Radiance - Сияние истины (джен)

В поселении мы лишь изредка слышим, что происходит в здании.

Челси немногословна на собраниях, она, конечно же, улыбается и отвечает на вопросы тем, кто первым их задаст, но мы все знаем, что если Эфтон здесь, она лучше будет разговаривать с ним, а если нет, то она спешит к нему, как только заканчивает свою работу.

Эфтон, напротив, был весьма разговорчив, но не слишком распространялся о произошедшем в тоннеле. Он рассказывал истории, случившиеся века назад или же целиком выдуманные; или же делал общие замечания о том или ином афоризме, верен ли он, нет или вообще бессмысленен. Или, если рядом была Челси, он находил новые пути высказать ей свою любовь. Все любят Челси, но он больше всех, и они правда были милыми вместе.

Сантьяго была слишком практичной для такой болтовни. Наиболее открытой она была, когда давала Гвин уроки танцев. Я попросила присоединиться к ним, но Сантьяго сказала, что сначала я должна перенять все от Гвин, а потом уже она подумает о том, чтобы давать уроки и мне. Так что я начала встречаться с Гвин три раза в неделю, когда она была не занята, чтобы учиться танцевать.

Феликс разговаривал, но только с волками и только о сражениях и стратегии. Он организовывал турниры и уроки, ходил с полевыми командами чаще всех остальных. Ему очень нравилась его работа, и он в ней был весьма хорош.

Корин был абсолютно загадочен. Если имелся способ ответить на вопрос, не давая ответ — сказав нечто о Судьбе, циклах истории или чем-то подобном — он так и делал. Если же способа не было, он мог вообще не ответить. Он готов был делать что-нибудь для людей — например, он однажды дал щенкам полазить по его невидимому щиту, это было очень мило — но хорошим источником новостей он не являлся.

Все это означало, что, когда я соберусь пойти в главное здание, мне будет очень радостно принести обратно новости всем моим друзьям.

Спустя неделю моего пребывания в деревне Адди пришла ко мне с вопросами. Я была в своей комнате, отдирала клейкие ярлычки с новых рубашек, когда она постучалась в дверь. Джейк ответил и наморщил нос (волки, пробывшие здесь долго, привыкали к вампирскому запаху, но Джейк перебрался сюда незадолго до меня).

— Привет, Джейкоб, — сказала Адди. — Элспет дома?

— Конечно. Элси? — позвал он.

Я высунулась из комнаты.

— Адди! — сказала я, уже узнав прозвища всех тех обитателей деревни, кто не хотел называться полными именами. — Что случилось?

— Я подумала, что ты можешь помочь мне с кое-чем, — сказала Адди. — Я придумала полезное применение твоей силе.

— О, ладно, — сказала я, протягивая руку так, чтобы она могла взять ее, однако она покачала головой.

— Это включает в себя общение с одаренными, — объяснила она. — Поэтому я не могу сделать это сама, данная часть твоей силы требует касания. Почему бы тебе не пойти со мной в главное здание, и я объясню по пути?

— Ладно, — сказала я. — Как много времени это займет?

— Не больше пары часов. — Я обняла Джейка на прощание и пошла за ней через туннель к главному зданию.

— Я не слишком долго владела твоей силой, когда она оказалась у меня, — сказала Адди. — Но это было интересно, очень интересно. Я бы хотела обсудить это с тобой раньше, но была занята возвращением всех одаренных обратно. Уверена, ты помнишь их.

— Да, — ответила я. — И они уже все возвращены? — с одной стороны, даже если лично мне они были безразличны, это все равно было жутко. С другой стороны, я не могла честно сказать, что будь они все свободны, то никак не навредят моим друзьям или не начнут мстить.

— Большинство, — сообщила она. — Парня-телепортера немного трудно отловить. Думаю, тебе понравится моя идея, чем ты можешь помочь. Как много ты знаешь о работе Челси?

Я почти дотронулась до нее, но вспомнила, что не нужно менять ей силу, и резюмировала словесно.

— Она может уничтожать отношения или создавать их, но для второго ей нужно нечто, с чего можно начать. Семена.

Адди кивнула.

— Причина, по которой одаренных держат в подземелье так, как ты видела, вместо того, чтобы просто присоединить к страже — в них не хватает того, с чем могла бы работать Челси. Прежде, чем появилась я, это значило, что они не будут помогать нам защищать себя или сохранять порядок в мире вампиров. После — ну ты видела сама. Но было бы куда безопасней и лучше для всех, если бы Челси могла работать с ними. И одаренные тоже были бы счастливей, думаю, ты можешь себе представить.

Я могла.

— Так что я могу сделать?

— Я все еще не уверена, что сработает, — предупредила она. — Но, думаю, ты можешь создать достаточно "семян", чтобы Челси могла доделать остальное. Это может сработать только с частью одаренных — с любым, имеющим пару, к примеру, нам придется работать тщательнее, — но это может сработать для некоторых, и даже так это было бы неплохое подспорье.

Она улыбнулась мне.

— Так что конкретно от меня требуется? — спросила я.

— Пока точно не знаю. Вот почему я собираюсь взять силу Эдварда и привести туда Челси, после чего дать тебе возможность поэкспериментировать, — ответила Адди.

— Хорошо.

* * *

— Это Бенджамин, — сказала Адди, указывая на одну из лежащих отдельно голов. — У него есть половинка, Тиа, но хорошая новость в том, что мы захватили и ее, она вон там, — еще куски. — Она не одаренная, но он более чем ценен, настолько, что стоит держать рядом и ее, если, и только если, они будут работать на нас, — я ощутила печаль в отношении этих двоих, особенно узнав их имена, и почти что-то уже произнесла, но ощущение вдруг исчезло. Челси тихо стояла за мной и Адди. Возможно, это она помогала мне концентрироваться.

Адди коснулась куска из другой кучи. Если я смотрела на части тел ближе, то могла видеть, как они дрожат, иногда пара из них могла оказаться ближе, и тогда они слипались вместе. Это было отвратительно, и я закрыла глаза; Адди сказала:

— Подойди и поприветствуй Бенджамина, Элспет.

Я вслепую протянула руку и коснулась какого-то куска Бенджамина.

— Я... я не знаю, сработает ли это, обычно я касаюсь лиц людей или держу их за руки.

— Я дам тебе знать, если он получит твое сообщение, — пообещала Адди.

"Привет, Бенджамин", — послала я.

— Он хочет знать, кто ты, — прошептала Адди.

"Мое имя Элспет. Тиа жива, она прямо тут, я вижу ее".

— Скажи ему, что ты можешь передать сообщения от нее, и пусть сам думает, как, а ей скажи, что можешь говорить с ним за нее, — проинструктировала меня Адди. Я положила руку на другую кучу, все еще с закрытыми глазами.

"Тиа, я Элспет и могу передать сообщения Бенджамину за тебя, если ты хочешь что-то сказать".

— Она хочет сказать... — Адди сказала нечто на незнакомом мне языке, и я передала слово в слово. Челси издала тихий заинтригованный звук.

— Это сложно, мне нужен Маркус, — прошептала Челси в этот момент и вылетела из комнаты, взмахнув черной мантией. Спустя пару мгновений она вернулась, за ней со стеклянными глазами шел тонкокожий Маркус, он посмотрел на кучки вампиров, которых я касалась, вздохнул и очень мягко заговорил с Челси. Он выглядел несчастным и весьма незаинтересованным в происходящем, но я все равно была слегка в благоговении — Маркус был одним из трех королей всего нечеловеческого мира.

Внезапно заговорила Челси.

— Предложи ему месть Амуну. У нас все равно есть причины уничтожить его за то, что прятал дар Бенджамина...

— Все из этого я должна сказать? — спросила я.

— Нет, только первую часть, и для Тии повтори тоже, — прояснила Адди.

"Вольтури желают предложить тебе месть Амуну", — сказала я им, хотя не была уверена, что мне это нравится...

Адди сказала:

— Элспет, Амун сознательно прятал Бенджамина от Вольтури много десятилетий и все это время выковывал из него оружие. Угадай с трех раз, зачем.

— Он планировал использовать Бенджамина для атаки на нас?...

— Да.

Проскочивший узкое место разговор уверенно продолжился, хотя все равно медленно и неловко. Челси и Маркус тихо разговаривали друг с другом — хотя возможно, что он говорил ей, а она повторяла для себя — и Адди указывала мне, что говорить, иногда на известных мне языках, иногда нет.

Мои способности снова взбрыкнули, и я быстро прояснила Бенджамину и Тии, как передаю их сообщения. Адди нахмурилась, но не стала комментировать мое раскрытие без разрешения.

— Почему бы тебе не показать ему деревню волков, Элспет? — предложила она. — Расскажи ему, что это самая значительная из вещей, для которых я использовала его силу с семнадцатого столетия, а не хаос и разрушение, о которых он волновался.

Я мысленно провела Бенджамина по деревне.

"Я здесь живу, милое место", — и я показала отредактированную версию экскурсии, которую устроила мне Брук, когда я появилась тут.

"Адди взяла твою силу, чтобы создать все это, и она говорит, что это самое потрясающее, что она делала с семнадцатого столетия".

— А что произошло в семнадцатом столетии? — вслух спросила я.

— Я посетила Египет, встретила Бенджамина с его ковеном, взяла его силу, после чего у меня было множество приключений, включая игру с Нилом и попытки полетов, — сказала Адди. — Покажу тебе позже, если получится.

Звучало волнующе; я никогда не была принимающей стороной воспоминаний, которыми делятся через мою силу, но Адди это было вполне по силам. Я продолжила передавать сообщения. Наконец, Челси сказала:

— Ха, есть — хотя едва заметно — Маркус, помоги мне увидеть, что я делаю, — и она закрыла глаза, ее пальцы подрагивали.

Адди улыбнулась.

— Можешь остановиться, Элспет, — прошептала она. — Я отведу тебя обратно в деревню. Мы попробуем еще с кем-нибудь, как увидим результаты.

Я быстро поклонилась Маркусу — Квин говорила мне, что так вежливо делать, если видишь одного из трех старших Вольтури или их жен, и я не сделала это раньше только потому, что мои руки были заняты. Потом вслед за Адди я вышла из комнаты.

* * *

— А можно мне увидеться с Перой и Брейди, прежде чем мы уйдем? — спросила я.

— М-м-м, не уверена, что ты хочешь встречаться с Перой, — сказала Адди. — Она сейчас проходит обращение. Брейди не может уйти от нее, но у него сейчас не лучшее время для разговоров.

Я моргнула.

— А почему Алек не поможет ей?

— Так принято, — ответила Адди. — Кай считает, что только переживание обращения полностью может привести к усилению дара впоследствии. Исключения делаются только для неодаренных — хотя мы нечасто обращаем их сами, они приходят к Вольтури разными путями, — но не для кого-то такого ценного, как Пера. Не волнуйся, с ней все будет в порядке. Мы все прошли через это, и ничего плохого не случилось.

— Почему Кай так считает? — спросила я.

— Лучшее свидетельство тому — Джейн, — ответила Адди. — Знаешь, что она умеет? — я кивнула. — Тебя удивит, но ее сила очень похожа на твою.

Это и правда меня удивило.

— Но она действует на расстоянии и проецирует только боль...

— Ее сила стала куда более страшной, когда она оставила человечность. Но дар Джейн остался по сути именно таким, каким был всю ее жизнь, — сказала Адди с тонкой улыбкой. — Он не сменил свою природу, когда она стала вампиром. Она проецирует ту боль, что пережила сама, как ты проецируешь свои воспоминания. До ее обращения ее пределом были исцарапанные коленки и ушибленные пальцы. А после обращения она стала одним из самых мощных орудий Вольтури и наиболее пугающей. Если бы я все еще была человеком и скопировала ее силу, я не смогла бы сравняться с ней, однако я тоже проходила обращение обычным способом, так что я могу использовать ее силу не хуже самой Джейн. Маловероятно, однако не невозможно, что Пера точно так же сумеет улучшить свою способность, пройдя через обычное обращение.

— У меня получается развивать свою способность и без смены вида, — сказала я.

— Ну, мы не так много знаем о гибридах. Хотя я нахожу тебя интересной, — сказала Адди. — Я бы хотела узнать твою силу и тебя получше. Мне вообще интересны одаренные, как ты можешь догадываться.

— Конечно, — сказала я.

Адди улыбнулась и добавила:

— Если ты все еще хочешь заглянуть к Пере и Брейди...

— Ты, вероятно, права, что это плохая идея, но я правда скучаю по ним, — застенчиво сказала я. — И Пера может не вернуться в деревню еще долго, ведь там же запечатленные и щенки, которые пахнут едой.

— И то правда, — признала Адди. — Здесь наверх. Я даже позволю тебе попробовать выключить разум Перы и посмотреть, что получится, — предложила она, и я улыбнулась ей. Мы прошли вверх два пролета.

Крик был слышен издалека и менялся, пока мы подходили ближе, перемежаясь воплями и стонами. Я сморщилась, сочувствуя ей, но Адди сказала, что я смогу помочь, так что я ускорила шаг.

Пера лежала лицом вверх на полу обычной комнаты, цвет ее кожи сейчас был чем-то средним между ее человеческим коричневым оттенком и оливковым вампирьим. Издав еще крик, она выгнулась, отталкиваясь руками и ногами, запрокидывая голову назад и словно пытаясь открыть рот еще шире. Брейди стоял рядом с ней на коленях, на его лице была почти такая же агония, как и у нее, хотя он не кричал. Он держал ее за руку, слезы постоянно обновляли две дорожки на его лице, когда он шептал что-то ей. Он выглядел так, словно не спал пару дней и планировал не спать еще столько же. Когда мы вошли, он даже не взглянул в нашу сторону. Он был целиком сконцентрирован на Пере, а она едва понимала, что он рядом.

Я тихо подошла к ней.

— Я хочу посмотреть, смогу ли ей помочь, — прошептала я Брейди, и он уделил мне мгновение внимания, взглянув мне в глаза и почти сразу отвернувшись, снова глядя на свою запечатленную.

Я опустилась на колени и дотронулась до лица Перы, которое уже было холоднее, чем у человека, и попыталась решить, что показать ей.

Наконец я выбрала то же воспоминание о пляже и закате, которое показывала, когда Тиа просила меня научить добавлять перевод в послания. Я не переводила для Перы, просто сконцентрировалась на мирной атмосфере вечера и красоте захода солнца. Что-то в ее дыхании изменилось, но она ничего не сказала и никак не показала, что осознает мое присутствие; я вопросительно глянула на Адди.

— Попробуй что-нибудь, что не является воспоминанием, — сказала она. — Одну из твоих гипотетических ситуаций, лишенную содержания, как ты можешь. Сложно концентрироваться на позитивных вещах, когда так больно, но для нее может быть легче принять нечто... пустое.

Я подумала о пустом бесцветном месте, в котором разговаривала с собой, только удалив себя из него, и послала Пере. Она расслабилась, опустив спину снова на пол, Брейди издал непонятный звук, когда Пера перестала кричать.

— Да, — сказала Адди. — Очень хорошо. Ты можешь удерживать ее в этом состоянии... три минуты, а потом мы идем домой.

— Почему только... — начал Брейди.

— Чтобы не злить Кая, ты же понимаешь, — сказала Адди, изучая свои ногти. — Думаю, это максимально возможная передышка.

Брейди заскулил, но больше ничего не сказал. Я держала Перу в пустоте, пока Адди не сказала:

— Время вышло. Идем, Элспет.

Я отодвинулась, и стон вырвался сквозь сжатые зубы Перы.

— Пожалуйста, — выдохнула она. — Пожалуйста, пожалуйста.

— Пожалуйста, — вторил ей Брейди.

— Мы можем попросить Кая... — сказала я, сцепив руки, чтобы не дать себе коснуться Перы и позволить ей передохнуть без разрешения. Она была одной из нас, но Кай был одним из трех правителей, и если люди не будут повиноваться ему, то все развалится, повиноваться ему в пределах главного здания было необходимо, но может мы могли бы попросить?..

Адди задумчиво посмотрела на меня.

— Было бы интересно увидеть, сможешь ли ты убедить его, — сказала она. — Почему бы не попробовать?

Она поманила меня пальцем, и я пошла за ней.

Кай находился в круглом зале, который я раньше не видела, хотя при виде узких окон и деревянных тронов я подумала, что это, вероятно, та комната, которую упоминала мама в рассказах про Вольтури. Я не знала, кто из них кто, но Кая можно было узнать по описанию. Я поклонилась ему, а Адди выполнила реверанс, когда мы вошли в комнату.

— Что такое? — напрямик спросил Кай со своего места. Он сидел на втором стуле слева от всех остальных. С ним сидела женщина с просвечивающей кожей, темными волосами, каскадами спадавшими с ее плеч, и надменным выражением лица. Я решила, что это жена Кая, Афинодора. Адди поймала мой взгляд и кивнула. "Я должна говорить?" — подумала я, вспомнив, что у нее все еще сила моего отца. Она снова кивнула.

— Это касается Перы, — начала я. — Я хотела попросить разрешения успокоить ее, чтобы сделать ее обращение легче, или разрешения попросить Алека отключить ее, у него получится лучше...

— Нет, — сказал Кай, посмотрев на Адди и подняв одну белую бровь. Она загадочно улыбнулась ему. Я повесила голову, не смея продолжать.

— Ох, ладно, — легко произнесла Адди. — Давай, Элспет, пора возвращаться к твоему волку.

Тихо вздохнув, я прошла за ней по коридору.

* * *

На следующий день Адди снова пришла в деревню, как раз после того, как я вернулась от Джареда и Ким. Я ходила туда, чтобы Ким постригла мне волосы. Их все равно нужно было чуть укоротить, и, не видя причины не пойти немного дальше, я позволила ей обрезать их до середины спины.

— Если решу, что мне не нравятся настолько короткие, то они все равно через полгода отрастут обратно, — уверила я ее, когда она колебалась, стоит ли резать настолько радикально. Она связала их на конце, обрезала на указанной высоте и отдала мне получившийся хвост.

Я поблагодарила ее и отдала несколько евро — она зарабатывала в деревне как парикмахер, потеснив с этого места Джеффри и слишком увлекающегося укладкой Шона. Потом я открыла дверь и обнаружила, что за ней стоит Адди, которая как раз собиралась постучать.

— О, привет, — сказала она мне с улыбкой. — Милая стрижка. У тебя найдется для меня время?

— Разумеется, — сказала я. — Дай только я вот это выброшу... — я показала отрезанные волосы, и Адди подождала меня в коридоре, пока я сходила к мусорке.

— Хочешь, чтобы я поговорила еще с одним одаренным? — спросила я.

— Пока нет. Мы все еще ждем, пока исцелятся Бенджамин и Тия, и посмотрим, как прошло все с ними, прежде чем повторять с кем-то еще такой эксперимент, — сказала она. — Нет, я хотела поговорить с тобой, или, возможно, не говорить, — она подмигнула и протянула мне руку.

Я обхватила своими руками ее, и Адди на мгновение закрыла глаза.

— Так интересно, — прошептала она.

"Ты знаешь, Элспет, что твоя сила простирается в куда более различных направлениях, нежели любая другая, которую я копировала? Это не значит, что она лучше в общем плане; данная честь принадлежит Аро, возможно, Бенджамину или Пере, зависит от того, как оценивать. Но ты научилась делать более разнообразные вещи с ней, чем любая другая одаренная из мне известных”.

"Я не знала этого", — ответила я.

“Я покажу тебе пример”.

И меня накрыло волной ощущений из воспоминаний, которые были реальнее, чем сама реальность, и полны того, для чего у меня не было даже названий.

* * *

Подробностей в памяти было слишком много для восприятия. Мое настоящее зрение затуманилось, тихие звуки деревни исчезли в белом шуме, я потеряла ощущение пола под ногами, пока мой мозг пытался обработать четкие высоконагруженные ощущения вампира. Я, должно быть, издавала какие-то звуки; не могла сказать. Цвета сбивали меня с толку — среди них был дополнительный? Возможно, ультрафиолет? Я всегда воображала его себе как нечто вроде бело-фиолетового, когда пыталась представить, но он был совершенно не похож на это. Были звуки выше и слабее, чем могли воспринять мои уши. Более насыщенные запахи ощущались моим воображаемым носом, при этом ни один из них не терялся на фоне других. Неровности ощущаемой поверхности, текстуры пола под ногами, воспринимаемые с такой точностью, которая оглушала мой мозг, не успевающий обрабатывать информацию, не говоря уже о том, чтобы ощутить ее...

И еще была боль, требовательный ожог, царапающий мое горло, пульсирующий теплом и жаждущий определенного запаха, теплого, но который мог бы охладить жажду, им нужно было утолить жажду, было очень важно превратить запахи в тот вкус, что мог бы охладить жажду, а выделение яда было отмеченным "знакомым" знаком того, что нужно выпить, стремление существовало постоянно, и каким-то образом управлялось...

И поверх всего этого, за впечатлениями, что были знакомы моим чувствам, еще до того, как цвета сольются в объекты или звуки обретут смысл, требующее...

Нечто вроде вкуса, но не совсем. Больше похожего на ощущение текущей в моем рту крови, служащей, но не удовлетворяющей инстинкт еды, жевать, но не глотать, только удерживать — что? — там, поверх языка — но не моего — чья это была память?

Внезапно навязчивое желание исчезло. Я в неудобной позе лежала на полу, глядя на мутный потолок.

— Ох, — выдохнула я.

— Не знала, что так получится, — сказала Адди, наклонившись надо мной и сложив руки за спиной. — Ты когда-нибудь делала такое по ошибке? Возможно, с человеком?

Я безмолвно покачала головой.

— Правда? — с удивлением спросила она. — Разница между сложностью опыта должна бы похожей...

— Не знаю, — выдохнула я, нахмурившись со странным ощущением потери. В воздухе плавали запахи, но они больше не были ключевыми; просто отпечатками для чувств. Которые также были словно ослабленными, в сравнении — отсутствовал один цвет, не просто был пропущен в окружающем мире, но словно был именно невидим, и я хотела его видеть; был целый массив информативных слабых звуков, слишком высоких, и у меня не было возможности обнаружить их; камень, на котором я лежала, имел текстуру и поры, которые я не могла ощутить сама. — Никто никогда не падал и не описывал ничего подобного...

— Как необычно, — промолвила Адди.

— Чьи это были воспоминания?

— Мои, — сказала она. — Мне очень любопытно, что же случилось, Элспет, почему бы нам не устроиться где-нибудь с комфортом, например, в твоей комнате, и не попробовать снова?

Я почти что ввалилась в свою комнату, и Джейк подхватил меня, когда я едва снова не упала, улыбаясь мне и Адди.

— Что случилось? — спросил он.

— Одно маленькое необычное недоразумение, — ответила Адди.

Она посмотрела на Джейка, склонив голову и сказала:

— Мы, пожалуй, дадим тебе отдохнуть, Элспет, перед тем, как узнать чуть больше.

— Хорошо, — сказала я, сопротивляясь порыву пробежать через холл и вцепиться Ким в шею. Я оперлась на Джейка. Адди улыбнулась мне, а затем, развернувшись, вышла.