Куда вас, сударь... (джен)

— Холамаян? — тихо выдохнул Вилвин, когда они достаточно отошли от Вевраны. — Вам что-то нужно от жрецов-отступников, серджо?

— Да, ребенок, Холамаян, — кивнув, так же негромко ответил Неревар. — Здесь есть то, что мне нужно...

Он замолчал, помогая Вилвину забраться на дорожку из огромных каменных кубов. Все же состояние мальчишки было удручающим...

— Знания, Вилвин. Мне нужны знания, — продолжил он, неторопливо идя по дорожке — так, чтобы Вилвину не приходилось за ним бежать.

Спешить было некуда — до рассвета времени оставалось еще достаточно.

— Точнее, доказательства. Убедительные доказательства, которые можно предъявить другим. То, что хранится в моей памяти... как я докажу, что не выдумал это сам? Не сочинил, сходя с ума под воздействием корпруса? Как думаешь, что будет, если я приду, к примеру... к архиканонику Сариони и сообщу ему: «Я — Индорил Неревар»? Или скажу, что Ворин Дагот, обвиняемый во всех бедах данмеров — невиновен? Ну, почти... Или — только представь! — заявлю, что моя смерть — дело рук Трибунала, возжаждавшего божественной власти? Что будет, если мне не поверят? И тем более — если мне все же поверят?

— Ничего хорошего, — буркнул Вилвин, нахмурившись. — Даже если у вас будут доказательства. Попрание власти Трибунала — приговор. Тех же жрецов-отступников тоже ничего хорошего не ждёт, если их отловят. А вы можете быть счастливы, если после о вас Лорд Вивек изволит сложить какую-нибудь притчу о том, как делать не надо. Вообще, с такими заявлениями к тому же архиканонику стоит идти в последнюю очередь, — подумав, пока они поднимались, проговорил Вилвин. — А может, вообще не стоит. Для начала стоило убедить всех, кого можно и нельзя, в том кто вы есть, набрать сторонников, чтобы с вами приходилось считаться, и только потом уже пытаться что-то доказывать Храму. Иначе просто сметут, как очередную ересь, и ваш статус в Доме Редоран только усугубит ситуацию.

Неревар покосился на него — восхождение явно давалось Вилвину тяжело, но он изо всех сил старался не подавать вида. Упрямый. Что ж... Он остановился и негромко рассмеялся:

— Я и привел это в качестве примера, как делать не надо. И избавь меня боги от творчества Вивека — его вирши мне никогда не нравились. Особенно, если вспомнить его любовь комментировать всё и вся не затыкаясь ни на минуту. Это со словарным запасом беспризорника из трущоб-то... Например...

Он прикрыл глаза, вспоминая и продекламировал:

— «Был я вчера на морнхолдском базаре, видел двух индорильцев на срущем гуаре...» И это самое приличное из того, что я смог вспомнить. Сейчас-то, понятное дело, он сочинил бы что-то возвышенно-пафосное и с обязательным подтекстом — читал я его «Кантаты»... Хотя, — помедлив, сказал он, — должен признать, со стихосложением у него стало намного лучше.

«Я от него ничего подобного не слышал», — хмыкнул Элемар.

«С тобой он уже бога изображал, а я-то его совсем другим помню».

Остановившийся отдышаться Вилвин фыркнул. Потом поднял голову.

— Серджо, не сочтите за дерзость, мне просто любопытно — как много вы помните из прошлого? Помимо последней битвы и последующих событий.

Неревар вздохнул. Посмотрел на Вилвина и решился — в конце концов, его ответа ждет наверняка не только он.

— На самом деле не слишком много, — признался он. — Воспоминания начали возвращаться только пару недель назад. И то, очень обрывочные. Нет, кое-что мы вспомнили немного раньше... благодаря твоему родичу, кстати — видимо, пытаясь меня дозваться, он что-то задевал в памяти... или не он... он как раз помогал мне очнуться от кошмаров... А ту самую битву — вернее, события сразу после — мы вспомнили совсем недавно. Когда встретились с ним лично в Бтуангтуве...

Он нахмурился, вспоминая, и вздохнул.

— Хотя я и до того подозревал, что «официальная версия» тех событий... не совсем правдива. Но до последнего не мог принять, что я — это я, считая, что я просто... э-э... случайно подселившийся в тело настоящего Неревара дух, призванный ему помочь. Забавно, что он думал примерно так же, но о себе, — Элемар «внутри» согласно хмыкнул. — Пока нас обоих не ткнули носом. После того, как прорвало... как с этим стишком — я ведь вспомнил его только что. И его, и голос Векха, когда он его декламировал... и как он кривлялся при этом.

Неревар усмехнулся, вновь вспомнив внезапно возникшее видение прошлого.

— Было смешно, но он тогда успел нас с Рином изрядно достать бесконечным трепом. И тот наложил на него немоту. Ненадолго, но Векх дулся потом полдня. Подозреваю, после этого он Рина и невзлюбил... Ему, кстати, на тот момент было примерно столько же, сколько и тебе... В общем, кое-что я, конечно, помню. Но все равно — очень и очень немногое.

— Жаль, — протянул Вилвин, печально улыбнувшись и опустив взгляд. — Но хорошо, что воспоминания возвращаются к вам. Память, пережитый опыт, хороший или плохой, делают нас теми, кто мы есть. И наверняка, там было что-то чего бы вам забывать не хотелось.

— Пока что возвращаются, в основном, те воспоминания, без которых я бы прекрасно обошелся, — криво усмехнулся Неревар.

Вилвин сцепил руки в замок и посмотрел в сторону берега Вварденфелла, теряющегося в предрассветной дымке. Отвернулся.

— Реб... Вилвин, — проговорил Неревар, глядя на его сцепленные руки. — Могу я узнать, что в моих словах тебя... встревожило?

— Ничего, — отозвался Вилвин, как-то неловко улыбнувшись. — Просто...

Он помолчал, словно что-то для себя решая. Потом вскинул голову:

— Серджо, вы случайно не видели, чтобы Ринар сжигал какие-нибудь исписанные листы или... что-то подобное?

Брови Неревара невольно поползли вверх.

— Насколько я знаю, чем-то подобным в поместье занимался только я. Точнее, мы. Но... это были рисунки. Мои... наши рисунки.

Он кашлянул, неожиданно смутившись.

— А Ринар... Нет, насколько я знаю, он ничего похожего не сжигал. Да и, надеюсь... — он осекся

Посмотрел на Вилвина, осененный внезапной догадкой.

— Постой, ребенок... Ты ведь не просто так спрашиваешь, верно? Позволь угадать: ты что-то дал Ринару. Книгу... или какие-то записи, так? И теперь опасаешься, что он это уничтожил?

— Да... дневник одного из моих предков. Всё, что осталось от моей семьи... — выдавил понурившийся Вилвин. — Не волнуйтесь, серджо, там нет ничего опасного!.. Ну, кроме разбора боевых заклинаний, но Ринару в любом случае пришлось бы для начала выучить данмерис, чтобы хотя бы попытаться что-то понять.

— Ох, ребенок... — вздохнул Неревар. — Знаешь... не подумай, что я его выгораживаю. Но вряд ли Ринар, так горюя о попавшем в беду друге, как я это видел, пошел бы на такой шаг. Он и проговорился-то о тебе случайно, решив, что мы знакомы. И страшно перепугался, когда я начал его расспрашивать... я так понимаю, он пообещал тебе молчать о твоих кошмарах. И молчал. Только твердил, что ты ни в чем не виноват, и корил себя за то, что поддался страху, когда тебя забирали, и ничем тебе не помог. Мне пришлось взять с него обещание, что он не полезет в Министерство сам. Не просто взять, а практически выдавить, потому что он давать его не хотел. Так что я не думаю, что он стал бы уничтожать вещь, принадлежащую тому, кто ему так дорог.

Он помолчал.

— После Холамаяна мне придется вернуться в Альд'Рун. Только надо придумать, как обезопасить тебя... И, если ты хочешь, я могу попросить Ринара отдать дневник. Если у меня будет такая возможность, — добавил он, подумав вдруг, что разговор с Сарети может обернуться так, что им самим придется спасаться.

Вилвин заметно растерялся.

— Не стоит в таком случае, — тихо ответил он, мотнув головой. — Дневник в большей безопасности у него. К тому же, будет лучше забрать его лично. Только напомните ему о нём и передайте, что я узнал почему Вивек не может закинуть Баар Дау в жерло Красной Горы — в ней слишком много дерьма, такую тяжесть даже богу не сдюжить, — и усмехнулся.

Нахмурился и спросил:

— А с чего Рин... Ринар решил, что мы с вами были знакомы?

— Он увидел один из моих рисунков, — неохотно ответил Неревар. — И решил, что на нем изображен ты. Благодаря этому, кстати, я знал, кого искать в Министерстве Правды, хотя никогда тебя до этого не видел.

Он посмотрел на небо:

— Передохнул? Давай чуть-чуть поторопимся — скоро рассветет. Если опоздаем, придется ждать до вечера, — и развернувшись, медленно зашагал дальше по тропе.

Приотставший Вилвин что-то пробубнил. Судя по интонациям, его что-то возмутило. Неревар вновь остановился и обернулся:

— Что, прости? Кажется, я прослушал, о чем ты говорил...

Вилвин явственно растерялся. А потом и вовсе смутился.

— Я... ничего, серджо, просто... — он как-то нервно вздохнул. — Серджо, а как вы себя чувствовали, когда... вернулись? Вы ведь не с самого начала были вместе, так? И как на это отреагировал... другой вы? Я так понимаю, что он жил здесь до того как... познакомился с вами. Просто, когда в голове появляется независимый собеседник, это... обескураживает.

Неревар медленно кивнул.

— Я был растерян, — задумчиво проговорил он, вновь начав подниматься. — К тому же я почти ничего не помнил о себе — кто я, откуда... И, когда начал хоть что-то понимать, решил, что меня отправили помогать тому, в ком оказался. И предложил то, что еще имел — знания. Их у меня не отняли... А как он на это отреагировал, — Неревар вздохнул. — Пусть он сам расскажет.

И уступил место Элемару. Тот споткнулся и тихо выругался.

— В ужасе я был, пацан. В ужасе. Осознать, что в твоей голове ты не один... да и собственному телу не всегда хозяин — это страшно. Даже учитывая то, что неожиданно обнаруживший свое присутствие «сосед» только что спас тебе жизнь, — он невесело усмехнулся. — Я тогда только что прибыл в Морровинд, бродил по окрестностям Сейда Нина... и едва не влез в рунную ловушку, заинтересовавшись... приманкой. Есть там один любитель таких забав, как позже выяснилось — заманивал только что приехавших, обещая им некий артефакт. Пытался заманить и меня, но не вышло — тот самый артефакт уже был у меня. Он, к счастью, об этом не знал... А тогда я выжил благодаря Неревару. Да, — покосился он на Вилвина, — я-то тоже... но предпочитаю так не зваться. Чтобы не путаться и... вообще, — он на миг стиснул зубы. — Он в последний момент заметил эту даэдрову ловушку и просто... оттолкнул меня, заняв мое место. И захлопнул дверь за нами за миг до того, как она сработала. Так и познакомились. Потом притирались... опасались, что один из нас попытается вышвырнуть другого... оба. Мы ведь не знали, что это невозможно, узнали позже... когда разосрались едва не насмерть. Не помню уже, из-за чего. Но помню, во что это вылилось... Тебе это не грозит, — снова посмотрел он на идущего рядом Вилвина. — У тебя иначе. Это мы, похоже, друг к другу накрепко пришиты...

— Да... если поначалу мне было не по себе, то после того как я смог поспать... — Вилвин не сдержал нервный смешок. — Только ради этого я готов прожить так всю оставшуюся жизнь! Правда, сомневаюсь, что серджо Ворин согласится. Всё-таки, если я правильно понимаю, ему приходится быть в двух местах одновременно. Да и мало удовольствия торчать в голове какого-то пацана.

— Надеюсь, у нас все получится успешно, и тебе не придется до конца дней жить с частью чужого сознания в голове, — вздохнул Элемар. — Если бы еще мы сами как-то могли разделиться... Конечно, мы уже привыкли, но... — он не договорил, только снова вздохнул.

«Хочешь от меня избавиться?» — хмыкнул Неревар.

«Хочу, чтобы ты мог от меня не зависеть. Но я был бы рад, если бы ты остался рядом».

Неревар долго молчал.

«Увидим», — сказал наконец он.

* * *

— Добро пожаловать, — поприветствовал их пожилой данмер в жреческой мантии, стоящий перед пепельным бассейном. — Мое имя Тивам Садри. Чем я могу вам помочь?

Элемар в ответ уважительно наклонил голову, краем глаза заметив, что Вилвин последовал его примеру.

— Меня зовут Суротано. И я прибыл, надеясь побеседовать с настоятелем Барело. Это мой воспитанник...

— А, — перебил, улыбнувшись, жрец. — Мехра Мило предупредила, что вы нас навестите. Вы сможете найти ее в библиотеке. Настоятель Гильвас Барело тоже обычно там.

— Благодарю. Надеюсь, все благополучно. У нее и... — Элемар запнулся, вспоминая имя, — Малура Омэйна.

— Да, у них все хорошо. Позвольте поблагодарить вас за то, что вы спасли их из Министерства Правды.

— Я сделал лишь то, что... — Элемар не сумел договорить, торопливо прикрываясь ладонью, чтобы спрятать внезапный зевок. — Прошу прощения... — смутился он.

Пока они шли вверх по тропе, холод придавал бодрости. Но внутри храма было тепло... и это неожиданно напомнило, что они снова не спали всю ночь.

— О, я вижу, вы устали, — обеспокоился жрец. — Пожалуйста, чувствуйте себя, как дома. Идемте, я провожу вас туда, где вы сможете спокойно отдохнуть с дороги. Если вам что-то понадобится, можете обратиться к любому из служителей. Наши трапезная и библиотека тоже в вашем распоряжении. Единственная просьба — не выносить книги, — глядя почему-то на Вилвина, сказал он.

— Из библиотеки или из монастыря? — уточнил тот, чуть улыбнувшись.

— Из монастыря, юноша, — назидательно проговорил жрец.

Элемар кашлянул, сдерживая недовольство. Но промолчал: ссориться с жрецами-отступниками с порога не хотелось. Все же они здесь как просители...

Обойдя пепельный бассейн, Тивам Садри скрылся в боковом проходе. Последовав за ним, Элемар увидел лестницу, ведущую куда-то вниз. Когда они спустились, тот пояснил:

— Здесь у нас трапезная. Так как многие из нас часто заняты, единого времени для всех нет, каждый приходит сюда тогда, когда ему удобно.

Оставив Вилвина в трапезной, Элемар прошел вслед за жрецом до дортуара. Спать хотелось невероятно, но он нашел в себе достаточно сил, чтобы задать хотя бы основные вопросы, касающиеся их размещения. К счастью, никаких сложностей не возникло.

Проснувшись — недолгий сон в этот раз не принес никаких новых воспоминаний — Элемар отловил одного из жрецов и поинтересовался, где можно привести себя в порядок. И час спустя, освеженный, отправился в библиотеку.

«Думаю, будет лучше, если беседовать с настоятелем будешь ты, — обратился он к Неревару. — Тебе лучше знать, о чем стоит спрашивать».

«Да обо всем», — буркнул тот, явно думая о чем-то своем.

Но упираться не стал.

Настоятелем оказался немолодой, очень высокий данмер. Когда Неревар вошел, он что-то негромко объяснял внимательно слушающей Мехре Мило, сопровождая свои слова плавными жестами рук. Там же нашелся и Вилвин, сидящий на полу прямо у стеллажа. Мальчишка выглядел увлеченным книгой, но Неревар не исключал возможности, что тот не менее увлеченно греет уши... Впрочем, он-то совершенно не был против.

Обменявшись приветствиями и коротко представившись друг другу — настоятель Барело явно не был сторонником долгих церемоний — они перешили к основному волновавшему Неревара вопросу.

— Когда наша дорогая Мехра Мило рассказала мне о вашей просьбе, я просмотрел Апографу и нашел два отрывка, которые могут представлять для вас некоторый интерес. Мы сняли с них копии, чтобы вы могли с ними ознакомиться...

— Я могу забрать эти копии? — уточнил Неревар, вспомнив озвученный ранее запрет.

— Разумеется, — слегка удивился Барело. — Эти копии для вас и были изготовлены.

Неревар чуть наклонил голову, демонстрируя признательность.

— Так вот, — продолжил Барело, — с пророчествами о Нереварине, известными среди эшлендеров под названиями «Незнакомец» и «Семь Видений», знакомы многие. Но мы нашли еще два — так называемое «Потерянное Пророчество» и «Семь проклятий» — предлагающие дополнительное понимание загадок, окружающих приход Воплощенного. Возможно, это и есть те самые Утраченные Пророчества, о которых вам поведала ваша знакомая, Нибани Меса.

Услышав имя шаманки, Элемар удивился. Потом сообразил, что о ней мог рассказать Косадес в беседе с Мило. А та уже передала настоятелю.

Это заставило его задуматься, как долго и насколько тесно Клинки в лице Косадеса сотрудничали с жрецами-отступниками. Не в этом ли крылась причина столь настойчивого интереса Ордена Дозора к бывшему координатору?

— Если они ей неизвестны, вполне вероятно, — кивнул Неревар.

— Мы также подготовили для вас небольшую заметку под названием «Орудия Кагренака», раскрывающую страшную тайну, скрываемую Храмом, об истинной истории Трибунала и порочной природе их божественной силы, — на последних словах он нервно сплел пальцы почти так же, как это делал Вилвин, и прижал руки к груди.

«Это то, о чем мы тогда рассказывали пацану?»

«Оно самое. Не отвлекай пока, я же старательно делаю вид, что ни хера не знаю и мало что понимаю. Лучше пока любуйся разыгрываемым спектаклем».

— Именно ради сокрытия этой тайны Храм и преследует Нереварина и жрецов-отступников, — продолжал тем временем Барело. — Это преследование должно прекратиться. Мы должны объединиться против истинного врага, Дагота Ура. И если вы и есть Нереварин, вам надлежит возглавить нас в этой борьбе.

Спроси в этот момент у Неревара кто-нибудь, что он об этом думает, он затруднился бы с ответом, разрываясь между возмущением и желанием расхохотаться. И потребовалось приложить довольно серьезные усилия, чтобы сохранить на лице выражение вежливой заинтересованности, приличествующее тому, кто не слишком понимает, о чем речь.

— Я не Нереварин, — покачал он головой. — По крайней мере, по словам Нибани Месы.

«Угу, — хмыкнул Элемар, — ты Неревар».

«Сам такой, — буркнул тот в ответ. — Не отвлекай, скотина — наш добрый друг настоятель вряд ли поймет правильно, если у меня во время его выступления внезапно перекосит ебальник».

Элемар фыркнул и затих.

— Увидим, — ничуть не смутился Барело. — Возможно, когда она, с вашей помощью, ознакомится с Утраченными Пророчествами, она не будет настолько категорична... хотя, — его уверенность слегка поугасла, заставив вновь сплести пальцы перед собой, — Мехра Мило упоминала еще одного претендента. Но, насколько мне известно с ее же слов, о нем давно ничего не слышно...

«Зато видно, — проворчал Элемар. — Готов поспорить, что тот неизвестный в Молаг Маре — это он. Пацан реагирует на Спящих, подчиненных Зову, а тогда он бился так, что у меня чуть из рук не вывернулся».

«Возможно», — отозвался Неревар — предположение было слишком схоже с его собственным.

— Вы упомянули Апографу... — обратился он к Барело.

— Апографа... — тот потер гладко выбритый подбородок. — Чтобы вам было яснее, существует два... собрания храмовых текстов. Иерографа и Апографа. Первый — это свод официально принятых сочинений и исторических хроник. Апографа же — это «сокрытые писания». Собрание тайн, известных только узкому кругу высших иерархов Храма и верховному инквизитору. Из-за сокрытия этих тайн и возник конфликт между Храмом и жрецами-отступниками, — скорбно поджал губы он. — И бросив вызов высшим храмовым иерархам, мы постарались собрать здесь, в Холамаяне, как можно больше таких «сокрытых писаний»...

— И назвались Жрецами-Отступниками?

— Некоторая часть храмовой иерархии отнеслась бы терпимо к различиям во мнениях относительно некоторых догм, — медленно покачал головой Барело. — Но другие, в частности, Берел Сала, утверждают, что угрозе со стороны Дагота Ура можно противостоять только с единой решительной верой...

— Угу, — буркнул Неревар. — Поэтому народ боится лишний раз слово молвить, а Министерство Правды переполнено теми, кто не успел вовремя испугаться.

Гильвас Барело как-то странно кашлянул, словно сдерживая смешок.

— Пока ординаторы и Вечные Стражи с помощью Трибунала удерживали Мор и созданий Дагота Ура внутри Призрачного Предела, вера народа в Храм была сильна. Но теперь, когда моровые бури все чаще накрывают Вварденфелл, а ужасные твари вырываются из-за Призрачного Предела, народ боится, что вековая борьба с Даготом Уром будет вот-вот проиграна... Но если мы покажем, что способны противостоять Даготу Уру лучше, чем они, народ и Храм поддержат нас, — с жаром закончил он, патетично сложив руки перед собой.

— И поэтому вы обратились к пророчествам о Нереварине? — поднял бровь Неревар.

Барело чуть нахмурился и задумчиво пожевал губами.

— Наш интерес к Нереварину был делом принципа, желанием признания мистических верований, отрицаемых догматиками Храма, — медленно проговорил он. — Сейчас, когда Трибунал слабеет, а Дагот Ур становится сильнее, возвращение святого Неревара или даже его возрожденного духа может оказаться лучшим путем решения проблемы.

«О как, — не выдержал Элемар. — Значит, вас устроит любой, лишь бы выполнил то, что вы хотите...»

«Помолчи, пожалуйста. Позже все обсудим».

— Вот, — Барело повернулся к стоящей рядом подставке, на которой были сложены две сравнительно небольшие книги, под обложкой одной из которых виднелись сложенные листы бумаги. — Полагаю, эти книги будут для вас полезны. Каждая описывает различные образы Неревара. Копии выдержек из Апографы здесь же, вложены под обложку, — он протянул книги Неревару. — Если у вас возникнут вопросы, я всегда к вашим услугам.

— Думаю, вопросы у меня обязательно возникнут, — кивнул тот, забирая книги. — Благодарю за помощь.

Барело слегка поклонился и отошел, а с того места, где сидел Вилвин, послышался шорох, негромкий узнаваемый стук поставленного на полку тяжелого фолианта и легкие шаги.

— Серджо? — раздался из-за плеча чуть слышный шепот. — На знамёна нынче ткани мало стало, правда?

Проводивший взглядом остановившегося у ближайшей книжной полки Барело Неревар чуть повернулся и покосился на Вилвина, словно бы в задумчивости постукивая указательным пальцем по губам. И подавил одобрительную усмешку, заметив, как в ответ мальчишка понятливо опустил на миг веки.

Посмотрел на полученные книги, на Барело...

«О чем думаешь?» — поинтересовался Элемар.

«О томах "Тридцати Шести Уроков", которых нет в нашей библиотеке. Впрочем, это ждет. Сейчас лучше поговорить с пацаном».

— Идем, — бросил он Вилвину и вышел из библиотеки.

На лестнице, убедившись, что никого рядом нет, Неревар приостановился и прошептал:

— Только нейтральные темы, запомни. Остальное... не здесь.

Вилвин кивнул понятливо. Выйдя в центральный зал монастыря, Неревар проговорил:

— Сейчас идем в дортуар, отнесем книги. Заодно мне нужно будет кое-что сделать, а ты отдохнешь. А потом мы немного прогуляемся.

— Позвольте напомнить, мутсэра, — подал голос Тивам Садри, расставлявший ароматические палочки перед алтарями, — что проход в монастырь будет открыт только в течение священного часа закатных сумерек, — он встал и повернулся к ним. — Если вы не успеете вернуться, придется дожидаться рассвета.

— Я планировал воспользоваться Возвратом, — поднял бровь Неревар.

Садри задумчиво посмотрел на него.

— Это возможно. Только поставьте пометку для возвращения возле входа. После его запечатывания там никого не бывает, так что можете не опасаться случайных столкновений, — сказал он.

— Благодарю за совет, — кивнул Неревар и повернулся к Вилвину: — Идем.

В дортуаре обнаружился сосед — немолодой крепкий данмер.

— Тарен Омотан, — кивнув, представился он.

— Суротано, — ответил таким же кивком Неревар.

— Наслышан, — скупо улыбнулся Омотан.

— Ваше имя мне тоже знакомо, хотя я и не могу припомнить...

«Болван, — прошипел Элемар. — "Историю мастера Зоурайма" вспомни!»

Неревар замер.

— Вспомнили, — понимающе усмехнулся Омотан.

— Верно, мастер. Но я не стану докучать вам расспросами — наверняка вас ими утомили и без меня, раз уж вы решили укрыться в этом тихом месте.

— Не без того, — улыбка стала чуть шире и теплее.

Неревар понимающе усмехнулся и направился к выделенной ему кровати, в сундуке возле которой они оставили свои вещи перед разговором с Гильвасом Барело, указав Вилвину на соседнюю:

— Устраивайся. Вещи можно сложить в сундук — их никто не тронет. А я пока сделаю то, что давно собирался.

Положив книги на край постели, он достал из сундука заплечную сумку и, порывшись в ней, вынул купленные накануне в Вивеке кулоны-заготовки для амулетов и несколько мелких камней душ. И полчаса спустя опустил на подушку перед задремавшим Вилвином четыре амулета — Вмешательств, Пометки и Возврата.

Тот открыл глаза, почувствовав движение перед собой, и протяжно вздохнул. Сфокусировал взгляд на вещицах, выложенных прямо перед ним, и недоумённо моргнул. Неревар с любопытством наблюдал, как на сонном лице мальчишки, поочередно касающегося каждого из амулетов, возникают и тут же пропадают тени эмоций — сосредоточенность, узнавание... Коснувшись амулета Пометки, Вилвин на миг недоуменно нахмурился — видимо, эти чары были ему незнакомы.

«Кажется, кто-то сообразил, что проспал процесс зачарования», — хихикнул Элемар, заметив почти обиженно изогнувшиеся брови Вилвина, переводящего взгляд с амулетов на Неревара и обратно.

«И слава яйцам, — отозвался Неревар. - Иначе, боюсь, я угробил бы не две геммы, а все шесть, что мы купили...»

— Это... — начал Вилвин и замолчал. — Спасибо, серджо. Я... отплачу вам за всё, обязательно.

— Звучит почти как угроза, — хмыкнул Неревар.

Вилвин сел на кровати, перебирая в руках украшения.

— Да, угроза быть благодарным, — усмехнулся он в ответ. — Бойтесь, серджо.

«Колючка трамовая, — хмыкнул Элемар. — Подъел, поспал — и растопырился».

«Но согласись, так интереснее, чем с умирающим олененком, каким он был всего пару суток назад».

— Это гарантия, что у тебя будет возможность быстро удрать, если что-то случится, — уже вслух проговорил Неревар. — Мало ли... Заклинания срабатывают не всегда, сам знаешь... особенно поначалу.

Вилвин кивнул и надел Пометку и Возврат на шею, а Вмешательства намотал на предплечья. И подтянул к себе выставленное заранее на крышку сундука зелье, но пить не спешил.

— Мы вроде куда-то собирались, серджо?

— Вообще-то, увидев, как нежно ты обнимаешь подушку, я не собирался тебя будить... — чуть насмешливо поднял бровь Неревар. — Но, если хочешь, можно прогуляться. Только, чтобы не беспокоиться о возвращении, нужно будет поставить пометку. Амулет у тебя теперь есть, но заклинание я тоже покажу, раз уж пообещал тебя научить. Заодно выясним, какой из меня учитель...

— Я не спал, — смущённо буркнул Вилвин, отведя взгляд. — Не успел.

Оглянувшись и обнаружив, что Омотан куда-то ушел, Неревар вытолкал «наружу» Элемара:

«Давай, ты с теорией магии знаком гораздо лучше, тебе и объяснять. Да и лектор из меня...»

«Да уж... лекции в твоем исполнении точно не для детских ушей. Хотя надо сказать, объясняешь ты гораздо доходчивее моих наставников в Школе Юлианоса», — фыркнул Элемар.

Посмотрел на Вилвина.

— Готов? Тогда смотри. Заклинание на самом деле несложное...

Элемар ли оказался хорошим учителем или Вилвин — способным учеником, но заклинание Возврата у него получилось с четвертой попытки.

— Сработало, — выдохнул удивлённо он, оказавшись в трех шагах позади места, где стоял мгновение назад, и глядя на осыпающиеся искры. — Серджо, а если я... скажем, заберусь в двемерского анимункула и использую Возврат, я перемещусь вместе с ним или отдельно?

— Хороший вопрос, — потер подбородок Элемар. — У меня сходу два варианта — либо ты переместишься отдельно, либо не переместишься вовсе. Как и обычно, в общем-то. Либо... — он задумался, потом тряхнул головой. — Нет, это надо считать... Видишь ли, заклинание не слишком магоемкое, а анимункул — это дополнительный вес и объем, причем значительный, на который оно может быть не рассчитано. Но, — он покосился на успевшего вернуться Омотана, — я не теоретик, поэтому могу только предполагать. Ладно, пацан, попробуй переместиться еще раз, для закрепления, и пойдем гулять, пока завеса не опустилась...

Когда они вышли, каменный «капюшон» со скрежетом начал подниматься, открывая вид на залитый вечерними сумерками остров.

— Итак, до закрытия у нас есть час, — проговорил Элемар — не столько для Вилвина, сколько для пары монахов, вышедших вместе с ними.

Те, правда, интереса к гостям не проявили и задерживаться не стали, направившись по каменной тропке к доку. Элемар с Вилвином неторопливо пошли в противоположную сторону.

— Предлагаю отправиться в Садрит Мору, — тихо произнес Элемар, когда они отошли, завернув за скалистый выступ. — Там поужинаем и пройдемся по лавкам.

«И поговорим», — мысленно добавил он.

Но вслух этого произносить не стал — после разговора, точнее представления, устроенного Гильвасом Барело, доверия к жрецам-отступникам — которое и без того было невелико — у него заметно поубавилось.

Переместившись, задерживаться в Волверин Холле они не стали, и выйдя на дорогу к городу, Вилвин, как и накануне, замер, пораженный красотой Садрит Моры. В вечерних сумерках только начинали разгораться оранжево-жёлтые выросты на стенках некоторых грибов и бледно-голубые скопления мха. Элемар не торопил, давая ему осмотреться. Впрочем, пришел в себя Вилвин довольно быстро.

— Серджо, можно задать вам вопрос? — спросил он. — Возможно, я лезу не в своё дело, но что за «ещё один претендент», о котором упоминал настоятель?

— Подожди немного... Сейчас мы пройдемся по лавкам — помнится, ты как-то просил писчие принадлежности, а я как раз собираюсь за ними — а потом найдем тихое место, где можно будет поговорить. Для этого я и предложил тебе прогуляться. Только зайдем сначала к префекту...

Оформив на Вилвина Удостоверение Гостя — на всякий случай Элемар все же записал его как Ринара — и разобравшись с покупками, он повел Вилвина мимо Совета по дороге на север. Тот заворожённо проводил взглядом неярко сиявшую изнутри гигантскую кристаллическую сферу, оплетённую толстыми грибными лозами. Дойдя до императорского зонта, возле которого дорога превращалась в едва видимую в сгущающихся сумерках тропку, Элемар остановился и сел, прислонившись спиной к жесткой грибной ножке и жестом предлагая устроиться рядом. Прикрыл глаза...

— Ты умный парень, — открыв глаза, проговорил Неревар. — И наблюдательный. Это замечательно. Но в стенах монастыря лучше не обсуждать... разное. Например, то, для чего им понадобился Нереварин. Просто... на всякий случай.

Вилвин кивнул.

— Ты спрашивал насчет еще одного претендента... Да, есть еще один. Но не приведи боги тебе с ним встретиться...

Неревар ненадолго задумался.

— На всякий случай. Мало ли, где эта тварь скрывается... Запомни — если увидишь черноволосого данмера со шрамом на пол-лица, в броне Хлаалу или стекле, как я — держись от него подальше. А если заметишь, что он интересуется именно тобой, или если он попытается приблизиться — хватайся за амулет и переносись подальше. Я позже попытаюсь его изобразить — пером, конечно, будет не то, но я постараюсь — чтобы ты представлял, как он выглядит. Хотя бы приблизительно. И ни в коем случае не позволяй ему к тебе прикоснуться! Со стороны этого может быть незаметно, но он болен корпрусом...

Вилвин заметно напрягся. Неревар замолчал и прикрыл глаза, соображая, как рассказать, чтобы парень не запутался.

— Значит, так... по порядку. Его зовут Ллотис Селвило, хотя имя наверняка ненастоящее. Да и вряд ли он тебе представится, даже если попытается заговорить. Если ты когда-нибудь слышал о Камонна Тонг... все, что говорят о головорезах оттуда, можно сказать и о нем. Я общался с ним не слишком много, но он никогда не производил впечатления... порядочного мера. Да и Грезящая Пророчица в Вивеке отзывалась о нем весьма нелестно... А теперь он болен корпрусом и... вероятно, одержим.

- Не обязательно. Он ведь чужак, — внезапно проговорил Вилвин.

Нет, не Вилвин, почти сразу сообразил Неревар. Ворин. Точнее, Вилвин просто повторил его слова. Что ж...

— Илуниби, Рин, — покачал головой он. — Убийца Гареса. Гарес его и... м-м... проклял. Пытался достать и м... нас, но не дотянулся. Арайнис сказал, что его списали. Но, я считаю, что приглядывать все же должны. На случай, если удастся его... перековать. И... он один из потомков Дома. Об этом мне сказала еще Пророчица, но в Илуниби я в этом убедился сам. Правда, он сумел спереть у Фира его чудо-зелье... не то, что досталось мне, явно более слабое. Хотя, возможно, он просто не рискнул его принять. Потому что он жив — мы вчера видели его возле Молаг Мара. Толком не рассмотрели, конечно — буря, да еще и у парня как раз началось что-то вроде приступа... Но мы оба уверены, что это был он.

Вилвин виновато опустил голову. Неревар, видя это, вздохнул.

— В общем, Вилвин... Если такое случится, когда я буду рядом — зови меня. Если меня рядом не будет — беги и прячься. И как можно дальше. Потому что он и раньше считал меня конкурентом, а теперь... зная на себе, как корпрус способен замутить разум, я не представляю, чего он хочет и на что способен теперь, сходящий с ума и сознающий, что обречен. И он вполне может попытаться навредить тебе только для того, чтобы добраться до меня.

Он огляделся.

— Уже совсем стемнело, ребенок. Если у тебя... или не у тебя... пока нет вопросов, нам стоит вернуться, чтобы не заставлять почтенного настоятеля волноваться. В конце концов, нам ничто не мешает отправиться на прогулку еще и завтра. Или позднее...

— Я хотел ещё спросить о пророчествах. Тех, что вам уже известны, — спросил Вилвин. — А! Ещё хотел узнать, как вы смогли добраться до серджо Ворина. И я тут почитал о Вулфхарте... он же тоже был под Красной Горой тогда... и что-то ещё я... — скомканно закончил он.

Неревар покачал головой.

— Пока что я не знаю ни одного пророчества более или менее дословно. Только в общих чертах. Но думаю, что у тебя будет возможность их услышать. И тогда мы их обсудим. А насчет Вулфхарта... я не помню ту битву, только то, что было после. С того момента, как погиб Думак... и до собственной смерти. Обеих смертей. Возможно, позднее я смогу что-то рассказать, но сейчас... я просто ничего не помню. А как добрался... — он задумался. — С чего бы начать...

Но Вилвин вдруг нервно переплёл пальцы и вновь заговорил, явно передавая чужие слова:

- Расскажи о Грезящей Пророчице. Ее задачей было найти новое Воплощение — они что-то почувствовали. Некое «натяжение струн», как выразился Кагренак. И начали искать... Я хочу знать, что она сказала о другом... претенденте. То, что он — потомок Дома, я знал: они считали его более... перспективным кандидатом. Как раз поэтому. И теперь могут вернуться к этой идее.

— Она много чего сказала, — вздохнул Неревар, стараясь припомнить тот разговор. — Что он жаждет стать Нереварином, но ему это не удастся. Что он предатель и отродье предателей... как-то так. Дескать, скрывается под личиной... нет, под именем прихлебателя ложных богов, но готов укусить кормящую руку. Что Зов достиг его и «Господин читал в его сердце». Что она якобы видела, как он вонзает мне акавирский клинок в спину. Всего и не упомнить...

- Я бы еще хотел услышать про Илуниби. Как ты там оказался вместе со своим соперником? Но это терпит... — передал Вилвин.

Неревар поморщился.

— Я предпочел бы пока не рассказывать, как, — неохотно проговорил он. — Но да, мы были там именно вместе. И нашей общей целью был Гарес. Он, кстати, знал о нашем приходе.

- Вас действительно ждали. Гарес должен был передать вам послание и... обратить вас обоих. Если получится, — хмурясь, произнес Вилвин.

— С Селвило у него получилось. А послание я нашел на его теле, пока Селвило мародерствовал. Хотя мог и не найти, не вывались оно у Гареса из кармана... И узнал твой почерк, несмотря на то, что тогда еще толком ничего не успел вспомнить о себе: наше знакомство, свадьбу с Айем и как ты дал мне в бубен. Ну и то, как меня убивали... То есть, целое нихуя, — иронично подытожил он.

- Почерк... Письмо действительно было написано моей рукой. Но вместе с тем писал его не я.

— Я догадался. К тому моменту у меня скопился такой ворох странностей, не укладывающихся в рамки официальной версии того, что произошло тогда и происходит сейчас, что я, даже нихрена не помня, сообразил, что с письмом что-то не так. Хотя для того, чтобы понять, что именно, мне не хватало информации. Мне и сейчас её не хватает — но это уже детали, дополняющие сложившуюся картину. И большую их часть я способен достроить сам на основе того, что уже успел узнать.

— Пожалуй, уже действительно пора возвращаться, — осторожно поднимаясь, произнёс Вилвин.

Хорошо, что небо было ясным, да и света из города было достаточно, чтобы не заблудиться. Но им этого даже и нужно не было, в принципе. В конце концов, всё, что им надо было — это воспользоваться Возвратом.

* * *

Ночью Элемара разбудила тихая возня. Подняв голову, он увидел медленно пробирающегося к выходу из дортуара Вилвина

— Вилвин? — тихо, чтобы не потревожить окружающих, окликнул он

Тот обернулся и, сделав знак молчать, подошел ближе. Присел рядом.

— Кошмары, — лаконично сообщил он. — Хочу поискать причину. Возможно, здесь статуя...

— Пойти с тобой?

— Нет, — качнул головой Вилвин.

«Это Ворин», — подал голос Неревар.

Элемар тут же напрягся. Не то чтобы он не доверял Даготу...

Но тот пояснил:

— Без тебя... безопаснее. Я не намерен сражаться. Просто посмотреть и запомнить обладателя статуи, если я прав. И без тебя будет казаться, будто мальчика наконец достиг Зов.

— Прямо сейчас, — мрачно буркнул Элемар.

— Почему нет? Им известно, что он противился. Это будет выглядеть так, словно он сломлен или сдался. И стал одним из тысяч безликих Спящих. А с тобой... это будет подозрительно. В то, что мальчик сумел победить, никто не поверит. В то, что сумел договориться или... переубедить — тем более. Мы для них — материал. С материалом не договариваются. И тем более не встают на его сторону. И они могут догадаться о моем вмешательстве. Мне не грозит ничего... но вот мальчик может пострадать. Поэтому я пойду один.

— А обычные полуночники? — прищурился Элемар.

— Друг мой, — усмехнулся Дагот. — Я могу смотреть на мир снаружи глазами любого из тысяч Спящих и Видящих, и слышать их ушами его голоса. Неужели ты думаешь, что я не найду, что сказать?

Видеть и слышать глазами и ушами тысяч? А они навесили на Дагота заботу еще об одном...

— Всегда? — ужаснулся Элемар.

— Нет, конечно, — вновь усмехнулся Дагот, — только по необходимости. Иначе давно сошел бы с ума от вины из-за испытываемых ими страданий.

Он встал.

— Это не займет много времени, — и, развернувшись, медленно направился к выходу из дортуара.

Впрочем, Дагот действительно вернулся обратно довольно скоро. И с заметным облегчением лег в постель.

— Ну что? — поинтересовался Элемар.

Тот передёрнул плечами и проговорил:

— Внутри — ничего. Это что-то снаружи. Вероятно, где-то рядом святилище.

— И что делать?

— Принимать во внимание, — прозвучало в ответ. — И не затягивать с... решением.