили Гвендолен магии, — мрачно ответил Кристофер на ее вопрос, когда они, проводив чиновников, поднимались к себе. — Может, хоть теперь она немного присмиреет.

Милли сокрушенно покачала головой, а Кристофер продолжил ровным тоном, за которым чувствовалось разочарование:

— Эрик был с ней — и не сделал ни малейшей попытки остановить сестру. Только наблюдал.

— Может, он просто не знает, как ее остановить? — мягко произнесла Милли. — У меня сложилось впечатление, что он не смеет ей перечить и считает ее непререкаемым авторитетом.

— Это-то и плохо, — устало заметил Кристофер.

— Да, но мне кажется, он, в сущности, хороший мальчик — просто не понимает, насколько дурной человек его сестра, ослепленный любовью к ней.

Кристофер обдумал ее слова и кивнул:

— Полагаю, ты права.

— Значит, мы должны сделать все возможное, чтобы открыть ему глаза, но так, чтобы это не стало для него непереносимым ударом, — бодро заявила Милли и улыбнулась мужу.

Он усмехнулся, покачав головой. Но вопреки скептицизму на лице, Кристофер сжал ее ладонь и поцеловал пальцы — жест означавший: «Я полагаюсь в этом на тебя».

* * *

Кристофер проснулся посреди ночи, резко вырванный из сна всплеском магии, пронесшейся по замку, словно ураган.

— Что это? — тихо спросила Милли, разбуженная тем же феноменом.

Не ответив, Кристофер бросился к зеркалу, связанному с зеркалом в комнате Гвендолен. От увиденного мороз пробрал по коже.

— Проклятая девчонка! — процедил он сквозь зубы.

— Кристофер? — Милли подошла сзади, положив ему ладонь на плечо.

Он глубоко вздохнул и повернулся к жене.

— Эта идиотка умудрилась перенести себя в другой мир — более того, в другую серию миров. И попутно переместила своих двойников, так что вместо Гвендолен у нас теперь другая девочка. А поскольку магии у нее не осталось, она использовала для этого жизнь своего брата.

Милли пораженно расширила глаза, а Кристофер невесело усмехнулся:

— Ну, по крайней мере, нам больше не придется иметь с ней дело. Надеюсь, ее двойник окажется приятнее.

— Может, Эрик теперь хоть немного поймет, что представляет собой его сестра, — с надеждой произнесла Милли.

Кристофер кивнул — он тоже на это надеялся. Надеялся, что Эрик все-таки не участвует в делишках Гвендолен и не останавливает ее лишь по глупости. И что расскажет о происшедшем — тогда бы они убедились в его невиновности.

* * *

Двойник Гвендолен явно была лучше нее. Они с Эриком так чудесно играли в саду каштанами — обычные веселящиеся дети. Милли даже на мгновение забыла про все проблемы, с ними связанные. Она пришла сюда в надежде еще раз попробовать установить контакт с Эриком, помочь ему раскрыться. Особенно после того, как Кристофер рассказал историю с Юфимией.

— Мальчик обладает потрясающей мощью — гораздо большей, чем я предполагал.

— Но? — спросила Милли, по тону чувствуя, что это не все.

— Но он не понимает этого. И почему он не рассказал об исчезновении Гвендолен? Вдруг они все-таки заодно, и теперь Эрик продолжает ее дело? Пусть даже с Юфимией была случайность.

Милли покачала головой:

— Не думаю. Давай я поговорю с ними.

Кристофер согласился. Так Милли и оказалась в саду, наблюдая, как дети самозабвенно играют в каштаны.

Девочка едва не проговорилась, решив выяснить степень их родства, зато дала прекрасную нейтральную тему. Милли немедленно воспользовалась этим, сделав вид, что не может точно ответить на ее вопрос, чтобы получить повод произнести вслух «Крестоманси».

Кристофер держался дружелюбно, не пугал детей своим величием, и все шло прекрасно, пока Эрик не спросил про Юфимию. Милли прямо-таки видела, как его вопрос заново возродил все подозрения Кристофера. Он тут же сделался устрашающе холодным — дети заметно сжались. И Милли, вздохнув про себя, поспешила его увести.

— Знаешь, я начинаю думать, что Эрик молчит просто потому, что боится тебя.

Кристофер хмыкнул, упрямо поджав губы. Милли пронзила его сердитым взглядом: порой он становился ужасающе упертым. Он попытался взгляд проигнорировать, и Милли, сложив руки на груди, встала перед ним, заставляя остановиться, и посмотрела прямо в глаза.

— Кристофер, будь с ним мягче — сделай первый шаг навстречу. Он же ребенок — одинокий, испуганный ребенок. Никого не напоминает? Дай ему почувствовать, что он может тебе довериться.

Кристофер нахмурился, но взгляда не отвел, и некоторое время они в упор смотрели друг на друга. Наконец, он сдался:

— Хорошо. Я попытаюсь.

* * *

Когда миссис Шарп пришла навестить Эрика и Гвендолен, Милли заглянула в их комнаты, в игровую, в парк — их нигде не оказалось. Милли вернулась в игровую, чтобы спросить Джулию и Роджера:

— Солнышки, вы не видели Эрика и Гвендолен?

Роджер помотал головой и пожал плечами. Джулия скривилась:

— Нет. И надеюсь, долго еще не увижу.

Милли укоризненно посмотрела на нее и запустила поисковые чары. Джулия сделала вид, что не заметила взгляда. Милли покачала головой, разрываемая противоположными чувствами: одновременно хотелось рассмеяться и отругать Джулию. С каждым годом она все больше походила на Кристофера. А, учитывая, каким наказанием он был подростком, им предстояли нелегкие времена.

Тем временем поисковые чары, ничего не обнаружив на территории Замка, вышли за ее пределы. И тогда Эрик и двойник Гвендолен обнаружились на дороге, ведущей в Вулверкот.

— Дорога? — удивленно произнесла Милли вслух. — Неужели они сбежали? Но почему?

Кристофер, как она и просила, был с Эриком дружелюбен и даже предложил начать с ним уроки магии. Никаких эксцессов в последнее время не происходило. Так что случилось?

И тут Милли заметила, что Джулия оторвалась от игры и смотрит на нее расширившимися глазами со странно виноватым выражением.

— Эрик и Гвендолен сбежали? — уточнила она чуть ли не дрожащим голосом.

Милли кивнула, внимательно посмотрев на дочь.

— А я тебя предупреждал, — заметил Роджер.

Милли нахмурилась:

— Джулия? Что все это значит?

Джулия покраснела и уставилась в пол.

— Я… — помявшись, она вскинула взгляд и храбро выпалила: — Я изводила Гвендолен. Знала, что она теперь не может мне ответить, но мне хотелось отомстить. И потом — она заслужила!

— Джулия! — Милли осуждающе покачала головой. — Как не стыдно нападать на человека, который не может защищаться? Даже если ты вправе злиться на нее, это подло с твоей стороны.

Джулия прикусила губу и упрямо вскинула подбородок, но быстро сникла.

— Прости, — пробормотала она.

Милли вздохнула:

— Просить прощения будешь не у меня. Собирайтесь — мы едем за Эриком и Гвендолен, пока они не ушли слишком далеко, — секунду подумав, она с намеком добавила: — И пока об этом не узнал отец.

Джулия с Роджером поспешно вскочили, готовые мчаться на поиски беглых кузенов.

* * *

Кот страшно нервничал перед первым уроком с Крестоманси. Узнав за завтраком о его страхах, Роджер попытался его успокоить:

— Зря боишься: с папой здорово заниматься — еще интереснее, чем с Майклом.

Джулия согласно кивнула, увлеченно намазывая джем на хлеб. Но им хорошо говорить: Крестоманси — их отец.

Застыв перед дверью в его кабинет, Кот долго не мог решиться постучать. В конце концов, ему до сих пор было странно осознавать, насколько большими силами он обладает. Как он мог не чувствовать этого до сих пор? Гвендолен… Кот мотнул головой и нахмурился: он не будет думать о Гвендолен.

Вздохнув, словно перед прыжком в ледяную воду, Кот постучал.

— Войдите, — раздалось изнутри.

— Доброе утро, — Кот шагнул в кабинет, обнаружив его хозяина сидящим за столом — по-видимому, занятым какими-то письмами.

— Доброе утро, Кот, — Крестоманси дружелюбно улыбнулся, приглашая его проходить.

Несколько минут спустя Кот с облегчением признал правоту Роджера — было безумно интересно, хотя зачастую непонятно. И совсем не страшно. А когда он, запутавшись, осмелился задать вопрос, Крестоманси нисколько не рассердился и спокойно объяснил заново.

Кот так увлекся, что ужасно удивился, когда появилась Милли, чтобы напомнить Крестоманси о встрече, которая у него была назначена в полдень.

— Уже полдень? — пораженно спросил Кот.

— Бедный Эрик, — засмеялась Милли. — Этот страшный человек заставил тебя совсем забыть о времени.

Кот моргнул, не сразу поняв, что она шутит. А поняв, почувствовал, как в груди разливается необычное тепло.

— Страшно было бы, если бы он считал секунды до конца урока, — усмехнулся Крестоманси.

Они с Милли обменялись коротким, но очень выразительным взглядом — на мгновение мир будто застыл вокруг них. И в этот миг Кот вдруг с предельной ясностью осознал, что когда Милли обращается к Крестоманси «любовь моя», это не потому что так принято и не в силу привычки. Она действительно имеет это в виду. Не просто пустые слова, предписанные светским этикетом, а выражение ее чувства.

Когда Крестоманси ушел, Кот осмелился попросить Милли:

— Пожалуйста, не могли бы вы звать меня Котом — мне так привычнее.

— Конечно, дорогой, как пожелаешь.

Милли ласково улыбнулась, потрепав его по голове, и Кот всем сердцем ощутил себя дома. Откуда ему больше совсем не хотелось уходить.

* * *

— Не сердишься? — слегка виновато спросила Милли, когда за воодушевленными успехом своего ходатайства детьми закрылась дверь.

Кристофер пожал плечами:

— С чего бы? Ты права: лошадь нам не помешает. Девочки-то быстро остынут, а Коту пригодится.

Милли озадаченно приподняла брови:

— Почему…

Но закончить вопрос она не успела, поскольку Кристофер резко притянул ее к себе, чтобы поцеловать.

— Потом, — властно заявил он между двумя поцелуями.

И вот так всегда. Когда-то Милли могла с ним долго пререкаться и даже получала от этого удовольствие. Но с тех пор, как они поженились, Кристофер приобрел ужасную привычку затыкать ее поцелуем. Не то чтобы она сильно жаловалась…

— Дверь хотя бы запечатай, — пробормотала Милли. — У них ведь хватит ума вернуться с еще какой-нибудь гениальной идеей.

— Дельная мысль, — кивнул Кристофер и шевельнул кистью, закрывая дверь.

* * *

Каких только чар не перепробовали — они как на стену натыкались. Сигнальные чары, установленные в Замке, по-прежнему молчали. Когда Кристофер не вернулся ни к вечеру, ни на следующее утро, Милли начала с ума сходить от беспокойства. Служащие смотрели на нее с сочувствием и были такими же потерянными и испуганными.

Крестоманси постоянно вызывали в самые разнообразные миры. Но еще ни разу он не исчезал так бесследно. Милли просто не знала, что думать и куда кинуться.

Как вдруг она почувствовала, что Кристофер материализовался на подъездной аллее к дому. И Милли со всех ног помчалась туда.

Он выглядел уставшим, непривычно растрепанным, но вроде бы целым и невредимым. Едва обратив внимание на шедшего рядом Кота, Милли бросилась мужу на шею. Но если ее объятия он встретил с улыбкой, то на суматоху подоспевших домочадцев слегка театрально скривился.

— Нет, мне плохо! — заявил Кристофер на очередной вопрос. — У меня на ногах волдыри вселенского масштаба. Мне нужно побриться. Я смертельно устал и ничего не ел со вчерашнего завтрака. А вы бы как себя чувствовали в моем положении?!

После чего он просто исчез, оставив всех в недоумении. Милли усмехнулась: показушник. И отправилась распорядиться насчет еды. Что ж, она знала, за кого выходит замуж. Опасность — неизбежная часть его работы, и Милли давно смирилась с этим, просто каждый раз сердце сжималось от мысли, что однажды… Она тряхнула головой: нет, не надо думать об этом. Кристофер вернулся, в очередной раз. Это главное.

* * *

Прибыв на место, Милли была слегка дезориентирована творящимся вокруг. Это уже не просто разборки, а настоящая магическая война. И как ее остановить она не имела представления.

А потом Милли увидела мужа, и сердце остановилось. Он был смертельно бледен, весь в крови и держался на ногах на одном волшебстве.

— Кристофер… — выдохнула она, чувствуя, как сама бледнеет, и кинулась к нему, разом забыв о творящемся вокруг светопреставлении.

Милли попыталась залечить рану, однако не слишком преуспела — надо было сосредоточиться, к чему обстановка совершенно не располагала. Кристофер мимолетно улыбнулся ей — хотел успокоить, но улыбка вышла напряженной — и мягко отстранил. Сначала дело.

Милли раздраженно вздохнула. Вот вечно он так. Всего две жизни осталось — и те не бережет.

Все время, пока длились разбирательства, она с ума сходила от беспокойства. Хотелось схватить Кристофера за шиворот и утащить домой, пока он не хлопнулся в обморок от потери крови. Но он ведь не уйдет, пока не закончит.

Наконец, со всем разобрались, и Милли собиралась немедленно увезти Кристофера, на которого к тому времени страшно было смотреть. Но ему вдруг понадобилось пообщаться еще и с Бабкой Пинхоу, которая заварила всю кашу. Милли подавила желание хорошенько треснуть дорогого мужа, вспомнив юность, когда это желание у нее появлялось регулярно.

Поздним вечером, когда всё, до последней мелочи, было улажено, Кристофер, едва войдя в спальню, тут же рухнул в постель, даже не раздеваясь.

— Ругаться будешь? — устало спросил он с закрытыми глазами.

— А что толку тебя ругать? — обреченно отмахнулась Милли, садясь рядом и ласково проведя рукой по темным растрепавшимся волосам.

Он усмехнулся и, поймав ее руку, поцеловал ладонь. Даже не стал иронизировать в ответ. И это лучше чего бы то ни было сказало ей, насколько он вымотан. Милли улыбнулась и окутала его расслабляющими чарами.

— Спи, любовь моя, — прошептала она. — Отдыхай.