#флэшмоб #стихи

В детстве я читал много стихотворений, вот прям очень. «Сына артиллериста», например, в девять лет знал наизусть тупо из-за того, что прочитал его примерно полмиллиона раз. И были у меня два стихотворения, которые заставляли меня очень сильно грустить.

Тимофей Белозеров, «Карасик»

Жил
В озерке
Золотистый
Карасик.
Ласково звали
Карасика —
Васик.
Плавал карасик,
Искал червяков,
Сдёргивал мушек
С ребячьих
крючков
И, пробираясь
На щучьи пески,
Ловко с мальками
Играл в пузырьки.
Чаек дразнил он
На зорьке огнистой,
Спать заходил
В камышок негустой,
Пока не узнал он,
Что он — золотистый,
Пока не подумал,
Что он —
золотой.
— Васик! —
Зовут его ёршики. —
Васик!
Может быть,
С нами
Поплаваешь часик?
— Нет! — отвечал он. —
Никак не могу!
Я — золотой,
Я себя
Берегу! —
В тине зелёной,
В осоке и ряске
Стали тускнеть
У карасика
Глазки…
— Васик! — печалятся отмели.
Васик!.. —
…Жил
В озерке
Золотистый
Карасик…

(Всё ясно, решил мой семилетний мозг. Он перестал играть с ними, занорился, чтобы сберечь красоту, и умер от недостатка солнечного света и кислорода на глубине. Для меня это была очень драматичная история)

Муса Джалиль, «Песня о храбром джигите».

Мчался храбрый джигит
На гнедом скакуне.
В чистом поле
Он с вражеской ратью схлестнулся,
Но без всадника конь
Проскакал в тишине
По родному селу,
А джигит не вернулся.

В чистом поле погиб он
В неравном бою,
И окрасилась кровью
Трава молодая.
Но простреленный стяг
Он, как клятву свою,
Младшим братьям своим
Завещал, умирая.

Над могилой
Бессмертное знамя горит…
В каждом доме тебя
Поминают любовью,
В каждом сердце живёт
Твоё имя, джигит,
И склонилась страна
К твоему изголовью.

Не знаю причины, она просто вызывала потоки слёз у меня. В восемь лет я читал и плакал, плакал и читал — короче, такой маленький, а уже стеклоед.