Путь ворона (джен)

У входа он замер, вспоминая как пройти к дому Ланы. Зажмурившись, он мысленно проложил маршрут и полетел в сторону Торговой площади, лавируя меж горожан, вышедших на прогулку после ужина.

Достигнув цели, Эйнар перевел дух и осмотрел дом. Это было небольшое двухэтажное строение, мало чем отличающееся от таких же оштукатуренных домиков по соседству. Швейная мастерская Ланы, зажатая между лавками кожевника и сапожника, сейчас была освещена лишь уличным факелом, открывая взору скромную вывеску “Дамские платья и уборные прикрасы”. На втором этаже в окне можно было различить слабый свет.

Капитан вздохнул и скромно постучал. Занавеска на верхнем окне колыхнулась, послышались тяжелые шаги и перед Эйнаром предстал его напарник во всей своей красе.

— Нар, пес ты паршивый, чего опаздываешь? — накинулся на него Надея, затаскивая его в темную лавку.

— Прости. Совсем замотался, — Эйнар коротко и крепко обнял друга, хлопнув его по спине.

К ним спустилась Лана со свечой в руке. Ее вечернее темное, антрацитово-серое платье шуршало юбками в такт ее шагов. Смоляные волосы были собраны в высокую прическу, открывая лебединую шею и гордый стан.

— Эйнар! Я уже начинала думать, что вы к нам не присоединитесь, — она подала ему руку и капитан, приняв ее ладонь, склонился, — Что же вас так задержало?

— Приношу вам свои глубочайшие извинения, Лана, — вежливо извинился Эйнар, — Меня, как всегда, задержала работа.

— Работа-работа, — проворчал Надея, наблюдая за этой сценой с легким нетерпением, — Я тут чуть с ума не сошел! Знаешь как там вкусно пахнет?

Он ткнул пальцем в сторону скрытой прилавком лестницы. Оттуда действительно доносился дивный аромат жареного гуся и пряностей.

Рот мгновенно заполнился слюной, которую Эйнар тут же проглотил. Живот в который раз решил так громко напомнить о себе, что Лана, услышав голодный позыв гостя, легко рассмеялась.

— Я не давала моему дорогому Надее и пальцем тронуть угощения, пока не подоспеет наше главное блюдо, — она скорчила смешную рожицу и взяла обеими пальцами ладонь своего возмущенного возлюбленного.

— Голодный Надея — злой Надея. Это я выучил уже давно, — пошутил Эйнар, получив тычок под ребра от друга, — Ради нашей с вами безопасности, Лана, лучше поскорее его накормить.

— В таком случае нам стоит поспешить, — улыбнулась Лана и повела друзей наверх.

Весь второй этаж, гораздо меньший по площади, чем первый, представлял собой небольшую комнатку, наполненную уютными мелочами. В глиняном горшке на низком комоде стоял ароматный букет из свежих полевых цветов, на квадратном приоткрытом окошке колыхались легкие занавески, добротный стол, у которого сейчас стояло два простых стула и трехногий табурет, был укрыт льняной скатертью. Дальняя часть комнаты была скрыта от посторонних глаз шторкой, сшитой из разноразмерных отрезков самых разных тканей. В воздухе витал аромат уже знакомого гуся, пчелиного воска и цветочных духов — тех самых, которые почуял Эйнар на Лане после пожара.

— Присаживайтесь, Эйнар, прошу, — хозяйка дома взялась за спинку стула рядом с окном, приглашая гостя на лучшее место.

Капитан подошел к столу и вспомнил, что так и не снял своего мешка.

— Кхм, я чуть было не забыл, — смущенно проговорил он, снимая мешок и вынимая оттуда свою бутылку.

Содержимым вдруг заинтересовался Надея, по-хозяйски рассевшийся на табурете у шторки. Не успела Лана принять подарок, как он перехватил бутылку и стал изучать потемневшую бумажку, приклеенную к стеклу.

— Ниневийское красное… Двадцатилетней выдержки, — уважительно произнес он, разобрав полустертую надпись, — Ах ты паршивец, где раздобыл?

— Все-то тебе расскажи, — Эйнар показал другу язык, присаживаясь на предложенный стул. Лана скрылась за пестрой занавеской и загремела посудой.

— Я таких, почитай, лет пять как не видел, — Надея, обернувшись, засунул руку куда-то за шторку и выудил чистое полотенце. Трепетно протерев бутылку, он торжественно водрузил ее в центр стола, — Да признавайся уже, где достал такое богатство?

— Выиграл у Бажена на спор, — сдался наконец Эйнар, вспоминая их небольшую ссору, — Как раз лет пять назад. Он тогда еще не разговаривал со мной с половину луны.

— Это когда вы спорили чей конь быстрее? — уточнил Надея, также предаваясь воспоминаниям.

— Да нет, когда он решил что я мечи точить не умею, — рассмеялся Эйнар, — Я ему тогда чуть целый бутылек отличного рапсового масла не проиграл.

Надея беззвучно рассмеялся. Из-за занавески показалась Лана, несущая в руках блюдо с гусем и картофелем. От дивного аромата зажаренной птицы у Эйнара закружилась голова и он обрадовался, что в этот момент сидел на крепком стуле.

— Лана, пахнет просто изумительно, — искренне произнес капитан, проглатывая слюну.

— Вот! А мне из-за тебя даже кусочек не давали попробовать! — Надея стянул с краешка тарелки кусочек картофеля и отправил в рот. Лана хотела тихонько ударить его по запястью, но не успела поймать воришку.

— Ну потерпи ты еще немного! — нежно отчитала его Лана и стала разрезать гуся, — Эйнар, вы специально поддразниваете моего Надею такими подарками?

Девушка с ухмылкой посмотрела на гостя, передавая ему тарелку с аппетитной ножкой, истекающей сочным жиром и гарниром. Эйнар с трудом сдержался, чтобы не заглотить ее всю разом и целиком и дождаться других.

— Вино из его родной Ниневии, а как же, — он скорчил гримаску в сторону друга.

— Запомнил же, пес шелудивый, — Надея кинул в него полотенцем, которым протирал принесенную Эйнаром бутылку.

Капитан на лету поймал кусок конопляной ткани и демонстративно разложил его у себя на коленях как подобает воспитанному человеку.

Лана еще раз скрылась за шторкой и бережно перенесла на стол три стеклянных кубка на резных деревянных ножках.

— Какая красота! — воскликнул Эйнар, изучая сложный звериный мотив у основания сосудов.

— От матери осталось. Наследство, если можно так сказать, — с печальной улыбкой произнесла Лана, присаживаясь за стол к гостям, — Их было четыре, целый набор, но один я, к сожалению, разбила еще в детстве.

Надея накрыл ее руку на столе свой огромной ладонью и нежно сжал пальцы. Девушка с любовью посмотрела на избранника, но промолчала.

— Простите, Лана, я не знал, — сконфуженно произнес Эйнар, не зная куда себя деть.

— Это было давно, не корите себя, — дружелюбно произнесла хозяйка вечера и передала гостю простой нож рукоятью вперед, — Лучше помогите с вином, а то, боюсь, Надея расплещет все по скатерти.

— Это я-то? — обиделся Надея, но руки не отнял, — Я самый аккуратный человек на свете! Особенно, если это касается вина.

— И, конечно же, дам, — Лана кокетливо шлепнула его по руке. Надея, перехватив ее ладонь, быстро прикоснулся губами к ее пальцам и бережно отпустил.

Эйнар тем временем сражался с бутылкой. Счистив сургуч кончиком ножа, он не с первого раза подцепил деревянную чопу и начал постепенно ее доставать, помогая себе лезвием. Когда деревяшка наконец вылезла из горлышка, Лана по очереди передала Эйнару все три кубка, которые он заполнил примерно на половину.

— Пусть подышит, — предложила Лана и протянула руки к обоим мужчинам за столом, — Эйнар, Надея?

Капитан понял, что будет дальше. В богатых домах на приемах этот ритуал не практиковали, но вот в такой семейной обстановке такое встречалось в Миреме часто.

Эйнар взял ладонь Ланы и сжал руку Надеи по другую сторону стола.

— Мы благодарим Праматерь в лике Кормильца-Прародителя за еду на столе, начала Лана как хозяйка трапезную молитву с закрытыми глазами, — Мы благодарим Очага-Сказителя за огонь, что греет дом и готовит пищу. Мы благодарны Певунье-Потоку за воду и вино в наших кубках. Мы просим Шептуна-Наследника сохранить нашу силу, что достается нам с пищей.

Лана крепко сжала их руки и отпустила, открывая глаза. Ее возлюбленный улыбнулся ей и, подмигнув другу, поднял кубок с вином.

— А теперь к торжественной части! — произнес Надея, широко улыбаясь. Лана и Эйнар последовали его примеру и подняли свои кубки, — Что мы тут, собственно, сегодня собрались.

— Разве не для того, чтобы поужинать? — весело спросил Эйнар, стреляя глазами на остывающего гуся.

— Для того, милый Эйнар, чтобы поблагодарить вас за мое спасение из огня, — Лана лукаво посмотрела в сторону гостя из-под ресниц, поддерживая общее настроение.

— Для того, чтобы ты, дружище, не забывал, что в перерывах между геройствами надо время от времени стирать угрюмость со своей моськи, — Надея подмигнул напарнику и шутливо дотянулся до его плеча кулаком. Вино в другой его руке чуть было не расплескалось, но другу удалось удержать его в кубке.

— И для того, чтобы вы, друзья, почаще меня кормили, — неуклюже пошутил Эйнар, сбавляя напыщенность момента.

Лана и Надея, взявшись за руки, со смехом соединили кубки и Эйнар с радостью к ним присоединился. Комнату заполнил чистый хрустальный звон.

Провозгласив тост, они в тишине пригубили вино. Вдох наполнился землистым ароматом выдержанного вина, вкус малины, вишни и чего-то едва уловимо цветочного прокатился по языку. Эйнар, покатав вино по языку, сделал глоток и ягодное со специями послевкусие завладело его телом и вниманием.

— Чудесное вино, — чувственно произнесла Лана и даже закрыла глаза от удовольствия. Покачивая кубком, она поднесла его к носу и стала вдыхать его аромат, отдающий мокрой осенней листвой.

— Угу, — только и смог сказать Надея, поднося пузатый бокал к свече и изучая рубиновый оттенок в свете огня, — И как ты мог раньше скрывать от меня эту прелесть, Нар? Это почти преступление!

Он откинулся на стену рядом с занавеской, у которой и стоял его табурет. Продолжая поигрывать бокалом, Надея наигранно обиженно посмотрел на друга и взмахнул свободной рукой.

— Берег для особого случая, — отбил Эйнар и поставил свой кубок на стол, — Не в казарму же нести, там медовуху от эля не отличат.

— Это ты зря так, — его напарник оттолкнулся от стены и взял двурогую вилку со стола, — Стоян же большой ценитель, он тебе про вино целый день рассказывать может.

— Вот потому и не отнес, — Эйнар также взял вилку и насадил кусочек гусиной ножки, — Вино надо пить, а не слушать про него разговоры.

— Или совмещать приятное с полезным, — вставила Лана, делая еще глоток и наслаждаясь напитком.

После сложного ягодно-цветочного вина жареный пряный гусь показался последним кусочком в мозаике. Эйнар не сдержал стона, наслаждаясь вкусом столь долгожданной еды. Прежде чем он смог сказать хоть слово, на тарелке осталась только обглоданная косточка.

— Лана, у меня просто нет слов, — приглушенно произнес Эйнар, откладывая вилку и против воли посматривая на остатки птицы на блюде.

— Ваши действия как всегда гораздо более красноречивы, чем слова, — девушка легко рассмеялась и положила голодному гостю добавки, — Я рада, что вам понравилось, Эйнар.

На этот раз ему достался окорок, который капитан так же проглотил, не забывая, впрочем, тщательно жевать и наслаждаться едой.

— Мне рецепт подсказала одна дама, — поделилась Лана, наблюдая за удовольствием гостя, — Она как раз заказала на днях новое вечернее платье и поделилась своим “гусиным” секретом. Рада, что не прогадала с выбором блюда.

— Ох уж эта женская магия, — хохотнул Надея и отсалютовал напарнику вином. Сделав глоток, он наклонился к Эйнару и доверительным полушепотом произнес, — Знал бы ты каким пирогом с печенью она меня подкупила…

Он зажмурился и закусил кулак, после чего залихватски ударил им по воздуху и потянулся к Лане, трепетно поцеловав ее в щеку.

— Не так уж это было и сложно, — парировала смущенная, но довольная Лана, — Я просто не смогла смотреть какой гадостью ты обычно питаешься.

— Не устраивает мою госпожу моя еда, видите ли, — наигранно обиделся ее избранник, — Эль, свиная грудинка и кусок хлеба — вот все, что мне нужно!

— И пирог с печенью, — подколол друга Эйнар, с радостью наблюдая за счастьем друзей.

— И пирог с печенью, — не стал спорить Надея. Его слова прозвучали как тост и все трое еще раз соединили бокалы.

Дальше потекли разговоры обо всем и ни о чем. Утренние опасения Эйнара насчет Ланы и ее идеи с ужином рассеялись и он просто наслаждался компанией. Девушка рассказала забавную историю о купце, который хотел сбагрить ей изъеденную молью шерсть по цене хорошего отреза, Эйнар поделился историей с жеребенком Вороном.

Рассказ о тезке вызвал у Надеи приступ такой приступ хохота, что он подавился и Лане пришлось принести ему кружку воды. Откашливаясь, он рассказал легенду о Громе, могучем коне, которого никто не смог оседлать.

— Говорят, что до сих пор, когда бушует ураган, можно увидеть его, скачущего по полям и молнии летят из-под его копыт, — зловеще закончил свой рассказ Надея и протяжно завыл на выдохе, очень правдоподобно передавая свист ветра на открытых равнинах.

Лана захлопала в ладоши, со смехом отмахиваясь от наседающего на нее с поднятыми руками избранника, который продолжал завывать, подражая ветру.

— Из-под твоих копыт тоже молнии летят, — через смех подшутил над другом Эйнар, — Особенно когда на парней ругаешься.

Надея навис над напарником, как только что над Ланой, но, получив очередной чувствительный тычок, быстро опустился на свое место.

— Боюсь-боюсь, о мой страшный капитан, — рассмеялась девушка, откидываясь со вздохом на спинку, — Хорошо, что у Эйнара найдется на вас управа.

— Всегда к вашим услугам, госпожа Лана, — вежливо поклонился ей Эйнар, а она в ответ скорчила гримаску.

Перевалило за полночь. Останки гуся покоились на комоде, в бутылке на дне одиноко лежал винный осадок, памятуя о былом величии. Эйнару не хотелось заканчивать вечер, вкусная еда и алкоголь согрели и тело, и душу. Не вспоминались ни холод мертвецкой, ни внутренний жар на кухне — только блаженное тепло. Капитану казалось, что внутри него горит яркое теплое солнышко, которое согревает не только его, но и всех вокруг. Ормур внутри грелся на этом солнышке и по-кошачьи мурлыкал.

“Что, успокоился?” — с насмешкой спросил его Эйнар, а зверь лишь вяло рыкнул в ответ. Капитан усмехнулся.

— Праматерь великая! Мы, кажется, засиделись, — всплеснула руками Лана, выглядывая в окно.

Оба капитана с тоской посмотрели на тьму, полускрытую вышитыми занавесками.

— А кому-то завтра рано вставать, — печально вздохнул Надея и нехотя поднялся, — Любовь моя, помочь тебе с тарелками?

— Не надо, милый, — нежно ответила Лана, тоже вставая, — Лучше проводи Эйнара до дома.

— Да я и сам могу добраться, не маленький же… — засопротивлялся он, но был остановлен ладонью друга.

— Да давай пройдемся, гуся растрясем, — Надея хлопнул себя по животу и перекатился с пятки на носок.

— Ну, как хочешь, — сдался Эйнар, поднимаясь из-за стола, — Лана, все было просто чудесно, спасибо.

Он протянул руку за ее ладонью, но Лана подошла вплотную к нему и нежно прижала к себе.

— Приходи почаще, друг, тебе здесь всегда рады, — шепнула она ему на ухо.

— Приглашай почаще, — также шепотом ответил ей Эйнар, бережно отвечая на объятия.

Сзади загремели глиняные тарелки — Надея собирал со стола. Лана отошла от Эйнара и, выиграв борьбу за посуду, унесла их куда-то в угол комнаты, скрытый сшитой из лоскутков шторкой.

— Все, мальчики, идите уже, — она улыбнулась Эйнару и выгнулась чтобы поцеловать Надею, после чего ушла из поля зрения.

Эйнар и Надея вышли на тихую улицу. Холодный ночной воздух приятно холодил уставшего, но довольного и расслабленного капитана. В молчании они двинулись в сторону Торговой площади и свернули к дому Эйнара.

— Как твое свидание? — тихо спросил Надея где-то на полпути.

— Свидание? — переспросил Эйнар и запоздало понял, о чем говорит друг, — А, ты об этом… Скажем так, плодотворно.

— Ты же не просто с девицей встречался, так? — не глядя на друга спросил Надея, — Тебя кто-то из ветроходиц пригласил?

— Ха. Было бы хорошо, если так, — пробормотал Эйнар, вспоминая что ветроходицами называют служительниц Шептуна-Наследника, — Я встречался с...

Мимо прошли дозорные Внутренней Стражи, патрулирующие спящий город. Замолчав на полуслове, капитаны Внешних просто кивнули стражникам.

— С этой змеей в теле женщины? — недовольно продолжил за друга Надея, когда дозорные прошли мимо. Чудовище недовольно повернулось, — Что-то нашли?

— Да, найти-то нашли… — Эйнар размял шею и повертел головой в разные стороны, — Только вот что делать теперь со всем этим — вопрос, конечно, интересный…

Надея вдруг остановился. Эйнар по инерции сделал еще несколько шагов, но замер, не заметив друга рядом. Обернувшись, он застал напарника глядящим на бронзовую чашу с огнем, какие зажигали огнесловицы на площади. Надея, скрытый мраком ночи, всматривался в огонь с тоской в глазах.

— Над, ты чего? — встревоженно спросил его Эйнар.

— Да… — Надея махнул рукой, — Не нравится мне все это. Тайны, заговоры, интриги, расследования… Девка эта твоя…

Он вздохнул и сплюнул на мощеную мостовую. Внутри поднялась и прокатилась волна негодования, завершенная опасным щелканьем зубов. “Погоди, ты что… защищаешь ее?” — понял Эйнар и застыл, ошарашенный реакцией ормура.

— Да что ты смотришь, будто копье проглотил, — по-своему истолковал молчание друга Надея, — Понимаю я все, не дурак же, в конце-то концов. Надо — значит, надо. Эх!

Напарник потянулся всем телом, захрустели суставы. Он протер глаза ладонями и пошел к другу. Эйнар положил свою руку на плечи Надее, а тот по-мужски обнял его за пояс. Так они дошли до дома.

— Ты только не думай, что я все брошу, — сказал Надея, когда они подошли к входной двери, — Не хочу, правда, больше меры в эти ваши тайны лезть, но что надо — сделаю, только скажи.

Он разорвал объятия и взял Эйнара за плечи, с силой сжав.

— Ты скажи, Нар, — друг сделал акцент на первом слове, — Ты, а не эта твоя стерва. Хорошо?

Ночная тьма подползла к тому самому яркому солнышку, которое зажглось в доме Ланы. Свет внутри стал тусклым.

— Хорошо, Над, — пообещал Эйнар и сжал руки напарника в ответ.

Больше не говоря ни слова, Надея кивнул и растворился во мраке спящего Мирема. Эйнар еще долго смотрел ему в спину, провожая одинокую фигуру друга во тьму.