Невилл и все, все, все (джен)

Василиса перенесла воспоминания в Омут Памяти. Они втроем окунули головы в чашу, и оказались около красивого замка, вырезанного из целой скалы. Высокий зеленоглазый красавец ласково поцеловал в щечку величественного вида женщину, на которую был очень похож, что-то ей сказал, и, вскочив на коня, помчался по каменной дороге.

— Это мой отец, а это моя бабушка.

— Вот это бабушка, такая молодая! — не выдержал Невилл. — И почему Кощей выглядит не как скелет, а как обыкновенный человек? В русских сказках он всегда гремит цепями и костями, у него голый череп с горящими, как угли, глазами…

— Такая лапочка, — мечтательно закатив глаза, подхватила Августа, — куда там Малфою до него! Одного не пойму: как такого красавца невесты бросали.

— Ну, — замялась Василиса, — конечно, костями он не гремел, но и жениться у него желания не было, вот и показывался всем невестам только в образе старика: высокий такой, с крючковатым носом, худющий, как скелет, да еще и вредный: заставлял делом заниматься, а не лясы точить целыми днями. Бабушка его, бывало, ругает, а он смеется: "Красота без разума пуста". И самое любимое развлечение отца было изменницу из дворца выпроваживать в образе вот такого красавца, да посмеиваться, когда бывшие невесты прощенья просили да уезжать отказывались.

А выдумки всякие про Кощея пошли, когда мой отец Соловья-разбойника за грабежом поймал, да и отдубасил его так, что у негодяя половина зубов вылетела — больше он не мог пугать простых людей разбойничьим свистом.

После этого Соловей-разбойник сбежал из Уральских гор и начал по всей Руси распускать сплетни про Кощея — злого колдуна, чахнущего над златом, про его гремящие кости и горящие, как угли, глаза, про пленных красавиц, а заодно и про Кощееву смерть на конце иглы. Доверчивые богатыри и кинулись золото добывать, девиц из Кощеевой темницы освобождать, да из-за своей дурости буйны головы терять!

Они дружно посмеялись и вернулись к воспоминаниям.

К Кощею, скачущему на коне, присоединился громадный косматый зверь.

— Это кто? — Невилл изнывал от приступа любопытства…

— Это леший, он может превращаться в любого зверя лесного, сам видишь — в медведя обратился.

— А зачем приходил?

— Зачем, зачем... За помощью! — внезапно разозлилась Василиса. — Натворят дел жалельщики всякие, а отец разгребает. Правда, он и сам в молодости озорник тот еще был, — совсем другим тоном добавила девушка, — вместе со своим другом покуролесил немало! Однажды они нашли в лесу пару заброшенных избушек и решили пошутить: избушки увеличили, оживили, а, чтобы интереснее было, наколдовали им куриные ноги. Избушки получились забавными, не только с куриными ногами, но и с куриными мозгами. Другу отцову этого оказалось недостаточно, он своей избушке наколдовал еще и крылья, она ночью и улетела, больше ее никто не видел. А вторая у нас прижилась. Наина подумала-подумала, и решила ее к делу приспособить — мало ли кого застанет ночь в пути, тайга все-таки, не такой лес, как в Англии. Да и дети, похищенные ею, иногда задерживались, ждали, пока их во дворец переправят. Сначала избушка послушно стояла на месте, а потом стала убегать, благо ноги есть. А к ней уже все привыкли, да и к проживанию гостей в ней все было приспособлено! Ну, Наина раз ее поискала, другой, поуговаривала не баловаться, а потом, когда избушка явилась со сломанным крыльцом, разозлилась на ослушницу и на цепь посадила. И все было нормально до тех пор, пока Леший избушку не пожалел и не освободил. Избушка на радостях пустилась наутек, и колобродила до тех пор, пока ее в болото не затянуло. Закудахтала, а ее никто не слышит, кроме Лешего. Леший в одиночку ее вытащить не смог: в самую топь забрела. И пришлось Лешему у отца помощи просить, чтобы эту безобразницу вытащить. Вот отец на помощь и ускакал, а я быстренько отправилась в будущее в первый раз...

* * *

Лонгботтомы увидели длинную гладкую дорогу, по которой с диким ревом стремительно катилось нечто с крыльями, отдаленно похожими на птичьи, и людей, одетых в одинаковую одежду, с артефактами странного вида в руках…

— Вот это да! — радостно закричал Невилл. — Ты попала на военный аэродром! А это что, охрана несется тебя арестовывать? А почему они орут: «Тревога, пришельцы»?

— Приняли ступу за инопланетный космический корабль, — покраснев, объяснила Василиса и добавила: — Это я потом поняла, когда во всем разобралась, а тогда так перепугалась: бегут, орут что-то, еще и палки какие-то на меня наставили... Я скорее невидимость включила — и домой. Целый месяц с духом собиралась, прежде чем опять перемещаться собралась.

— А почему тебя не видно нигде? — удивился Невилл.

— Это же мои воспоминания, как же ты меня увидишь? Ладно, смотрите, дальше. Во второй раз, на свое счастье, я попала в Англию в сороковые годы двадцатого века.

— Стоп, не так быстро! — скомандовала Августа. — Откуда Вилли знает такие подробности из жизни маглов, как военный аэродром?

— Это все Лиссовизор, — промямлил внук, — там еще и не такое увидишь…

— Что?

— Мы в магловский мир вдвоем отправились, в книжный магазин, а рядом с ним было еще много других магазинов, и в окне одного из них я увидел телевизоры! Они мне так понравились! А Лисса пообещала, что сделает для меня телевизор не хуже магловского. И сделала! Щас покажу!

И Невилл притащил большое круглое блюдо, снизу прикрепленное к чему-то для устойчивости.

— Вот!

— Ах ты, негодник, это же блюдо из моего любимого сервиза! Раньше на нем к праздничному столу оленя целиком подавали! А куда с блюда пропал рисунок?

— Ты же говорил, что этой вещью никто не пользуется, — рассердилась Василиса.

— Я телевизор хотел, — насупился Вилли, — а блюдо ваше сто лет в кладовке валялось… Зато теперь у меня Лиссовизор есть! Между прочим, друзей у меня нет, Лисса всего два часа в день человек, ты, бабушка, со мной почти не бываешь, а здесь можно столько интересного узнать и посмотреть...

— Даже не буду спрашивать, как у тебя получилось такое, — вздохнула Августа, — опять скажешь, мол, старое волшебство.

— Ну да, самое трудное было сделать так, чтобы в доме работало магловское вещание. Такие помехи шли! Но все получилось. Я настроила его на Вилли, так что каналы меняются по его желанию.

— Покажи! — попросила бабушка. И блюдо засветилось, а потом появилось изображение и звук.

— Времени у нас мало, потом будете экспериментировать, — приказала Василиса,— вот еще одно воспоминание.

Омут Памяти показал довольно оживленную улицу.

— Мне нужен был книжный магазин, — комментировала Василиса, — поэтому я командовала ступе двигаться медленно, она зашагала, а я все разглядываю: кругом людей полно, одеты странно, из ступы выходить страшно... В одном магазинe книги разглядела. Вот, видите, теперь выхожу.

Рядом с витриной книжного магазина стояли двое мужчин, удивленно смотревших на что-то или кого-то. Целая гамма чувств сменилась на их лицах за несколько секунд, от удивления до неприкрытого восторга. А затем началось бурное обсуждение на незнакомом Августе языке. После недолгой дискуссии один из них направился к ступе, которая, став на секунду видимой, впустила его внутрь и исчезла в неизвестном направлении…

— Так я случайно нашла себе учителя, русского эмигранта, — объяснила Василиса, — он бывший военный, сбежал от смуты на Руси в Англию.

— И как отец о твоих подвигах не узнал? — задумчиво сказала Августа. — Оглох и ослеп, что ли?

— Я теперь и сама не понимаю, знал он или нет. Слишком уж все совпадает: не заметил приготовлений к побегу, не заметил, что я учителя себе из будущего притащила и учитель прожил год в избушке, не заметил, что моя речь стала меняться. Просто вдруг взял и перебросил дочь через тысячу лет. На отца совсем не похоже, у него любимая поговорка была: «Семь раз отмерь, один отрежь».

— Мне кажется, что знал! Отец через себя переступил, расставаясь с любимой дочерью, понял, что тысячу лет принца ждать тяжело, решил помочь, а ты обиделась… А что в лягушку превратил — видимо, допекла ты его все-таки, и это произошло непроизвольно. И за два года ты его ни разу не навестила? — Августа вздохнула, — я сына и сноху тоже ругала-ругала, что ввязались в Альбусовские игры, но молодежь чужие советы не воспринимает, вот и попали в Мунго... Хорошо, хоть надежда на выздоровление появилась! А кто твой учитель?

— Антонин Долохов, — успела проговорить Василиса, начиная превращаться.

Августа, завороженная невиданным зрелищем, пропустила знакомую фамилию мимо ушей…

Жаба ускакала, оставив бабушку и внука наедине.

— Ах, Невилл-Невилл, — вздохнула Августа, — все так изменилось — и ты изменился...

— Как же, был толстый, плаксивый, никому не нужный мальчишка, которого можно уронить из окна, утопить в воде, отравить… — печально сказал внук. — Бабушка-бабушка! Сейчас ты в порядке, вот и подумай, что я чувствовал, когда, вместо того, чтобы проклясть этого дядю Элджи, когда он выкинул меня из окна, ты обрадовалась, что я не сквиб. В тот день у меня появилась тайна: пока я падал, Магия обещала, что никогда больше не даст меня в обиду. Через два дня мне подарили Тревора — а Тревор оказался Василисой. Я, наконец, получил настоящую семью…

— Маленький мой! — только и смогла произнести Августа, судорожно сжимая внука в объятиях. — Как же я перед тобой виновата! — комок, стоявший в горле, не давал ей возможности сказать еще что-то необходимое, очень важное для обоих…

— Ладно, это неважно, самое главное, что я тебя люблю, хотя иногда ты бываешь просто кошмарной! Да, я забыл тебе сказать: Василиса не знала, что я не спрашивал разрешения, когда взял блюдо, а я побоялся спросить, потому что ты и так все время мной недовольна. А вот Лисса меня и отругать могла, и отшлепать, но если бы она велела прыгнуть с самой высокой башни, я бы прыгнул с радостью, настолько ей доверяю…

— Я думаю, ты научишься так же доверять МНЕ со временем, — ответила бабушка, — но это не значит, что я не стану обращать внимания на твои шалости, иначе плохой из тебя выйдет глава рода Лонгботтом!

— Ответь мне, только честно, разве ты в детстве была послушной?

— Я-а?! — возмутилась Августа такому предположению. — Да ко мне родители трех домовиков приставили, пока я взрослела, два не справлялись!

— Ну так я по сравнению с тобой — ангел, бабулечка! — съехидничал коварный внук. — Давай не будем ссориться! Лучше я тебе покажу, что можно увидеть в Лиссовизоре.

Увлеченно разглядывая мелькавшие программы, волшебники и не заметили, как пролетело время до обеда. Убрать Лиссовизор бабушка не дала, приказав подать обед в гостиную, и настолько увлеклась просмотром какой-то мыльной оперы, что без конца замирала с ложкой супа в руке, забывая донести ее до рта.

Досмотрев фильм до конца, она рассеянно доела остывший обед, а потом глубокомысленно изрекла:

— Эти маглы такие затейники! Ты знаешь, Невилл, оказывается, у маглов тоже бывают случаи потери памяти, только у нас от заклинаний, а у них — если авария или крушение происходит. Ну и опасный у них транспорт! И машины разбиваются, и поезда. А летать самолетом, по-моему, могут только самоубийцы. Вот у нас такого нет.

— Как же, нет! Помнишь, неделю назад в больницу к родителям аппарировать не смогла? — Невилл ехидно посмотрел на бабушку, — вызвала транспорт «для волшебников, попавших в беду», съездила на нем в Мунго и вернулась вся в синяках, даже на лице синяк был…

— Ты знаешь, — быстро сменила неудобную тему Августа, — мне эту магловскую семью даже жалко стало: женщина потеряла память, забыла, кто она, и что у нее есть семья, а ее муж считал ее погибшей и отдал своего крошечного сына чужой женщине. Жена нашлась, когда выздоровела, а сына дома нет. Они возвращали его через суд, вдобавок мальчик считал мамой другую женщину и убегал к ней. В этой стране так странно одеваются: женщины замотаны в длинные-длинные простыни, а уж к мужской одежде даже слов не подберешь, чтобы описать…

— А, ты нашла индийскую мелодраму! — рассмеялся внук. — Лисса иногда тоже смотрит. Ей, как и тебе, всех жалко до слез. Она вечно грозит оторвать мне голову, если смеяться не перестану, а я не могу от смеха удержаться: у них такое горе, такая беда, а они песни распевают…

— Ладно, давай отдохнем, а когда Лисса проснется, надо обсудить, что произошло с нaшей семьей. Ты не будешь возражать, если я заберу этот …визор к себе? — заискивающе попросила Августа. — Он меня слушается.

— Забирай, — важно разрешил внук, — он и должен слушаться: одна кровь.

Бабушка, кивнув, величественно зашагала к себе, левитируя вожделенный Лиссовизор, но не преминула напоследок поддеть Невилла:

— Эх, ты, ученик чародейки! Чем такую тяжесть руками перетаскивать, мог бы догадаться чарами левитации воспользоваться, ты их освоил, наверное…

— Забыл, — смутился мальчик, — представил, как ты меня за свое любимое блюдо наказываешь, и все вылетело из головы.

— Можно подумать, что у тебя не бабушка, а огнедышащий дракон! — обиженно нахмурилась Августа, машинально взмахнув рукой с волшебной палочкой, и левитируемый ею Лиссовизор резко рванул вниз. Невилл бросился спасать свое сокровище и каким-то чудом поймал его в самый последний момент.

— Вот тебе и чары левитации, — озадаченно пробормотала бабушка.

— Вот-вот, доверил козлу капусту, — пробурчал Невилл, — у тебя запасное блюдо есть?

— Есть, — подтвердила бабушка машинально.

— Тогда можешь продолжать эксперимент. Ох уж эти бабушки…

И он торжественно зашагал к двери.