Восемнадцать - четырнадцать (гет)

Как бы Гарри не старался отвадить свои мысли о предстоящем туре, но дни все шли, конец ноября приближался стремительно, равно как и нарастающая тревога у него в груди. И если студенты Хогвартса, Шармбатона и Дурмстранга ликовали и радовались такой спасительной отдушине, как первый тур, то чемпионы не могли разделить их эмоций. Уже не раз Гарри в коридорах видел Седрика, и его поведение заметно изменилось. Куда-то пропало обаяние и харизма, Седрик выглядел напряженным и бледным. То же самое касалось, видимо, и Флер. Дошло до того, что Гарри после их встречи в библиотеке ни разу ее не увидел, впрочем, как и Авелин, что было очень странно. Та ранее не упускала возможности поизмываться над ним.

От волнения у Гарри совсем пропал аппетит, сон для него стал единственным спасением, но даже он не помогал, а скорее мешал. Сны для него стали будто колючей розой — пусть организм и отдыхал, но вот то, что ему снилось, вряд ли можно было назвать нормальным. Из-за этого каждое утро Гарри просыпался слегка одуревшим и очень не в духе.

Как назло, преподаватели стали терроризировать чемпионов по поводу их готовности к первому туру. Дошло до того, что даже профессор Бинс как то раз отвлекся от занудной лекции и поинтересовался у Гарри, готов ли он. И во всем этом безобразии его спасало три аспекта — помощь друзей, лечение Эмбер и Сяо Цзинь Ши, неожиданно протянувшая руку помощи. Однако главный толчок к решению проблемы с драконом подал ему Хагрид.

Дело было на уроке по уходу за магическими созданиями. Не обращая внимания на соплохвостов, которые жгли все, что было в радиусе десяти метров, Хагрид радостно сообщил, что они (драконы) уже готовы к туру. Видя, с какой любовью во взгляде он все это рассказывал, Гарри неожиданно осенило.

Сяо тогда изрядно удивилась, однако согласилась помочь, но с одним условием — Гарри должен был назвать всех драконов, что он видел тогда в лесу. С горем пополам вспомнив, какие там были, его попросту выпроводили из комнаты. Такой поступок лишь сильнее ввел Гарри в ступор. Он-то надеялся лишь на совет, но никак на такую объемную помощь. Так или иначе, время близилось к началу «представления», и, наконец, наступило двадцать четвертое ноября.

* * *

Большой зал бы забит битком, аж яблоку негде было упасть. Ученики галдели так, что уши закладывало, они были счастливы, испытывали радостное предвкушение. Чувствовал ли себя так Крам, который сидел на краю слизеринского стола, или Седрик, поникший, со стиснутой челюстью, пялившийся в тарелку с кашей? Уж точно нет, подумал Гарри, сцепив руки в замок под столом. Он тряс ногой, будто играл на барабане. Волнение то наступало, то отступало, и это несмотря на убойную дозу Малинты, прописанную Эмбер накануне тура. Уже по тому, насколько она выглядела уставшей и изнеможенной, он понял, что лишних вопросов лучше ей не задавать.

— Поттер, время пришло, — Профессор Макгонагалл быстрым шагом подошла к нему. Все, кто был в Большом зале, смотрели на них во все глаза. — Пора готовиться к первому туру.

— Иду. — Гарри поднялся — вилка со звоном упала на тарелку.

— Удачи тебе, Гарри, — прошептал чей-то знакомый голос откуда-то сбоку.

На это он лишь коротко кивнул и вместе с профессором Макгонагалл покинули зал. Ей тоже было не по себе: лицо встревоженное, посеревшее. Когда они сошли по каменным ступеням и вышли во двор, Макгонагалл опустила руку ему на плечо.

— Не бойся, — сказала она. — Держись молодцом. На случай осложнений дежурят волшебники... Главное, сделай все, что можешь, плохого о тебе не подумают. Ты как, в порядке?

— Да, конечно, — это была явная ложь. Его колени дрожали, ко рту начала подходить тошнота.

Весь последующий путь они провели в молчании. Ни друзей, ни Эмбер рядом не было, и груз на его плечи лишь возрастал. Гарри почувствовал, насколько он был маленьким и беззащитным перед тем, что его ждало. Подойдя к опушке леса, он услышал громогласный рев одного из драконов и тихо охнул.

«Спокойно, успокойся, ты слышал Макгонагалл, все будет в порядке» — Гарри еще раз прокрутил в голове выученные заклинания и поправил небольшой пояс, сокрытый под мантией. Флаконы держались крепко и были намертво закупорены, так что на данный момент угрозы для Гарри не было. Они с профессором дошли до палатки.

— Войдешь сюда к другим чемпионам, — явно дрожащим голосом сказала профессор. — Будешь ждать своей очереди. Там мистер Бэгмен. Он объяснит вам, что делать... Счастливо тебе.

— Спасибо, — безучастно произнес Гарри. Макгонагалл удалилась, и он вошел внутрь.

Несмотря на то, что палатка снаружи была маленькой, внутри Гарри ждал просторный шатер, скудно обставленный дешевой мебелью. Две скамейки, зеркало, маленький столик с графином воды. Гарри как только посмотрел на него, ощутил немыслимое уныние. В углу на низком деревянном стуле сидела Флер. Ее длинные светлые волосы стянуты в хвост, сама девушка была бледна как привидение, на ее лбу была испарина, но, несмотря на это, Флер явно держалась молодцом. Она повернула голову в его сторону и просто моргнула в знак приветствия. Рядом стоял прислонившись к деревянной балке Виктор Крам. Еще более хмурый и мрачный, он напоминал грузную скалу. Если иностранные чемпионы были неподвижны и старались проглотить гнетущее волнение внутрь себя, то Седрик явно не мог усидеть на месте. Он ходил взад-вперед по комнате, заламывая руки. Увидев Гарри, он слегка улыбнулся, Гарри ответил тем же, с трудом двигая мышцами лица, которые точно одеревенели.

— Привет, Гарри! — радостно воскликнул Бэгмен, едва зайдя с противоположного входа в шатер. — Входи, входи! Чувствуй себя как дома!

Бэгмен был одет в старую мантию с черно-желтыми, как у осы, полосками. Толстый, веселый, он выглядел карикатурой в окружении бледных, напряженных чемпионов.

— Итак, все в сборе. И я сейчас сообщу вам, что делать! — бодро заявил Бэгмен. — Когда зрители соберутся, я открою вот эту сумку. — Он поднял небольшой мешочек из красного шелка и потряс им. — В ней копии тех, с кем вам предстоит сразиться. Все они разные. Каждый по очереди опустит руку и достанет, кого ему послала судьба. Ваша задача — завладеть золотым яйцом.

Гарри облегченно выдохнул, хотя расслабляться было рано. Уже то, что чемпионам не нужно было сражаться с драконом, было хорошим знаком. Седрик кивнул, дав понять, что понял, о чем речь, и вновь принялся ходить по палатке.

Очень скоро послышался топот множества ног. Зрители шли, шутя, смеясь, возбужденно переговариваясь. Тем временем Бэгмен развязывал шелковый мешочек.

— Леди, прошу вас, — объявил он, предлагая мешочек Флер.

Она подошла к судье и опустила внутрь руку, после чего вынула крошечную точную модель валлийского зеленого с биркой номер два на шее. Флер не выказала ни малейшего удивления, скорее осознанную обреченность. Гарри оказался прав: мадам Максим ей все про драконов рассказала.

Вторым выбирал Крам. Ему выпал китайский огненный шар с номером три. Крам не моргнул и глазом, просто смотрел под ноги.

Седрик вытащил сине-серого шведского тупорылого под номером один, и Гарри понял, что его ждало, какое чудище было припасено для него. Он сунул руку в мешочек — венгерская хвосторога, номер четыре. Гарри взглянул на дракониху — та растопырила крылья и оскалила крошечные клыки.

— Ну вот! — сказал Бэгмен. — С этими драконами вам предстоит встретиться. На шее у дракона номер очереди. Всем ясно? Тогда вынужден вас оставить, я сегодня еще и комментатор. Мистер Диггори, по свистку первый войдете в загон, ясно?

Прозвучал свисток.

— Ох, уже?! Боже! Что-то я заговорился, пора бежать! — спохватился Бэгмен и поспешил прочь.

Седрик с силой хлопнул себя по щекам и решительно вышел навстречу дракону. Гарри, Флер и Крам услышали, как снаружи взревели зрители. Значит, Седрик уже в загоне встретился лицом к лицу с живой копией своего дракончика.

Будучи самым последним в участии, Гарри уже осознал свое незавидное положение. Как говорила ранее Эмбер, человек при определенных стрессовых условиях может «перегореть»: морально, а затем и физически обмякнуть, потерять волю. Чем дольше человек испытывал волнение, тем выше был шанс потухнуть, и Гарри был как раз на пути к этому.

Каждую попытку Седрика подойти к шведскому тупорылому зрители встречали воем, криками и улюлюканьем. Крам по-прежнему сидел, глядя в пол. Флер, как ранее Седрик, встала и начала расхаживать по палатке.

— Ну! Еще чуть-чуть... мимо!!! Он идет на риск! Давай же!!! Эх! Умный ход — жаль, не сработал!

Спустя пятнадцать минут оглушительный рев возвестил, что Седрик перехитрил дракона и схватил золотое яйцо.

— Превосходно! — кричал Бэгмен. — Молодец! А сейчас оценки судей!

Но результат не назвал. Наверное, судьи показали оценки только трибунам. Вновь раздался свисток.

— Осталось трое! — провозгласил Бэгмен. — Мисс Делакур, прошу!

Флер задрожала с головы до ног и что-то быстро и тихо пролепетала на французском. Она покинула палатку с высоко поднятой головой, сжимая в руке палочку. Гарри и Крам остались вдвоем, сидели в разных углах, избегая взгляда друг друга.

Все началось сначала.

— Не уверен, что это мудрая тактика! — донесся веселый комментарий Бэгмена. — Близко!!! Совсем близко!!! Ну, как так можно?! Скорее потуши пламя!!! Внимательней надо! Черт!!! Думал, сейчас схватит! Вторая попытка!!! НУ!!!

Три минуты, и опять взрыв аплодисментов. Значит, Флер тоже справилась, подумал Гарри. Показывают оценки, тишина... очередная овация... и третий свисток.

— Мистер Крам, ваш выход! — объявил Бэгмен.

Крам, ссутулясь, вышел, и Гарри остался один.

Никогда еще он не был в таком напряжении: сердце колотилось как бешеное, пальцы дрожали от страха, и как будто никакой палатки не было — он будто видел и зрителей, и единоборство с драконом.

— Это было вполне ожидаемо! ДА! Крам призвал метлу! Вот это дерзость!!! Здорово!!! — кричал Бэгмен. Крики его заглушил жуткий рык китайского огненного шара, трибуны стихли. — Ну и нервы! Не человек, а машина! Он взмыл! Знаете, я сомневаюсь, кто летает лучше, дракон или этот человек! БРАВО!!! Да!!! Он схватил яйцо!!! Так быстро, настоящий ловец!

Аплодисменты сотрясли морозный воздух, как будто разбилось огромное зеркало. Крам завершил раунд неожиданно быстро, настала очередь Гарри.

Он поднялся на ватных ногах, смутно осознавая происходящее. Он ждал... ждал... ждал...

Раздался свисток.

Гарри вышел из палатки, чувствуя, как страх накалился в нем добела. Он брел мимо деревьев, брел, брел и, наконец, дошел до загона.

Все предстало перед ним как в размытом сне. В последние дни с помощью волшебства воздвигли трибуны, с откуда на Гарри смотрели сотни лиц. В другом конце загона на скале, как огромная курица на яйцах, восседала хвосторога. Крылья ее были полураскрыты, свирепые желтые глазки не мигая смотрели на злоумышленника. Громадный чешуйчатый хвост, как у ящера, и весь в пиках, бил по промерзлой земле, оставляя глубокие, метровой длины следы.

— Фу-у-ух, — Гарри втянул носом морозный воздух и плавно выдохнул. Он прогонял страх, сжимал его до размера снитча, как его учила Эмбер. Помогло это или нет, но теперь краски к нему вернулись, вместе с ясностью.

Хвосторога чуть подалась вперед, внимательно и настороженно глядя на то, как Гарри медленно, шаг за шагом приближался к скале. Его рука аккуратно скользнула за пазуху, после чего Гарри расстегнул лямку и вытащил пояс. На нем было восемь флакончиков — по паре разного цвета. По напутствию Сяо, он вытащил из секции два грязно-бурых флакона, пояс же мягко опустил на землю. Как только он выпрямился, хвосторога сделала первый ход.

Гарри едва успел отскочить и спрятаться за камень. Его спина ощущала немыслимый жар от струи пламени, выпущенной из пасти драконихи. Сердце прыгало где-то у горла, липкий ужас заполонил его сознание, отчего Гарри как можно сильнее стиснул флакончики и зажмурился.

«Гаси страх, как тебя учили... давай, ну же, — за камнем раздался звук рассекаемого воздуха: чудовище взмыло в воздух, — ох черт, черт, черт!»

Новый огненный залп не оставил ему возможности хоть как-то действовать, так что Гарри попросту вжался в скалу, спиной чувствуя, как камень постепенно грелся. После того, как огонь угас, Гарри резко вынырнул из-за камня и, обегая скалу с яйцами, со всей силы швырнул один флакончик в противоположную сторону. Звук бьющегося стекла он пропустил мимо ушей, не до этого было — перед ним маячило золотое яйцо. Хвосторога издала пронзительный вопль и рванула в сторону разбитого флакона, где на его месте витало бурое облако.

«— Афродизиак?

— Должно помочь. По два на дракон. Разные, — Сяо протянула ему пояс с помещенными секциями, — действие короткое. Бежать.

— Это как-то... — Гарри не знал, что сказать на это. Попытаться надурить дракона таким способом было очень необычно, но Сяо, видимо, знала что делала.

— Не бояться. Справиться, — она отвернулась и направилась к небольшому столику, где стоял маленький фарфоровый чайник с ароматным чаем и одна глиняная чашка. От такой сервировки так и веяло одиночеством.

— А где Чжоу?

— Она... с ним.»

Гарри хрипло дышал, он обжигал легкие холодным ноябрьским воздухом. Ноги давно онемели, но он заставлял себя бежать изо всех сил. Страх подстегивал его, заставлял гнать на полную, вдобавок зрители ахнули, и его накрыла тень.

— Чт... — дракониха, опомнившись от дурмана, пикировала прямо на него, разинув пасть. Бежать или уклоняться было поздно, поэтому он резко развернулся и, вскинув палочку навстречу струе пламени, выдохнул: — Фламио Протего!

Ярко-алые Щитовые чары впитали большую часть пламени, однако Гарри будто вдавили в землю. Он упал и поспешно перекатился. Хвосторога вернулась на гнездо и взревела так, что по стадиону разнесся обеспокоенный ропот зрителей, после чего все стихло.

Руки гудели и ныли от такого удара по огненному щиту. Гарри хрипло задышал и откашлялся. В его левой руке покоился последний флакон.

— Что же ты... ох, — бок пронзила сильная боль, — только не сейчас...

Он решил последовать по прошлому методу, но несколько иначе. Откупорив флакон, он палочкой поднял его в воздух и направил его Отталкивающими чарами высоко-высоко в воздух.

— Давай же, пугало, лети, ну-у-у! — Гарри не сводил взгляд с хвостороги, которая переводила взгляд то на дурманящий шлейф, то на него. — Лети, курица, давай же, пожалуйста.

И она не выдержала. В тот миг, когда дракониха взмыла в воздух, Гарри заскрежетав от боли зубами, рванул к гнезду. Уже добежав до него, он осознал еще одну трудность — на гнездо нужно забраться, а это было очень проблематично. Рывок за рывком он поднимался все выше, и в то же время все громче становились вопли рассерженной донельзя хвостороги.

«Сейчас или никогда, — когда она оказалась совсем рядом и приготовилась пикировать, Гарри рывком вскочил на небольшое плато, вскинул руку и...

Он опоздал. На плато он был уже не один — на него смотрела его смерть. Ярко-желтые глаза смотрели с такой ненавистью, что Гарри замер. Это был его конец. Зрители что-то кричали, Бэгмен надрывался над микрофоном, но все звуки притупились, смазались.

«Прямо как тогда, — все силы отхлынули от горящих мышц, когда пасть дракона начала открываться, — Ах...»

СТОЙ...

Дракон, зрители, судьи, ветер — все вмиг остановилось. Гарри во все глаза смотрел, как дракон, не понимая, что происходит, приблизил к его лицу свою морду. Несмотря на тот ужас, что Гарри испытал минуту назад, голова сквозила пустотой, и словно ослабший блеклый пульс, в его сознании эхом бился голос — такой знакомый, и чужой одновременно.

Мамочка... Папочка...

Ааа...

Мне так плохо без вас...

Трус...

Лили, бери Гарри и БЕГИ!..

Падаль...

Это невыносимо...

Идиот, забери КА-А-А-АМЕНЬ...

Сгинь...

Хвосторога тут же будто с ума сошла. Она отшатнулась и издала крик полный отчаяния. Все звуки вернулись в прежний фон, голову Гарри опалил холодный мерзлый воздух. Зрители ликовали, и Бегмен закричал:

— Гарри, не мешкай, бери яйцо!

Он прозрел — цель тура лежала прямо перед ним, и он, не раздумывая, схватил золотое яйцо. Тут же раздался пронзительный свист.

— Гарри Поттер справился с заданием! Итак, все чемпионы прошли во второй тур!

* * *

В палатке было очень шумно — чемпионы и их директора чествовали победу. На первом месте оказался Виктор Крам за самое быстрое окончание своего испытания, а так же он единственный из участников, который не получил даже царапины. Каркаров громогласно распевал болгарские народные песни, чем весьма раздражал мадам Максим. Она хлопотала над ожогами на голове и лице Флер. Те не хотели сходить от бадьяна, и это ввергло полувеликаншу в шок. Флер же сидела, впившись в скамейку руками так, будто хотела вырвать ее часть и унести с собой.

Гарри сидел вдали ото всех и, укрытый пледом, трясущимися руками держал кружку с горячим шоколадом. Две минуты назад Дамблдор покинул него и направился к судьям пересмотреть его результат. Сам же Гарри не испытывал беспокойства насчет подсчета очков. Он отходил от эмоционального потрясения, он трясся и вовсе не от холода. В сравнении с тем же василиском, сразиться с драконом было куда страшнее, так как он заранее знал, что его ждало, и что это было необратимым. Сейчас же, когда кошмар был позади, Гарри, стуча зубами, осматривал чемпионов.

Крам выглядел на удивление оживленным, на его лице сияла благодарная улыбка. Седрик сидел на скамье, обнимая какую-то девушку, и Гарри приглядевшись, охнул. Это была Чжоу. Она кивала и что-то говорила ему в ответ, она выглядела счастливой.

Однако все внимание Гарри было приковано к мадам Максим и Флер. Те, к его изумлению, переругивались. Флер представляла собой жалкое зрелище — голова опалена, спекшиеся волосы коркой обхватывали ее голову, на лице красовался огромный ярко-красный ожог с небольшими пузырьками. Ей должно было быть больно от своего эмоционально живого лица, но Флер гневно ткнула своего директора пальцем и продолжила тираду.

«Чего это она?» — Гарри встал и на ватных ногах приблизился к ним.

— Эм, простите, — он вклинился в перепалку, и те замерли, — Флер, я...

— Уйди, 'Арри.

Такого холода в ее голосе он не слышал никогда. Не то, чтобы он обиделся, но немного неприятный осадок все же остался. Он достал из кармана мазь против драконьих ожогов, специально врученную ему от Сяо.

— Должно помочь, — и он оставил шокированную Флер и Максим наедине со своими проблемами.

Гарри вышел из палатки, и хотел было прогуляться вдоль опушки, как некто подлетел к нему и сдавил с такой силой, что он пискнул.

— Ох, боже мой, Рон! Он здесь, — Гермиона отпустила его, ее вид был измученный и взволнованный. — Ты как, в порядке? Это было ужасно! Как только судьи додумались до такого?

— Гарри, — Рон был бледен, — ты... ну... как сам?

Вместо ответа тот подошел к нему и крепко обнял.

— Лучше не бывает, дружище, — Гарри отстранился и широко улыбнулся своим друзьям, — ох, я очень голоден.

— Фред с Джорджем готовят вечеринку в честь твоей победы над драконом! И знаешь что? МакГонагалл дала добро, ты представляешь?!

Гарри лишь засмеялся с выражения лица Гермионы, но даже если он ликовал, нечто глубоко внутри него натянулось. Он не знал, что же ему думать о том, что случилось в конце тура. Тот голос, он...

«Меня спас?.. — Гарри запустил руку в непослушные черные волосы и растрепал шевелюру. — Да что же ты такое?..»

Странный голос объявился снова, однако помимо него он услышал еще один — отчетливый, сильный, он назвал его имя.

«Это папа, — Гарри стиснул дрожащие губы, — папа...»

— Ты чего? — Гермиона чуть толкнула его в бок.

— Нет, просто, — он посмотрел на своих друзей и впервые за долгое время широко и искренне улыбнулся, — дракон и правда был кошмарен.

— Кстати, — Рон вытащил из кармана письмо и протянул его, — Букля прислала тебе это, и... ну... в общем, посмотри.

Хлипкая серая бумага, местами промокшая, но что самое важное — в углу конверта была надпись: «От Бродяги мини-Джеймсу».

— Кое-кто волновался о тебе, — Гермиона улыбнулась, — я бы на твоем месте не мешкалась с ответом.

«Ты права, черт возьми», — Гарри быстро спрятал письмо в карман и отвернулся в сторону загона.

Он мог бы сейчас всерьез задуматься о том, что произошло в загоне, он мог бы прямо сейчас пойти к Дамблдору и все рассказать, однако сейчас он хотел не этого. Гари желал простого спокойствия как никогда прежде, поэтому он дал себе волю и приложил руку к карману с письмом. Тяжелый груз, что давил на его плечи, исчез, позволив ему вздохнуть спокойно.