Между тем из-за фургона снова донеслись странные звуки – и издавала их уж точно не Гвен. Кто-то невидимый сначала громко чесался, чавкал и шумно сопел, потом ненадолго затих и наконец неторопливо затрусил, шлепая по воде. Вскоре загадка разрешилась: обогнув фургон, к девушкам вразвалку вышел лохматый вислоухий пес. Пес был поистине громаден – ростом никак не меньше новорожденного жеребенка. Белый от природы, он казался буро-пятнистым из-за торфяной грязи, тут и там покрывавшей его брюхо и бока.
Увидев приближавшееся косматое чудище, Танька невольно охнула и отшатнулась. Однако пес равнодушно прошествовал мимо нее, обдав густым запахом отсыревшей шерсти, и уверенно направился к Орли. Та же, к Танькиной оторопи, не выказала ни испуга, ни даже удивления – наоборот, заулыбалась. А пес грузно плюхнулся рядом с Орли на траву, повернул к Таньке покрытую длинной мокрой шерстью морду и, вывалив на сторону широкий нежно-розовый язык, шумно задышал.
И тут Танька вдруг успокоилась. Пес оказался совсем не страшным – наоборот, всем своим видом он внушал доверие, а его маленькие умные глаза светились неподдельным добродушием.
Уже без опаски она пробормотала:
– Откуда же ты такой взялся?
– Приблудился, – вместо пса ответила Орли и вдруг гордо объявила. – Наш, гаэльский! Знаешь как они с волками справляются?