Мальтебориан: По воле демона (гет)

С того памятного дня, когда Дурсли решили наконец раскрыть своему племяннику все тайны о его непростом и далеком от нормы прошлом, утекло уже очень много воды. Настолько, что даже сам Мальтебориан был удивлен, каким же образом он сумел на протяжении всего этого времени достаточно убедительно изображать Гарри Поттера. И это с учетом того, что мальчишку он изучал от силы в течение трех-четырех дней, пока строил из себя Джордана Милла. Тут уж на ум демону приходили только два варианта: либо он — отменный актер, либо Дурсли — ужасные опекуны. Мальтебориан, что не удивительно, больше склонялся к первому.

Разговор же, к которому Петуния и Вернон Дурсль так тщательно готовились, прошел в более или менее нейтральной обстановке. А помехи в этой самой обстановке, как и ожидал Мальтебориан, создавал не кто иной, как кузен Поттера — Дадли, которому резкое изменение правил игры пришлось совсем не по душе. Еще бы! Ведь чуть ли не единственная забава под названием "поймай Поттера", гревшая все это время душу младшему Дурслю, отныне находилась под запретом.

Что же касалось истории нового тела Мальтебориана, которого Дурсли ошибочно принимали за своего племянника, то демон не услышал ничего хоть сколько-нибудь интересного. История была банальна и до ужаса скучна — в мире волшебников, к которому, кстати, Гарри всегда и принадлежал, десять лет назад царил беспорядок. Две крупные группы магов неустанно боролись друг с дружкой, преследуя каждый свою цель. Одни назывались темными магами, другие — светлыми. В общем, все как обычно.

Однако это продолжалось ровно до тех самых пор, пока по какой-то, несомненно, важной причине, глава темных магов собственнолично не решил наведаться в гости к семье Гарри Поттера — рядовым волшебникам, что состояли в противоположной ему группе так называемых светлых магов. Разумеется, он туда не для разговора за чашечкой ароматного чая явился, а потому в доме, где проживали Поттеры, очень скоро завязалась драка.

В результате такой крайне неожиданной схватки со своим главным врагом родители Гарри погибли, а волшебник, явившийся причиной их смерти, бесследно исчез. Годовалый Гарри был единственным, кто выжил в ту злосчастную ночь, и светлые маги, непонятно чем руководствуясь, решили подбросить его спящим на крыльцо дома номер четыре по Тисовой улице, наказав Дурслям заботиться о мальчике, как о собственном сыне.

В общем, это все, о чем сумела поведать Мальтебориану Петуния Дурсль, поскольку сама, как понял демон, была знакома со всем произошедшим тогда безобразием только по чьим-то словам. А точнее — по письму, в котором светлые маги и просили приютить малютку Гарри.

Так что жизнь у Гарри Поттера, как понял Мальтебориан, с самого начала была не сахар.

Далее последовал рассказ о том, почему они — Дурсли — так относились уже к самому Гарри, когда приняли решение все же взять его к себе. Но, так как Мальтебориан эту часть истории уже успел подслушать чуть ранее, то со спокойной душой просто хлопал глазами, делая вид, что очень внимательно слушает. Иначе он бы попросту не сумел удержаться от смешка, когда Дурсли принялись объяснять свой, вне всяких сомнений, гениальный план, подразумевающий вырабатывание в Гарри особой нелюбви к магии. Дурсли определенно не видели в нем изъянов и многочисленных нестыковок, а потому Мальтебориан сообразил, что проще будет просто промолчать, нежели пытаться что-то объяснить. Да и не характерно бы это было для Гарри — объяснять подобные вещи своим родственникам, которых он должен был до сих пор ненавидеть. Ну, или, по крайней мере, недолюбливать.

Мальтебориан усмехнулся и раскрыл глаза.

Относительно просторная и светлая комната на втором этаже, где Гарри и должен был жить с самого начала, если бы не переехал по непонятным причинам в чулан под лестницей, была теперь его по праву. А потому прямо сейчас демон лежал на своей собственной кровати и глядел в потолок, прокручивая в голове события минувших дней.

Петуния упоминала однажды, что письмо из Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс должно прибыть в конце июля или начале августа, так что Мальтебориан терпеливо дожидался этого знаменательного события, пытаясь в перерывах между ожиданиями не умереть от скуки.

А между тем Литтл Уингинг был чуть ли не самым скучным местом из всех тех, где Мальтебориан за свою долгую жизнь успел побывать: однообразные, словно выполненные под копирку дома с точно такими же похожими друг на друга жителями, ходившими изо дня в день в одной и той же одежде, говорившими одни и те же слова, выполнявшими одну и ту же работу... Мальтебориан даже иногда задавался вопросом — а не попал ли он случайно во временную петлю? Но, быстро сверившись после возникновения подобных мыслей с календарем, понимал — дело тут вовсе не в петле.

Мальтебориан сладко потянулся и уселся на кровати, спустив ноги на пол. "1 августа 1991 года", — прочитал демон сегодняшнюю дату на небольшом складном календаре, а затем глянул на большие электронные настольные часы — без пяти минут полдень.

Печально вздохнув оттого, что до конца этого дня, ничем от предыдущих не отличающегося, было еще очень и очень много времени, Мальтебориан соскочил с кровати и полез искать свои ботинки под письменным столиком. Однако ничего даже близко похожего на них в том месте не обнаружилось.

— Ну что за день такой сегодня... — пробормотал себе под нос Мальтебориан, вылезая обратно. — Впрочем, хоть какое-то разнообразие...

Распрямившись, демон внимательно оглядел всю свою комнату, стараясь определить местоположение все тех же, невесть куда подевавшихся, ботинок. Тщетно. Решив, что в следующий раз ему повезет куда больше, Мальтебориан лишь пожал плечами и двинулся на выход.

Каково же было его удивление, когда пропавшие ботинки нашлись прямо за той дверью, что вела к нему в комнату. Правда, что-то с ними было не так...

Мальтебориан присел возле них на корточки и пригляделся. От некогда побитых и изодранных, но все же целых хотя бы наполовину ботинок осталось одно только слово. Небольшая записка, нацарапанная явно в спешке, лежала рядом.

"И это только начало", — прочитал Мальтебориан послание и усмехнулся.

— Мелковато как-то, — не оценил демон угрозу по достоинству. А проведя рукой над запиской, Мальтебориан усмехнулся уже во второй раз. — Ну конечно это был ты. Кто же еще?

Смяв листок с посланием, Мальтебориан сунул его себе в карман и занес остатки ботинок в свою комнату, предусмотрительно заперев за собою дверь — колдовать на глазах у Дурслей он определенно не собирался. Лишние вопросы ему были ни к чему. А уж в том, что кто-то из них легко мог сейчас застукать его за использованием магии, демон не сомневался — как минимум Дадли и Петуния были сейчас дома.

Уложив клочья ботинок на пол прямо перед собой, Мальтебориан расположил над ними свои руки ладонями вниз и опустился на колени. Глаза демона вспыхнули зеленым светом, а воздух вокруг него слегка задрожал. Сосредоточившись на поставленной задаче, Мальтебориан начал собирать в руках невидимую для обычного глаза энергию, чтобы затем направить ее в нужное ему русло. Через секунду-другую, когда энергии собралось в достаточном количестве, она стала неспешно впитываться в клочья ботинок, и всего через пару мгновений элементы обуви, словно мозаика, стали вдруг сами по себе неспешно собираться воедино.

— Так-то лучше, — одобрительно протянул Мальтебориан, рассматривая идеально новую, словно только что из магазина, обувь. Разумеется, ограничиваться банальным ремонтом демон не собирался изначально.

Решив, что задерживаться тут и дальше нет смысла, Мальтебориан натянул на ноги ботинки и выскочил в коридор, на пару секунд замерев на пороге, прислушиваясь к обстановке в доме.

С кухни доносилось веселое журчание воды, под которое тетя Петуния энергично гремела посудой. Это, в свою очередь, не оставляло демону никакого простора для полета фантазии — определенно, Петуния избавлялась от улик, указывающих на то, что в этом доме кто-то совсем недавно что-то ел. Исходя из этого, Мальтебориан быстро сообразил, что единственный выход для него — незаметно проскользнуть мимо работающей Петунии на улицу. Дурсли все же иногда просили своего племянника помочь то с готовкой, то с мытьем грязных тарелок, а отказаться не представлялось возможным, ведь свою роль нужно было играть до самого конца. Победного конца. Так что мотивация остаться незамеченным во время этой небольшой операции, если ее так вообще можно было назвать, у Мальтебориана определенно была.

"Узнал бы кто из других демонов, что меня используют самые обыкновенные людишки в качестве посудомоечной машинки или повара, — бурчал периодически Мальтебориан про себя, когда оставался один в своей комнате, — долго бы смеялся". Впрочем, выбора у Мальтебориана особого не было — он сам принял решение не раскрывать своей сущности и быть максимально незаметным среди людей. А всему виной — Хогвартс.

Да, Школа Чародейства и Волшебства давно манила Мальтебориана своими тайнами, однако просто так брать, да заявляться в своем естественном облике в Хогвартс демон не хотел. Конечно, технически он мог бы это дело провернуть, вот только смысла в таком посещении этого места не было абсолютно никакого. Во всяком случае, Мальтебориан его не видел — никто из обитателей замка не был бы рад такому гостю, а значит, и о спокойном исследовании территории можно было бы забыть. Потому-то демон и решил устроить самому себе такую сложную жизнь — сперва обозначил проблему с добычей нужного ему тела, потом решил сойтись с Дурслями... а это ведь только начало.

Впрочем, Мальтебориан знал, на что подписывался. И прямо сейчас, крадясь по лестнице на первый этаж, он тоже понимал, что ему грозит в случае ошибки. Понимал... однако на такой вариант развития событий не рассчитывал.

Когда Мальтебориану оставалось сделать всего несколько последних шагов, дабы наверняка избежать мытья посуды...

— Эй, ты чего тут шляешься, а? — перед Мальтеборианом вырос, словно из-под земли, что-то тщательно пережевывающий Дадли Дурсль. — Топал бы лучше куда-нибудь уже... — Но затем взгляд Дурсля-младшего упал на новенькие ботинки демона, и настроение у Дадли определенно испортилось. — Чертов ненормальный... — одними губами проговорил Дадли.

Однако быстро сообразив, что таким образом он буквально только что признался в преступлении, Дадли принял самый невозмутимый вид и направился на второй этаж мимо своего, как он думал, кузена.

Мальтебориан же в свою очередь не имел ничего против Дадли. В конце концов, тот был лишь ребенком и поступал соответствующе. Другое дело, что даже мелкие на первый взгляд пакости вроде разорванных ботинок в итоге могли перерасти в нечто большее, чего демону совсем не хотелось бы — лишние трудности ему были ни к чему. А потому Мальтебориан счел логичным хотя бы попытаться наладить с младшим Дурслем контакт. Не получится — можно всегда надавить, получится — тем лучше.

Порешив на этом, Мальтебориан повернул голову вслед поднимающемуся по лестнице Дадли:

— Эй... Большой Дэ, — вспомнил демон странное прозвище Дурсля-младшего, о котором ему однажды рассказал Гарри. Настоящий, разумеется.

Дадли дернулся и замер.

— Чего тебе? — буркнул он через плечо, не удостоив Мальтебориана взгляда.

— Да поговорить с тобой хотел, — равнодушно отозвался Мальтебориан, пожав плечами. — Только и всего.

— Не о чем нам с тобой говорить, — фыркнул Дадли и продолжил свой путь наверх.

— Ошибаешься, кузен, — усмехнулся такому поведению демон.

Дадли вдруг резко развернулся и уперся в Мальтебориана гневным взглядом:

— Не смей ко мне так обращаться! — зашипел Дадли, его глаза горели огнем. — Мы с тобой не родня и не приятели, если ты еще не догнал, ненормальный! Я тебе до сих пор не вломил только потому, что Ма будет ругаться! Так что свалил куда подальше, пока не прилетело!

Мальтебориан на эту тираду никак не отреагировал, лишь устало вздохнув. Кажется, переубедить в чем-то Дадли было не так уж и легко, как сперва показалось демону. В конце концов, даже родители Дурсля-младшего не достигли в этом успеха. Однако сдаваться демон пока что не планировал.

— Тебе самому не надоела еще эта нелепая вражда? — устало протянул Мальтебориан. — Сколько лет она уже длится?

— Надоела? — передразнил демона Дадли. — Это тебе она надоела, потому как именно ты все время отхватываешь! — мальчик сделал шаг вниз по лестнице, все еще буравя Мальтебориана взглядом. Не получив ответа, Дадли продолжил сближение. — Что, нечего на это сказать? — протянул он издевательским тоном, пытаясь задеть демона посильнее. — Мамочка не учила тебя отвечать, когда с тобой разговаривают? — Дадли подошел почти вплотную, а затем, изобразив глубокую задумчивость, продолжил. — Погоди-ка! Так у тебя же нет мамочки! — "вспомнил" вдруг он, гадко улыбнувшись.

Где-то на границе сознания Дурсля-младшего промелькнула мысль, что он только что перегнул палку, но мальчик был слишком взбешен поведением посмевшего с ним заговорить ненавистного кузена, чтобы обращать внимание на подобные глупые, как он считал, мысли.

На лице демона не дрогнул ни один мускул. Только пространство вокруг Мальтебориана вдруг едва заметно задрожало, а зеленая радужка его глаз стала едва заметно светиться.

— Следи за своим языком, — просто и беззлобно ответил демон.

Дадли почувствовал сгущающуюся вокруг него силу, отчего по его спине пробежал холодок, а волосы на затылке встали дыбом.

Мальтебориан не испытывал к Дадли ненависти. Даже сейчас, после произнесенных мальчишкой слов. В конце концов, оскорблениями демона было почти что не пронять. Особенно такими прямолинейными и топорными. Тут дело было в другом — в теме, которую Дурсль-младший решил выбрать для своих шуток. И хотя Мальтебориан и сам был иногда не против "недопустимого" черного юмора, границы он знал — шутить над смертью человека было низко даже для него. И пускай демон прекрасно знал, что окончательно никто в любом случае не уходит из мира, отправляясь в итоге на очередное перерождение, это ничего не меняло.

— Следи за языком, кузен, — повторил Мальтебориан, намеренно не прекращая эту магическую демонстрацию. Демон быстро понял, что пока что с Дадли можно было говорить только с позиции силы, чем он прямо сейчас и занимался. Впрочем, Мальтебориан надеялся, что так будет не всегда — прибегать к грубой "игре мускулами" он категорически не любил, а потому использовал этот ход только в крайнем случае. — Если ты еще не понял — кое-что за последние дни все-таки поменялось. Поэтому я советую тебе в будущем сперва думать, а потом говорить. То же касается и дел, — улыбнулся демон краешком губ и пояснил. — Боюсь, теперь перевес сил совсем не на твоей стороне.

Но Дадли и сам прекрасно понял, как сильно изменилась ситуация. "И зачем только Ма ему все рассказала?" — мысленно скривился Дурсль-младший, но вслух ничего не сказал.

— Вижу, мы друг друга поняли, — изучающе посмотрел Мальтебориан в глаза Дадли и кивнул своим мыслям, беря под контроль силу. Дурсль-младший облегченно вздохнул и расправил плечи. — Но заметь — я по-прежнему не хочу с тобой враждовать. Однако если ты снова вдруг решишь, что можешь безнаказанно гонять меня по окрестностям со своими обделенными интеллектом дружками — я обязательно тебе напомню, почему ты ошибаешься. Мы друг друга поняли? — он вскинул бровь и выжидающе уставился на кузена.

Впрочем, ответа демон так и не дождался, потому как именно в этот момент с первого этажа донесся взволнованный голос тети Петунии:

— Гарри! Письмо из Хогвартса пришло!

И Дадли, скривившись, направился в свою комнату, решив воспользоваться удобным случаем. Продолжать разговор со своим кузеном ему совсем не хотелось.