ИГПВП, издание 2. Главы 8 и 9.
#БДСМ_салон_мадам_Зизи #Вдова_из_Мортленда


В восьмой главе происходит также мало, как и в седьмой главе, и принципы, по которым создан текст, не поменялись, так что подробно разбирать ее смысла нет.
В начале главы все готовятся к облаве на оборотня под руководством Ричарда Глостера, готовят серебряные наконечники для стрел, Ричард вызывает своих людей из Миддлхэма, потом идут и побеждают Фенрира и его новообращенную стаю (он там успел покусать нескольких человек). Еще утром приходит черт и искушает Варю, что может сделать так, что Ричард никогда не женится на Анне Невилл («Энн»), а будет принадлежать только самой Варе. Она гордо отказывается, черт уходит. Это не очень интересно. Интереснее разговор, который состоялся у Вари с Луной Лавгуд:
Как запросто они теперь о черте: «Чо, кто приходил? - Коля, вернуть тыщу рублей, которые у меня на той неделе занял». И никого ничего не смущает. А ведь канонная Луна очень тонко чувствовала зло.
Черт, приносящий добро и делающий нас морально лучше. «Я часть той силы, что вечно хочет зла...» Даже не знаю, как это комментировать.
Что, у них какие-то отношения? Какие? Откуда? А фиг его знает, наверное, у автора просто пейринга такого еще не было.
А Варя продолжает странно вести себя:
Что опять? Откуда это хамство? Ричард дал деньги на сына, чем не угодил?
“Ну давай». «Давай» давно в Йорке чем-то там подавился, забыл, чем. Как-будто он ее бросает и уходит к другой. У них и знакомство-то не очень близкое.
Прямо феминистка, которой не нужен муж. Настолько не нужен муж, что она его убила и присвоила себе его имущество. А для того, чтобы кто-то, кроме нее, узнал про ее целительский дар, понадобился брат Снейп.
Дома меня ждали с нетерпением. Они и тут нашли способ подслушать.
— Десять фунтов, — подкинул на ладони кошелек Паркинсон, — большие деньги.
— Нарядить Дика в бархат и шелка? — предложила я.[/q]
У тебя семнадцать человек живет в доме, а ты даже целительством только недавно занялась, дура! Пожрать съезди купи, и шмотки нормальные, а не вот это домотканое г...
Разговоры и правда не очень тактичные, но вот откуда эта тоска разбитого сердца (как поэтично я заговорил)? Нет, правда, откуда? Никакого общего прошлого у них нет, Варя никогда не упоминала о своих чувствах к Ричарду наедине или в разговоре с тем же чертом (но я повторяюсь), ничего в настоящем не намекает на любовь. К тому же, Варя — попаданка, и знает биографию Ричарда III, то есть его брак с Анной Невилл не является для нее неожиданностью. Откуда же драма на ровном месте? Автор решила, что непременно должна быть именно любовная линия, а любовная линия не может быть без драмы?..
Дальше идут исторические сплетни и авторские рассуждения про брак и секс в в Средние Века. Типа, показан поток сознания Вари, и она на ассоциациях начинает об этом размышлять. Подробно я их разбирать не буду, остановлюсь только на одной мысли:
Большинство историков считает, что Ричард III не изменял жене, и оба его бастарда родились до брака. Так что «это все» - это Варя и есть. Пусть лучше спросит прямо: «Не убьет ли «Энн» меня за то, что я — любовница его мужа?»
* * *
Какого ее наследства? Это же сын Вари был признан сыном и наследником лорда Маубентроя, а не она. А теперь, когда Ричард Глостер признал его своим бастардом, вообще непонятно, чье это имущество. Должны были приехать люди, опечатать поместье, объявить арендаторам, что они должны платить теперь escheator'у. Потом следствие в королевской канцелярии и определение судьбы поместья... Так что Вари там и быть-то, по идее, не должно. И еще: у сильная, независимая женщина, которой не нужен муж, чтобы самой прожить, вынуждена искать подарок среди «наследства мужа».
Варю расстраивает то, что Ричард женился (конечно), поэтому она после того, как поздравила герцога и герцогиню со свадьбой, чтобы поднять себе настроение, решает сделать то, что просто обязан сделать каждый попаданец: перепеть Высоцкого. Ну, почти:
Кстати, да. Зачем подробно об этой фигне говорить?ъ
Ну конечно.
Живешь в заколдованном диком лесу, откуда уйти невозможно Опять этот лес. Да еще и рядом с замком, предоставляя осаждающим отличную возможность незамеченными подойти прямо к стенам. Ну да фиг с ним.
И про нехорошее место я не понял. Это аббатство — нехорошее место? Ну да, когда у тебя в покровителях — черт, от любого монастыря будет нехорошо делаться.
Что тут в этих «Драко» и «Гарри» от героев Роулинг? Драко, кстати, оказывается неправ. Ричард приезжает в Миддлхэм, просит посмотреть его «Энн» и то, как протекает ее беременность. Они едут и исцеляют, сын Вари разговаривает, как обычно говорят дети у Заязочки:
Даже Варя не выдержала.
Опять эта страшная беременность, которая буквально вытягивает жизнь из женщины. И опять авторская интерпретация истории. В РИ Анна Невилл умерла весной 1485 года, возможно, от острой легочной инфекции, а сын Ричарда III и Анны умер за год до того, весной 1484 года. С другой стороны, сын не сопровождал родителей, когда Ричард стал королем и они с женой окончательно переехали в Лондон. Из-за этого некоторые историки считают, что он был слаб здоровьем, Заязочка считает, что и «Энн» тоже. Имеет право, но, конечно, то, что она больна и плохо питается, способна только Варя Сью. Варя вообще на многое способна. И очень важна для этого мира.
Для начала, «отношения» Между Ричардом и Варей продолжаются, и Варя недоумевает, почему ему так хочется секса именно с ней.
И оказывается, что шутки про животворящий секс — вовсе не шутки.
Все гораздо круче, говорит черт, зашедший в гости в начале 9 главы:
И тут я вспомнил ту серию «Южного Парка» с пародией на «Тора», где Стэн (или Кайл?) должен был сходить на свидание с Натали Портман, чтобы она открыла ему свою «кротовую нору», чтобы Тор мог быстро переместиться с Земли на свою планету. Вот, а у Вари... проход, который она открывает при помощи Ричарда Глостера:
Черт создал эту реальность под контракт с Варей, как мы помним из пролога, но не контролирует ее, конечно.
А связь Вари с Ричардом создала не просто проход, а Магическое Убежище:
Да ладно, там уже 17 человек живет, каждый в отдельной комнате. Там наверное вообще комнат сорок. Дома на болоте в глухом лесу — они такие.
Ричарду вообще на это плевать, если судить по самому тексту. Какие местные, Варя живет, не контактирует ни с кем? Болото не резиновое, блин...
А остальные где спят? А к чему это предупреждение, если там, откуда Хагрид приехал, магические существа вымерли, а в Йоркшире XV века ни драконов, ни акромантулов не водилось?
* * *
«Энн» вылечили и велели есть побольше овощей, и даже прислали из теплиц Мортленда. Мать «Энн» увидела эти овощи и устроила скандал, что они заколдованные, но ее быстро успокоили и убедили в том, что, если над теплицей висит «изображение Девы Марии», то и никакой магии быть не может.
И продолжает развитие сюжетная арка с сыном Вари и его поведением. Еще тогда, когда они с Варей приезжали лечить «Энн», Ричард познакомил его с другими своими бастардами:
Нет, на их фоне он смотрелся сыном идиотки, которая почему-то не хочет съездить и купить нормальной одежды.
Рукалицо.
Гении педагогики Гарри и Люциус — это, конечно, сильно. А что сделала Варя, зная все, что она знала. Начала воспитывать сына, следить за его поведением. Или, может быть, хотя бы объяснила, что разные люди по-разному общаются. Попыталась как-то сгладить ревность к единокровным сиблингам? Варя ничего не сделала. Хотела посоветоваться с «дамами» из Мортленда, а потом ее отвлекло появление Хагрида, она и забыла.
И ничего не сделала с представлением сына о том, что его отец «плохой»:
А потом Ричард хочет, чтобы его сын погостил у него в Миддлхэме. Вернее, немного не так. Сначала он устраивает праздник в Миддлхэме по случаю признания своего бастарда:
Самодельные одежда и обувь, женское украшение на мальчике. Кто будет над ним смеяться? А потом забирает в Миддлхэм погостить. И происходит трагедия:
Телесные наказания — это плохо, телесные наказания детей — это еще хуже. Но, во-первых, так тогда наказывали всех детей, и ребенок не пострадал физически. Во-вторых, с учетом всего, что было раньше, это выглядит так, как-будто сына Вари наказали просто за его поведение. И все причитания по поводу деточки, которую выпороли, выглядят ужасным лицемерием. Варя знала, в каком времени оказалась, она сама назвала своего сына избалованным, она ничего не сделала, чтобы это исправить, но льет крокодиловы слезы.
Поскольку Варя — Мэри Сью, очень скоро выяснится, что сына выпорол специально нанятый асасин, чтобы рассорить ее с Ричардом и нанести вред волшебнику с великим целительским потенциалом, Ричард поклянется, что не давал приказа наказать сына, а лечить его придут единороги:
Написала эту похабщину Заязочка, а стыдно почему-то мне.