То, что было (джен)

Прежде чем его грудину прошило болью и отбросило в какой-то омут, Шмыг заметил, как вспыхнул портал.

— Что у тебя за привычка засовывать, запихивать и отбрасывать меня куда ни попадя? — возмутился Шмыг, выбираясь из грязной жижи. — Огрел крылом так, что я чуть копыта не откинул!

Он увидел трупы, искорёженные ранами. Тела плавились, чадили тухлым смрадом, распадались в чёрный прах. Демоны. Кто-то из глав легионов подослал убийц к своему давнему противнику. Шмыг потёр ушибленное место и воспарил над землёй, осматриваясь в поисках Мефистофеля. В воздухе воняло ржавым металлом, сладковатой гнилью и полынью.

— Эй! — Шмыг заметил высокую фигуру, закутанную в чёрный балахон и держащую тонкий клинок в руке.

Но в его сторону даже не взглянули, скрывшись в портале. Конечно, стоит ли снисходить до какого-то там беса, когда твоя цель — верховный демон. Это сражение оказалось роковым для Мефистофеля. Судя останкам, которые рассыпались прахом, тому предстояло мучительное перерождение в Яме и длительное восстановление сил и могущества…

Шмыг с подозрением растёр в ладонях прах, позволяя большей части просыпаться на опавшую листву, а потом поднёс руки ближе к лицу.

Пепел выгоревших земель Преисподней, но уж точно не чёрный демонический прах, как ему почудилось на первый взгляд. Мефистофель — мастер иллюзий, способный обмануть даже обитателя Небес, вот кому стоило встать во главе легиона визаров. Он тоже чуть не купился на уловку Мефистофеля, хоть они и были знакомы несколько тысячелетий, и, казалось, знали друг друга как облупленных.

Шмыг невесело фыркнул и опустил руки, озираясь по сторонам.

* * *

Жизненно важные органы не были повреждены, но Мефистофелю казалось, будто его тело распадается на куски. Раны, нанесённые оружием, выкованным в Преисподней или на Небесах, долго кровоточили и медленно затягивались. Пыльно-сизый рубец не имел с ними ничего общего. Особенный яд, растекающийся по его венам, мог сработать и убить даже верховного демона. Собрав остатки сил, Мефистофель открыл портал, ведущий в мир, где время текло иначе...

— Не мёртвый... — голоса бледных тварей, с посиневшими губами, звучали как шепот.

— Не живой... — жуткий звук, будто мертвецы пытались вобрать в свои прогнившие лёгкие воздух.

Силуэтом беспросветной тьмы, окрашенным по подолу растекающимися ветвями крови, он неспешно перемещался по миру, в котором находили покой тени страдавших, брошенных и убитых созданий. Загробный мир, Мир иной, Потусторонний мир, Грядущий мир, Царство мёртвых, Тот свет — множество названий было у этого места, но суть оставалась неизменной. Люди свято верили, что души умерших попадают в Рай или Ад, но на самом деле большая их часть находила покой здесь — в Нави.

— А ну цыц! Ишь расшумелись, будто нечисть тут первый раз шастает, — негромкий старческий голос заглушил перешёптывания теней.

Будь на его месте другой верховный демон, то Яга — страж мира мёртвых — без разговоров всадила бы в грудь «нечисти» золотой серп или натравила тени. Мефистофель нашёл общий язык с Ягой ещё во времена, когда души грешников только-только стали попадать в Навь, а саму старуху смертные знали под иным именем.

— Вечного покоя этому миру, госпожа, — вежливо проговорил Мефистофель, принимая свою физическую форму.

— Ох уж эти льстивые речи твоего рода. Скажешь тоже: госпожа… Будто я королевишна какая, — проскрипела Яга. — По своей воле пришёл, соколик, али вновь руки кто-то марать не захотел?

Среди тех, с кем он заключал договор, встречались личности, желающие вызволить своих родных и близких из мира мёртвых. Единицам хватало смелости самим явиться в Навь, обычно Мефистофелю отдавали приказ и... Ему ничего не оставалось, как выполнять поставленную задачу, договариваясь о плате с Ягой и добывая живую воду.

— По своей, — Мефистофель поморщился, почувствовав, как рана на плече раскрылась.

— Да ужо вижу, — Яга поджала тонкие губы. — Идём-ка в дом, а то ты мне все тени переполошишь.

— Благодарю за гостеприимство, — Мефистофель почтительно склонил голову.

Он осознавал, насколько рискует, вот только иного выбора не оставалось. Самое смешное заключалось в том, что Мефистофель не мог защищаться. Он в совершенстве удерживал контроль над каждым созданным проклятием и заклинанием, внимательно следя за воздействием энергии, пока в его теле не оказалась эта отрава. Вздумай он сейчас сотворить самое простенькое заклятие, то превратился бы в кучку праха. Полагаться же на грубую силу, когда ты давишься воздухом, выхаркивая его со сгустком крови при каждом резком движении, — вдвойне глупо.

Мефистофель последовал за Ягой в дом «на куриных лапках, на веретённых пятках».

* * *

— Это ж кто тебя так, касатик? — спросила Яга, когда он разделся и сложил «одёжу» на лавку.

— Если верить глазам, то бретёры.

— Ужо ты-то не из тех, кто верит глазам, — сухо усмехнулась Яга, кончиками пальцев касаясь его кожи.

— Кто-то из Совета Равновесия, — Мефистофель поморщился, когда Яга провела острым ногтем по открытой ране, словно пытаясь выковырять из неё нечто.

— Чем ты этим малахольным насолил?

— Самим своим существованием. Магам нужна Преисподняя, погрязшая в пламени гражданской войны, тогда они смогут использовать демонов для достижения своих целей.

— Так ты потому помирать боишься?

— Я не боюсь смерти, — холодно произнёс Мефистофель. — Моё существование сдерживает девять легионов из двенадцати от попыток вцепиться друг другу в глотки. Вы храните свой мир от жизни, а я стараюсь уберечь свой, да и человеческий, если не кривить сердцем, от хаоса войны.

Мефистофелю показалось, что Яга одобрительно кивнула на его слова.

— Так-так, что тут у нас, — она без брезгливости облизала палец, перепачканный в его крови и некоторое время, словно смаковала её, как люди смакуют вино. — Тьфу, — Яга сплюнула на пол, — плохой яд, соколик, очень плохой.

— Если вам знаком яд, то и о противоядии известно, госпожа? — Мефистофель сложил крылья таким образом, чтобы они скрыли его тело чужого взгляда.

— От заладил: госпожа да госпожа, — скрипуче возмутилась Яга. — Для старых знакомых Ягишна я.

— Прошу прощения... Ягишна.

— Другое дело, — Яга направилась к полкам. — Противоядие-то есть у меня, как не быть? Ужо кому, а мне ведомы все способы умерщвления да способы их избежать.

— И какова цена?

— После о цене поговорим, касатик.

Мефистофель присел на лавку и наблюдал за тем, как Яга снимала с полок различные склянки, аккуратно ставя их на стол, больше напоминающий алтарь. За склянками последовала плетёная корзина, доверху набитая клубками разноцветных ниток и банки с чем-то подозрительно напоминающим части тел людей и обитателей прочих миров.

— Где же... Где же... — бормотала под нос Яга до тех пор, пока не извлекла на свет свёрток.

На стол упала связка «жаб», нанизанных сквозь глаза на металлическую подвеску. Мефистофель помнил, что подобные создания водятся в одном из миров, но название их отчего-то именно в этот момент вылетело у него из головы. Яга сняла с одной из полок глубокую плошку и, выбрав «жабу», которая ещё подёргивалась, резко дёрнула её вниз. Череп существа с хрустом разломался, оставляя на подвеске часть морды. Яга, надавив посильнее на тушку, принялась со знанием дела выцеживать кровь. Жидкость, походившая на болотную воду, под аккомпанемент сломанных рёбер и позвонков потекла в плошку.

— Кушай, хороший мой, — Яга бросила трупик чёрному «коту», который тот час вцепился в тушку клыками и довольно заурчал. — А ты — пей.

Мефистофель покосился на протянутую плошку, в которой плескалась кровь.

— Если испить хоть глоток или вкусить хотя бы крошку в этом мире, то покинуть его уже невозможно будет. Для смертного, естественно, — хмыкнул он понимающе. — Демон останется в твоих угодьях до того мгновения, пока его не призовут.

— Такова цена, касатик. Ты парень хозяйственный, подсобишь мне до поры до времени, а там глядишь, призовут тебя на подмогу, и пойдёшь на все четыре стороны. По рукам али отказаться желаешь?

Мефистофель рассматривал маску, скрывающую лицо старухи. Уж кто, а Яга никогда не обманывала и держала данное слово. Услужение ей можно было обернуть себе на пользу. Если Совет Равновесия и главы легионов, которые отказались принять «новую» власть, сочтут его погибшим, то это могло помочь в распутывании клубка интриг и заговоров, приведших к свержению Владыки Преисподней. Мефистофель усмехнулся про себя: Шмыг уже наверняка раскусил его уловку и сообщил об этом Лилит, поэтому необходимость в «весточке» отпадала. Прочим союзникам хватит и присутствия его тени, а враги пускай думают, что он гниёт в Яме.

— По рукам, — ответил Мефистофель, принимая плошку из рук Яги.

В конце концов, он решил положиться на благоразумие стража мира мёртвых и его обитателей.