Восемнадцать - четырнадцать (гет)

— Почему, Дамблдор? Почему?!

Кругом была тьма, ей не было края. Там, где находились эти двое было холодно, тихо и ужасающе пусто. Этих двоих словно вырвали из реальности и силком запихнули в непроглядную клоаку. Они видели друг друга — высокий старец с длинной седой бородой стоял и смотрел на то, как другой человек, скованный цепями, силился встать, но его попытки были тщетны. Очередной лязг цепей нарушил создавшуюся на миг тишину.

— Ты же обещал! Ты обещал мне!

Кровь капала с его ободранных кандалами щиколоток. Представить трудно, насколько ему было больно, но узник походу этого не замечал. Он пожирал взглядом человека напротив себя, который безучастно смотрел на его потуги добраться до него.

— У меня не было выбора, Сириус, — голос был тих и печален, — мне пришлось так поступить.

— Тебе пришлось... тебе пришлось... ты, ублюдок! Сними их с меня!!! — запах гниющей плоти начал медленно распространяться вокруг них. Кандалы не просто растерли бедняге ноги — они занесли заражение, отчего ступни начали покрываться струпьями. Человек, именуемый Сириусом, завопил и скорчился на земле в позе младенца. Тощие ободраные руки обхватили цепи и безуспешно стали дергать, в попытках освободиться. Дамблдор закрыл глаза.

— Я правда... ничем не могу помочь тебе...

— Спаси меня! Спаси их! ТЫ ЖЕ МОЖЕШЬ ЭТО СДЕЛАТЬ! ТАК ПОЧЕМУ?! — Сириус заплакал от отчаяния. -

Почему ты медлишь? Что с тобой?! Ну же, быстрее!

Но старец не сдвинулся с места. Он медленно поднял руку и запустил ее под мантию, доставая палочку. Сириус осекся, наблюдая за тем, как Дамблдор направил ее на него.

— По... постой, что ты...

— Это было неизбежно, ты же знаешь. Так нужно... — однако в глазах его не было ни сожаления, ни грусти. — Помеху нужно устранить, пойми. Круцио!

* * *

Гарри вздрогнул и проснулся. Сказывалось ощущение, что его насильно окунули в прорубь, мелкая дрожь пробрала его тело. Перед глазами все смешалось, поэтому он проморгался и скривился — прилипшая от холодного пота рубашка давала отвратительное чувство. До его ушей дошли чьи-то шепотки, которые, однако, тут же осеклись.

"Где это я?"

— В кабинете трансфигурации, — будто прочитав его мысли, ответил строгий со стальными нотками голос. — На уроке, мистер Поттер.

Гарри пугливо поднял голову и замер. Профессор МакГонагалл возвышалась над ним словно скала. Она буравила его взглядом, после чего отчетливо и громко произнесла:

— Домашнее задание на доске. Потрудитесь на этот раз, молодые люди, — недоумевающий Гарри услышал удар в колокол; стало быть, занятия закончились, а он продрых весь урок. — А вы, мистер Поттер, задержитесь-ка на несколько минут. У меня к вам есть разговор.

Под смешки однокурсников он схватил сумку и, вяло перебирая ногами, поплелся к преподавательскому столу. МакГонагалл быстро обошла столешницу и, уперев руки, исподлобья посмотрела на него. Как только в аудитории не осталось ни одного ученика, она тут же обмякла и устало протерла глаза.

— Я понимаю, что вам сейчас несладко, но... почему именно на моем уроке? — Гарри выпал в осадок — от прежней суровой МакГонагалл не осталось и следа. — В школьном расписании есть отведенное время для сна. Вам и этого не хватает?

— Нет, я... — он вовремя остановился и потупил взгляд. Не мог же он ей сказать, что в последнее время засиживался допоздна то в библиотеке, то в Выручай-комнате, где из него выбивала всю дурь Сяо. Из-за этого приходилось спать буквально на ходу, и вдобавок к этому на носу маячил Второй тур. Профессор покачала головой.

— Ты готов? — ее вопрос прямо в лоб слегка ввел его в растерянность. — Признаться, я была поражена Первым туром. Драконы! А вы ведь еще дети.

Гарри чуть улыбнулся. Сейчас она своим беспокойством очень напоминала ему миссис Уизли.

— Я уже разгадал загадку и знаю что делать, я поговорил с Невиллом, — что, кстати говоря, не было ложью. Он действительно разобрался, что делать с золотым яйцом, пусть и случайно. На это МакГонагалл с подозрением сощурилась.

— С мистером Лонгботтомом? Хм, ну раз вы так решили, то пусть будет так. Ладно, тогда перейдем к главной теме.

— К главной теме? — у Гарри почему то было очень плохое предчувтсвие. МакГонагалл строго взглянула на него и задала вопрос:

— Как у вас дела с танцами?

Ему показалось, что он ослышался. Он-то думал, что его отчитают за сон во время урока, что было вполне ожидаемо, но никак не это.

— Простите?

— Танцы. Тан-цы. В данном случае вальс, — похоже, что профессор была абсолютно серьезна. — Это очень важно, особенно когда на носу такое событие.

Кажется Гарри осознал, что сейчас творилось в аудитории, что витало между ним и МакГонагалл, а именно недопонимание. Он понятия не имел, к чему она вела, поэтому решил попробовать сначала.

— Эм, профессор, если честно, то я не совсем понимаю, при чем тут танцы и мой сон на уроке...

— А они никак не связаны, — она взмахнула палочкой, и мелок начал выводить на доске слова, — кстати, хорошо что вы напомнили. В качестве наказания я жду от вас доклад на тему: "Открытия трансфигурации 18го столетия".

Гарри получил двойной удар — и от штрафного домашнего задания, и от того, что он увидел на доске. На ней большими красивыми витиеватыми буквами было выведено "СВЯТОЧНЫЙ БАЛ". Осознание того, что его ждало, пришло мгновенно. Гарри залился краской.

— Я-я не танцую!

— Еще как танцуете, — МакГонагалл нахмурила брови. — Это древняя традиция, и я не позволю вам просто так проигнорировать ее. Само собой, для танца нужен партнер.

Он уже понял к чему она вела. Гарри нужно было найти девочку для танца, а это означало, что впереди его ждало по-настоящему страшное испытание. Его сердце забилось чаще.

— Я не смогу...

— Сможете, мистер Поттер, и я не потерплю предательства с вашей стороны. Вы одолели дракона, так что сможете найти спутницу. Я на вас надеюсь, так как сообщаю вам первым эту новость. На следующем занятии будет открытый урок, посвященный танцам, попробуйте только не прийти. А теперь ступайте.

МакГонагалл осталась в своем репертуаре, подумал Гарри, направляясь к выходу из аудитории. Объявив эту новость как вид наказания, она отыгралась за его сон во время занятия. Гарри посмотрел на нее. Та собирала книги в стопки совсем как магл — без помощи волшебства, руками. Она повернула голову в его сторону.

— Вы что-то хотели, мистер Поттер?

— Да, я... — в голове всплыл кошмар, который приснился ему буквально десять минут назад. Он заставил его вспомнить то, что произошло в "Кабаньей голове, а затем и в "Трех метлах". Он все еще хотел знать, что произошло тогда, почему все так обернулось. — Нет, ничего...

Он мог положиться только на одного человека. Этого человека Гарри знал очень давно, так что он заслужил доверия. Это был он сам.

* * *

После того, как школе стало известно грядущее событие, все вокруг кардинально поменялось. Атмосфера буквально гудела от предстоящего события. Естественно, на учеников это сказалось в первую очередь — все до единого внезапно осознали, что бок о бок с ними учатся не только их сокурсники, но и потенциальные пары. И если младших курсов это коснулось мало, то вот про старшие курсы так сказать было нельзя. Мадам Помфри раздраженно фыркала каждый раз, когда к ней в Больничное крыло приводили очередного бедолагу, отравившегося приворотным зельем. Одну девочку пришлось срочно госпитализировать в больницу святого Мунго с передозировкой Амортенции. Чем ближе было Рождество, тем безумнее были выходки, отчаяннее попытки найти хоть кого-то.

Гарри в душе паниковал и метался из стороны в сторону, стоило ему взглянуть на студенток, проходящих мимо него во внешнем дворике. Он сидел на скамейке и тщетно пытался собраться смелости и пригласить кого-нибудь. Мысль о Флер он тут же отклонил, так как знал, что скорее в аду выпадет снег, чем она согласится пойти с ним, и это его очень растраивало. Он понимал, что они были птицами разного полета. Его взор вдруг загородила чья-то тень.

— Тебе не холодно? — Гермиона присела рядом с ним и потерла ладоши, предварительно подышав на них. — Эта зима какая-то уж очень суровая.

Гарри с неуклонностью танковой башни повернул голову в ее сторону и промямлил:

— Пойдем со мной на бал.

Гермиона замерла и посмотрела на него с сожалением и пониманием.

— Прости, но меня уже пригласили еще позавчера, — призадумавшись, она добавила с еще большим сожалением, — и Рон тоже уже пригласил, так что ты единственный кто... ну, ты понял.

Без пары. Это клеймо Гарри носил уже три дня с тех пор, как школу потрясло грядущее событие, и с его приближением это клеймо сияло все ярче. И хотя он был чемпионом, знаменитостью, все же он оставался обычным мальчиком, втянутым в суровое и безжалостное испытание под названием "найди девушку". Серьезно, до недавних пор он и не задумывался о том, что с той же самой Гермионой можно не только дружить и клянчить домашнее задание, и это осознание буквально расширило его кругозор до огромных масштабов.

— Кстати говоря, почему бы тебе не пригласить Фл... ой, прости, — Гермиона осеклась, увидев его страдальческий взгляд, — просто я заметила что, кроме как с тобой, она с парнями не разговаривает.

Сердце радостно бухнуло у него в груди. У Гарри еще был шанс, и он как назло сейчас вспомнил, что Флер по факту всегда передвигалась по школе с накинутым капюшоном, опасаясь, как бы ее чары не вышли из под контроля.

— Думаешь, я... ну, — он покраснел, и явно не от мороза. Гермиона хихикнула.

— Гарри Поттер, убийца василиска, дважды помешавший Сам-знаешь-кому возродиться, пасует перед девушкой, — она встала и поправила юбку. — Мне так кажется, что мы для тебя монстры какие-то.

— Это не так!

— Ну, тогда вперед! Я, знаешь ли, была поражена, когда Рон пригласил Лаванду, но та не стала долго думать, так что у тебя-то уж точно все получится. И прекращайте дуться друг на друга, уже тошно!

Она гордо вздернула носик и, обхватив руками книжки, ушла от Гарри прочь, оставив того наедине с внутренней борьбой.

Со слов Гермионы ему стоило прямо сейчас рвануть на поиски Флер и пригласить ее, но все же нечто его останавливало. Это нечто зародилось в нем буквально на днях и успело разрастись до больших размеров.

Застенчивость.

Если посудить, то из всех Чемпионов Гарри был самым "нетоварным". Седрик красив, умен, у него в школе был свой фан-клуб, он в буквальном смысле лицо Пуффендуя. Флер показала свое лицо лишь однажды, во время ее избрания в Чемпионы Шармбатона, но даже этого хватило с лихвой. Про Крама Гарри и вспоминать не хотел — тот был тем еще светилом, затмевающим вообще всех. И он — Гарри Поттер. Пусть он и был Мальчиком-который-выжил, это не давало ему ничего, кроме проблем.

Дорога к Большому озеру заняла у него достаточно времени, так что Гарри успел порядком замерзнуть, благо выученное заклинание согревающего пламени не давало ему озябнуть. Он впервые прогуливал занятие, но так получилось, что это занятие представляло собой кривляние старой карги с нелепыми очками, так что он не шибко-то чувствовал стыд. Трелони ему никогда не нравилась.

Озеро было безмолвным. Его спокойная гладь походила на отполированное стекло. Гарри сел на поваленное деревце и окинул взглядом черную гладь. Судя по тому, что именно поведало золотое яйцо, ему предстояло окунуться под воду и найти нечто очень ценное ему. Ничего, кроме Большого озера не лезло в голову, поэтому Гарри заранее позаботился о том, как именно ему предстоит держаться под водой. Горький опыт с Первым туром заставил его продумать запасной план, так что Гарри уже не особо волновало, что будет дальше. Больше всего его тревожили две вещи — бал и слова Скитер, и если первое событие было вещью однозначной, то вот про вторую так сказать вряд ли было можно.

Он чувствовал, как ходит по кругу вокруг очень важной вещи, чего-то, что дало бы ему ответы на все вопросы. Было бы проще закрыть на это глаза и готовиться ко Второму туру, к тому же Скитер дала объяснение тому, что произошло между его крестным и директором.

"Тогда мне бы не приснилась подобная чушь, — он снял шапку и взъерошил отросшие черные волосы с белой прядью. Голову охватила приятная прохлада, остудившая его мысли. Так или иначе он настраивал себя на лучшее, хотя после всего, что с ним стряслось, он на это уже не надеялся.

— Ударили странными чарами, напугала Миртл, подвергся панике, избил Малфоя, регулярно пичкал себя зельями, а теперь и танцы, — он загнул пальцы и тяжело вздохнул, — в самом деле, вокруг одни хлопоты...

Его думы прервал слабый удар по макушке чем-то маленьким и легким. Чуть вздрогнув, Гарри повернул голову и увидел крохотный предмет, что успел укатиться от него на большое расстояние.

— Шишка?

— И что мы тут делаем, месье Потьер? — он резко обернулся и увидел, как к нему направлялась Авелин. Одетая в бежевое пальто, она обмотала шею и часть лица шарфом, так что Гарри мог видеть лишь ее глаза и выбившуюся из-под шапки рыжую челку. — Не ожидала тебя застать здесь.

— Как и я тебя, — он подвинулся, и Авелин аккуратно уселась рядом. — Прогуливаешь?

— Не люблю руны. Скукотища, — она потянулась и широко зевнула. — Я бы сейчас повалялась в кроватке, да съела бы чего легкого. Ваша кухня это нечто!

— А разве в Шармбатоне хуже? — Гарри немного удивился, на что та лишь отмахнулась.

— В нашей академии лишь французская кухня, и это бесит. Зато теперь я могу вдоволь отъесться, особенно на Святочном балу, — Авелин аж зажмурилась от предвкушения.

— Опять этот бал...

— Тебе не нравится?

— Не то чтобы, — он немного замялся, но продолжил, — просто... постоянно только и слышно про этот бал, все с ума сошли.

Авелин промолчала и кинула взгляд на Озеро. Сейчас, когда ее лицо было спокойно, что казалось невероятным, Гарри понял, что она была весьма привлекательной, хотя не так, как Флер. Если Флер завораживала своей красотой, то Авелин скорее дразнила. Она искоса глянула на него и заговорила.

— Ну, Гарри, сам подумай. У старших курсов одни занятия, экзамены, выбор п`гофесии. Это тяжело, не не так ли? А тут тебе и Турнир, и возможность обзавестись парой, а может даже не только на один вечер, — Авелин заболтала ногами, отшвыривая от себя снег, — это здорово.

— Ну... может быть, — Гарри надел шапку и спрятал руки в карманы куртки, — только всё равно все с ума посходили.

— Хм, — Авелин заискивающе посмотрела на него, после чего сказала без всякой жалости, — Флер уже пригласили, и она согласилась.

Это было ударом ниже пояса. Гарри будто ударило током. Он замер и посмотрел на Ави так, будто она предала его, на что та нахмурилась и, вытянув руку, щелкнула его по лбу.

— Не смотри так на меня. Сам виноват, что не наб`гался смелости. Дуралей. Эх-х, — она задумчиво уставилась в небо, — если честно, я рада за Флер. После всего, что с ней случилось в академии, она, должно быть, счастлива вот так зап`госто быть здесь.

— О чем ты? — Гарри вспомнил ее слова ранее, что вейл недолюбливали во Франции, — ты ведь не о...

— О том, Гарри, о том. Я немного приврала, когда сказала про вейл. У нас их поп`госту ненавидят, но у Флер хватило смелости п`гинять решение пойти в академию, несмотря на возражения родителей.

"Вот значит как" — после ее слов он понял, что они все же были очень разными. Гарри до одиннадцатилетия и знать не знал о магии, и поэтому письмо из Хогвартса стало для него полнейшей неожиданностью. Флер же наверняка знала о Шармбатоне и приложила столько усилий чтобы попасть туда. Гарри глянул на Авелин. Девушка казалась ему беззаботной, однако один момент он понять не мог.

— Как ты с ней познакомилась? — та удивленно вытаращилась на него, но после чего лишь улыбнулась.

— Когда нас разбирали по факультетам, у нас с ней была потасовка. Знаешь ли, в отличие от вашей школы, у нас в Шармбатоне есть предел набора на один факультет. Так уж получилось, что места туда, куда хотели мы с ней, было лишь на одну персону. Вот мы и под`гались с ней прямо на глазах у Максим, — Авелин хохотнула, увидев реакцию Гарри. — А ты как думал? Разные страны — разные порядки.

— И что потом? Вы подружились? — он не мог поверить своим ушам. Ладно Авелин могла помахать кулаками, но чтобы Флер?!

— Не совсем. Весь первый курс мы с ней цапались и люто ненавидели друг друга, но каникулы все изменили. Проще говоря, мы соскучились друг по другу и потом мало-помалу стали нормально ладить.

Порыв ветра заставил их съежиться и, видя беспомощность девушки, Гарри достал волшебную палочку.

— Лака́рнум Инфлама́ре, — прямо перед ними возник небольшой костерок оранжевого пламени. Его тепло волнами прошлось по телу Гарри, согревая и придавая сил. Авелин захлопала в ладоши.

— Ого-о, да ты талантлив,— она протянула ручки поближе к огню и зажмурилась. — Хоть этого и не скажешь поначалу, но ты умеешь делать девушкам приятное. Прости за двусмысленность.

— О чем ты? — на этот вопрос она вскинула голову и долго всматривалась в его лицо, но не выдержав больше, захохотала.

— Ты все-таки такой милый. Не смей меняться и оставайся таким всегда, понял?

Гарри смутно заподозрил, что она над ним издевается и уменьшил пламя до размеров искорки, на что Ави чуть ли не в слезах кинулась на него с мольбами вернуть как все было. Лишь после того, как костерок вернул свой размер, она успокоилась.

"Вот же настырная..."

— Спасибо тебе, Гарри, — она серьезно посмотрела на него и встала с деревца. — Знаешь, я уже готова была опустить руки от отчаяния. Я хотела чтобы Флер побольше радовалась и чувствовала себя менее скованной, и ты дал ей это. Правда, спасибо тебе, — ее легкая рука сняла шапку и взъерошила голову Гарри, — и постригись. Длинные волосы ничего тебе не дадут, кроме ненужного пафоса и старомодности.

— Тогда постриги меня, — он улыбнулся и натянул шапку до бровей, — раз ты разбираешься, что мне идет, а что нет.

Авелин замерла и посмотрела на него очень странно. В ее взгляде не было ни капли насмешки или озорства. Она словно ждала чего-то, о чем он был должен догадаться, но увы, он не понял. Девушка отвела взгляд и тихо сказала:

— Я ужасно стригу. На балу ты убедишься в этом.

Первая снежинка упала Гарри на кончик носа. С неба крупными хлопьями медленно падал снег. Снежинки цеплялись друг за друга и кружили до тех пор, пока в конечном итоге не падали на сугроб, смешиваясь в цвете.

"Они тоже танцуют" — подумал Гарри.

* * *

Пробуждение было крайне болезненным. Едва она открыла глаза, как яркий свет лампы вынудил ее зажмуриться. Голова звенела и была переполнена изнутри, будто ее накачали воздухом. Приоткрыв глаза, она огляделась. Больничное крыло пустовало, или, по крайней мере, она так думала. Где-то вдали слышались чьи-то голоса, но девочка различала их с трудом, будто сквозь подушку.

— Еще одного мозгошмыга словила, — присев, она протерла глаза и уставилась на больничную пижаму, — ужасный цвет. У мадам Помфри нет вкуса.

— Очнулась, наконец.

Когда Луна повернула голову, то тут же поняла, что ошиблась. Она была не одна — рядом с ней на стуле сидела невысокая женщина в медицинском халате. Что было примечательно, так это то, что она смотрела на Луну с неприкрытой враждебностью и презрением.

— А вы кто? — Луна по-доброму ей улыбнулась ей. — Я вас не видела. Может быть, вы морщ...

— Я скажу тебе лишь одно, Лавгуд, — женщина резко выхватила палочку и приставила к ее глотке, словно нож, — не суйся не в свое дело, иначе тебя ждет то же, что и тв... а, неважно, — она разочарованно опустила плечи, хотя Луна понятия не имела, к чему та клонила. — И держись подальше от Гарри Поттера, иначе я убью тебя.

Когда она встала со стула, девочка успела заметить, как на ее халате блеснул золотистый бэйдж с инициалами:

"Уоллис Э."