Гарри Поттер: Шрамы Прошлого (гет)

Я сразу же в Гринготтсе оформил лордство Певереллов, а главой рода Поттеров уже стала моя сестра Гарриет. Затем я решил пройти проверку крови, сделав надрез на пальце и капнув кровью на специальный бланк. Через пару минут на пергаменте появились строки текста:

«Настоящее имя: Гарри Адриан Поттер-Певерелл-Свон-Миллс

Известен как: Гарри Джеймс Поттер Миллс

Мать: Эмма Свон, принцесса волшебного королевства.

Отец: Нил Кэссиди, сын Румпельштильцхена.

Приёмная мать: Реджина Миллс.

Приёмная сестра: Аврора Миллс.

Младший брат: Генри Миллс.

Приёмная мать: Лили Эванс.

Приёмный отец: Джеймс Поттер.

Приёмный брат: Харольд Себастьян Поттер.

Приёмная сестра: Гарриет Дорея Поттер.

Крёстный по крови: Сириус Блэк.

Крёстная: Алиса Долгопупс (недействительна).

Крёстная по магии: Хель.

Наследник рода Поттеров, Глава рода Певереллов, наследник рода Блэков, наследник волшебного королевства.

Наследство: поместье Поттеров в Англии, особняк Поттеров в Америке, поместье Певереллов, особняк Певереллов в Америке, коттедж в Годриковой впадине, площадь Гриммо, 12, поместье Блэков, особняк Блэков во Франции, Тисовая улица, дом номер 4, Суррей, Королевский замок (местоположение неизвестно, так как спрятано с помощью магии).

Блок Магии: 50%

Блок Воспоминаний: 50%»

Я был в шоке. Вся моя жизнь оказалась ложью и обманом. Оказывается, я даже не был сыном Джеймса и Лили Поттеров и даже не был родом из магической Британии. Я оказался чужим среди этого магического сообщества.

Теперь мне стало понятно, почему мой старший приёмный брат Харольд так ненавидит меня. Ведь я даже и не родной ему брат. Я всего лишь приёмный ребёнок в этой семье.

Но почему в моих документах упоминается какая-то Реджина Миллс и какой-то брат Генри? Что всё это значит?

Я решил спросить гоблина:

— Здесь точно нет никакой ошибки?

— Нет, это невозможно, — заверил меня поверенный моего рода.

Это означало только одно: мне стёрли воспоминания о том, как меня усыновила Реджина Миллс, и о моей жизни с ней и Генри.

— Тогда я хочу активировать свою магию в полном объёме и вернуть все свои воспоминания, — твёрдо сказал я. — И ещё я хочу изменить свою фамилию, а возможно, и имя. И, конечно же, я хочу вернуть свою настоящую внешность.

— В таком случае вам придётся пройти со мной в ритуальный зал, — сказал поверенный.

Я вместе с поверенным вошёл в просторный ритуальный зал. Гоблин провёл сложный ритуал, и через несколько секунд передо мной пронеслись все воспоминания, которые мне когда-то стёрли или которые я сам забыл. Я вспомнил свою прошлую жизнь, в которой моим лучшим другом был Том Реддл, ставший мне как брат. Я вспомнил, как мой брат Харольд оставил меня одного в Сторибруке, и как Реджина Миллс усыновила меня, и я стал жить вместе с ней и моим братом Генри. Я вспомнил, как потом сбежал и случайно попал в Нетландию, где встретил Питера Пэна и подружился с Т/И. Я вспомнил, как вместе с ней сбежал к своему приёмному брату, а потом появился Дамблдор и стёр воспоминания мне и Авроре, сказав, что так будет лучше для нас. Дамблдор, конечно, подумал, что Аврора была обыкновенной магглой, а я не успел ему ничего объяснить. Харольду, похоже, было всё равно.

После этого гоблин провёл ещё один ритуал, вернув мне мою прежнюю внешность и мою настоящую фамилию. Теперь я был Гарри Джеймс Певерелл-Свон-Поттер-Миллс.

Выйдя из Гринготтса, я увидел своего приёмного старшего брата Харольда, который ждал меня неподалёку.

Не успел я и слова сказать, как он схватил меня за руку, и мы аппарировали.

Мы появились в коридоре какого-то старинного поместья.

— Зачем мы здесь? И где мы находимся? — спросил я.

— Это штаб-квартира Ордена Феникса и поместье Сириуса Блэка, — ответил Харольд.

— И зачем ты меня сюда притащил? — поинтересовался я.

— А где ты собирался жить? — спросил Харольд.

— Точно не в доме Дурслей, ведь там теперь небезопасно, — ответил я. — Я даже не знаю, где бы я заночевал, ведь у меня, оказывается, по наследству столько поместий. Но я бы каждый день отправлялся в новое поместье, чтобы не надоедало одно и то же место.

— Тебе небезопасно одному оставаться, — возразил Харольд.

— Небезопасно было у Дурслей. А там, где я бы остался, было бы безопасно. Если бы я знал, что у меня столько всего в наследстве, то я бы непременно ушёл от Дурслей и жил как нормальный ребёнок, — сказал я.

— И Пожиратели Смерти потом бы тебя схватили и доставили к Волан-де-Морту, — парировал Харольд.

— Ты как был пессимистом, так и остался, — заметил я, глядя на него с упрёком.

— Я не пессимист, — резко ответил Харольд. — Просто ты идиот и, видимо, не понимаешь, что оставаться одному сейчас крайне опасно. Тем более, разгуливать в одиночку, как ни в чём не бывало.

— Я сам себя в состоянии защитить, — огрызнулся я, раздражённый его назидательным тоном.

— Если ты такой всемогущий защитник, то почему же ты не спас тётю Петунью и дядю Вернона? — с вызовом спросил Харольд, и в его голосе отчётливо прозвучал сарказм.

— Я не всесилен, — процедил я сквозь зубы, не желая продолжать этот неприятный разговор.

— Вот именно! — воскликнул Харольд, словно торжествуя над моей уязвимостью. — Ты не справишься в одиночку с Пожирателями Смерти, а с Волан-де-Мортом — и подавно. Тебя нужно постоянно защищать и помогать тебе, чтобы ты снова не вляпался в какое-нибудь дерьмо.

В его словах сквозила не забота, а лишь холодное раздражение.

— Мне не нужна ничья защита и уж тем более помощь, — отрезал я, стараясь сдержать гнев. — Я всегда со всем справлялся сам, и сейчас справлюсь.

Я развернулся, собираясь уйти, но Харольд преградил мне путь.

— Ты просто невыносим, — холодно бросил он, глядя на меня с неприязнью.

— Да, да, а ещё я плохой брат, — передразнил я его, стараясь говорить как можно более язвительно. — Но, кажется, ты забыл, что я никогда и не был тебе братом. Я ведь всего лишь сирота, которого бросили собственные родители, как ненужную вещь.

Харольд удивлённо вскинул брови:

— Откуда ты всё это знаешь?

— В Гринготтс сходил, проверил кровь и всё узнал, — с раздражением ответил я. — И да, я всё вспомнил.

— Значит, вот как всё обернулось, — холодно произнёс Харольд. — И это вся твоя благодарность семье, которая вырастила тебя и заботилась о тебе с Гарриет?

— Я благодарен Джеймсу и Лили, но тебе я не обязан быть благодарен, — отрезал я. — И вообще-то они и мои родители тоже.

— Они никогда не были твоими родителями, — холодно возразил Харольд. — Ты никогда не был частью нашей семьи.

— Род Певереллов, род Поттеров и род Блэков так не считают, — парировал я. — Да и мои приёмные родители, Реджина и Нил, наверняка не согласились бы с тобой.

Но он, словно не услышав и половины из сказанного мной, выпалил:

— Да мне пле… Стоп. Что?! Что значит: «Род Певереллов, род Поттеров и род Блэков так не считают»?

Я усмехнулся, предвкушая его замешательство.

— А то и значит, что теперь я — Лорд Певерелл, — с гордостью заявил я. — И я также являюсь наследником родов Поттеров и Блэков. Как только Джеймс и Лили усыновили меня, я автоматически стал наследником родов Поттеров и Певереллов. А после того, как Сириус стал моим кровным крёстным, я также стал и наследником рода Блэков.

— Ты не имеешь никакого отношения к Блэкам, — упрямо возразил Харольд.

— Теперь имею, — с ухмылкой поправил я его. — Они провели ритуал, который сделал меня кровным крестником Сириуса, а Сириуса — моим кровным крёстным. Так что теперь мы связаны кровными узами.

— Только не хватало ещё, чтобы ты был в родстве с Блэками, Малфоями и Лестрейнджами, — с сарказмом произнёс Харольд.

— Теперь я и с ними в родстве, — пожал я плечами. — И ты ничего не сможешь с этим поделать. Но не переживай, Харольд. Я не стану таким, как они, и не буду ставить чистоту крови превыше всего, как это делают некоторые родственники Сириуса.

— Я в этом сильно сомневаюсь, — покачал головой Харольд. — Учитывая то, что ты читаешь книги по тёмной магии и сам используешь её направо и налево.

— Мир не делится на хороших и плохих, — философски заметил я.

— Это полный бред, — возразил Харольд. — Если бы это было правдой, то Пожиратели Смерти и Волан-де-Морт совершили бы хотя бы один хороший поступок в своей жизни. Но они только и делают, что убивают невинных людей.

— Значит, ты считаешь, что мир разделён на хороших и плохих? — спросил я, прищурив глаза.

— Именно так! — твердо ответил Харольд. — И также есть только две стороны. Либо ты на стороне профессора Дамблдора и Ордена Феникса, либо ты на стороне Пожирателей Смерти и Волан-де-Морта. Третьей стороны просто не существует.

— Ты ошибаешься, — покачал я головой. — Третья сторона — это не быть ни на стороне профессора Дамблдора, ни на стороне Волан-де-Морта.

— И что же это за третья сторона? — с любопытством спросил Харольд.

— Это ты сам, — ответил я, глядя ему прямо в глаза.

— Тогда рядом никого не будет. Ведь одни уже сделали свой выбор в пользу Дамблдора, а другие — в пользу Волан-де-Морта, — мрачно заметил Харольд.

— На других плевать, — пожал я плечами. — А близкие люди и так поймут тебя и сами перейдут на твою сторону. Ну, а на крайний случай, они просто будут помогать тебе.

— Сомневаюсь, что всё будет так просто, как ты говоришь, — покачал головой Харольд.

— Тогда это уже не близкие люди, а самые настоящие предатели, — отрезал я.

— Я не согласен с тобой, — возразил Харольд. — Может быть, я сам виноват в том, что мои враги поступают со мной так, как поступают. Может, я стал слишком похож на них.

— Ты всё правильно делаешь, — холодно ответил я. — Ведь как они поступают с тобой и с твоими близкими, так и с ними нужно поступать. Жалеть врагов нельзя, иначе они обязательно этим воспользуются.

— Вот значит, как ты разбираешься со своими врагами, — ледяным тоном произнёс Харольд. — Тогда чем ты лучше их?

Я усмехнулся, пожимая плечами.

— А с чего я должен их жалеть?

— Ты не должен их жалеть. Ты просто должен показать, что ты лучше и выше этого, — нахмурился Харольд.

— Я так делал много раз, — вздохнул я. — И посмотри, к чему это в итоге привело. Дом Дурслей разрушен, а дядя Вернон и тётя Петунья — мертвы.

— Дом не полностью разрушен, — возразил Харольд.

— Но находиться там опасно, — отрезал я. — Ведь тётя Петунья мертва, и теперь защиты нашей матери в этом доме больше нет.

Лицо Харольда сразу посуровело от слов "нашей матери". Внезапно он схватил меня за воротник рубашки, и в его голосе зазвучали гнев и угроза:

— Не смей называть её своей мамой! Она — только моя мама и мама Гарриет. А тебе она никто!

— Она воспитывала меня вместе с твоим отцом, — попытался оправдаться я.

— Лучше бы они не воспитывали тебя, а просто оставили в приюте, — холодно процедил Харольд сквозь зубы.

Вдруг Гарриет подбегает к нам.

Я усмехнулся, но эта усмешка больше походила на оскал.

— Ты всё ещё винишь меня в смер… — но Харольд тут же перебил меня, не дав закончить фразу.

— Ты прекрасно знаешь, что если бы они не взяли тебя к себе и не усыновили, то Волан-де-Морт не пришёл бы в ту ночь и не убил моих с сестрой настоящих родителей, — с горечью произнёс он.

Я стал потихоньку терять самообладание, чувствуя, как гнев начинает закипать внутри.

— Но, возможно, ты заметил, что он ещё и нашу сестру убить пытался! — с вызовом воскликнул я.

Харольд окончательно вышел из себя.

— Всё это произошло только из-за тебя! — заорал он. — Ты вообще не должен был появляться в нашей семье! Ведь от тебя одни только проблемы! Они мертвы из-за тебя и Волан-де-Морта!

— А я что виноват в том, что от меня отказались собственные родители?! — не выдержал я, повысив голос.

— Да, ты виноват! — крикнул Харольд, и его лицо исказила злоба. — Ведь от тебя одни только проблемы! Может, поэтому от тебя и отказались твои настоящие родители! Ты мало кому нужен! Ты высокомерный и эгоистичный подросток, который постоянно чем-то недоволен!

Его слова окончательно вывели меня из себя. Не в силах больше сдерживаться, я выпустил свою тёмную магию. Тени, повинуясь моей воле, мгновенно вырвались наружу и мёртвой хваткой вцепились в горло Харольда, лишая его возможности говорить.

— Отпусти его! — потребовала Гарриет, направив на меня волшебную палочку.

— Раз ты так просишь, то я так и быть, отпущу его, — с усмешкой ответил я.

Однако вместо того, чтобы просто отпустить Харольда, я развернулся и с помощью своей магии теней отправил его в полёт. Он пролетел через весь коридор и с грохотом рухнул на пол, застонав от боли.

Гарриет собиралась что-то выкрикнуть в мой адрес, но передумала, заметив приближающуюся Аврору. Она хотела подбежать к Харольду, но тот уже поднялся на ноги, и в меня полетело заклинание.

Я моментально исчез с места, где только что стоял, и переместился прямо рядом с Харольдом. В то место, где я находился мгновение назад, ударило мощное взрывное заклинание. Это было "Экспульсо".

— Я и не подозревал, что ты ненавидишь меня настолько, что готов даже убить, — с сарказмом произнёс я.

— Он твой брат! — с укоризной сказала Аврора, глядя на меня.

— Нет, он не мой брат, и никогда им не был, — холодно отрезал Харольд.

— Вы же всегда были такими дружными, что случилось? — с недоумением спросила Гарриет.

— Видимо, мы никогда и не были настоящими братьями, — с горечью произнёс я. — Один из нас постоянно притворялся и делал вид, что мы — братья! Да и вообще, Харольд всегда был избалованным и эгоистичным, поэтому и ведёт себя как последняя сволочь!

В ярости Харольд схватил меня за воротник рубашки и прижал к стене. В ответ я выпустил свою магию, и Харольда отбросило в противоположную стену.

В следующее мгновение он набросился на меня и ударил в лицо. Удар был неожиданным и сильным. Я почувствовал, как кровь хлынула из разбитого носа.

— Ещё раз ты это сделаешь, и у тебя будет сломано не только нос, — прошипел Харольд, глядя на меня с ненавистью.

После этого он направился к Авроре и Гарриет.

Я был в ярости. Не в силах сдержать себя, я переместился прямо перед Харольдом и начал яростно бить его по лицу. Однако мой брат оказывал достойное сопротивление. Эта драка продолжалась бы и дальше, но её, к счастью, услышали остальные члены Ордена Феникса, и профессор Люпин поспешил разнять нас.

— Мы вас уже потеряли и собирались начинать поиски, — сказал профессор Люпин, глядя на нас с укоризной.

— Мы здесь всего лишь несколько минут, профессор, — огрызнулся Харольд. — Но этот идиот решил устроить здесь разборки.

— Не прикидывайся невинной овечкой! — взорвался я, сдерживая гнев. — Ты сам меня спровоцировал!

Профессор Люпин уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент в комнату вошли остальные члены Ордена.

Это означало, что нам придётся ждать, пока закончится собрание Ордена Феникса, ведь вряд ли нам с друзьями разрешат сейчас уйти.

Среди прибывших я узнал профессора Грюма и Кингсли, а остальных видел впервые.

Профессор Люпин сказал, что нам придётся подождать до обеда, поэтому я и Харольд направились к друзьям в комнату. Но перед тем, как войти, Аврора что-то тихо сказала профессору Грюму, и только после этого мы все вошли на кухню.

— Пошлите наверх, — предложила Аврора. — Наши друзья сейчас в комнате.

Я, Харольд, Аврора и Гарриет направились вслед за Авророй наверх по лестнице.

— Что ты сказала профессору Грюму? — не удержался и спросил я Аврору.

— Я всего лишь сказала, что привела с собой гостей, — невинно ответила она.

— Каких ещё гостей? — недовольно спросил Харольд.

— Пока вы прохлаждались у Дурслей, а остальные члены Ордена сидели здесь, я успела сходить в Гринготтс и узнать много чего интересного о своей семье, — начала Аврора. — А потом я отправилась в Сторибрук, чтобы найти свою настоящую мать.

— И тебе удалось найти её? — с любопытством спросила Гарриет.

— Да, я нашла её, — радостно ответила Аврора.

— Тогда почему ты вместо того, чтобы остаться там и всё объяснить своей матери, притащила её и её друзей сюда? — недовольно спросил Харольд.

— Я не обязана отчитываться перед тобой, Харольд, — холодно ответила Аврора. — Ведь это благодаря тебе и профессору Дамблдору я лишилась своего детства и была отправлена в приют.

— Мы с Дамблдором никак не могли знать, что из-за одной вещи ты забудешь всё остальное! — попытался оправдаться Харольд.

— Да, и я тоже лишился своего детства благодаря вам, — поддержал её я.

— Почему бы вам просто не поговорить об этом с профессором Дамблдором? — с досадой произнёс Харольд. — Я здесь ни при чём.

— Ты просто стоял рядом и ничего не делал, хотя мог бы помочь мне и Авроре, — холодно напомнил я ему.

— Вы вообще о чём? — с недоумением спросила Гарриет, переглядываясь то с одним, то с другим.

— Да так, ничего важного, — небрежно отмахнулся я, не желая вдаваться в подробности.

— Не ври! — возразила Гарриет. — По-моему, это очень даже важно.

— Я обязательно тебе всё расскажу, — пообещала Аврора.

— Нет! — резко оборвал её Харольд, нахмурив брови.

— Да! — ответил я. — Но только при условии, что ты, Гарриет, не побежишь после этого рассказывать всей правду обо мне гостям.

— Если не она это сделает, то тогда это сделаю я, — заявила Аврора. — И мы с тобой об этом поговорим только наедине, но точно не сейчас, — добавила она, предостерегающе взглянув на меня.

— Надеюсь, что такой случай не подвернётся, — тихо пробормотал я, надеясь избежать неприятного разговора.

— Не надейся, — услышав мои слова, сказала Аврора. — Этот разговор обязательно состоится. Тебе от него не уйти.

С этими словами мы вошли в комнату, где нас уже с нетерпением ждали друзья. Гермиона, увидев нас, тут же бросилась ко мне и Гарриет с объятиями.

— Гермиона, дай им хоть немного вздохнуть! — шутливо возмутился Рон, и Гермиона, покраснев, тут же отпустила нас.

И вот тут я заметил того, кого меньше всего ожидал увидеть. Последний раз я видел этого человека много лет назад, когда был ещё совсем ребёнком, как раз в то время, когда я начал жить в Сторибруке и стал приёмным сыном Реджины Миллс. Это был мой брат Генри Миллс. Но в его взгляде не было и намёка на то, что он узнал меня. И это было вполне объяснимо. Ведь прошло уже много лет, и вряд ли он мог узнать меня. Хотя, не исключено, что он просто притворялся, что не узнаёт.

Аврора, словно прочитав мои мысли, решила представить меня, Харольда и Гарриет своему брату:

— Генри, познакомься. Это мои друзья: Гарри Поттер, о котором я тебе столько рассказывала. А это его сестра Гарриет Поттер и его брат Харольд Поттер.

— Теперь я Гарри Певерелл, — поправил я её. — Но можно просто Гарри, — сказал я, протягивая руку Генри для рукопожатия.

— Очень приятно, Гарри, — ответил Генри и пожал мне руку. — Я Генри Миллс.

— Вы здесь надолго? — неожиданно спросил Харольд, нарушив наступившее молчание.

— Неприлично задавать такие вопросы гостям, — укоризненно посмотрела на него Аврора.

— Я, конечно, всё понимаю, Аврора, но, согласись, у Сириуса не такой уж и большой дом, чтобы здесь ещё и гостей селить, — не унимался Харольд. — Понимаю, если бы ты была хозяйкой этого дома, то никаких проблем бы не возникло. Но здесь хозяин — Сириус, а из его ближайших родственников здесь только Гарриет и Гарри, которые могут позволить себе оставаться здесь сколько угодно, как и я. А все остальные должны как минимум спросить разрешения, а не неожи…

— Здесь хозяин Сириус, и только он решает, кто здесь может остаться, а кто нет, — перебил я его, не дав договорить. — Так что если тебе что-то не нравится, Харольд, то ты можешь в любой момент уйти. Тебя здесь никто не держит.

Затем, повернувшись к Авроре и Генри, я с извиняющейся улыбкой добавил:

— После одного трагического события мой брат перестал доверять незнакомым людям и теперь относится ко всем с подозрением. Ему нужно время, чтобы привыкнуть к новым лицам.

— Всё в порядке, Гарри. Я уже привыкла, — успокоила меня Аврора, понимающе улыбнувшись.

Я решил не выяснять сейчас, почему мои друзья не писали мне всё это время, так как чувствовал, что если начну выяснять подробности, то обязательно разозлюсь, и это точно испортит настроение Генри. Поэтому мы все решили, что пока что не будем говорить ни об Ордене Феникса, ни о причинах, по которым друзья мне не писали, ни о том, что происходит в этом доме.

Инициативу в разговоре сразу перехватила Гарриет:

— Расскажите лучше о том, как вы провели это лето. Что интересного случилось?

И мы все по очереди начали рассказывать о своих летних приключениях. Рон рассказал о том, как он провёл первые месяцы лета в Норе, а потом переехал сюда, в дом Сириуса. Оказалось, что их всех заставляли постоянно убираться, из-за чего он был сильно недоволен. Гермиона рассказала о том, как она проводила дни дома, уткнувшись в учебники, а здесь, как и Рон, занималась уборкой и выполняла поручения миссис Уизли.

Наконец, очередь дошла до меня, Гарриет и Харольда.

— Наши каникулы прошли, как обычно, в доме Дурслей, — вздохнула Гарриет. — Правда, сегодня всё пошло совсем не по плану.

— На нас внезапно напали Пожиратели Смерти, — угрюмо добавил Харольд.

— Пока кое-кто гулял неизвестно где, — язвительно вставил я, бросив многозначительный взгляд на Харольда.

— Значит, правда, что они убили ваших родственников? — с сочувствием спросил Рон.

— Да, это правда, — подтвердила Гарриет. — В живых остался только Дадли, и сейчас он находится в больнице Святого Мунго.

— А приказал это всё Волан-де-Морт, — как ни в чём не бывало, добавил я, и некоторые из присутствующих в комнате невольно вздрогнули.

— И ещё он передал от себя, что раз ты, Гарри, не смог убить своих родственников и позволял им так плохо с собой обращаться, то это сделаю я, — неожиданно сказал Харольд, бросив на меня быстрый и изучающий взгляд.

— С чего вдруг его это заинтересовало? Это как-то странно, — нахмурилась Аврора.

— Наверное, у него совсем крыша поехала, — предположил Рон.

— Он просто психопат и убийца, который готов напасть на любого, особенно если этот человек живёт рядом со мной, общается со мной или дорог мне, — мрачно констатировал я.

— Либо просто ты что-то скрываешь от нас, — с подозрением посмотрел на меня Харольд.

— С чего мне вдруг что-то скрывать? — невинно захлопал я глазами.

а Том использовал непростительные заклятия. Потом Том превратил тела убитых подростков в инферналов и тщательно скрыл следы преступления. Конечно, магглы были виноваты, но моего брата всё равно можно было спасти, если бы Том Реддл не убил его.

— Ты точно какой-то монстр! — выдохнул Харольд, глядя на меня с неподдельным ужасом.

Я проигнорировал его слова и продолжил свой рассказ:

— В Хогвартсе на третьем курсе я случайно увидел, как Том убил Плаксу Миртл и создал свой первый крестраж. Он запретил мне кому-либо рассказывать об этом. На пятом курсе я случайно узнал, что Том на самом деле виноват в смерти моего брата. Ведь его можно было спасти, если бы Том захотел. Из-за этого мы сильно поссорились, и я решил уйти из Хогвартса. Том, узнав о моём решении, послал своих приспешников, чтобы остановить меня. Я был тяжело ранен в бою, и Том добил меня. Умирая, я проклял его и предсказал, что либо я вернусь в этот мир, чтобы отомстить ему за всё, либо родится тот, кто его убьёт. И, как вы видите, сбылось первое. Ви‌димо, он понял, что то, что я предсказал, сбылось. Поэтому когда он напал на Дурслей, он уже знал, что я — его бывший друг и соратник, которого он сам и погубил.

Харольд тут же с обвинением в голосе заявил:

— Значит, нападение на Дурслей произошло из-за тебя!

— Я не виноват, что этот псих одержим мной и готов убить всех, кто со мной общается, — холодно сказал я.

— Ты ничем не лучше его. И теперь понятно, почему ты изучаешь тёмную магию, — обвиняюще ответил Харольд.

— Да и иди ты к чёрту, — бросил я.

— Лучше пойду, а то находиться рядом с тобой не очень-то хочется, — с этими словами Харольд развернулся, чтобы уйти.

Но не успел он сделать и шага, как появились Фред и Джордж. Они, видимо, уже были знакомы с Генри, и тут же предложили нам послушать, что говорят взрослые на собрании Ордена. Мы согласились, хотя Харольд был против, но всё равно остался стоять и слушать, что там обсуждают взрослые. К нам присоединилась Джинни и поприветствовала меня, Гарриет и Харольда.

Но подслушивание не дало никакой полезной информации. А потом и вовсе пришлось быстро ретироваться, потому что вышла миссис Уизли и позвала нас ужинать.

И мы всей толпой пошли на кухню.