Гарри Поттер и Враг Сокола (гет)

Начало мая выдалось мягким и теплым. Прекрасная весенняя погода усыпляла даже бдительность Инквизиторского отряда. Сразу после уроков школьники бежали на улицу, удобно устраивались на траве возле озера, под деревьями и учили уроки там. Мало кого интересовали баламуты, которым не лень было устраивать на свежем воздухе дуэли, и еще меньше интереса вызывали исчезающие иногда на час или на два ученики. Все уже с нетерпением ожидали окончания учебного года и экзаменов, хотя и знали, что хорошие знания в этом году не помогут, все зависит от отношения директора школы и старосты. И Гарри с удовольствием осознавал, что и Амбридж, и Драко Малфоя ненавидит большая часть школьников. «ДАрмейский листок» и собрания ДА, которые Гарри проводил под носом у директрисы, сделали свое дело. После статьи Гермионы о гибели родителей двух хаффелпаффцев-младшекурсников мало кто всерьёз воспринимал хвалебные речи о Верховном Правителе и его верных помощниках Люциусе Малфое и упивающихся смертью. И уж совсем мало кто полагал, что наделенный серебряной рукой профессор Петтигрю на самом деле оказал честь всему волшебному миру, вернув Великого Лорда.

Зато Гарри ясно ощущал, как вокруг него объединяются те, кто собрался после окончания школы бороться с правительством и мстить за своих родителей или друзей. Многие боялись открыто выражать свои симпатии и поддержку Гарри, но разве нужны были слова блокологу? Гарри ясно чувствовал себя лидером. И это было удивительное и приятное чувство. Словно потоки положительной энергии учеников устремлялись к нему, подпитывая его, придавая ему уверенности.

Несмотря на приближающиеся экзамены, учеба отошла на второй план. Уроки учились сами по себе и отличные отметки получались без труда, особенно по заклинаниям и трансфигурации. Оценки по ЗОТИ и новейшей магической истории Гарри не воспринимал всерьёз, потому что оба преподавателя ставили ему отметки ни за что, с той лишь разницей, что Петтигрю — «превосходно», а Амбридж — «удовлетворительно». Амбридж с удовольствием ставила бы «ниже ожидаемого» и даже «тупой, как тролль», но благодаря Гермионе его конспекты были всегда в порядке. Впрочем, это все было неважно, Гарри ощущал в себе новые силы и возможности, которые позволяли ему, не напрягаясь, быть отличником в рамках школьной программы. Все мысли его были теперь только о ДА. Каждое незаметно для директрисы проведенное занятие, каждая новая листовка, выпущенная редколлегией в лице Гермионы, Джинни и Дина Томаса, придавали Гарри необъяснимой уверенности, что все будет хорошо. За распространение «Песни Феникса» Люси получала щедрые вознаграждения от Гермионы, взятые из ее же копилки. И это тоже по-особенному радовало Гарри.

* * *

За свою новую комнату Гарри не боялся. Мантию-невидимку он отдал Гермионе, сам же пользовался Картой мародеров. А совсем недавно Гермиона стала выпускать на ночь из хаффелпаффской гостиной Криволапика. К сожалению Гарри и Гермионы, новая комната так и не стала полноценной заменой той уютной, спрятанной за портретом сэра Кэдогана. В новой комнате не было камина, исчезающего коврика и ничего не менялось. На старый матрас и стул нужно было накладывать заклинания каждый вечер, и силы чар хватало только до утра. И хотя Добби старательно убирал в новом уголке своих хозяев, Гарри чувствовал, что прежних теплых чар уюта нет. И он догадывался, почему. На стене черточками были отмечены дни, оставшиеся до выпускного. Каждый вечер, зачеркивая прожитый день, Гарри думал о занятиях ДА, очередном выпуске листка, о своем будущем в новом Ордене Феникса. Он и Гермиона будут жить в своем доме, где и попробуют вернуть прежний уют. Гермиона, вдохновленная успехами Гарри и ДА, перечитывала учебники по анимагии или писала новую статью для ДАрмейского листка. Как и Гарри, она с нетерпением ожидала окончания школы.

* * *

И все же в новой комнате было гораздо лучше, чем в Гриффиндорской спальне, поэтому Гарри старался ночевать там. Сегодня Добби принес старое одеяло, которое Гарри тут же увеличил вдвое и трансфигурировал в новое, мягкое. Наложив чары на древний матрас, он вынул из кармана мантии Карту Мародеров и посмотрел, идет ли Гермиона. Идет, и Криволапик прогуливается недалеко от комнаты Петтигрю. Отлично. Доброй ночи, профессор Хвост. Недосыпание, между прочим, вредно. Тихо скрипнула дверь, впуская Гермиону.

— Объявляю благодарность твоему Криволапику и благословляю тот день, когда ты его купила, — Гарри обнял девушку, едва та села рядом.

— Удивляюсь себе, как я раньше не догадалась, — Гермиона улыбнулась, поцеловала его в губы. — Сегодня у тебя получилось великолепное одеяло, уверена, что трансфигурацию ты сдашь на «превосходно».

— Если Добби поможет, — пошутил Гарри.

* * *

— Лили, ты себя плохо чувствуешь? — Джеймс присел рядом с женой. Лили, закутавшись в плед, наблюдала, как играет Гарри.

— Мне нехорошо… волнуюсь.

— Почему? Теперь мы в безопасности… — Джеймс одобряюще коснулся ее плеча.

— Я все равно не могу успокоиться… Наверное, сказываются наши скитания… Нам слишком часто грозила опасность, — Лили вытерла отчего-то выступившие слезы.

— Теперь все будет хорошо, — убежденно сказал Джеймс. — Профессор Дамблдор очень подробно объяснил мне, что такое Чары Доверия. Сам-Знаешь-Кто не сможет нас найти, даже если подойдет к этому окну. Потому что Хранитель тайны запечатал секрет у себя в сердце, — Джеймс погладил Лили по мокрой щеке. — Только если Хранитель сам, добровольно, исключительно по собственному желанию выдаст эту тайну, тогда нас можно будет найти. Пит этого никогда не сделает. Да, он, конечно, со своими… недостатками, но … мы же со школы дружим. Лили, ты знаешь, какой он… серый и незаметный. Сама-Знаешь-Кого такие не интересуют. А добровольно сдать нас… Ну Пит же не подлец.

Лили всхлипнула.

— Я так напугана, что почти никому не доверяю.

— Ну все…успокойся, — Джеймс сжал ее руку. — Тебе нельзя волноваться. Или ты забыла? — он погладил темно-рыжие волосы.

— Неужели Гарри — это тот, кто уничтожит… Сам-Знаешь-Кого? — Лили посмотрела на ребенка.

— Возможно, — ответил Джеймс. — Профессор Дамблдор сказал, что все совпадает.

— Но… быть может, пророчество ошибается?

Джеймс покачал головой.

— Он сказал, что это было истинное пророчество. Они всегда сбываются.

— У Лонгботтомов тоже сын… и чистокровный… И они любят друг друга! — возразила Лили.

— Звучит эгоистично, но я был бы только рад, если бы пророчество указало не на нашего сына. Но Сам-Знаешь-Кто охотится именно за нами, значит, нам нужно беречь Гарри…

Некоторое время Джеймс молча наблюдал за тем, как Лили играла с сыном. Она ворковала что-то ласковое, ребенок лепетал и улыбался. Скрип открывающейся двери заставил его вскочить. Все инстинкты Джеймса закричали об опасности.

Лили испугано замерла.

Нет, этого не может быть, но это он…

— Лили, это он! — крикнул Джеймс. На какую-то секунду в голове Лили мелькнула мысль, что такой паники в голосе мужа она прежде никогда не слышала.

— Лили, хватай Гарри и беги! Это он!.. Беги! Я задержу его! — Джеймс выбежал из комнаты. Первую вспышку зеленого света ему удалось отразить Патронусом. Ещё он успел подумать, что на второе заклинание сил не хватит, но, быть может, Лили успеет убежать. Если же нет…

Гарри вскочил.

— Гарри, что случилось? Ты… тебе приснился плохой сон? Ты весь дрожишь, — Гермиона взволнованно смотрела на него.

— Мне снова приснились родители, — Гарри только сейчас ощутил, что его действительно трясет. Сердце колотилось, кровь стучала в висках. Ещё через минуту Гарри заметил, что окно открыто.

— Открылось порывом ветра, — пояснила Гермиона, — я тоже проснулась, потому что замерзла, а тут ты… стонал… тебе приснился кошмар?

Гарри молча встал, надел очки, лежащие на старом стуле (действие чар уже заканчивалось), подошел к окну. На улице рассвело.

— Нам грозит опасность, — произнес Гарри. — Мне приснилось, как погибли мои родители. Снова сон из прошлого. Они никогда не снятся просто так…

— Быть может, нужно спросить профессора Дамблдора? — предложила Гермиона. — Ведь он говорил, что в Хогвартсе ты в безопасности.

— Говорил, — согласился Гарри, — поэтому я ещё здесь.

Он посмотрел на стену, сколько ещё осталось незачеркнутых черточек. Две недели до конца занятий и первого экзамена. Когда слетать в штаб-квартиру? После занятий или сейчас, пропустив первые уроки? Нет, сейчас не получится, первым уроком Амбридж со своей дурацкой историей. Возможно, есть способ связаться с директором быстрее?

— Может быть, спросить у профессора Снейпа? — предложила Гермиона. — Сегодня как раз есть зелья.

Гарри кивнул. Впечатление от сна развеивалось, но на душе все равно было неспокойно.

— Я больше не усну, — Гермиона завернулась в одеяло. — Я тоже очень взволнована.

— Я полетаю немного, нужно успокоится. К тому же из-за этого крысеныша я забыл, когда последний раз преобразовывался. Посмотри в Карту, где он. Если он каким-то чудом устроился в нашей новой комнате, клянусь, я раздавлю его.

–Все в порядке, он в своей комнате, — заглянув в Карту, успокоила его Гермиона .

— Хорошо, тогда… я полетел, — Гарри сосредоточился и преобразовался. Раскрыв крылья, сапсан улетел. Гермиона прикрыла окно.

* * *

Облетев несколько раз вокруг замка, Гарри почувствовал, что ему стало намного лучше. Полеты обладали воистину волшебным действием, отгоняя страх, злость и плохие мысли. Он распреобразовался только когда почувствовал, что пора идти на завтрак.

— А у нас сегодня государственный праздник, — Рон встретил его у входа в Общий зал. — У Малфоя день рождения.

— Очень приятно, — усмехнулся Гарри. — Зал уже нарядили? Может, занятия отменили в честь такого события?

— Было бы неплохо, — согласился Рон. — Но нет, только вкусный обед и Жаба

бантик натянула.

Гарри хотел было прокомментировать внешний вид директрисы, но почувствовал, что кто-то его грубо толкнул. Вслед за ним на пол упал и Рон.

— Эй, — возмутился тот.

— А чего Драко с днем рождения не поздравляешь? — к ним подошли Кребб, Гойл и Малфой.

— С днем рождения, ваше высочество! — Гарри, не теряя времени на то, чтобы достать палочку, толкнул старосту школы, пристально взглянув на ухмыляющуюся физиономию Малфоя.

Рон отшвырнул заклинанием Кребба и Гойла. Похоже, занятия ДА даром не прошли — волшебную палочку он достал из кармана очень быстро и ловко.

Возле них, предвкушая наказание, тут же появилась Амбридж. Злобно посмотрев на Гарри, она уже открыла рот, чтобы высчитать баллы с Гриффиндора и назначить взыскание, как к ним подошел Петтигрю.

— Что происходит? — с трудом скрывая раздражение, спросила Амбридж.

— Гарри, кто на тебя напал? — Петтигрю бросил недобрый взгляд на директрису.

Малфой переглянулся с Креббом и Гойлом и хитро улыбнулся. Гарри едва сдержался, чтобы не швырнуть в них и Петтигрю каким-нибудь взрывающим заклинанием.

— Уверена, что это Поттер напал первым, — неожиданно шелковым голосом предположила Амбридж.

— Ничего подобного, — возмутился Рон, не заметивший переглядок. — Мы с Гарри разговаривали, а они… нас толкнули! С днем рождения, видите ли, не поздравили Малфоя!

— У тебя день рождения, Драко? Ну что ж, только поэтому я не назначаю тебе наказание, а сниму всего пятьдесят очков со Слизерина, — произнес Петтигрю и покосился на директрису — только попробуй что-нибудь возразить!

— Но… Поттер тоже толкнул Драко! — квакнула директриса. — Нужно снять баллы и с Гриффиндора.

— Драко Малфой начал первым! — ответил Петтигрю. — Поэтому баллы сняты только со Слизерина. Можете идти праздновать свой день рождения, мистер Малфой, — и Петтигрю, довольный собой, отправился к преподавательскому столу.

— Классный у тебя защитничек, Поттер — ухмыльнулся Малфой.

— Куда ему до твоей мамы-жабы, — огрызнулся Рон.

Амбридж ушла, недовольная тем, что Гарри остался ненаказанным. Она сверила спину Петтигрю взглядом, злости в котором хватило бы, чтобы швырнуть учителя ЗОТИ через весь зал.

* * *

Уроки шли как обычно. На новейшей истории Амбридж попыталась придраться к Гарриному конспекту, но из-за болезни профессора Лестрика и бесконечной путаницы в расписании, вынуждена была уйти и рассаживать оставшихся без присмотра шестикурсников. Появившись перед самым звонком, директриса одарила Гарри злым взглядом «Все равно накажу! И ничего мне профессор Петтигрю не сделает, я на него Министру Магии пожалуюсь!»

Поэтому Гарри не удивился, когда на заклинаниях Амбридж заглянула в кабинет и с самой сладкой улыбкой попросила разрешения у профессора Флитвика забрать ненадолго мистера Поттера.

— Выйди, Гарри, — Флитвик с сочувствием посмотрел на ученика.

— Идемте, мистер Поттер, — Амбридж повернулась и зашагала по коридору.

Она думала о Люциусе Малфое, о том, как она распишет ему в красках, что себе позволяет Поттер и не пора ли его все-таки выгнать из школы. Сегодня Драко толкнул, хотя у мальчика день рождения!

— Почему это вы не уроке, Поттер? — Гарри вздрогнул. К ним приближался профессор Снейп. Какого черта ты идешь с этой жабой?

От изумления Гарри остановился. Амбридж торопливо приблизилась.

— Почему вы не на уроке, профессор? Вы оставили класс без присмотра? Немедленно возвращайтесь! Поттер, в кабинет! — директриса кивком указала на дверь своего кабинета.

Стоять! — Гарри вздрогнул от силы мысленного окрика Снейпа.

— Класс под присмотром, директор, — вслух произнес Снейп. — Что случилось, что вам понадобилось забирать Поттера с урока? Ему и так уделяется слишком много внимания.

Он подошел и оттеснил Гарри от двери кабинета.

— С каких пор я должна отчитываться перед вами, профессор Снейп? Перед подчиненным? — Амбридж показала остренькие зубки.

— Не подчиненным, а старшим по званию, — процедил Снейп.

Амбридж растянула рот в привычной улыбке, очевидно, чувствуя свое полное превосходство и думая о Люциусе Малфое, который ждал ее за дверью.

— У меня есть полномочия!

Кабинет открылся. Гарри отшатнулся, сердце ухнуло куда-то вниз. На пороге стояла Беллатрикс Лестранж. И не одна, а с аврорами. Их было около десятка.

— Мое почтение, Беллатрикс. Надеюсь, не самодеятельность? — Мерлин, ну у профессора и самообладание! Неужели есть надежда на спасение?

— Нет, Северус, никакой самодеятельности, — ответила Беллатрикс. — Где мальчишка?

Поттер, пошел отсюда. Быстро и тихо, — четко прозвучало в голове Гарри. Амбридж попыталась повернуться, чтобы втащить его в кабинет, но Снейп загородил ей проход. Гарри попятился.

— Директор Амбридж привела его сюда. Что случилось? — Снейп попытался продолжить разговор. Но похоже, Беллатрикс не была настроена любезничать и объясняться. Выхватив палочку, она отшвырнула Снейпа к противоположной стене и выскочила в коридор. Гарри ничего не успел предпринять, как его накрыло заклинание «импедимента».

— Белла! — Снейп поднялся с пола и отряхнул мантию. — Что за манеры? Прости, но когда ты с десятком министерских работников за спиной направляешь заклинание на меня — это выглядит по меньшей мере странно. Ты уверена, что это не самодеятельность? Мы по-прежнему по одну сторону баррикад?

— Тролль подери, Снейп, пока ты упражнялся в красноречии, этот вышкворок едва не улизнул! — рявкнула Беллатрикс.

— Как некрасиво, Белла. Где ты научилась так ругаться? И что все-таки происходит? Видишь ли, я декан факультета и случись что, ко мне в первую очередь будут обращаться родители.

Гарри отчаянно пытался освободиться от заклинания. Кажется, оно начало ослабевать. Пожалуйста, профессор, отвлеките ее ещё хотя бы ненадолго!

К своему огромному облегчению, Гарри увидел, что Белла полезла в карман, чтобы достать свиток пергамента.

— Вот приказ об аресте Гарри Поттера.

Аресте? Гарри похолодел.

— Аресте? Белла, он ученик! — изумился Снейп.

— Что не помешало ему совершить преступление! Вот приказ доставить его в министерство для допроса! За подписью министра магии! И с визой Лорда!

Снейп замер на долю секунды, затем вскинул палочку и полоснул яркой вспышкой, ослепляя авроров. Мгновением позже швырнул из-за плеча «Finite Incantatem» в Гарри.

Преобразовался и пошел! В штаб-квартиру, потом разберемся!

Да, сэр! — Гарри метнул перед собой щит, потому что Беллатрикс вылетела в коридор и открыла пальбу.

Снейп отпрыгнул, проехал несколько метров по полу, на ходу прикрываясь щитом, который тут же рассыпался под тремя одновременными «импедимента» авроров. Следующий выстрел — разрывающее заклинание — летел прямо в лежащего профессора. Нет, не успеет отбиться. Гарри метнул щитовое заклинание.

— Поттер? Какого черта ты до сих пор здесь?

— Я так не могу, профессор! Нужно же сосредоточиться!

Может, тебе еще ванну принять нужно? Щит убери! Отвернись! Сосредотачивайся! Снейп выдал очередь оглушающих заклинаний, уходя в оборону. Эхо заклинаний отшвырнуло его под ноги Гарри, сбив того на пол. Гарри мгновенно подскочил, взмахнул палочкой, отражая летящие в него и Снейпа вспышки зеркальным щитом. Заклинания сыпались дождем. И это не шло ни в какое сравнение с самой трудной дуэлью.

— Поттер, держи щит и не отвлекайся! — рыкнул Снейп.

Куда же тут улетишь! Как преобразуешься, если только успеваешь увернуться, да и то потому, что анимаг. Десять человек! Силы уже на исходе. Щит треснул под синей вспышкой выворачивающего заклинания, и в образовавшуюся брешь влетела красная молния. Снейп схватил Гарри и увлек за собой, заслоняя от красной вспышки. Но в следующую секунду импедимента попала в цель. Вместе со Снейпом Гарри рухнул на пол. Профессор не двигался. К ним подошла Беллатрикс. Внимательно посмотрела на лежащего Гарри, удовлетворенно хмыкнула и, выставив палочку, выдала четыре подряд оглушающих заклинания.

— Госпожа Лестранж! — воскликнул один из авроров.

— Все в порядке, — отозвалась она. — Я помню, что он нужен нам живым.

Снейп тихо шевельнулся, пытаясь нащупать палочку, но Белла заметила его движение.

— Ты тоже, — она улыбнулась, протянула палочку к нему и произнесла связывающее заклинание.

— Все в порядке, Белла? — из кабинета директрисы вышел роскошно одетый Люциус Малфой.

— В порядке, — хмыкнула она, — надеюсь, прическу тебе не сильно растрепало, а, Люц?

— Приказ арестовать Поттера был дан тебе, — мягко возразил он. — Я не смел вмешиваться. — Министр посмотрел на лежащих на полу учителя и ученика. — Северус, как всегда, всех удивил. Ладно Пит, но Снейп… — Малфой картинно пожал плечами. — Я думал, что он влюблен в гриффиндорку.

— Мне самой любопытно знать, какого черта он перестрелял половину моих ребят, защищая этого молокососа, — Белла палочкой сдвинула в кучу раненых и оглушенных. — В клинику, — приказала она одному из авроров.

— Да, госпожа Лестранж.

— Мне велели доставить только Поттера, — Беллатрикс взяла бесчувственного Гарри за шиворот. — Что будем делать с нашим суперагентом, господин Министр?

— Гойл, доставь Северуса ко мне, думаю, милорду есть о чем с ним поговорить, — приказал тот.

Беллатрикс коснулась висящего на груди медальона и вместе с Гарри исчезла.

— Мистер Малфой, господин Министр, — раздался дрожащий голосок Амбридж. Все это время директриса стояла ни жива ни мертва, прижавшись к стене коридора. — Я уверена, что вы правильно арестовали Поттера, мне только хотелось бы знать, за что именно?

— За убийство, — спокойно ответил Малфой. — Седрика Диггори.

— Я всегда подозревала, что это сделал он, — преданно согласилась Амбридж.

— Что с Гарри?! — по коридору бежала запыхавшаяся Гермиона.

Увидев на каменном полу кровь, девушка вскрикнула.

— Что вы сделали с Гарри! — отчаянно закричала она.

— Мистер Поттер арестован, — злорадно ответила Амбридж.

— За что? — Гермиона дико посмотрела на нее.

Та, не зная, можно ли говорить, только мерзко улыбалась.

— За что его арестовали? — заорала Гермиона, хватая толстую директрису за грудки. — Говори, что с ним? Где он?

Амбридж хватанула воздух широким ртом и выпучилась на стоящего в стороне Люциуса, которого, очевидно, не заметила Гермиона. Министр неторопливо вынул палочку и оглушил девушку заклинанием.

— У вас тут полный беспредел, госпожа Амбридж, — лениво протянул он. — Школьники кидаются на авроров и директоров, словно это в порядке вещей.

— Спасибо, господин Министр, — Амбридж поправила мантию. — Поттеры совсем неуправляемые стали.

— Абсолютно с вами согласен.

— Она едва не задушила меня! Если бы не вы, — пропыхтела директриса.

— Мы непременно разберемся с этим. От лица всего Министерства благодарю вас за содействие. Я похлопочу о награде, которую вы, вне сомнения, заслужили, госпожа директор.

— Благодарю вас, мистер Малфой, — обрадовано прошептала Амбридж.

— Скажите Драко, что я зайду за ним после уроков. Полагаю, он заслужил небольшой семейный праздник в честь своего восемнадцатилетия, — Люциус поднял на руки Гермиону. — Всего доброго, — попрощался он и исчез.