#картинки_в_блогах #времена_года

Гюстав Кайботт (1848–1894). Дождливый день в Батиньольском квартале
Гюстав Кайботт — юрист по образованию и наследник огромного состояния — имел возможность вкладывать деньги, талант и душу в дорогостоящие хобби, среди которых было разведение орхидей, строительство яхт, филателия, дизайн и живопись. Причем в последнем случае деньги шли в основном на поддержку нуждавшихся и непризнанных художников — Ренуара, Моне и др. И сам Кайботт при жизни был известен в основном именно как меценат, а не как живописец.
Свою коллекцию полотен импрессионистов-современников (68 работ Моне, Дега, Мане, Писсарро, Сислея, Сезанна и Ренуара) он завещал государству.
Но государство восторга не выразило: только через несколько лет половина картин была великодушно принята, а другую половину наследники Кайботта, честно старавшиеся исполнить его волю, еще дважды пытались подарить любимому отечеству, дважды получили отказ — и в конце концов с горя продали американскому коллекционеру.
А самого Кайботта гордым званием художника удостоили только через сотню лет, когда внуки решили продать несколько его картин, слишком громоздких для современной квартиры, — и прежде всего как раз «Дождливый день в Батиньольском квартале».
Сегодня цена на работы Кайботта доходит до 17 млн.$ за полотно.

На этой картине изображен один из сложных перекрестков Парижа: вид со стороны Туринской улицы на скрещение Московской и Санкт-Петербургской (да-да!) — во времена Кайботта это был новый район.
Художник писал в собственной манере, не пытаясь подражать ни академической живописи, ни импрессионистам — их влияние сказалось лишь незначительно.
Полотно впечатляет своими размерами: фигуры на переднем плане написаны в натуральную величину и движутся по направлению к зрителю, который как бы входит в картину. А в центре ее, горбясь под зонтиком, одиноко и задумчиво бредет сам автор…
Столб газового фонаря и линия горизонта рассекают композицию на четыре квадрата. Это подчеркивает переживание «городского одиночества», разъединенность людей, движущихся в разных направлениях. Искусствоведы отмечают, что впечатление обширного пространства достигается смещением перспективы (здания и люди написаны с двух разных ракурсов) и более значительным, чем в реальности, сокращением размера фигур на заднем плане.
Сейчас эта картина является гордостью коллекции Чикагского института искусств, хотя на выставке импрессионистов 1877 года, где она впервые была представлена, критики обрушились на нее — в частности за то, что на ней «не показан дождь».
Одной критикой, впрочем, дело не ограничилось. Когда полотно Кайботта попало в коллекцию, его отретушировали(!), чтобы привести к «надлежащему» тональному единству. Этот факт обнаружился только во время плановых реставрационных работ в 2014 году.
После удаления «редакторской правки» выяснилось, что авторская версия картины гораздо более динамичная и контрастная, что казалось непривычным в XIX веке.
Современный вид площади: