Белый шаг (джен)

Огромный стадион-арена Конохи заполнен до отказа. Здесь не так часто проводились какие-либо мероприятия, а уж столь значимые события как Чунин Шикен и вовсе — редкость. Так что ажиотаж получился знатный. Билеты на бои раскупили задолго до начала, ставки на тотализаторе составляли совершенно астрономические с точки зрения генинов суммы.

Мешанина чужой чакры давила и сбивала обострившееся после тренировок восприятие. Волна постороннего внимания напрягала, пусть она и не направлена на нее одну. Впрочем, основная причина нервного состояния Кин заключалась совсем в другом — Саске так и не появился. Убедить себя в том, что это так задумано и вообще волноваться не о чем, никак не получалось. А нужно успокоиться. Эмоции — самый дурной проводник из всех возможных. Они расшатывали ее оборону и порождали лазейки там, где их быть не должно. Все сложится хорошо. Но, как бы Кин не хотела себя убедить в этом, ее чутье буквально кричало о том, что что-то надвигается. Воздух казался слишком резким и шершавым на вкус. Будто она ощущала давление ки, вот только источника у нее не было. Словно сам мир вокруг предвкушал кровь. Странное ощущение размывалось, рассыпалось на отдельные осколки людских эмоций, снова собиралось в единую волну… Кин передернула плечами и пожалела, что у нее нет плаща, чтобы завернуться в него. Как будто это могло бы помочь побороть неприятное чувство.

— Все помнят правила предварительных поединков? Они — не поменялись, — Кин сосредоточилась на голосе их нового экзаменатора. Кажется, его звали Генмой.

— Итак, первый бой — Узумаки Наруто против Хьюга Неджи. Вы остаетесь, остальные — наверх.

На втором ярусе, откуда они могли наблюдать за поединками, оказалось намного тише. А главное — не так остро ощущалось внимание зрителей, зато очень четко чувствовались взгляды соперников. Изучающие, прикидывающие возможные сюрпризы… Хорошо, что мало кто из них умел как следует выпускать ки — а то от чужой жажды убийства было бы не продохнуть. Один Гаара с его тяжелой, со скрипучим кровяным привкусом чакрой чего стоил. Кин тихо порадовалась про себя, что заняла позицию максимально далекую от песчаника. Интересно, насколько Саске будет готов к бою с ним? О том, что бой может попросту не состояться, она даже не думала. Этого не могло быть просто потому, что не могло. И все тут.

На арену многие смотрели не слишком внимательно: для большинства исход боя казался предрешенным. Но лично для себя Кин не испытывала полной уверенности. Она понимала, что объективно у Наруто вряд ли найдется что-то способное противостоять всевиденью бьякугана и удару джукена, да и над хьюговской защитой они немало поработали. Опасность крылась в другом — в излишней хьюговской самоуверенности и узумакиевском упрямстве. Неджи вполне мог демонстративно затянуть бой, поиграть с противником и наговорить гадостей, доводя того до белого коленья, а Наруто с его дикой выносливостью долгий бой на руку, к тому же всегда существовала вероятность наличия в рукаве какого-нибудь неожиданного козыря. Да и просто того, что Наруто задавит Хьюгу многочисленными клонами. Любого хорошего бойца можно взять количеством. К тому же с Наруто точно не все так просто. Кин не знала, в чем там может быть дело, но слишком показательно отношение к нему в деревне. Его откровенно недолюбливали, а некоторые и опасались. Были ли у них на это причины? Что такого могли знать все взрослые, о чем не знали дети? Кин помнила свои первые дни в Академии. Она тогда совершенно не представляла, как правильно себя вести, поэтому старалась казаться как можно незаметнее, смотреть и слушать. То, что светловолосого мальчишку, вроде бы ничем не примечательного, кроме забавных отметин на щеках, обходят стороной, она заметила сразу. Смеются, но держатся на расстоянии и не берут в свои игры. И при этом никто вроде как ничего не знает. Светловолосый сирота с древней фамилией Узумаки. Интересно, знал ли сам Наруто, что он потомок одного из великих кланов? Из тех, кто возводит свою родословную к самому Рикудо-сенину? Ей казалось, что он ничего не знал о себе также, как и она сама. Правда, у Наруто была хотя бы фамилия. Кин тогда долго думала: подойти или нет? Поговорить, познакомиться, подружиться? К этому светлому и солнечному, несмотря на отношение окружающих, мальчишке тянуло, а у нее не было родителей, которые могли бы запретить общаться с ним. Но подойти сразу она так и не рискнула, а потом, выбирая между не слишком понятным и оттого настораживающим солнцем и ледяной отчаянной пустотой, она выбрала более понятную темноту. Как вести себя с Саске, ей было вполне понятно. Найти к нему ключи оказалось не сложнее, чем подобрать их к самой себе.

Но все это дела и мысли дней уже прошедших, а здесь и сейчас намного более интересно то, что происходило на арене. Пока что Кин не видела ничего неожиданного или настораживающего: Наруто вовсю использовал клонов, пытаясь завалить Хьюгу количеством, тот отвечал короткими и экономными ударами джукена. Для кого-то с сопоставимыми с узумакиевскими объемами чакры именно такая стратегия измора идеальна. Но хватит ли Наруто терпения? По той информации, которую они собрали, получалось, что терпение не самая сильная черта данного генина. С другой стороны, назвать Хьюгу терпеливым человеком тоже нельзя. Кин даже было интересно, у кого из них оно закончится раньше.

— Кайтен! — Неджи решил, что тратить чакру, выбивая клонов по одному — затея откровенно гиблая, и разобрался с проблемой одним ударом. Кин в который раз залюбовалась ровным течением чакры и не могла не оценить того, как красиво развеивались касающиеся вихря чакры клоны.

— Вот… идиот, — она хмыкнула, увидев, как один из «клонов» не развеялся после удара, а отлетел в сторону, хорошо приложившись о землю. Сама она никогда не пошла бы в подобную атаку, предпочтя понаблюдать со стороны и выждать момент. Тот самый момент, когда техника завершилась, а Хьюга замер на пару секунд, приходя в себя. Все действительно сильные техники требовали мгновений передышки после применения. Идеальный момент для атаки, которым Наруто не воспользовался, потому как только начал подниматься на ноги после удара. Впрочем, подняться полностью Неджи ему не дал. Этот момент они тоже отрабатывали на тренировках. Хьюга стремительно сократил разделяющее их расстояние.

— Хакке Рокуджуйон Шо! — красивая боевая техника, если уж попал в нее, то выбраться самостоятельно практически невозможно. Для любого другого противника все бы уже закончилось. Шестьдесят четыре выбитых канала чакры надежно перекрывали ее ток в организме. Невозможно применить ни ниндзюцу или гендзюцу, ни даже усилить удары тайдзюцу. А еще это дико больно. Кин попалась так всего пару раз и с того момента очень пристально следила за тем, какую стойку использует Хьюга, сближаясь с ней. Лучше уж попасть под огненный шар Саске, что она однажды и проделала. Крику было… хотя, перекошенная физиономия Учихи в тот момент стоила и ожогов, и всего остального.

— Он больше не сможет сражаться! — громко объявил Хьюга, отворачиваясь от скорчившегося на земле Узумаки. Однако принять какое-то решение судья не успел.

— Я еще не закончил, даттебайо! — Наруто встал и совершенно не выглядел человеком, собирающимся сдаться. Но что он мог сделать? Кин стиснула руками поручень, подаваясь вперед и до боли всматриваясь в происходящее на арене. Она не слишком хорошо видела и читать по губам на таком расстоянии просто не могла, но чувствовала эмоции. Неджи — спокоен, разве что самую чуточку раздражен этим упрямством и определенно не сомневался в победе. Наруто же… такой клубок эмоций. Ярких, обжигающих, словно их подпитывало что-то еще.

Это произошло практически мгновенно — один удар сердца, и на арене будто зажглось яростное пламя, опалило глубинной, звериной яростью и ненавистью. Вокруг Наруто словно сгустилось давящее колючее облако, и Кин задохнулась в нем, ощущая, как в голове будто набатом грохочет сотня гигантских молотов, обручем сдавливает виски. Ненависть резонировала с ненавистью, и гнев рвался на свободу. Чужой гнев и чужая ненависть. Она не видела, как на противоположной стороне схватился за голову Гаара и что-то зашептал, как отпрянул назад слишком много увидевший Хьюга, как разом напряглись АНБУ, и как предвкушающе подался вперед Казекаге, наблюдавший за поединками с трибуны для почетных гостей. Все поглотило алое марево. Чакра не управляет шиноби. Шиноби управляют чакрой. Наша сила — острейший клинок, но не ей, а лишь нашей воле решать, когда извлекать его из ножен.

Пальцы медленно огладили крошечную вмятину на поручне. Кин осторожно, словно сдерживая внутри пламя, выдохнула и поняла, что видит арену ровно так, как видела до того. Но реальность между тем потерпела существенные изменения. На арене резко ускорившийся Наруто теснил Неджи. Чакра из него буквально выплескивалась, делая каждый удар чрезвычайно опасным. Но джукен в очередной раз демонстрировал свою совершенную точность — Неджи держался. Точность и мастерство против грубой силы. Кин медленно разжала практически сведенные судорогой пальцы и глубоко вздохнула, стараясь успокоиться, оттеснить лишние эмоции и просто смотреть. Это все, что она могла сделать в данный момент. Просто смотреть на то, как Хьюга, понимая, что ни уклониться, ни отбить особенно яростный удар не сумеет, опять использует Кайтен, которым Наруто на этот раз просто отбрасывает в сторону, и он сразу атакует снова, вынуждая противника пропустить удар, а потом еще один. Узумаки шел напролом, пользуясь своим диким объемом чакры, выносливостью и открывшейся скоростью, и у Хьюги никак не получалось перехватить инициативу, сменить рисунок боя на более удобный. Будь он не один… кто-то бы уже зашел сбоку, отвлек, оттянул на себя внимание, давая возможность отдышаться и перегруппироваться, но финальные поединки индивидуальны. Но все-таки Неджи сумел собраться, уйти заменой от теснящего его противника. Жаль только не мог печать взрывную на деревяшке оставить. Кое-кто очень гордый не пользовался ни кунаями, ни даже взрывными печатями, хотя, вполне возможно, после этого боя что-то в этом вопросе и изменится. Наруто крутанулся на месте, мгновенно отыскивая ускользнувшую цель и снова атаковал, стремительно сокращая расстояние. Разумное использование Кайтена — не более двух раз за бой, но если Неджи сейчас не соберет сил на третий, то атака Наруто его попросту размажет. Удар. От столкновения чакры буквально гудел воздух. Все заволокло пылью, в которой ровным счетом ничего не видно. А когда она рассеялась, Кин увидела медленно поднимающегося из воронки Неджи. Наруто лежал в нескольких шагах от него. Победа? Она напряглась, изучая арену. Источники чакры. Раз. Два. Три. Три? Осознание длилось доли секунды, еще столько же потребовалось на принятие решения.

— СНИЗУ!!! — смешно, но Наруто использовал их излюбленный прием. Только вместо замены у него были клоны. А у Неджи — ни грана чакры и те проклятые две секунды дезориентации после Кайтена.

— Победитель — Узумаки Наруто.

Арена взорвалась аплодисментами. Чтож, она вполне готова признать, что это отличный бой. Но в данную секунду Кин куда больше занимал проигравший, чем победитель.

* * *

В небольшом медпункте, оборудованном под одной из трибун, царила тишина. Наверное, стояли какие-то звукоизолирующие барьеры. Это, несомненно, к лучшему. Слышать шум стадиона совершенно не хотелось, как не хотелось и видеть кого бы то ни было. Просто немного тишины, чтобы во всем разобраться, и, в первую очередь, в своих собственных противоречивых чувствах. Но когда хоть что-нибудь шло так, как он хотел?

— Живой? — Кин, неизвестно как миновавшая кордон медиков у дверей, нахально присела на край кушетки, подтянув колено к груди.

— Будешь злорадствовать насчет полена? — видеть ее сейчас тоже не хотелось, также, как и вспоминать слова, сказанные еще перед первым этапом. Которые оказались пророческими — его действительно победил генин из команды Гая. Странная штука — судьба, — и можешь уже начинать смеяться, ты же так тогда сказала.

— Пожалуй, нет, неподходящая ситуация, по-моему, — Неджи почудились нотки беспокойства в голосе Кин, так что он даже развернулся к ней, отвлекшись от ранее занимавшего все его внимание созерцания стены.

— Что это? Эта чакра… столько ненависти не было даже в Лесу Смерти, — мысль о том, что это беспокойство может иметь прямое отношение к результатам боя, Хьюге в голову даже не приходило. Кин никогда не придавала значения победам и поражениям, оценивая и то, и другое как опыт. Не всегда приятный, но неизменно полезный. Но вот что-то настолько необычное, как-то, что привиделось ему в мареве этой странной алой чакры, что вдруг вырвалась из Наруто, могло ее заинтересовать. И у Неджи где-то на самом краешке восприятия вертелась мысль, что он уже видел нечто подобное. Очень отдаленно похожее, но все же…

— Я догадываюсь, что это. Правда, никогда бы не подумала на Наруто. Хотя… логика в этом есть, но, — Кин оборвала себя и замолкла, прислушиваясь, — к тебе гости, кто-то сильный, — шагов Неджи не слышал, но в словах Кин в данную секунду не сомневался, поэтому перевел взгляд на дверь, напряженно гадая, кто же сейчас появится на пороге.

— Хиаши-сама? — он приподнялся и сел, разглядывая главу клана Хьюга. Не самый ожидаемый гость здесь.

— Оставьте нас, — Хиаши властно шевельнул пальцами, ни секунды не сомневаясь, что его послушаются. Однако Кин демонстративно медленно встала, коротко взглянув на Неджи и будто бы спрашивая согласия на то, чтобы уйти. Неджи вдруг стало очень интересно, попроси он ее остаться, чтобы из этого вышло? Но сейчас определенно не та ситуация, в которой следовало демонстрировать характер. Не тогда, когда чакры не хватает даже на то, чтобы активировать бьякуган.

Кин вышла, с чувством хлопнув дверью, но он мог бы поклясться чем угодно, что ушла она недалеко.

— Что вам нужно? — в своем текущем состоянии последнее, чего мог бы пожелать Неджи, это разговор с главой клана Хьюга. Только не сейчас, когда без чакры чувствуешь себя практически беспомощным, а по телу еще гуляет дрожь от подсознательного ужаса, который внушила та странная чакра, что продемонстрировал Наруто в конце боя.

— Я хотел бы поговорить о том дне, когда погиб твой отец. Вернее, рассказать правду о нем.

— И что же не является правдой в том, что Хизаши Хьюга выдали Молнии, чтобы спасти мирный договор и жизнь члена главной ветви? — он слишком устал, чтобы говорить вежливо и думать о том, кому и что говорит. Не хотелось ни говорить, ни слушать. Просто закрыть глаза и отдохнуть. А потом подумать о бое и обо всем остальном.

— Тогда я действительно был готов умереть, — Хьюга Хиаши, отводящий взгляд — достаточно странное зрелище, чтобы отбросить в сторону овладевающую Неджи апатию, даже без учета сказанных слов.

— Но умерли все-таки не вы.

— Не я. Старейшины и наш отец, который тогда возглавлял клан, решили отдать Молнии Хизаши, это так. Но окончательное решение твой отец принял сам. Не ради главной ветви и не ради главы клана, но ради жизни своей семьи и своего брата. Так он тогда сказал. Он просил передать эти слова тебе.

— Что-то долго вы их передавали, — Неджи почувствовал, как опустошение и усталость, поселившиеся внутри него после боя, вытесняются злостью, раздражением и поднимающейся в душе застарелой болью и обидой. На несправедливость, на этот мир, который почему-то покидают те, кого ты меньше всего хочешь отпускать.

— Потому что раньше ты бы мне не поверил.

— А что изменилось сейчас? Почему теперь я должен вам верить? — злость придала сил, вытеснила физическую боль, и он вскочил на ноги, сжимая кулаки. Вся выдержка и самообладание, которыми он обычно гордился, куда-то исчезли, но о них Неджи в эти минуты точно не вспоминал.

— Я хотел передать эти слова не как глава клана, а как брат Хизаши. Верь мне, — и тут случилось нечто, от чего Неджи разом растерял весь свой пыл, оседая на кровать, безмолвно открывая и закрывая рот — Хьюга Хиаши опустился на колени, касаясь лбом пола в унизительной позе раскаяния. Где-то совсем рядом мир отчетливо треснул и осыпался мельчайшими осколками.

— Встаньте, — Неджи с трудом вытолкнул из себя необходимые слова. Все это напоминало какой-то странный, невозможный сон. Может быть, он спит и ему снится кошмар, в котором Наруто вдруг оказался сильнее него, а Хиаши-сама стоит на коленях. Да, точно — это кошмар, и он сейчас проснется, и надо будет идти на финальные поединки. Неджи тихо засмеялся, обхватывая голову руками. А может быть, он просто сошел с ума?

— Неджи! Прием! — его совершенно бесцеремонно встряхнули, но смех от этого разобрал еще сильнее.

— Хьюга, б…! — от звонкой пощечины в голове прояснилось, и он смог вполне осмысленно посмотреть по сторонам, — полегчало? Один псих у нас в команде есть, и это Учиха. Так что не надо мне тут, — странно, что Неджи даже не услышал, как Кин вошла. Наверное, это случилось сразу после того, как Хиаши-сама скрылся из вида.

— А почему Учиха — псих? — мысли в голове были все еще какие-то медленные, ленивые и очень странные, но он изо всех сил старался привести их в порядок. Достаточно того, что кто-то видел эту вот совершенно не красящую его истерику.

— Потому что Учиха, ему положено. Фамилия обязывает, — очень понятно объяснила Кин и села рядом.

— А, — глубокомысленно отозвался Неджи и замолчал, разглядывая носки своих ботинок и пытаясь постичь глубинную связь между фамилией Учиха и их психическим здоровьем. Если верить всем тем слухам, что ходили об этом клане, связь тут самая прямая и состояла в том, что Учихи существовали отдельно, а психическое здоровье — отдельно.

— Там ведь поединки идут, — напомнил он, решив, что другим способом от совершенно ненужного ему сейчас соседства и сочувствия не избавится.

— Да, Досу победил Кибу.

— Значит, сейчас бой Саске.

— Угу, — Кин согласно кивнула, однако не двинулась с места. Кин, пропускающая нечто интересное в пользу сомнительного сидения — зрелище столь же странное, как и все остальное в этот безумный день. Хотя этому могло быть логическое объяснение, пусть и довольно зыбкое.

— Ты подслушивала.

— Само собой, — ни тени раскаяния Неджи не наблюдал. Хоть что-то оставалось неизменным.

— И что ты думаешь?

— Ничего не думаю. Но этому типу явно что-то от тебя надо, иначе не приходил бы с извинениями и откровениями.

— Не веришь в благие и бескорыстные намерения?

— Ни капли, — ответить Неджи не успел. Появившаяся бригада медиков выгнала всех лишних, чтобы не мешали им заниматься пациентами. Хьюга искоса глянул на бессознательного Кибу, у которого из уха текла тонкая струйка крови, и отвернулся к окну. Слишком много всего за один день, причем такого, к чему он никак не мог понять, как относиться. Одно радовало — он наконец-то остался один. Кибу, по причине его текущей молчаливости и неподвижности, можно и не считать.

* * *

На свое место среди наблюдателей Кин вернулась крайне неохотно. Ей казалось, что сейчас она нужнее совсем в другом месте. Но Саске жутко обиделся бы, если бы она пропустила его бой. Вот только на арене сейчас совершенно другая пара противников. Темари против Шикамару?

— Бои перенесли? — тихо спросила она у Наруто, который орал Шикамару что-то подбадривающее, но делал это настолько громко, что слов не разобрать. По нему совершенно не заметно, что он совсем недавно закончил весьма непростой бой.

— Да, Саске не явился. Его могут дисквалифицировать. Испугался, что ли?

— Нет, не дисквалифицируют, — Кин покачала головой, — этого боя слишком ждут. Ты б видел, какие там ставки. Если бы у нас было что поставить — могли бы озолотиться.

— И на кого бы ты ставила?

— Командная солидарность не оставляет выбора в таких случаях.

— Ха, тогда в моем бою ты бы проиграла.

— Не я одна, — Кин тихо фыркнула, — представляешь, сколько людей лишились кровно заработанных денег? На тебя никто не ставил.

— И зря, да. Я же сказал, что выиграю. Я никогда не отказываюсь от своих слов.

— Тебе повезло, что у тебя оказался козырь в рукаве, — Кин обернулась на Наруто, — но во втором круге поединков так просто уже не будет. Пожалуй, мне даже теперь хочется до него дойти, — если бы они могли только предположить заранее… да она силком впихнула бы Хьюге в зубы чакроподавляющие печати. Пусть бы Наруто их очень быстро сорвал, но секунда на то, чтобы еще раз выбить все тенкецу, у Неджи была. А там Узумаки уже и не встал бы. Конечно же, она прекрасно понимала, что жаловаться тут нечего. Скрывать свои сильные стороны — часть искусства шиноби, и, в данном случае, стоило говорить не о везении, а об умелом использовании этих самых сильных сторон. Но все равно отчего-то обидно, что столько усилий, столько подготовки и… такой результат. Пожалуй, собственный проигрыш Кин бы так не задел, все же, в отличии от ребят, она не считала эти поединки чем-то важным для себя.

— То же можно сказать и о тебе на отборочных поединках. Ли бы тебя размазал, — Наруто определенно не считал свой выигрыш везением.

— Размазал бы, — легко согласилась Кин, — именно поэтому я сделала все, чтобы не позволить ему сделать это. Тактика и ничего больше, — Наруто недовольно засопел и замолчал. Впрочем, продлилось его молчание недолго. Кажется, Узумаки тишину не переносил органически.

— Скучный бой. О чем только Шика думает, а?

— Шикамару как раз думает, — Кин наоборот наслаждалась состязанием тактиков. Сверху ей отлично было видно, что по арене Шикамару гоняет Темари вполне целенаправленно. Хотя, она и не могла толком понять, чего он добивается, — он отличный тактик. Думаю, ему всучат чунинский жилет, даже если он будет отбиваться руками и ногами.

— Это почему еще?

— Потому что он прекрасно умеет пользоваться главным оружием шиноби, — Кин полюбовалась тем, как Шикамару поймал свою противницу в теневую ловушку и… сдался. Нара такой Нара.

— А? — Наруто непонимающе моргнул и тут же недовольно заорал, — вот чего ты сдался, а?

— М-да, неудачное местечко я выбрала, — Кин поморщилась, провожая взглядом спрыгнувшего на арену Наруто. От вопля опять звенело в ушах.

— Следующий поединок — Кин против Канкуро.

Она глубоко вздохнула, успокаивая эмоции. Для этого поединка ей потребуется контроль, контроль и еще раз контроль.

— Я сдаюсь, — это прозвучало настолько неожиданно, что на стадион легла тишина. Что? На мгновение Кин даже подумала, что ослышалась, а потом в голове закружился целый сонм обрывочных мыслей — она не верила в то, что Песок испугался. Отказ им также без надобности, насколько она знала, часть заказов дайме Страны Ветра перенаправил в Коноху, то есть для Суны отказываться от сражения с шиноби Листа равносильно признанию в собственной слабости. Тогда почему? Между тем недовольный гул над стадионом становился все сильнее и сильнее, пока внезапно не оборвался. Да, выбрать более удачного момента для своего появления Саске и Какаши-сенсей просто не могли. Может, специально подгадывали?

* * *

Саске бесило ожидание. Но в данном случае у него просто не было выбора. Что-то надвигалось, вокруг на первый взгляд обычного Чунин Шикен закручивалась некая игра, правил которой он не знал. Больше всего это напоминало ощущение, что нечто мелькает за уголком глаза, но движется слишком быстро, чтобы рассмотреть подробнее. Все вокруг напоминало до предела сжатую пружину. Шаринган читал это по напряженной спине Какаши-сенсея и гулу стадиона, который находился совсем рядом. Глупо, что они не могли посмотреть боев. Даже не слышали толком, что происходит на арене. Саске скрестил руки на груди, упираясь затылком в стену. Его бой будет последним. Все из-за Орочимару. Из-за него Саске на целый месяц в компании Какаши-сенсея засунули подальше от деревни, запретив кому-либо что-то говорить, правда, он не сомневался, что его сокомандники прекрасно поймут, в чем дело. Из-за Орочимару он теперь торчал здесь и ждал непонятно чего. Не хотелось думать, что Какаши-сенсей все же решил добиться дисквалификации и не пустить Саске на арену. Если это так — он пожалеет.

— Пора, — Какаши-сенсей встрепенулся, быстро складывая печати. К выходу они подготовились. Шаринган автоматически считал технику и уложил ее куда-то в подсознание. Когда будет нужно, Саске сумеет вспомнить ее и повторить. И показать кому-то еще.

Шум арены бил по ушам, заставляя с сожалением вспоминать тихое ущелье, в котором он провел последний месяц. Но предвкушение боя, сильного противника напрочь вытесняло неприятие толпы. Они хотят зрелища? Они получат зрелище.

Странно, но на арене была не та пара противников, которую Саске ожидал увидеть: Наруто (откуда он только взялся, ведь его бой должен быть первым!) и Шикамару, которые шли в сторону одной из верхних лестниц. В расписании боев поменяли что-то еще?

— Имя? — ленивый голос экзаменатора отвлек Саске от попыток отыскать на верхних ярусах свою команду. Без шарингана их не разглядеть, но активировать додзюцу до боя не стоило.

— Учиха Саске, — представился он под аккомпанемент взорвавшейся криком арены.

— Хорошо, — экзаменатор перекинул сенбон в противоположный уголок рта. — Гаара, спускайся. Какаши-сан, покиньте арену. Места для зрителей выше.

Сенсей что-то сказал ему напоследок, но все внимание Саске уже сосредоточилось на противнике. Гаара выглядел еще более безумным, чем в их последнюю встречу. Он что-то бормотал себе под нос и улыбался так, что даже Учиху невольно пробирало. Он досадливо отмахнулся от постыдной дрожи и активировал шаринган. Стоило заранее подготовиться к возможным сюрпризам.

— На этот раз это будет хорошая кровь. Обещаю, мамочка. Самая хорошая, — прочитал он по губам бормотание Гаары. Безумец. Совершенный безумец, как и… Он не дал себе закончить мысль, целиком и полностью сосредотачиваясь на настоящем. Гаара сдавил голову руками, и спустя мгновение его лицо приняло спокойное выражение, даже безумия в глазах стало меньше.

— Начали! — экзаменатор дал отмашку, и Саске сразу же атаковал, бросив в противника несколько кунаев для проверки. Песок отреагировал мгновенно: вылетел из тыквы за спиной Гаары, создавая перед ним плотную завесу. Быстро, но он может быть еще быстрее. Учиха довольно усмехнулся и ускорился, атакуя из разных положений и отслеживая движение песка. Как он и предполагал — беспорядочно и реагирует строго на угрозы. Пока что ни один его удар не достиг цели, но все-таки песок самую малость запаздывал. Отлично. Саске снова ускорился, выкладываясь на этот раз уже на полную, и атаковал, вполне успешно опережая песок. Чем-то это напоминало его первые тренировки с Хьюгой, когда глаза уже видели удар, а вот руки категорически не успевали его отразить. Ситуация, удивительно раздражающая его тогда, сейчас, стоило оказаться по другую ее сторону, наполнила его вполне приятным чувством превосходства, усилившимся, когда кулак наконец достиг своей цели. Удар, еще удар, по совершенно немыслимой траектории, выскользнуть из смыкающихся песчаных объятий, атака с другой стороны — и вот уже Гаара отлетает в сторону, проехавшись боком по земле. Песчаная броня его пошла трещиной, а в глазах — ни капли разума, только какая-то звериная злоба и жажда крови. Злость его подпитывала, и атаки песка стали намного быстрее и опаснее, но их все еще недостаточно для того, чтобы доставить много проблем.

В душе Саске ликовал, буквально упивался ощущением силы, тем, что наконец-то не надо убегать и прятаться ему, а он может нападать и видеть результат своих действий. Теперь черед прятаться настал для других. Например, для Гаары, поразительно быстро свившего вокруг себя песчаный кокон. Саске еле успел увернуться от всех тонких и острых песчаных шипов. Он досадливо стер с лица кровь и отошел подальше. Если подумать, то уход Гаары в глухую оборону был ему на руку. И Учиха не собирался давать ему время на то, чтобы закончить какую-нибудь технику. Не больше, чем понадобиться ему самому, чтобы завершить свою. Саске отошел подальше: ему нужен разгон и пространство — сконцентрировался, собирая чакру в руке, так много, как только сможет удержать на грани болезненных спазмов и немеющих пальцев. Теперь самое главное — удержать технику, не дать ей испариться до того, как она достигнет цели. Для этого нужен хороший разгон. И Саске побежал, выжимая из тела всю возможную скорость под пение тысячи маленьких птичек-молний, что сейчас щебетали в его руке.

— Чидори! — яростная чакра молнии соприкасается с песком. Когда Какаши-сенсей только начал объяснять эту технику, он нарисовал для удобства схему взаимодействия стихий. Молния превосходила землю, и Саске не сомневался, что одолеет песчаную защиту Гаары. Вот только некоторых факторов все же не учел. Там, в коконе, Гаара неразборчиво выл от боли, по пальцам стекали густые пряные капли крови, а песок совершенно независимо от него цепко держал Учиху за завязшую в коконе руку, постепенно сдавливая. Саске не собирался позволять ему закончить начатое. Пропустив через руку небольшой заряд электричества, он выдернул ее из плена и торопливо отскочил подальше, спасаясь от странной лапы, внезапно отделившейся от общей песчаной массы и безошибочно атакующей его. Саске успел рассмотреть странные голубоватые узоры на песке, а потом взглянул в проделанное его техникой в песчаной броне отверстие. Там, с другой стороны, что-то было. Нечто настолько жуткое, что немигающий взгляд того, что никак не могло быть обычным генином, буквально пригвоздил его к земле, разом заставив вспомнить и о птицах, и о подстерегающих их змеях. Длилось это совсем недолго, а потом песчаная защита начала осыпаться, оставляя только Гаару, отчаянно зажимающего рану в плече рукой. А глаза у него, что удивительно, — совершенно осмысленные.

Саске усмехнулся: этот бой определенно ему нравился, и чем дальше, тем больше. Вот только закончить все здесь и сейчас им не суждено. Он упустил, что в этот момент происходило на трибунах, зато прекрасно увидел смену позиций на самой арене, когда Гаару прикрыла остальная часть его команды во главе с их… наставником? Сопровождающим? Саске оглянулся на судью, пытаясь понять, что делать с таким вопиющим нарушением правил, однако ни одного вопроса задать не сумел. Зрители спали. Это было бы удивительно мирным зрелищем, если бы между ними не сновали шиноби со знаками Звука на хитаях, если бы трибуна Хокаге внезапно не отгородилась плотным фиолетовым барьером. Но его противник — намного ближе.

Экзаменатор встал рядом с ним, как-то разом растеряв свою сонливость и вальяжность, и не сводил глаз с нехорошо улыбающегося джонина Песка.

— Темари, Канкуро, берите Гаару и пока уходите. Продолжите миссию после того, как приведете его в порядок, — сухой приказ, из которого Саске понял одно — его противник исчезает, вернее, его буквально уносят эти двое, выцарапывая победу у него из-под носа.

— Прости, но экзамен придется завершить, — даже с шаринганом Саске не увидел быструю атаку шиноби Песка, которую их экзаменатор принял на кунай. Даже сенбон свою выплюнул и вдруг стал серьезным и опасным.

— Постарайся догнать их, но не удаляйся слишком далеко от деревни, — отдал он приказ и стремительно атаковал противника, давая Учихи необходимую фору. Возможно, в другой раз Саске и возмутился бы тем, что им так нагло помыкают, но сейчас слова экзаменатора полностью совпали с его собственными желаниями — догнать, вернуть, доказать свою силу. Не только Гааре требовалось доказывать собственное существование. Я живу, чтобы чувствовать кровь. Когда последнее дыхание покидает тело, я ощущаю, что все-таки еще жив. Удивительно, но Гаара смог отыскать их с Какаши-сенсеем в том вроде как тайном ущелье. Отыскать, чтобы сказать эту чушь про кровь — Саске так и не понял, что за этим скрывалось. Но даже это сейчас не имело значение. Только он сам и его цель, которая стремительно удалялась от арены в сторону леса. Саске рванул следом, не слишком задумываясь о последствиях, в частности, о том, что он будет делать, когда окажется один против троих.