Нумеролог (джен)

Прим. автора: да, я знаю, что в этой главе было много заимствований из оригинала (ГП и Филосовский камень). До сих пор поведение Гермионы не позволяло сюжету пойти по иному маршруту, и эта глава что-то вроде апофеоза в сходстве. Но не волнуйтесь, со следующей главы всё действительно начнёт меняться. И наверняка больше не будет цитат.

После обеда Гермиона немного погуляла по территории замка со своими соседками по комнате, но была довольно рассеянной. Вечером на домашней работе тоже непросто было сосредоточиться. Рассмотрев стены замка со стороны, она начала сомневаться в увиденном, мысленно пытаясь всё измерить.

Сразу же вспомнилось, о чём твердили все подряд: «Замок слишком переменчив, карту составить невозможно».

Гермиона решила подождать до завтра и все перепроверить. На это не должно было уйти много времени. В воскресенье утром она, не в силах ждать, подскочила рано, еще до завтрака, и кинулась повторять вчерашние действия.

Для начала Гермиона снова измерила свою спальню и с облегчением обнаружила, что, учитывая погрешность, результаты оказались прежними. Вот только это оказалось единственным положительным моментом. Вчера она впервые посчитала количество ступенек в лестнице, ведущей в Общую гостиную. Раньше в этом не было особой необходимости. Но сейчас, перепроверив расчёты, Гермиона обнаружила, что, если она не ошиблась (а когда такое бывало?), у спиральной лестницы было на две ступеньки больше.

С нехорошим предчувствием, Гермиона вышла из гостиной через портретный проём и начала измерять коридор, ведущий от башни Гриффиндора до башни Когтеврана. Его длина должна была составлять сто семьдесят два шага. Она трижды его вчера измерила, было сто семьдесят два шага.

А сегодня — сто шестьдесят шесть.

— Ох, да вы что, издеваетесь?

Да уж, приехали. Она будто провалилась в Зазеркалье. Хогвартс не только менял форму и размер от этажа к этажу, но ещё и день ото дня. Ни одна карта никогда не сможет достичь точности более десяти процентов, потому что замок не может оставаться неподвижным, как любое обычное здание. У Гермионы возникло стойкое чувство, что стоит только отвернуться, как её спальня тут же изменится. Можно было попытаться по возможности измерить замок снаружи, но вряд ли от этого будет какой-то толк.

Единственным плюсом оказалась отпавшая необходимость в очень точных измерениях — можно смело принять погрешность в десять процентов. Гермиона потратила несколько минут на измерение коридора прогулочным шагом, чтобы выявить конверсионную закономерность. Так и значения получатся довольно точными, и времени на замеры уйдёт раза в четыре меньше. И все же, на завтрак в Большой зал она спустилась изрядно раздраженной.

Стоило только начать есть, как на места по обе стороны от Гермионы плюхнулись два рыжих хулигана, что не способствовало улучшению её настроения.

— А вы молодец, мисс Грейнджер, — сказали они хором.

— А? — равнодушно откликнулась Гермиона.

— Твои измерения замка, — раздалось слева.

— Ты была абсолютна права, — послышалось справа.

— Длины коридоров и правда не сходятся.

— А, так вы про это, — недовольно буркнула она.

— Мы не думали, что кто-то знает замок лучше нас, не так ли, Джордж?

— Однозначно так, Фред. Даже Филч. Как вам это удалось, мисс Грейнджер?

— Я просто задалась вопросом, который никого больше не интересовал, — ответила Гермиона в надежде, что эти двое от неё быстро отстанут. — Все постоянно твердили, что замок очень переменчив, поэтому никогда и не пытались… И были правы, к несчастью. Этим утром результаты оказались иными.

Близнецы удивленно переглянулись.

— Каждый день узнаем что-то новое, да?

— Похоже на то. Итак, если не секрет, как же ты планируешь завершить свою карту?

— Ну, я собираюсь использовать приблизительные значения. Не придётся больше измерять все по три раза и выводить среднее. Получится, конечно, не архитектурный набросок, но, по крайней мере, по нему можно будет ориентироваться.

Фред и Джордж ухмыльнулись, услышав, что она решила продолжить свои исследования.

— Что ж, тогда искренне желаем тебе удачи, — сказал Фред.

— Пожалуйста, дай нам знать, если обнаружишь ещё что-нибудь интересное, — добавил Джордж.

— И если тебе вдруг понадобится помощь…

— Например, нужно будет хорошенько проучить какого-нибудь зарвавшегося змеёныша...

— Мы с радостью тебе поможем.

— Ну и, конечно, мы можем сделать это и просто так.

— Спасибо, я… буду иметь в виду, — неуверенно ответила Гермиона.

— Приятно иметь с тобой дело, — хором ответили близнецы.

Вот только, к сожалению, они оба остались на своих местах и приступили к еде, но, слава богу, объявился их брат Рон и отвлёк близнецов разговором о квиддиче. Гермиона просто перестала обращать на них внимание. Ей нужно было доделать трансфигурацию и написать письмо родителям. А ещё она хотела дорисовать несколько набросков, которые начала на днях. Художник из неё неважный, но воспроизвести геометрически правильное здание у Гермионы мало-мальски получалось. Достаточно исследований для одних выходных.

Ну, тем утром она не удержалась и все же ещё раз измерила восточный коридор на седьмом этаже. Естественно, он был примерно на полтора фута длиннее. Получается, коридоры понемногу изменяются в течение дня, а не просто за ночь или, скажем, в полночь. Утешительные новости. По крайней мере, не нужно волноваться, что пол под её ногами вдруг резко начнёт меняться. В какой-то мере можно предположить, что замок дышит. Было бы вообще идеально, если бы он дышал в евклидовом пространстве.

* * *

Дорогая Гермиона,

Большое спасибо за рисунки твоей спальни и общей гостиной. Похоже, у тебя отличные условия для жизни. Как появится время, пришли нам, пожалуйста, ещё несколько набросков остальной части замка. Странно, что Хогвартс построен не по евклидовой геометрии. Твой отец не думал, что даже магия способна на такое. Говорит, чтоб ты была осторожнее и не угодила в тупой угол.

Мы очень рады, что ты присоединилась к хорошей учебной группе и познакомилась с одноклассниками. Мы беспокоились, что ты будешь писать об одной только учёбе. Если ты сумела найти людей, которые готовы вот так учиться вместе с тобой, держись за них. Таких друзей непросто найти. Судя по тому, что ты написала, Гарри Поттер — неплохой мальчик, да ещё и рос в нашем мире, так что между вами есть нечто общее.

Профессор Снейп, исходя из твоего рассказа, похоже, и правда не очень хороший преподаватель. Подобное поведение недопустимо. В нашем мире, если бы такое долго продолжалось, его бы давно уже отстранили даже при наличии действующего контракта. К сожалению, не думаем, что сможем тебе чем-нибудь помочь. Магический мир, похоже, очень замкнутый. Лучшее, что ты можешь сделать — поговорить с профессором МакГонагалл и, если не поможет, с профессором Дамблдором. А ты тем временем просто старайся на уроках. Следуй учебнику, читай дополнительную литературу, а хорошая работа на уроке принесёт тебе высокие оценки. Мы думаем, этого должно быть достаточно, по крайней мере, на первое время.

Учись хорошо и береги себя.

С любовью,

Мама и папа

* * *

Во время второй недели Гермиона смогла втянуться в ритм учёбы. На занятиях приходилось выкладываться на полную, чего она не ожидала, когда готовилась к школе, но Гермиона неплохо справлялась. Теперь она спокойно ориентировалась в замке, но это не повлияло на её стремление дорисовать карту.

Но, увидев вечером объявление в Общей гостиной Гриффиндора, Гермиона не смогла сдержать стона: в четверг должны были состояться уроки по полётам на метлах… со слизеринцами. Она не была спортивной, да никогда и не стремилась к этому. Быстрее всех посчитать в уме углы — запросто, но применить знания на практике к теннисной ракетке или к бильярдному кию не получалось. А заниматься спортом в воздухе — это вообще за гранью фантастики. Гермиона умела кататься на велосипеде, но на русских горках её всегда подташнивало, а ведь там были хотя бы ремни безопасности.

Она успела сбегать в библиотеку до отбоя и найти книгу «Квиддич сквозь века». Пролистав кучу страниц, описывающих саму игру (не очень-то сбалансированную, если подумать), Гермиона сосредоточилась на довольно хорошо прописанных советах для начинающих. За редким исключением, дети из магических семей уже как минимум пару раз да летали на метле, поэтому здесь придётся их догонять. В четверг утром Гермиона поделилась своими знаниями с Салли-Энн и Невиллом Лонгботтомом, которые тоже ни разу не сидели на метле. Невилл боялся полётов даже сильнее, чем она сама. И не удивительно, учитывая его злополучную неуклюжесть. Однако все остальные первокурсники-гриффиндорцы её старательно игнорировали.

После обеда, когда они выстроились перед мадам Хуч, Гермиона с удивлением заметила, что у преподавательницы полетов были желтые глаза, как у ястреба. Получается, у неё есть примесь нечеловеческой крови, ведь для людей такой цвет глаз не характерен. Или же она просто воспользовалась заклинанием.

По идее, день для полётов выдался неплохой, но неумение летать и слизеринцы напротив отрицательно влияли на хорошее настроение. Состояние метел тоже не внушало доверия. Гермиона видела фотографии и иллюстрации метел в «Квиддиче сквозь века», так что школьный инвентарь вызвал у неё панический ужас. Она слышала, как жаловались близнецы Уизли на то, что эти метлы постоянно заносит. Ничего удивительного. Да школьные метлы даже не были стандартизованы. Встречались сорокалетние Чистометы и Кометы, Метеоры и нечто вообще неопознаваемое. Абсолютно у всех торчали прутья и были царапины на древках, что явно не помогало в управлении. Но Гермиона предположила, что метлы, все же, довольно безопасны для новичков — прямо как колесики-стабилизаторы, — ведь нагрузка-то небольшая.

— Вытяните правую руку над метлой, — скомандовала мадам Хуч, — и скажите: «Вверх!».

— ВВЕРХ! — проорали все.

Ничего. Гермиона была уверена, что способна на большее. Это же почти как заклинание, верно? Разве что у метлы гораздо уже сфера применения, нежели у палочки. Она сконцентрировалась на внутренней энергии, которую ощущала при колдовстве и снова попыталась призвать метлу.

— Вверх! — воскликнула Гермиона. Метла оторвалась от земли, но пришлось слегка наклониться, чтобы взять её. Большинство также сумело это сделать после нескольких попыток, а вот Невиллу пришлось подбирать свою с земли вручную.

— Теперь, — сказала мадам Хуч, — держите метлу слева от себя, вот так. Перекиньте через неё левую ногу — ближе к основанию, прямо перед прутьями. Вы должны почувствовать амортизационные чары. Старайтесь не садиться дальше, иначе соскользнете с метлы.

Гермиона приняла этот дельный совет к сведению. Это же как устраиваться на велосипеде. Амортизационные чары даже ощущались как своеобразная сидушка. Она тут же почувствовала, что место сразу после прутьев было центром тяжести метлы — единственное, на котором можно удерживать равновесие.

— Хорошо, хорошо, — продолжила мадам Хуч. — Возьмитесь за центр древка, правая рука спереди, большие пальцы смотрят вниз — нет, мистер Малфой, пальцы вниз.

— Но мадам Хуч, я летаю не первый год!

— Тогда вы все эти годы летали неправильно. Большие пальцы вниз, — с нажимом повторила она. Некоторые же начали откровенно посмеиваться над заносчивым мальчишкой.

Гермиона вывернула запястья так, чтобы большие пальцы указывали на землю. Первым порывом было обхватить рукоять пальцами на верхней части древка, как и сделал Малфой, но она тут же поняла, что правильная хватка давала лучший контроль над тем, куда указывала метла. А ещё было легче наклоняться. И все равно было немного непривычно наклоняться вперёд, чтобы правильно взяться за метлу, но, по крайней мере, теперь было понятнее, как на ней летать.

— А теперь, когда я дуну в свой свисток, вы с силой оттолкнетесь от земли, — произнесла мадам Хуч. — Крепко держите метлу, старайтесь, чтобы она была в ровном положении, поднимитесь на пару футов, а затем опускайтесь — для этого надо слегка наклониться вперёд. Итак, по моему свистку — три, два...

И на этом нормальная часть урока закончилась. Невилл не выдержал и оттолкнулся от земли прежде, чем мадам Хуч свистнула. Он стремительно набрал высоту и, соскользнув с метлы, с жутким хрустом упал на землю. Гермиона вздохнула от облегчения, когда мадам Хуч сказала, что он всего лишь сломал запястье. Обычно для такого падения были характерны более серьёзные последствия. Ей уже доводилось слышать о том, как люди падали с высоких зданий и мостов, а затем вставали и просто уходили как ни в чем не бывало — а ведь могли и умереть — но подобное случалось нечасто. Странно, но, как правило, на тот момент те люди были пьяными. Возможно, такое случалось именно потому, что они в таком состоянии плохо себя контролировали, что позволяло телу интуитивно сгруппироваться. А ещё она знала, что ведьмы и волшебники были гораздо крепче магглов, но, все же, Невиллу невероятно повезло, что он смог ходить после такого падения.

А затем этот противный задира Малфой и два его подпевалы начали насмехаться над Невиллом и подарком его бабушки. Честно, неужели падение с высоты третьего этажа и сломанное запястье некоторые люди находят смешным?

Но это было только началом. Гарри тоже не понравилось поведение Малфоя, и разборки между ними в итоге перекочевали в воздух. Мадам Хуч отсутствовала всего пять минут, строго-настрого приказав им оставаться на земле, а Гарри уже чуть было не разбился в погоне за напоминалкой Невилла. Тут же прибежала профессор МакГонагалл и утащила Гарри в замок.

Когда все закончилось, Гермиону просто парализовало от ужаса: руки тряслись, а слова застряли в горле. Выросший у магглов или нет, он ведь все ещё был знаменитым Мальчиком-Который-Выжил. И он ведь только что едва не умер, а теперь явно будет исключен из школы — и, кстати, за дело ведь. Но, в конце концов, что же это за мир-то такой у магов? Малфой, Крэбб и Гойл торжествовали, бахвалясь своей победой перед гриффиндорцами. Некоторые слизеринцы не выглядели довольными, но большинство, все же, присоединилось к хохочущему трио.

В итоге, правда, гриффиндорцы смеялись последними, когда вернувшаяся мадам Хуч, гневно глянув на Малфоя, отстранила его от полётов до конца урока, назначила взыскание и сняла десять очков со Слизерина. Гермиона немного разочаровалась, когда мадам Хуч, как грозилась, не вышвырнула мальчишку из Хогвартса быстрее, чем он успел бы сказать «квиддич», но всё равно было приятно посмотреть, как этот задира съёжился под взглядом ястребиных глаз.

— А теперь, когда всё уладилось, мы можем немного позаниматься, — сказала мадам Хуч. — Когда я дуну в свисток, вы хорошенько оттолкнётесь от земли. Поднимитесь на несколько футов, а затем слегка наклонитесь, чтобы опуститься. Готовы? Три… Два… Один…

Когда мадам Хуч свистнула, Гермиона оттолкнулась от земли и поднялась в воздух. Её шатало, как и в первый раз на велосипеде, но в целом она справлялась. Некоторые же смеялись или радостно кричали, находясь в воздухе, но Гермиона испытывала гораздо меньше энтузиазма. Когда она неуверенно наклонила древко вниз, метла мягко опустилась.

Мадам Хуч научила их азам маневрирования: как ускоряться, замедляться, поворачивать и снижаться или набирать высоту. И всё это отрабатывалось на очень маленькой скорости. Гермиона справлялась, несмотря на неустойчивую метлу, но была уверена, что ни при каких условиях не сможет сравниться с Гарри. Если честно, большая часть класса уже наворачивала вокруг неё круги. Гермионе оставалось надеяться, что к концу семестра она сможет разделить со всеми радость полета.

* * *

Во время ужина, увидев Гарри за гриффиндорским столом, Гермиона не была уверена, радоваться за него или злиться. Но, узнав из разговоров о том, что он стал ловцом сборной Гриффиндора по квиддичу, она решила остановиться на злости. Почему этого мальчишку наградили за то, что он так нагло нарушил школьные правила? Хотелось обвинить во всём его славу, но Гермиона прекрасно видела, что Поттеру всё это внимание было в тягость. Да и, как выяснилось, он действительно очень хорошо летал.

И именно в тот момент подошёл Малфой и своими колкостями подлил масла в огонь. Наблюдая за этой парочкой краем глаза, Гермиона не знала, кто её злит сильнее. В итоге, Малфой вызвал Гарри на дуэль после отбоя, а Гарри, подначиваемый Роном, этот вызов принял. Доверься Уизли, и твое положение ухудшится. Гарри и так уже едва не исключили сегодня. А теперь он собрался ещё и комендантский час нарушить?

Когда Малфой удалился, она попыталась отговорить Гарри от этой затеи. К несчастью, слова о том, что Гриффиндор может потерять кучу баллов, были не очень-то убедительными, но ничего другого, что могло бы пронять эту парочку, придумать не удалось. Дуэли ведь очень опасны, и Гермиона подозревала, что Малфой знал больше заклинаний, чем Гарри и Рон вместе взятые. Да и, если слухи не врали, явно мог применить больше заклятий, чем она сама. Однако после того, как Гарри рисковал жизнью на метле, этим его тоже не удалось бы убедить. Да и, к тому же, он не мог не выпендриться перед Малфоем.

Ну, был ещё один способ, которым можно было повлиять на ситуацию. Тем вечером Гермиона засела за домашнюю работу и допоздна задержалась в Общей гостиной. Она решила поучиться до полуночи, и не дать этим двоим попасть в беду. Ещё можно было рассказать обо всём Перси, который, похоже, был самым ответственным мальчиком из всех Уизли, но ведь ябед никто не любит. Да и, к тому же, это могло испортить её и без того хрупкие отношения с Фредом и Джорджем, которые явно не привыкли церемониться с теми, кто мог перейти им дорогу.

* * *

Мда уж, не самая лучшая её идея.

Попытка остановить Гарри и Рона привела лишь к тому, что Гермиона вместе с ними застряла за пределами гриффиндорской башни. Полная Дама, видимо, оправилась к кому-то в гости и, надо сказать, имела на это полное право, ведь в это время никто не должен был шляться по школьным коридорам. Но на данный момент Гермиону сильнее беспокоило нечто другое.

Например, то, что она была за пределами гриффиндорской башни.

После отбоя!

С двумя эгоистичными идиотами!

(И с Невиллом, забывшим пароль)

Да ещё и с едва не наступающим на пятки Филчем!

От нечего делать Гермиона последовала за мальчишками в Зал Наград. Во всяком случае, они были её лучшим аналогом алиби: единственной причиной, по которой она шаталась после отбоя, была попытка остановить их. До пункта назначения они добрались без происшествий, но Малфоя и Крэбба там ещё не было — и они не появились и после полуночи. Конечно же, до Гермионы тут же дошло, что это была элементарная ловушка, призванная доставить Гарри неприятности (ей стоило осознать это с самого начала). И тут объявился Филч.

А затем всё завертелось, как калейдоскоп: один коридор, следующий, тайный проход, ведущий на неизвестную открытую площадку, полтергейст Пивз в коридоре Западного крыла, затем ещё один коридор и, наконец, тупик с запертой дверью.

Рон был уверен, что это конец (ну надо же, а раньше он чем думал?), но Гермиона пока не сильно паниковала. Если верить словам старших студентов, большинство запертых дверей можно открыть при помощи простеньких отпирающих чар, которые остальная часть класса будет изучать весной. Гермиона готова была нарушить ещё пару-тройку правил (Господи, да что же с ней такое?), лишь б не попасть в лапы к Филчу. Но её палочка осталась в башне! Как же теперь быть?

Минуточку… Гарри же собирался на дуэль, верно? Чужой палочкой пользоваться довольно сложно, но если приложить достаточно усилий…

— Ну-ка подвиньтесь, — резко скомандовала Гермиона. Она вырвала из рук Гарри волшебную палочку, постучала ею по запертому замку и прошептала: — Алохомора!

Замок заскрежетал, дверь распахнулась, и они быстро скользнули внутрь, закрыв за собой дверь и прижавшись к ней, чтобы слышать, что происходит в коридоре.

Но Гермиона не слышала ни слова. Она вообще мало на что обращала внимание после того, как, краем глаза уловив движение, повернулась посмотреть и застыла на месте.

Она не следила за дорогой, пока они бежали (ох, ну почему же она не потратила больше времени на свою карту?). Но теперь Гермиона поняла, где они оказались и почему никто не пользовался той площадкой на третьем этаже.

Они оказались в запретной части коридора на третьем этаже. Там, где находилась «очень мучительная смерть», и понятно теперь, что Дамблдор не преувеличивал.

В помещении была собака.

Десять футов в высоту.

И с тремя головами.

С тремя головами!

Да один только вид этих голов будет всю жизнь её преследовать, если удастся выжить: три головы, три пары вращающихся безумных глаз, три носа, нервно дергающихся и принюхивающихся к незваным гостям, три открытых слюнявых рта с желтыми клыками, из которых веревками свисала слюна.

Собака, наконец, пришла в себя после их внезапного вторжения и зарычала. Гермиона уже не верила в то, что им всем удастся выжить. Да это же ворота в Подземный мир — вон, стоит только залезть в тот люк под лапами Цербера, жуткой собаки Аида — и смерть неотвратима.

А затем — спасибо Зевсу, Иегове, Мерлину, да кому угодно, без разницы — она упала навзничь, потому что Гарри догадался открыть дверь.

И они рванули, напрочь позабыв о Филче. Ребята без устали пробежали целых четыре этажа и в итоге достигли портретного проёма, охраняемого Полной Дамой. Оказавшись в гостиной Гриффиндора, они в попытке отдышаться попадали кто куда: на кресла или на пол.

— Что они себе, интересно, думают? — Рон первым обрел дар речи. — Надо же додуматься до такого — держать в школе этого пса. Этой твари явно надо поразмяться, а не сидеть взаперти.

«Он что, реально такой тугодум?» — удивилась Гермиона. Да даже она сама, поддавшись истерике, отчасти основанной на мифологии, смогла всё рассмотреть.

— А зачем вам глаза, хотела бы я знать? — недовольно поинтересовалась она. — Вы что, не видели, на чем этот пес стоял?

— На полу, — предположил Гарри. — Хотя вообще-то я не смотрел на его лапы — с меня вполне хватило голов.

— Нет, он стоял не на полу, а на люке. Дураку понятно, что он там что-то охраняет.

Гермиона встала, окинув их возмущенным взглядом.

— Надеюсь, вы собой довольны, — резко произнесла она. — Нас всех могли убить… или, что еще хуже, исключить из школы. А теперь, если вы не возражаете, я пойду спать.

И она потащилась на седьмой этаж в свою спальню, не желая выслушивать гениальные предположения мальчишек о том, что же охраняла собака. А то мало ли, могут ведь пойти и попытаться выяснить. Но, всё же, Гермиона была согласна с Роном: держать подобное чудовище в школе — настоящая дикость. Жаль, что это была единственная умная мысль из всех, которые эти трое высказали за весь вечер.

И только на полпути в спальню до неё дошло.

— Или, что еще хуже, исключить? — прошептала Гермиона. — Боже мой, я начала сходить с ума!