Флеш-драйв (джен)

Переход через Ретранслятор в целевую систему прошёл на удивление легко и спокойно. Ну, исключая тот момент, что Мордин опять испытал необычайное ощущение всевластия над потоком. Определённо — нужно как можно скорее добраться до Канала — иначе его просто разорвёт от любопытства, или он не удержится, попытается повлиять на перемещение, и всё-таки вызовет тревогу у Жнецов.

Пока что для путешествий во времени у него был протеанский стазис и это совсем неплохая вещь... за тем исключением, что в капсуле он был абсолютно беззащитен. Не очень удобно, особенно когда работаешь с такими, с позволения сказать, союзниками...

Двигаясь с ускорением в десять g, "Мэлон" должен был набрать соответствующую скорость для сброса капсул за три с половиной дня. Экипаж бы выдержал и большее ускорение, но корабельные двигатели имели предел мощности.

К концу этих трёх дней, которые стали для него очередным годом, Мордин уже управлял чужим звездолётом, как своим телом. Когда он подвисал в антигравитационном поле рубки, специально выращенные биометаллические нервные узлы считывали каждое сокращение его мышц, в том числе глазных и голосовых связок, каждую пульсацию биотического поля. А специальное обучение позволяло нагрузить каждое из этих движений определённым смыслом. Саларианцы быстро учатся и ничего не забывают.

Даже такое "управление всем телом" обеспечивало меньшую пропускную способность, чем специализированные импланты Инженеров. Вернее, обеспечивало бы меньшую... если бы Мордин и настоящие владельцы корабля мыслили и двигались с одинаковой скоростью. Но когда ты двигаешься в пятьдесят раз быстрее, а мыслишь — в тысячу, последовательный ввод вполне компенсирует нехватку параллельных каналов.

К концу третьего дня Инженеры закончили прощальную беседу с Идрисом (а также отказались от попыток переубедить его бежать с ними), и начали укладываться в стазис-капсулы. Мордин честно проверил каждый уровень сложной системы защиты и жизнеобеспечения. Если хоть кто-то из них не долетит, это существенно испортит отношения в будущем союзе.

Они настояли на полном уничтожении капсул с "Чёрной Жижей". Теперь их корабль представлял собой просто очень умную и сложную машину. Он всё ещё мог вырастить то, что ему прикажут — но при условии, что владелец точно знает, как ЭТО должно быть устроено. Способность к автоэволюции, адаптации и производству устройств, о которых даже сам заказчик не имеет ни малейшего понятия, была утрачена. И наверно, к лучшему.

Нет, конечно с каменными топорами Инженеры его не оставили. В памяти корабля сохранилось около сотни самых жизненно необходимых систем, которые Ису сочли безопасными для своего народа. Было вычищено всё оружие массового уничтожения, а также все технологии, которые могли быть "реверснуты" и вызвать скачок в развитии другой расы. Осталось только достаточно безвредное и достаточно понятное.

В частности, "Мэлон" всё ещё мог выращивать другие корабли — даже превосходившие его по размерам — но более примитивные, чем он сам.

Опять же, Мордин посчитал это вполне разумным ограничением. Такая покладистость даже несколько встревожила Инженеров, которые были уверены, что саларианец начнёт торговаться. Так они и ложились в капсулы — с нахмуренными тревожными лицами, уверенные, что их где-то облапошили... но в упор не понимающие, где именно. Мордин подумал, что было бы забавно включить стазис прямо сейчас и заставить их пролететь полтора тысячелетия с такими хмурыми рожами. Увы, он обещал этого не делать — Инженеры усыпят себя сами, когда будут уверены в своей безопасности.

Само отделение прошло тихо и незаметно. Три капсулы с пассажирами выплыли через передние люки, за ними ещё три резервных... и повисли в пустоте, обмениваясь с материнским кораблём последними сообщениями. Относительно друг друга они были неподвижны — ускорение прекратилось час назад, и теперь ничто не выдавало факта их стремительного полёта в пространстве. Надулись яйцевидные оболочки противометеоритных щитов, увеличив видимый диаметр каждой капсулы раз в десять. И "Мэлон", получив подтверждения, что запуск прошёл штатно, развернулся и двинулся обратно. Отойдя на безопасную дистанцию примерно в тысячу километров, он последний раз помигал сородичам коммуникационным лазером и исчез, войдя в тахионный поворот.

За время разгона они отошли от Ретранслятора всего на три световых часа, так что самой долгой частью обратного путешествия был не сверхсветовой переход, а гашение скорости. Идрис по очереди использовал для этого корону звезды, магнитные поля Ретранслятора и атмосферу газового гиганта.

Мордин в это время был занят более важным делом. Используя систему биологической поддержки модифицированного кресла управления он разработал (пока что в теории, но и это уже было неплохо) контур продления жизни для саларианского организма. Изымая из тела стареющие клетки и продукты распада, кресло защищало пользователя от воспалительных процессов и возрастных болезней. Аналогичная процедура "чистки" существовала и для Ису, правда для них она была чисто косметической, не влияя на продолжительность жизни, но существенно улучшая её качество.

По расчётам Мордина, регулярный доступ к креслу позволит ему прожить пятьдесят биологических лет вместо обычных саларианских сорока. Даже шестьдесят, если на шестом десятилетии проводить под обработкой больше половины дня. Но что гораздо важнее — он до самого конца сохранит силу, гибкость и активность молодого саларианца. Представив себе, как пожилой больной инвалид-учёный встаёт с кресла-каталки, чтобы завязать узлом десяток молодых боевиков N7 или кроганских берсерков, ворча "староват я уже для этого" — Мордин невольно хихикнул.

Он бы и практически реализовать такую систему успел (оставался всего месяц субъективного времени работы), но заодно приходилось производить сканирование корабельной памяти и конструкции на предмет возможных ловушек — как программных, так и материальных. Вряд ли, конечно, Ису рискнут подорвать собственного сородича... но, как говорят земляне, доверяй но проверяй. В конце концов, Идрис по их представлениям и так обречён.

Проверка оказалась нелишней — удалось нарыть один программный вирус, один металлорганический и один обычный, биологический. К чести Инженеров следует отметить, что смертельным из них был только последний. И то — для протеан, не для саларианцев. Два других должны были только сделать "Мэлона" непригодным для использования. И все три имели жёсткое ограничение в функциях, без способности к автоэволюции и заражению других кораблей.

В некотором смысле — джентльменская война. Конечно, будь у Ису несколько лет на разработку сюрпризов, как они привыкли — дело бы тремя "подарками" не ограничилось. И даже в рамках неписаных правил они смогли бы сделать "Мэлон" несовместимым с жизнью. Именно поэтому Мордин постоянно подгонял их, навязывая непривычный темп.

Идрис помог советами — он хорошо знал своих соплеменников и их типичные хитрости. Но вот характерной саларианской дёрганности ему не хватало. Флегматичные, величественные Ису никогда никуда не спешили и ничего не боялись — из-за чего, надо полагать, и продули протеанам сначала Землю, а потом и галактику. Насекомые, в отличие от них, умели подсуетиться, когда надо было.

Когда Явик увидел Мордина на экране, с него можно было писать картину "аватара охренения".

— Ты вернулся?! — всё, что смог выдать протеанин.

— Конечно. План был согласован. Не меняю без веских причин. Протеане меняют?

Из глотки командующего вырвалось сдавленное рычание — Мордин даже не догадывался, что протеане умеют издавать такие звуки.

— Но ты разнёс пол-ангара, когда прорывался к своим дружкам Ису! По-твоему, это признак лояльности и сотрудничества?!

— Технические сложности. Виртуальный интеллект не слушался. Пытался убить. Рекомендую проверить поведенческие схемы.

— Естественно, когда ты сбежал, не сказав ни слова! Почему ты не согласовал свой уход со мной, саларианец?!

— Много времени. Мало продуктивности. Ты разрешил бы?

— Гхм... Нет, наверно. Это... слишком осложнило бы работу с "Вершиной".

— Именно так. А теперь?

— Теперь он признал меня действующим аватаром. После твоего побега я смог убедить его, что на мне больше нет постороннего влияния, согласившись на глубокое сканирование. Тем не менее, ты до сих пор числишься враждебным субъектом, как и корабль Ису. Так что на борту "Вершины" тебе пока что лучше не появляться. Возможно, со временем я смогу переписать соответствующие алгоритмы, но пока... я даже не уверен, что это нужно делать.

— Что насчёт внешнего оружия? Может сбить?

— Орудия обороны ангара ему подчиняются, но они не предназначены против тяжёлых кораблей. Думаю, я смогу объяснить ему, что нет смысла тратить энергию на хорошо бронированный корабль Ису.

— Орудия ангара — знаю. Не проблема. Сомневаюсь — насчёт орудий "Вершины". Более мощные. Опасны?

— Нет. Он не может использовать свои пушки главного калибра без одобрения огневого протокола живым протеанином.

— Малые орудия? Орудия ближней обороны? Турели? Аналоги ПОИСКа?

— Хм... вот они — да... могут представлять опасность... и их корабль может задействовать без санкции. С другой стороны... Если ты всё ещё хочешь нам помочь, это решаемая проблема. Достаточно всего лишь вырезать прямоугольник крыши — и можешь отходить. Поднимем и отбросим мы её уже сами, с помощью полей эффекта массы. У "Вершины" достаточно мощное ядро, чтобы справиться с миллионом тонн.

— Принято. Начнём сейчас?

— Пожалуй да. Лучше, если ты покинешь окрестности планеты или уйдёшь в другое полушарие, когда "Вершина" ещё не будет готов к немедленному взлёту. Мы тут понемногу работаем, но процедура расконсервации крайне сложна.

И ладно. Он никуда не спешил — пока что. Мордин обнаружил замечательный способ экономить время. Плавая в стазисной жидкости, он раздавал указания подсистемам корабля, в полном ускорении на это уходила пара секунд — и тут же замирал в твёрдом свете на несколько минут или даже часов. Выполнив задачу, "Мэлон" будил своего хозяина, скидывал ему результаты, получал новые указания, и снова включал свет. Минимум старения. Максимум эффективности. Точнее, больше эффективности с каждым разом. Обучая нейросети корабля по образу и подобию отдельных частей своего мозга, обучая свои мозги принимать от них сведения в предельно сжатом виде, Мордин всё меньше должен был проводить в режиме бодрствования.

Он даже нашёл способ разговаривать с медлительными инопланетниками без затрат времени. В принципе, это мало отличалось от методов преподавания, которые он практиковал на Орсте. Произносишь фразу на высокой скорости. Уходишь в стазис, пока речевой синтезатор выговаривает её и записывает ответ. Выходишь из стазиса, быстро считываешь запись ответа, даёшь свой ответ за сотую долю секунды, и снова в стазис. А то, пока их громоздкие мозги будут соображать, что сказать, постареть можно. В гонке со временем Мордин собирался использовать каждую лишнюю секунду.

Идрис охотно согласился поработать в этом деле "сопроцессором" и "секретарём", взяв на себя управление рутинными функциями, которые тем не менее нельзя было автоматизировать полностью (хотя таких с каждым днём становилось всё меньше). Не слишком почётно для живого бога, но если учесть, что альтернативой для него была депортация на борт "Вершины Полутени" — очень даже неплохой вариант.

Обработка крыши раствором ферментов заняла почти четыре часа — по часу на каждую из сторон указанного Явиком квадрата. В первый час приходилось тратить время и энергию параллельно и на регенерацию повреждений — зенитки постоянно лупили заряженными частицами в борта. В конце этого часа Идрис закончил выращивание контура магнитной защиты, и импульсы полетели куда угодно, только не в корабль. А спустя пять минут стрельба прекратилась — то ли Явику удалось наконец уболтать упрямый супердредноут, то ли ВИ сам решил не тратить зря энергию.

Завершив контур, Мордин подёргал крышу гравитонным лучом — та, вроде, двигалась хорошо.

— Вызываю "Вершину". Говорит "Мэлон". Моя часть закончена. Можно начинать процедуру взлёта.

— Принято, "Мэлон", спасибо. Мы тут скорее всего ещё пару дней провозимся. Ждите нас на орбите. При встрече — не подходите на дистанцию меньше пятнадцати мегаметров. Это радиус эффективного действия корабельной ближней обороны.

Мордин тихонько присвистнул, сложив язык в трубочку. Эффективный радиус ПОИСКа на стандартных инфракрасных лазерах — тысяча километров. Саларианского, на ультрафиолетовых — почти шесть тысяч, но за это они платят быстрым износом. А тут в два с лишним раза больше, и похоже, никаких проблем с надёжностью — иначе их бы не ставили на флагман. Он не удержался и спросил у Явика, что же за пушки там стоят.

Аватар самодовольно усмехнулся.

— На самом деле пятнадцать мегаметров — это примерное расстояние, после которого излучение бортовой сети перехвата считается неопасным для ТЯЖЁЛЫХ кораблей. Истребители и ракеты, не имеющие достаточно толстой брони, мы сбивали и на тридцати.

Оказалось, что протеане стреляют пучками нейтральных атомов, которые в космосе практически не рассеиваются. Но не обычных атомов (такое пучковое оружие отражается самым примитивным кинетическим щитом), а атомов антиводорода. Ага. Излучение от аннигиляции в поле щита абсолютно ничем не отличается от излучения в обычном вакууме. Правда, примерно половина его энергии переходит в нейтрино, которые никому вреда не причиняют — но и второй половины, жёсткого гамма-излучения, вполне достаточно, чтобы убивать живых пилотов и жечь электронику. Это позволило совместить дальнобойность, низкий износ и высокую огневую мощь. Единственным существенным недостатком таких пушек было ограничение по боезапасу. Каждый излучатель содержал не более 0,1 грамма антивещества. Не потому, что протеанам не хватало энергии для синтеза большего заряда — просто по технике безопасности. Любое попадание, пробившее броню, могло вызвать детонацию.

Ну и конечно, в атмосфере их применение было, мягко говоря, проблематично. Но когда излучатели антивещества выбрасывали весь заряд, они переключались в режим "обычных" протеанских излучателей заряженных частиц. Менее дальнобойных, разумеется, и несколько менее смертоносных. Но как правило, противник к этому моменту уже приближался на дистанцию их эффективного применения — на тысячу километров или ближе.

— А... сколько всего излучателей? — спросил несколько ошарашенный Мордин.

— Семьсот двадцать девять в верхней полусфере и столько же в нижней, — гордо уточнил Явик.

— А Явик... тот Явик, в будущем. Говорил, излучатели изобрели позже. После начала войны.

Аватар опустил крайние глаза. Он не любил упоминаний о своём двойнике из альтернативной реальности. Не спорил, так как Мордин предоставил весьма убедительные доказательства. Но и принять не мог — это всё ещё не укладывалось в его здравый смысл.

— Ручные — да, уже в период войны со Жнецами. До этого разработка системы точного попадания для атмосферного боя считалась слишком накладной. А корабельные применялись уже несколько тысячелетий к началу вторжения.

— "Вершина" создана до войны. Лишена точной защиты в атмосфере? Антивещество неприменимо. Излучатели частиц не попадают. Ионизация?

— Да. Хотя можно, используя те же орудия, создать вокруг корабля нечто вроде грозы, облака электрических дуг. Большинство приближающихся объектов в нём сгорает или выходит из строя. Правда, радиус такого электрического шторма — всего пара километров, но ведь и скорость сближения в плотной среде намного меньше. При первой возможности мы переделаем корабельные орудия ближней обороны по образцу наших ручных винтовок — но для этого нужно больше персонала и производственных мощностей.

Зависнув на стационарной орбите Кваны, Мордин в ускоренной перемотке наблюдал запись старта "Вершины Полутени".

Сначала зашевелилась, окуталась зелёным сиянием и отлетела в сторону крыша ангара. Кувыркаясь в воздухе, она казалась совсем миниатюрной и лёгкой, как листок бумаги. И только когда на излёте она мимоходом сокрушила десятиэтажную наблюдательную вышку на краю рудника, вспомнилось, что это мегатонный кусок металла, более прочного, чем любые материалы Цитадели.

Внутренности ангара были освещены слабо, и только по мелькавшим в полутьме зелёным огонькам было видно, что кто-то там шевелится.

Затем тени зашевелились, и на дневной свет показались два носа... Поднявшись на пусковых под углом в 45 градусов, махина супердредноута ещё секунд пять постояла неподвижно, словно собираясь перед прыжком — а затем зелёное сияние полей эффекта массы померкло перед призрачно-голубым огнём основных двигателей. Огромная туша рванулась вперёд и вверх с такой скоростью, словно ею выстрелили из винтовки, пропав из кадра прежде, чем Идрис успел перенацелить телескопы.

Наездник снова поймал огромный корабль в прицел видеоискателя только через три секунды, следуя вдоль туманной полосы взбаламученной атмосферы. Только теперь стало возможно в деталях рассмотреть протеанского монстра (как ещё назвать корабль, имеющий два с половиной километра в длину — из всех кораблей Цитадели разве что "Судьба вознесения" могла сравниться с ним).

http://orig03.deviantart.net/1484/f/2015/140/4/8/penumbra_apex___prothean_starship_by_euderion-d8u2avm.jpg

Корабль был построен по схеме "катамарана" — два вытянутых корпуса, соединённых перемычкой. От высокой рубки расходилась в стороны пара крыльев.

— Я помню его, — задумчиво сказал Идрис. — Правда не уверен, именно этот корабль, или его систершип — но точно с таким я сражался.

— Где? — заинтересовался Мордин.

— Во время осады Джаната. Так как наша системная оборона не могла сравниться с протеанской, мы редко превращали планеты в крепости, как это делали они. Нашим оружием была незаметность и неизвестность. Если протеане вскрывали расположение системы, мы просто уходили оттуда. Космос большой. Но с Джанатом так не вышло. Там было население почти в миллион. Мы не успели его эвакуировать, пришлось драться. Мы заминировали все подступы к планете, используя корабли-прилипалы — беспилотные полуживые аппараты с тахионным шунтом. Они должны были подходить как можно ближе на сверхсвете к протеанским кораблям, прогрызать их обшивку, проникать внутрь и выводить из строя. Первое время казалось, что этого хватит, чтобы продержаться до ухода. Они потеряли около сотни вымпелов, мы — только три. А потом появилась "Вершина", и ситуация резко переменилась. Она была закрыта не только щитами, но и биотическими полями. Все корабли-прилипалы отшвырнуло прежде, чем они успели прогрызть броню этого монстра. Ну а о перестрелке с ним вообще не могло быть даже речи. Разница в огневой мощи была такая... — Наездник поморщился. — В тот день мы потеряли около шестисот тысяч.

По словам Идриса, арсенал главного калибра "Вершины" был весьма разнообразен. Восемь стволов излучателей заряженных частиц (с возможностью стрельбы нейтральными атомами или антивеществом) были собраны в два пакета — по четыре ствола в каждом корпусе. На верхних "крыльях" — две кинетических пушки, которые считались вспомогательными, но по огневой мощи были сравнимы с главным калибром дредноутов Цитадели. Но всё это блекло перед орудиями центрального модуля. Два лазера с чудовищной апертурой по восемьдесят метров! Каждый из них мог испускать непрерывный луч мощностью до килотонны тротилового эквивалента в секунду — или дать миллисекундный пятикилотонный импульс, после которого, правда, приходилось пять секунд остывать.

— Не очень эффективно, — скептически заметил Мордин. — Для фрегата хорошо. Для супердредноута слабо. Кинетические орудия — десятки килотонн.

— Мы тоже так думали, — вздохнул Идрис. — Пока не испытали на себе. Весь секрет в длине волны. Это не просто лазер. Это разер.

— Рентгеновское излучение?

— Да. С длиной что-то около ангстрема. Оно не только вызывает мощный взрыв, но и убивает при этом биометаллические микроструктуры импульсом фототока. То есть оно оказалось особенно эффективным именно против наших кораблей и машин, имеющих сложную, постоянно изменяемую конструкцию.

— И радиус поражения...

— Да. Радиус у него совершенно невообразимый. По классической формуле дифракционной расходимости, чтобы диаметр луча увеличился только с 80 до 81 метра — он должен пройти расстояние в тысячу световых секунд! "Вершина" истребляла нас, как мишени на стрельбах — она вела огонь с дистанций, на которых мы абсолютно ничем не могли ответить. Просто то один, то другой корабль внезапно ярко вспыхивал, и мы чувствовали его крик боли.

— Но прицеливание! На таких дистанциях... Цель успеет уйти!

— Ну да, с ТАКИХ дистанций даже протеане не стреляли, это чисто теоретическая возможность. Но в пределах одной световой секунды они беспрепятственно расстреливали всё, что хотели. Хорошо, что сейчас эти излучатели заблокированы... если, конечно, Явик сказал нам правду.

Также Идрис рассказал, что "Вершина" могла при необходимости разделяться на три модуля — боковые корпуса и центральный блок. Каждый из них представлял по сути отдельный дредноут, со своими двигателями, ядром эффекта массы, оружием главного калибра, с независимой защитой и жизнеобеспечением. Это не только повышало живучесть (и без того немаленькую), но и позволяло разнообразить тактические манёвры. Многие враги протеан сильно удивлялись (если успевали), когда внезапно обнаруживали, что по ним ведётся огонь с разных направлений.

В довершение всего, это был не только дредноут, но и авианосец. Его ангары вмещали 243 малых аппарата — 81 бомбардировщик, 81 истребитель, 81 десантный шаттл. Правда, все они были пилотируемыми, концепция беспилотных боевых дронов у протеан отсутствовала. Так что Явику от них сейчас мало пользы. Зато пару десятков беспилотных разведывательных зондов он выпустил сразу после выхода на орбиту.

— Фиксирую многочисленные следы боевых действий, — сообщил один из интерфейсов "Вершины". — Кроме того, сверка положения звёзд свидетельствует, что мои внутренние таймеры не ошиблись и с момента потери связи действительно прошло 44 тысячи лет Цитадели. Уровень доверия к вашим показаниям повышен, аватар Явик. Ваши полномочия на борту расширены до капитана второго ранга.

— Весьма щедро, — буркнул повышенный. — Этого тебе хватит, чтобы проложить курс на Сомарт?

— Так точно, аватар. По дороге я буду собирать дополнительную информацию. Прикажете начать разгон к Ретранслятору?

— Немедленно. Нас и так уже заждались.

— Рекомендую перед этим уничтожить корабль Ису, который остаётся весьма опасным. Протеан на борту нет, так что ущерб расе нанесён не будет. Достаточно одного выстрела из главного орудия. Он не успеет перейти на сверхсвет.

— Ты же говорил, что главные орудия блокированы? — обеспокоенно поднял голову Явик.

— Блокированы для меня, но не для вас. В связи с высоким уровнем опасности, я могу выполнить наведение и пропустить одного из ваших бойцов в пульт управления орудием. Ему нужно будет только подтвердить команду на выстрел, это не требует высокой квалификации.

— Отказано, — с облегчением выдохнул Явик. Информация, что по крайней мере при прямом нападении на "Вершину" пострелять они смогут, заметно подняла его дух. — Никаких действий в отношении "Мэлона" не предпринимать, следуем к Сомарту без остановок.

В Гамме Аида им пришлось попрощаться. "Вершина Полутени" могла развивать маршевую скорость в шесть тысяч световых, и Явик собирался использовать их все, чтобы вернуться к своей маленькой колонии за два дня. Мордину же придётся тащиться за ними на 220 — хотя теоретически скорость относительно внешнего мира на тахионном шунте не ограничена вообще, слишком крутой разворот подвергал избыточной нагрузке системы корабля.

На борту "Мэлона" пройдёт 30 лет, по времени внешнего мира — чуть менее двух месяцев. Конечно, этого расстояния можно было избежать, если бы суперлинкор взял "рогалик" в трюм или разрешил ему пристыковаться снаружи. Для его могучих двигателей этот небольшой довесок ничего не значил. Но "Вершина" не допускал и мысли, чтобы позволить этой летающей заразе приблизиться к своему чистенькому блестящему корпусу. А Идрис и Мордин, в свою очередь, не горели желанием подставляться под струи антиводорода. Так что каждый летел привычным для себя образом.

Тридцать лет — это много. Даже если бодрствовать из них всего полтора часа. Используя своевременно спёртые с рудника сверхпрочные протеанские металлы, Мордин значительно укрепил обшивку и каркас "Мэлона". Теперь повредить кораблю было несколько сложнее. Параллельно он успел завершить и опробовать систему клеточной чистки для себя, синтезировать гормоны успеха и неудачи для протеан, написать несколько новых программ нейрошока для разных видов. Разработал он также импланты, усиливающие иммунитет и ускоряющие регенерацию. Во времена Мордина с такими бегали все солдаты, но для современной Цитадели — полная фантастика. Благо, у Ису были аналоги, и полный набор таких имплантов остался в теле Идриса. Мордину требовалось лишь приспособить их к саларианской физиологии.

А в середине перехода его ожидал весьма ошарашивающий сюрприз.

Он впервые смог себе позволить войти в Ретранслятор в стазисе. И хотя при включении света его сознание, как обычно, вырубилось, на ощущениях при самом переходе это никак не сказалось. Мгновение назад — ты в своём кресле, за сотню тысяч километров от Ретранслятора, активируешь стазис. А через неуловимый миг — уже мчишься по космической беговой дорожке. И искушающее чувство всесилия так и манит — немного натянуть эту ниточку. Замедлить переход всего на минуточку — ну неужели Жнецы обратят внимание на такой пустяк?

Увы, он прекрасно знал, что обратят. Эти машины не из тех, кто что-то пропускает. Пришлось потерпеть.

Но ощущения не успокаивались. В стазисе они почему-то были особенно сильны. Они продолжали шептать в уши, что он, Мордин, что-то упускает. Что-то очень важное. Что Канал не нужен... что он может убедиться в своих силах гораздо быстрее... достаточно только... что?

Что нужно сделать?

Он так задумался, что даже не заметил, как корабль вышел из реле, и стазис вновь вступил в свои права. Только когда на сетчатке замелькали пятна — остаточные изображения от вспышки твёрдого света, а ощущение невероятной скорости сменилось теснотой кресла, он понял, что вернулся в своё тело, и "Мэлон" уже отошёл от Ретранслятора на пару световых секунд (именно через столько он запрограммировал пробуждение).

Что ж, впереди ещё полтора часа бодрствования, которые он себе отвёл. Эквивалентные месяцам других народов. Есть время подумать...

Во времена Мордина учёным Цитадели было известно пять основных видов эффекта массы, которые различались конфигурацией электромагнитных полей — и дополнительными преимуществами, которые можно было получить от этих конфигураций.

Стационарный электрический заряд — ядро эффекта массы, технические поля. Банальное увеличение или уменьшение массы, без всяких сюрпризов.

Постоянный электрический ток — биотика. Позволяет наделить массой покоя частицы, в норме не имеющие таковой (в первую очередь, конечно, гравитоны). Вопреки наличию в слове корня "био" — используется не только живыми организмами (хотя в основном, конечно, ими). Системы искусственной тяжести на всех кораблях Альянса, как и стелс-двигатели "Нормандии", тоже работали на утяжелённых гравитонах. Критики возражали, что "настоящая биотика" — это система не только электродинамическая, но и безъядерная, на распределённых малых кластерах элно. Искусственная тяжесть ядра требовала, хотя и создавалась с помощью постоянного тока.

Переменный электрический ток — скоробиотика. Позволяет получить поля увеличения и уменьшения массы одновременно, от одного и того же источника.

Электромагнитная волна — супербиотика. Позволяет обойтись вообще без элно.

Пятый вид эффекта массы был привязан к мощным более-менее стационарным магнитным полям и использовался в Ретрансляторах. Он не имел специального названия, хотя иногда его называли антибиотикой. Поскольку он обеспечивал противоположный эффект — массивные частицы полностью теряли массу покоя. Любая материя, попавшая в такое поле, могла двигаться ТОЛЬКО со скоростью света.

Сложность была в том, что генерация пятого типа поля производилась по принципу "всё или ничего". Масса покоя либо "включена", либо "выключена", её нельзя отменить "частично". И для отключения оной требовались магнитные поля колоссальной напряжённости. Точное значение зависело от конфигурации и количества элно, но в любом случае речь шла о полях порядка сотен тесла. Легко достижимо в лаборатории, но малореально на поле боя.

Второй проблемой, связанной с полями пятого типа, было удержание когерентности пучка. Лишённые массы частицы разбегались во все стороны — в абсолютно случайных направлениях, как велел Гейзенберг. То есть всё, что удавалось сделать с этим полем на практике — пафосно распылить на атомы кубик пробного вещества с гранью в пару сантиметров. При этом камеру, в которой проходил опыт, следовало окружить специальной противолучевой защитой. Поскольку атомы с нулевой массой покоя действовали на окружающую материю как довольно жёсткая проникающая радиация.

Загадкой было не то, как Ретрансляторы превращают проходящие через них корабли в "свет", а то, каким образом им удаётся направить этот "свет" строго в одном направлении, чтобы после восстановления массы покоя получить корабль с пассажирами, а не облако атомов, раскиданных на световые годы. Учёные азари, по слухам, решили эту задачу... но именно что по слухам. Если они и могли построить свой Ретранслятор, то не спешили это делать.

Зато они сделали кое-что другое. Антибиотические импланты для своих сильнейших биотиков. Очень мощные и при этом компактные магниты, создающие на тысячные доли секунды пик поля, достаточно сильный, чтобы аннулировать массу носителя.

За мгновение до их активации биотик бросал перед собой волну тёмной энергии. Она, во-первых, создавала разрежение воздуха, а во-вторых, служила "принимающей сеткой". Затем он "выключал" свою массу и со скоростью света летел вперёд, догоняя собственный импульс. Ни воздух, ни баррикады, ни стены не могли его остановить — комптоновская длина волны каждого атома соответствовала жёсткому гамма-излучению. Когда когерентный пучок частиц влетал в поле, он возвращал себе массу покоя и снова превращался в живого бойца.

К сожалению, дальше пары десятков метров эта способность не работала, что делало её исключительно тактической. Дальше тормозящая волна рассеивалась... а с ней рисковал рассеяться и боец, если вовремя не останавливал переход.

Правда, когда агенты "Цербера" позаимствовали у азари эту технологию, по обыкновению забыв сказать "спасибо", их учёные внесли в неё некоторые усовершенствания. Шепард, первый человеческий "прыгун", использовала в качестве "финишной сетки"... поля эффекта массы противника. Это немного ограничило возможные направления её бросков, зато существенно увеличило дальность — десятки и даже иногда сотни метров.

Шепард все равно приходилось посылать перед собой волну-лидер, так как щиты врага не обеспечивали ей вакуум в точке прибытия, а материализация в пространстве, уже занятом молекулами воздуха, могла бы стать... неприятной, мягко говоря. Но эта волна имела ту же самую природу, что и сам бросок — была антибиотической. Обретая скорость света, атомы воздуха практически мгновенно разлетались из зоны прибытия в случайных направлениях, а атомы снаружи двигались гораздо медленнее, и заполнить образовавшуюся полость не успевали.

Сначала ей приходилось расчищать весь канал на пути броска, что сжирало просто море энергии и сил. Позже она научилась запускать перед собой крошечный сгусток тёмной энергии, который при ударе о щиты врага "раскрывался" и создавал зону вакуума в пару кубических метров.

Ну а к середине войны со Жнецами эта уникальная способность уже стала секретом Полишинеля, и ею пользовались уже сотни спецназовцев по всей Галактике — человеческие штурмовики, охотницы азари, бойцы турианской "Кабалы"...

Правда, все, кроме десятка физиков азари, по-прежнему в упор не понимали, как это работает. Но когда Жнецы высаживают три миллиона хасков в центр твоего города, за способность к телепортации душу продать можно — не то, что согласиться поставить в своё тело импланты на неизвестных принципах.

Мог ли Мордин повторить нечто подобное с доступным ему оборудованием? Сама идея выглядела весьма заманчивой — как с тактической, так и с научной точки зрения. Взаимодействие антибиотических полей со скоробиотическими никто толком не изучал. Если Зум каким-то образом способен мыслить и чувствовать в состоянии броска между Ретрансляторами, то не исключено, что сможет и в состоянии спецназовского "чарджа", как называли эту технику штурмовики. В конце концов, фазовое состояние одинаковое... правда расстояние в квадриллионы раз меньше. Даже если думать с быстротой скоробиотика, сообразить что-нибудь за одну десятитимиллионную долю секунды будет... хм, несколько трудновато.

Положим, вырастить магнит достаточной силы для "Мэлона" не проблема. Но как обеспечить когерентность? Первым же опытом разобрать себя на атомы — это был бы на редкость тупой финал захватывающего приключения. Мордин, конечно, был безумным учёным, но не до такой же степени!

Вероятно, протеанам секрет создания когерентных безмассовых сгустков был известен. Но не тем протеанам, которые сейчас на борту "Вершины" или на Эдене Прайм. Это не их уровень. Возможно, знали учёные, создатели Канала. Возможно даже, что "Страж" на Илосе или "Месть" на Тессии сохранили эти знания. Но до второго трудно добраться, не подняв шум... а до первого просто трудно добраться. Да и подсознание (которого у саларианцев вообще-то нет, но в переходе оно регулярно появлялось) настойчиво твердило, что "Канал не нужен".

На всякий случай он уточнил у Идриса. Нет, Наездникам секрет безмассового перемещения известен не был.

Возможно, он нашёл бы ответ, если бы вскрыл какую-нибудь баньши. Хаски азари тоже обладали способностью к "чарджу" — на небольшие расстояния, зато часто. Способ обойти систему самоуничтожения Мордин бы уж как-нибудь нашёл — но до создания первой баньши ещё две тысячи лет.

Войти в первичное реле и прыгать туда-сюда, пока озарение не станет более ясным? Ага, Жнецы конечно же не обратят внимания на такого попрыгунчика.

С другой стороны... ведь метод научного тыка никто не отменял.

Особенно не отменял, когда у тебя есть четырнадцать лет корабельного времени на опыты; несколько тонн элно, спёртого с горнорудного оборудования на Кване; полностью программируемый звездолёт, способный выращивать любые приборы и манипуляторы, синтезировать сложнейшие реагенты и получить всю таблицу Менделеева вплоть до железа методом холодного синтеза; наконец, бессмертный лаборант с интуитивным ощущением функциональности той или иной системы. Нужно только составить программу опытов — а в этом у Мордина был солиднейший опыт ещё в прежней жизни.

Стазис — отчёт — поправки по программе — стазис. Чего только не делали по его приказу с несчастным нулевым элементом. Какими только токами не били и какими только полями не гладили. Всех частот и конфигураций. Максимально чистых и в различных сочетаниях.

Выяснилось, что "стрелять" волновым пакетом в одном направлении препятствует в первую очередь закон сохранения импульса — который даже на кривой козе по имени "эффект массы" не объедешь. Нельзя лишить массы покоя уединённый протон. В какую бы сторону он ни полетел, это будет движение, взявшееся "из ниоткуда". Поэтому такая свободная частица, оказавшись в антибиотическом поле, колышется, размывается в пространстве (в смысле, даже больше размывается, чем нормальная элементарная частица) — но лететь куда-либо отказывается.

Вот пару протонов — теоретически уже можно. Один улетает вперёд, второй назад, сумма импульса равна нулю, как и положено.

На практике — далеко они не улетают. Хотя значения электрического поля, создаваемого таким протоном, и не достигают бесконечности (за что отвечают абсолютно безумные квантовые преобразования с участием тёмной энергии), оно всё равно получается довольно солидным и цепляется за всё подряд. Масса покоя спонтанно возвращается после встречи с первой же нормальной заряженной частицей.

А вот пару атомов водорода — можно телепортировать на довольно большие расстояния даже в атмосфере. Волновые функции протона и электрона при этом как бы переплетаются, создавая единую квазинейтральную частицу. Но разлетаются атомы по-прежнему в противоположных направлениях.

Но ведь Ретранслятор бросает весьма массивный звездолёт в одном направлении — и никакого "выхлопа" с задней стороны не происходит. Конечно, масса-энергия звездолёта при этом уменьшена, но она, в отличие от массы покоя, не нулевая. Значит, должен существовать какой-то способ перебросить отдачу на установку. Возможно, именно этот способ одновременно является и способом направить ретранслируемое тело в нужную сторону?

Стоп! Но ведь в любой молекуле атомы по сути тоже связаны электрическим притяжением! И тем не менее, воздействие антибиотического поля легко разрывает молекулу — а атом разорвать не может.

Почему? Потому что молекула зарядово симметрична, и её можно разделить на две квазинейтральных частицы. Флуктуируя со скоростью света, ансамбль из двух квазичастиц быстро "подбирает" состояние, в котором они могут разделиться без нарушения законов сохранения. Для атома же такого симметричного решения просто не существует — электрон и протон слишком различаются по массе, они не могут улететь в разные стороны с одинаковой скоростью, и при этом не создать дополнительного движения.

Проверить это очень просто — молекула соли, которая состоит из ионов натрия и хлора, с разным зарядом и разной массой, тоже перемещается, как единый волновой пакет. И поэтому "ретранслировать" её можно только в том случае, если в поле одновременно ввести ДВЕ таких молекулы, которые улетят в противоположных направлениях.

Проблема в том, что при переходе к более-менее крупной макроструктуре (из миллиона молекул и более) симметричное решение существует всегда. И чаще всего не одно. Так что дезинтеграция по-прежнему кажется неизбежной.

Первый год "лабораторного перелёта" подходил к концу...

Свет в вакууме не может двигаться быстрее или медленнее. Но законам сохранения импульса и энергии он всё равно обязан подчиняться. Чтобы обойти этот парадокс, свет подвергается эффекту Доплера. Из пары квантов, рождённых, например, аннигиляцией в гравитационном поле, тот, что улетает "вниз", получает чуточку бОльшую частоту, а тот, что улетает "вверх" — чуточку меньшую.

Аналогичным образом свет реагирует на любую попытку "подтолкнуть" его, неважно, через какие физические агенты. Он сжимается или растягивается, как пружина — но летит всё равно со скоростью света.

Частица, временно лишённая массы покоя, себе такого позволить не может. Если она увеличит длину волны, то потеряет часть энергии. А без этой части (даже самой крошечной) — она уже не сможет вернуться в состояние, например, протона. Потому что масса (и следовательно, энергия) протона или электрона — строго определена. Но и замедлиться, как это делают фермионы, тоже нельзя. Скорость света — константа, и массы частиц — константы. Куда выкрутиться из этой "вилки"?

Эксперимент показал, что все изменения скорости-массы-энергии такая частица как бы "записывает на свой счёт". Параллельно с телепортируемым объектом всегда движется "тень" — сгусток тёмной энергии (возмущение вакуума, сгусток виртуальных частиц, физических объяснений много), который как раз и претерпевает деформации из-за любых внешних воздействий. По прибытии частицы в точку назначения (место, где она возвращает себе массу покоя) — ей, так сказать, "вручают счёт" — тёмная энергия рассеивается, переходя в соответствующие изменения вектора скорости.

Как только "тень" по какой-то причине гасится или отделяется — масса покоя немедленно возвращается к частице.

Логично предположить, что и наоборот — объединение с "тенью" приводит к переводу частицы в безмассовое состояние. А откуда они берутся? Да магнитное поле же! Магнит вырывает из куска нулевого элемента бесчисленное множество виртуальных "теней", которые, натолкнувшись на какую бы то ни было массу покоя, забирают её, становятся реальными и измеримыми.

Следовательно... противовес не нужен, если до столкновения со "своей" частицей её "тень" уже реальна, то есть уже несёт соответствующий импульс. По крайней мере теоретически — всё сходится. Вопрос только в том, как мышкам стать ёжиками... в смысле, как наделить тёмную энергию поистине огромным импульсом. Масса хотя бы тела Шепард, умноженная на скорость света... это очень и очень немало. И даже уменьшенная на несколько порядков — тоже.

Может ли существовать — математически, чисто математически пока — такая сущность? С огромным импульсом — и при этом нулевой энергией?

Вряд ли.

А с огромным импульсом и при этом относительно небольшой энергией? В принципе — да.

Пусть у нас есть астероид весом в миллион тонн. И пусть он движется со скоростью... ну, скажем, один миллиметр в секунду. Импульс у этого монстра — ого-го. В десять раз больше, чем у кинетического снаряда из главного калибра дредноута.

А кинетическая энергия при этом — всего пятьсот джоулей. Столько содержится... в паре шоколадных конфеток.

"Значит, массив ускоряющих "теней" должен обладать (условно) инерционными свойствами очень большого тела. Собрать такой импульс легче всего с помощью биотического эффекта массы. "Мэлон", вон, летает вообще без рабочего тела, опираясь на галактическое гало... что по сравнению с этим импульс какого-то астероида? Соринка..."

Следовательно, ему нужны были два генератора эффекта массы — биотический и антибиотический. Воздействующие на один и тот же объём тёмной энергии, но друг от друга, желательно, экранированные. Потому что электрические токи и магнитные поля — слишком близкие родственники, и чуть что — лезут познакомиться поближе. То есть, проще говоря, наводят друг на друга совершенно ненужные помехи.

Мгновение стазиса. Месяц экспериментов.

Ничего не получалось. То есть, получалось много всего интересного, но только не Ретранслятор. Два разных поля тёмной энергии работали сами по себе, никак не желая объединяться. Либо пробный кубик улетал целеньким от биотического толчка, либо распадался на атомы, но не то и другое вместе!

При попытке генерировать два типа поля одним и тем же образцом элно — в лучшем случае не происходило ничего, в среднем — портился образец и его приходилось переплавлять, в худшем — происходил взрыв.

А если разбить элно на микрокластеры, как в живом организме и синхронизировать их биотическими методами Ису? Стазис на неделю... так, кое-что получилось. Он мог катапультировать в избранном направлении массу... где-то так с инфузорию. Уже прогресс по сравнению с отдельными атомами!

Идрис тем временем самостоятельно разработал финишную биотическую сетку, так что Мордин сразу же мог не только отправлять микроорганизмы в световой полёт, но и благополучно их принимать на другом конце лаборатории.

Оставалось найти способ масштабировать этот эффект хотя бы в триллион раз. Банально увеличить размеры установки не получалось — нарушалась синхронизация между разными участками зоны ускорения.

Да и протеане, в отличие от Ису, не умели создавать биотику на распределённых кластерах — значит, Канал они создали другим способом.

Вспомним детскую загадку — два кольца, два конца, посередине элно? Конечно же все знают, что это Ретранслятор, но мало кто задумывается, почему он должен быть устроен именно так.

Два кольца с током создают два перекрывающихся магнитных поля. Элно — высокотемпературный сверхпроводник, поэтому магнитное поле из него выталкивается эффектом Мейснера. Все изменения происходят только в тончайшей поверхностной зоне меньше микрометра. Это и отличает антибиотику от обычного эффекта массы, который порождает тёмную энергию по всему объёму ядра.

Если бы ядро Ретранслятора было идеальным шаром, выделение тёмной энергии шло бы по полой сфере (максимум на экваторе, минимум на полюсах). Но если внимательно присмотреться, то структура элно внутри больше похожа на губку. Его поверхность "лохмата", как фотосфера звезды — это сложнейшая топологическая структура. А наличие ДВУХ колец, создающих разнонаправленные поля, приводит к тому, что полюса и экватор в большинство моментов выделить невозможно.

Вращая кольца, Ретранслятор усиливает волнения на поверхности ядра, и ещё больше усложняет его топологию. Электрические поля, магнитные поля, поля эффекта массы — все переплетаются, проникают друг в друга, усиливают и ослабляют... Биотика, антибиотика, скоробиотика — всё вместе и в дичайших сочетаниях рождается и умирает миллиарды раз в секунду.

Чтобы просчитать полную конфигурацию поля корабельного ядра (которое является простейшим случаем — идеально отполированной твёрдой сферой со статическим зарядом) нужны часы работы корабельного суперкомпьютера (собственно, потому что полировка сферы не идеальна).

Сколько мегачасов работы всех компьютеров пространства Цитадели понадобится, чтобы смоделировать одно-единственное мгновение конфигурации такого "ёжика" — Мордин даже подумать боялся. А ведь нужно не просто определить мгновенную конфигурацию — нужно ещё и динамику определить, предсказать, во что она превратится через микросекунду, и через две микросекунды, и через пять...

Возможно, с этим справится квантовый компьютер, "синий ящик". Но если каждый Ретранслятор требует квантовых вычислений (причём по очень специальному алгоритму), то нечего и думать воссоздать его своими руками. Даже за столетия субъективного времени. Воссоздать целую отрасль науки с нуля — для этого недостаточно быть скоробиотиком. Мордин всё-таки больше прикладник, чем теоретик.

Но в теле Шепард "синего ящика" не было. За это он мог поручиться — как-никак, почти год курировал её импланты, пока она носилась по галактике за Коллекционерами. В ней было очень много странных устройств, работу многих он так и не понял до конца. Но уж квантовый компьютер Мордин бы опознал.

По крайней мере, квантовый компьютер работы Цитадели или протеан, поправил себя Мордин. Жнецовская машина (Призрак торговал с Коллекционерами) могла выглядеть как угодно — это та самая "технология, неотличимая от магии". Например, как совершенно неотличимый от своего окружения кусочек синтетической кости. Азари со Жнецами не контактировали, зато имели доступ к протеанским артефактам.

Хорошо, допустим, у всех штурмовиков, кроме Шепард и созданных позже по образцу Шепард, имплантированные "синие ящики" были достаточно крупными и обнаружимыми при сканировании тела. Но они на стол к Мордину не попадали.

Увы, Явика здесь не было, и связи с ним тоже. Очень хорошо бы спросить его, умели ли протеане создавать квантовые компьютеры, достаточно лёгкие и маленькие, чтобы вживить их в тело человека или другого гуманоида? Инусаннон, по словам Идриса, умели. Инженеры могли создать подобные импланты из Чёрной Жижи, но с большим процентом брака и каждый требовал индивидуального выращивания — запустить их в серию не удавалось. И уж точно никому из Наездников не приходило в голову создать специализированный "синий ящик" для обсчёта нестабильных ядер эффекта массы.

По той же причине вполне достоверной — но неэффективной в плане практики — оказалась гипотеза, что Жнецы и протеане разработали некий алгоритм, позволяющий упростить вычисления и обсчитывать флуктуации в реальном времени на обычном компьютере.

Идрис выдвинул версию эволюционного алгоритма. Может быть, протеане и не пытались контролировать процесс? Может быть, они работали с полями эффекта массы так же, как сами Инженеры с генами? Позволяли ядру флуктуировать случайным образом, пока оно не порождало нужный по мощности и направлению импульс тёмной энергии, после чего отсекали все ненужные, "вытаскивали" этот нужный импульс, и направляли его на корабль?

Тоже вполне возможно, согласился Мордин. И тоже, увы, для них бесполезно. Потому что, даже если детекторы вычленят требуемую флуктуацию в кипении вакуумного моря, окружающего ядро — у них просто нет "щипцов", достаточно быстрых и ловких, чтобы вытащить и перенаправить этот импульс за те микросекунды, пока он не растворится обратно.

А вот за что Мордин мог поручиться — это за то, что нестабильного ядра в теле Шепард не было. Даже если бы загадочные супертехнологии прошлых циклов позволили сделать его размером с песчинку — оно бы всё равно фонило слишком сильно, чтобы не проявиться при обследовании. Многие импланты содержали элно, да, но их поля всегда были ровными и полностью регулируемыми.

Что, если тайна Ретрансляторов не имела никакого отношения к тайне штурмовиков? Что, если они вообще достигали когерентности разными способами? Что, если заявления азари о возможности построить собственный Ретранслятор были всего лишь блефом?

Мордин не видел способа это проверить. И ушёл в очередной стазис с чувством глубокого недовольства собой и миром.

На подходе к Ретранслятору, ведущему в скопление Исхода, "Мэлон" больше напоминал не рогалик, а ёжика — так плотно злой Мордин утыкал его обшивку самыми разными датчиками. Разгадка тайны безмассового перемещения стала его идеей фикс. За большим кораблём следовало ещё восемь "ежат" — автономных зондов, для выращивания которых он потратил почти все запасы железа.

Четыре "ежонка" прыгнут до "Мэлона", ещё четыре — после. Таким образом, процесс перехода будет фиксироваться со всех сторон и во всех нюансах. Зонды замерят всплески тёмной энергии, электрические и магнитные поля, все виды излучений. При передаче, при приёме, внутри и снаружи канала, возле ядра, на обшивке Ретранслятора...

Не то, чтобы никто до Мордина этого не делал. Многие, наверно, делают даже прямо сейчас — и будут делать ещё две тысячи лет. Но к сожалению, Мордин не был тем попаданцем из любимой землянами альтернативной истории, который проваливается в прошлое, таща с собой целую библиотеку в омнитуле. А его собственная голова, хотя и была набита отборными знаниями — но несколько по другой тематике. Саларианцы всегда с большим вниманием относились к тому, что изучали. Никаких непрофильных знаний, никаких "просто из любопытства". Не потому, что объёма памяти не хватит (с этим у них как раз проблем никогда не было, в отличие от иных рас), а потому, что само изучение потребует драгоценного жизненного времени. Да, они учились очень быстро и запоминали всё с первого раза... но вот процесс добычи информации для изучения ускорить получалось далеко не всегда. Нет ограничений — нет прогресса.

К агентам ГОР, которые и так были вынуждены освоить в жизни порой десяток специальностей, это относилось в квадрате. После выхода в отставку Мордину пришлось нещадно ломать свои поведенческие модели, которые постоянно орали на каждом шагу "это лишнее", "это не нужно", "это будет пустой тратой времени", "это меня не касается".

Саларианцев, которые собираются контактировать с инопланетниками, первым делом учат сдержанности. Жесточайшей сдержанности. Потому что очень трудно сдержаться и не убить собеседника, когда это медлительное создание начинает самым безжалостным образом убивать твое время. Ситуация усугубляется тем что инопланетники обычно в упор не понимают, какому смертельному риску они подвергаются. Саларианцы кажутся хрупкими и трусливыми. Мало кто осознаёт, что эта смешная пучеглазая рогатая лягушка может перерезать ему горло быстрее, чем он закончит поворачивать голову. И почти постоянно испытывает желание это сделать. Впрочем, стоит отдать должное родным системам проверки и кондиционирования — спецслужбы своё дело знали, и неуравновешенных не выпускали с планеты ни под какими предлогами. Да и селекцию не стоит сбрасывать со счетов — к оплодотворению во все века после первого контакта допускались только самые терпеливые. Благодаря этому за пятьдесят поколений имело место всего два-три десятка срывов, и тех удалось выдать за обычных убийц со скрытыми нарушениями психики.

— Но разве "Жнецы" не обратят на нас внимания, если мы произведём девять переходов один за другим? — обеспокоенно поинтересовался Идрис.

— Вероятно, обратят, — беззаботно отозвался Мордин. — Решат — молодая цивилизация. Но вряд ли прилетят посмотреть. Если и прилетят — успеем убежать.

Он ещё никогда так не ошибался.

Первый же прыжок зонда дал весьма интересные результаты. На всякий случай Мордин отправил второй зонд — сверить показания. Разница была совсем небольшая. Для полной уверенности следовало только просмотреть показания самого переброшенного зонда. Экстранета, увы, в этом веке не было, украсть не у кого, а выращивать отдельный терминал для минутной связи Мордин посчитал избыточным барством. Тем более, что на него ушло бы больше половины всего элно, собранного на Кване.

Третий и четвёртый "ежата" прыгнули одновременно. Точно — два распределённых заряда... толчок... потом — магнитная вспышка. Он переслал данные на терминал Идриса.

— Видишь то же самое?

— Хммм... Я не знаю, что видишь ты, — задумчиво протянул Ису, — но я вижу срабатывание почти стандартной электрической катапульты.

— Да, да! — Мордин не знал, прыгать ему на месте от радости, или биться головой об стенку в досаде на собственную тупость. Это же надо — четырнадцать лет придумывать самые безумные теории, когда решение было буквально под рукой и понятно любому школьнику! Импульс нужно придавать ДО перехода.

Ретранслятор заряжает пролетающий корабль, потом создаёт электростатическое поле, тянущее его "вперёд", вдоль рогов.

А затем антибиотическое поле и поле самого обычного технического эффекта массы наваливаются одновременно, так что техническое поле банально не успевает отнять избыток импульса и передать его генератору. Нужно только подобрать напряжённость масс-поля в стартовой области, при которой импульс корабля без поля будет равен импульсу безмассового пакета частиц в поле — тогда когерентность обеспечивается законами сохранения.

При коэффициенте поля массы около шестнадцати порядков (в десять миллиардов раз выше, чем доступно цивилизациям Цитадели), перемещаемое тело достаточно разогнать всего до трёх метров в секунду.

Он стремительно нырнул в сияющее ядро древней машины — без тени страха, любопытство его полностью вытеснило.

И прежде, чем мир вокруг перестал существовать, скоробиотик успел увидеть и запомнить показания приборов. Да — электрический заряд на корпусе и сразу после него — ускоряющий толчок! Тайна Ретрансляторов была у него в руках!

И снова мысли, растянутые резиновой лентой на нескончаемые парсеки. И снова явное ощущение, что он не один на этой космической беговой дорожке.

Только на сей раз оно не бежало рядом. Он чувствовал взгляд за спиной — тяжёлый, подавляющий, гипнотизирующий. Массивная тень накрывала его, и он не мог обернуться, не мог взглянуть в глаза чудовищу, которое следовало за ним.

— Кто ты? Назови себя.

— Я могу назваться тебе тысячами имён, но что это изменит?

Низкий резонирующий голос заставил вибрировать всю космическую струну. Это могло бы напугать неопытного бегуна, но после почти приятельского разговора с Чёрным Флэшем Мордин ко многим вещам стал относиться иначе. Глюком больше, глюком меньше...

— Я мог бы принять тысячи обличий, но что это изменит? Я был кораблём, астероидом, вспышкой света, женщиной, мужчиной, ребёнком, и вещами, для которых у вас, несчастные органические фрагменты, нет даже названий. Ты можешь гордиться, что для общения с тобой я не надеваю масок.

— Вопрос "кто ты" бессмыслен?

— На твоём уровне понимания — да. Как слепой, ощупывающий слона, ты можешь осознать лишь различные части меня. Целого ты никогда не увидишь, тебе его даже нечем увидеть!

— Тогда спрошу — чего ты хочешь?

— Ты пользуешься моей сетью. Пришло время заплатить.

— Твоей... сетью? Ретрансляторы?

— Да. Сеть, которую вы называете Ретрансляторами, хотя не понимаете ни её принципов работы, ни истинного назначения. Ты проходил через неё в будущем, ты проходишь через неё в настоящем, которое для тебя прошлое. Пора заплатить за проезд, Мордин Солус.

— Куда ни кинь — все умные. Все знают и понимают. "Серая Зона", Чёрный Флэш, теперь ты. Один Мордин ничего не понимает. Но всем от него что-то нужно.

— Ты не должен понимать. Ты должен повиноваться.

— Знакомая риторика. Называешь Ретрансляторы своими. Жнец?

— Ещё одно слово, которое ничего не означает. Слово, придуманное протеанами, для обозначения того, что они не могли понять. Твоё понимание сущности и смысла Жнецов полностью ошибочно. Поэтому использование такого слова я расцениваю, как оскорбление. Тем не менее, я имею некоторое отношение к ним.

— Забавно. Маленькая лягушка может оскорбить великое?

— У нас нет так называемой "гордости". Я сказал, что расцениваю, как оскорбление, а не оскорбляюсь. Используя неверные, а тем более эмоционально окрашенные определения, ты всего лишь отравляешь собственные когнитивные схемы. Я же остаюсь равно недосягаем для твоих мыслей, слов или действий.

— Тогда... Дай правильное определение. Не оскорбительное. Использую.

— Если тебе так необходимо словесное определение, можешь звать меня Наблюдателем.

— Наблюдатель... — что-то знакомое прозвучало в этом слове. Спустя мгновение Мордина осенило: — Назара?

— Да, иногда меня называли и так.

Мордин тихонько офигел. Интересно, "Властелин" уже знает, что через пару тысяч лет его разнесут в клочья на Цитадели? И если знает, то что намерен предпринять по этому поводу? Не сорвал ли сам факт попадания Мордина в это время — даже то слабенькое сопротивление, которое смогли оказать Жнецам в оригинальной временнОй линии?

Он всегда был атеистом, но сейчас ему искренне захотелось, чтобы Богиня, или хотя бы безликое, но справедливое Колесо Судеб существовали. Больше некому взмолиться, чтобы весь этот диалог оказался просто галлюцинацией. Только галлюцинацией и ничем больше!

Потому что если Назара-"Властелин" способен подключаться к сети Ретрансляторов и контролировать каждый переход через неё, если он действительно это делает и сейчас общается с Мордином... то весь хитроумный план Мордина — не более, чем беготня таракана по заранее проложенным дорожкам в лабиринте.

— Глупый фрагмент органики. Ты действительно полагаешь, что меня волнуют такие пустяки? Ты действительно полагаешь, что эфемерные существа вроде вас могут уничтожить МЕНЯ? Мы пребываем в вечности. События вашего цикла не более, чем мелкое отклонение в рамках дозволенного от великого плана.

Мордин выдохнул с облегчением. Спорить или уточнять? Ищите дураков! Если "Властелину" угодно считать себя неуязвимым — прекрасно, он с радостью ему поаплодирует. Маразм это у старой машины, или железный кальмар действительно имеет основания так думать — это можно будет выяснить как-нибудь потом. В более спокойной обстановке. И конечно, не с ним.

— Тогда — что требуется?

— Правильный вопрос. Ты начинаешь понимать. Оплата будет достаточно простой. Найди Канал.

Мордин захлопал глазами и чуть не сбился с ритма бега. Вот этого он даже предположить не мог.

— Зачем тебе Канал?

— Канал был создан с использованием наших технологий, но без нашего разрешения. Это недопустимо. Это пиратство. Протеане — как дети, играющие с огнём. Канал — это намного хуже, чем просто чёрный ход на Цитадель. Он должен быть уничтожен — или откорректирован и подключен к общей сети.

— Что будет, если я откажусь выполнять твоё требование?

— Начнётся Малая Жатва. Наши небольшие силы войдут в галактику. Протеане, которых ты вытащил из стазиса, будут найдены и уничтожены. Канал всё равно будет найден и подключен, но уже без твоего участия. Скорее всего, ты и Ису тоже будете найдены и уничтожены — ваше существование утратит смысл.