Цветочная серия (джен)

Панси шла по коридору, впечатывая каждый шаг в камень. Герб Слизерина на нагрудном кармане жёг через ткань — жёг, но не обжигал, лишь заставлял кровь быстрее бежать по венам, а сердце неровно стучать. Власть. Вот, что давала эта нашивка сейчас. Расступающиеся перед ней ученики и их ядовитые, полные ненависти взгляды в спину.

Пусть. Это лучше презрения.

Главное — не выпускать палочку из рук, быть готовой отразить чужое заклинание и бросить своё в ответ. Даже если она и колдует хуже, чем Малфой, зато не каждый может снять её проклятия.

Лестница под ногами внезапно изменила направление, доставив Панси на седьмой этаж вместо четвёртого. Она задумчиво оглядела пустой коридор с завешенными неплотной тканью портретами и осталась стоять на месте. Должна же эта мерлинова лестница двинуться дальше!

Однако та стояла как влитая. Выждав около десяти минут, Панси решила, что быстрее будет дойти до другого перехода. У неё есть палочка, есть власть, в голове вертятся несколько заклинаний, которые она готова выпустить при малейшей опасности. Ей нечего было бояться!

Шаги гулко раздавались под сводом, звуки моментально подхватывало эхом, когда Панси краем уха услышала подозрительный шорох из чулана. Достав палочку из рукава, она быстро шепнула заклинание — и яркий луч устремился в тёмный провал двери. Послышался тихий вскрик, а затем звук удара об пол.

— Попались, — выкрикнула Панси, бросившись вслед за заклинанием. — Люмос!

Свет выхватил из темноты забившуюся в угол девушку. Звук её тяжелого дыхания заполнял крохотное помещение, в котором они оказались. Луну — Панси узнала её по ожерелью из пробок, рассыпавшемуся по полу, и светлым пушистым волосам — била крупная дрожь. Заклинание сдавливало грудь, не давая нормально вдохнуть, оставляя ровно столько кислорода, чтобы жертва не упала в обморок. Бледные пальцы скребли по свитеру, сминая ткань, словно пытаясь добраться до сжавшихся в спазме лёгких.

— Твою ж... — Панси замерла в ступоре, а затем рванула к повороту и выглянула в коридор. Там было пусто и темно. Ни следа неуловимого, когда нужно и не нужно, Отряда Дамблдора...

Она чуть ли не бегом вернулась обратно, на ходу кидывая в Луну контрзаклинание. Панси бы без сомнений ударила самым тёмным из известных ей заклинаний в Лонгботтома. Не пощадила бы предательницу крови Уизлетту. Попадись ей Поттер или Грейнджер, то не задумавшись вызвала бы Пожирателей. Но Лавгуд...

Панси не могла поднять на неё руку. Когда она видела хрупкую фигуру Луны с вечно устремлённым куда-то вдаль взглядом, рука с зажатой для боя палочкой опускалась. Она не могла проклясть её, не могла ударить, не могла даже оскорбить. И, если их кривые вдруг пересекались, Панси просто стояла столбом, угрюмо наблюдая за Луной из-под чёлки.

— Что ж ты тут забыла, беда моя? — приговаривала она, гладя Луну по мягким, как подшерсток, волосам. Впервые Панси стояла настолько близко, что могла уловить запах сливочных ирисок от её кожи. Неяркое мерцание Люмоса выхватывало светлый пушок на щеках, родинку под подбородком, над бровью, целую россыпь их чуть ниже уха на шее. Бесцветные — почти прозрачные — ресницы дрожали, а от уголков глаз расходились мокрые полосы. Панси, смутившись, провела большим пальцем по одной из них, размазывая слёзы по щеке. И быстро отдёрнула руку.

Касаться её кожи после страшного собственноручно посланного проклятья казалось неправильным.

— Где же вся ваша шайка, а? — Панси стиснула руками плечи Луны, запрокидывая её на себя и поднимая. — Не дай Мерлин, тут появится кто-то из наших! Мобиликорпус.

Из-за поворота вдруг послышался звук шагов. Панси крепче сжала палочку и вышла вперёд, закрывая собой повисшую в воздухе Луну, чьи волосы легким ореолом плыли вокруг, словно на них не действовали силы притяжения, как белая шапка одуванчика за миг до того, как её сдует ветер. Панси никогда так сильно не хотелось увидеть кого-нибудь из запершихся в школе повстанцев-семикурсников, даже если ей самой это грозило большими неприятностями. Только бы не слизеринцы...

— Луна, я тебя уже поте... Паркинсон! — мелкий Криви судорожно захлопал себя по карманам в поисках палочки. Панси следила за ним с недоброй ухмылкой.

— Можешь не торопиться, — подсказала она, прислонившись плечом к стене и поигрывая палочкой.

— Что ты тут делаешь? Зачем тебе Луна? — озлобленно и испуганно выкрикнул Криви и с надеждой оглянулся через плечо. Подмога не спешила.

— Вот и я думаю, Криви, ну зачем мне Луна? — вздохнула Панси и, отодвинув мальца с пути, прошла мимо. — Мобиликорпус не забудь, а не то ваша боевая подруга упадёт и сломает себе что-нибудь.

Лестница ждала её, упираясь вторым концом прямо на нужный четвёртый этаж.

Панси хотела остаться там, с Луной, вместо Криви. Отлевитировать её в больничное крыло, держать за руку, пока она не откроет глаза и не улыбнётся своей рассеянной улыбкой. Улыбнётся ей. Стоять спиной к спине... нет, не стоять — драться вместо неё! Потому что в глазах Луны, когда она смотрит на Панси, нет ни презрения, ни ненависти, только безграничное море безмятежности.

Панси шла по коридору, впечатывая каждый шаг в камень. Герб Слизерина на нагрудном кармане жёг через ткань, жёг — и обжигал. Тоска по несбывшемуся. Вот, что давала эта нашивка сейчас.

Пусть. Это лучше, чем ни о чём не мечтать.