Декабрьская фантасмагория (джен)

«Судя по всему, таинственный даритель абсолютно уверен в своей безнаказанности, — думал Сасори. — Это ж надо — намекнуть Кисаме и на его происхождение, и на его вечное одиночество! И правда, камикадзе. Если так, то вариантов того, кто он, не так уж много…»

Дед Мороз огладил бороду, растрепавшуюся от того, что Кисаме на полной скорости пронесся мимо него к выходу, и в первый раз в жизни задумался о том, правильно ли выбрал профессию. Рабочие обязанности Деда Мороза требовали многого — и чувства юмора, и неутомимости, и изобретательности. И всего этого у него было в избытке. Но вот с необходимостью обороняться от тех, кому он дарил подарки, легендарный старик столкнулся впервые. И соответствующих навыков у него не имелось…

«Говорили ведь мне — не соглашайся на роль НМП! Не то, не ровен час, в такой фанфик засунут — мало не покажется… А я, как дурак, захотел новых ощущений. Что ж, сам виноват, — мысленно упрекал себя Дед Мороз. — Ну ничего, у меня тут остались только двое. Закончу с ними — и бегом отсюда, пока не прибили. Я хоть и бессмертный, но попробуй объясни потом ребятишкам, почему у меня фонарь под глазом, борода клочьями и халат в дырках. Такого удара не выдержит даже мой проверенный веками авторитет. Разве что в России не удивились бы такому моему виду — там в анекдотах я порой и похуже выгляжу… А вот в других странах такого не потерпели бы. И тогда — прости-прощай казенная вилла в Лапландии, пенсия и прочие блага. Впрочем, не будем о грустном, ведь всё обошлось… Итак, кто там у меня следующий по списку?»

Акацуки глядели на гостя неприветливо, но нападать не торопились. Про себя каждый из них ждал какого-то логического окончания раздачи подарков. Правда, представляли они себе это окончание по-разному. Общим было лишь одно: желание узнать имя дарителя.

Только Тоби и Какузу пока было не до вопроса «Кто?» Этих двух всё еще занимал вопрос «Что?»

Какузу настороженно хмурился. Поначалу он был не прочь получить подарок, пусть даже бесполезный. Ведь бесплатно дают! Однако случай с Кисаме заставил его засомневаться в том, что халява — это всегда праздник. В первый раз в жизни Какузу не хотелось получить что-то даром — более того, он предпочел бы, чтобы о нем сейчас забыли. Но нет! Голос Деда Мороза, приободрившегося после ухода Кисаме, прозвучал свежо и весело:

— А этот дар — вам, уважаемый Какузу! И этот текст — тоже: «Зная ваше трепетное отношение к энергетике финансовых потоков и умение видеть их буквально во всем, позвольте преподнести вам этот символический предмет, наделенный свойством аккумулировать финансы и более того — увеличивать их объем».

— Таки копилка! — ухмыльнулся Хидан.

— Бери выше — печатный станок! — с надеждой сказал Дейдара.

— А может, счет в банке? — с интересом спросила Конан и с вызовом покосилась на Пейна.

Отплакавшись, девушка перестала терзать себя и примирилась с мыслью об измене возлюбленного. Теперь ее планы мести были трезвыми и рассудочными, без капли эмоций. Однажды, давным-давно, Пейн прочитал ей чей-то афоризм: «Месть — это блюдо, которое подают холодным». Ей навсегда запомнился этот мудрый рецепт…

Полагая, что и этот подарок посвящен Пейну, синеволосая вдруг ощутила тревогу несколько иного рода. Если наглая блондинка тем самым намекает на умение главы акацуки делать деньги, то не означает ли это, что у него есть где-нибудь крупная заначка, о которой не знает даже она, Конан? Ради того, чтобы выяснить, где именно, стоило повременить с местью…

Любопытно, что примерно те же мысли мелькали в голове у Пейна, но насчет Какузу. Лидер-сама уже давно подозревал казначея в том, что тот кладет себе в карман изрядную часть поступлений в общак организации. Однако поймать его за руку Пейну никак не удавалось.

«Неужели наш не в меру осведомленный даритель раскроет всем финансовые тайны Какузу? — размышлял Пейн. — Вот это было бы полезно! Это не то что над Кисаме прикалываться — тот от приколов все равно не станет ни умнее, ни красивее. А вот Какузу, глядишь, от такого подарочка перепугается и перестанет воровать. Ну, хотя бы на какое-то время…»

Пейну не терпелось обсудить свою догадку, и он обратился к Сасори:

— Что это за предмет такой, по твоему мнению?

— «Наделенный свойством аккумулировать финансы и более того — увеличивать их объем»? — процитировал Сасори. — Думаю, это зеркало…

Пейн разочарованно вздохнул. Умение нестандартно мыслить всегда было сильной стороной Сасори…

Какузу стоял рядом с Дедом Морозом ни жив ни мертв. Да уж, сегодня на редкость неудачный день. Расходы на пластическую операцию, подлинная стоимость шелка, неудачная попытка сэкономить на шляпах — все выплыло наружу. Даже телевизор этот злосчастный — и то припомнили. И выручил-то за него всего ничего — такое было старье! А уж крику-то, крику… Что же еще ждет его сегодня?

«Предмет, наделенный свойством аккумулировать финансы и более того — увеличивать их объем», — крутилась в голове Какузу пугающая формулировка. — Что это такое, и гадать не приходится — и так ясно. Это мой гроссбух с двойной бухгалтерией… Какую же из моих драгоценных операций выволокут на свет божий? Неужели вот эту… Ой, а может, вот эту… Или вообще вон ту? Нет, об этом даже подумать страшно. А ведь Пейн наверняка прикажет дать ему это почитать, и отказаться будет невозможно… Это конец. Если они выгонят меня, как сделали это с Орочимару, я останусь без гроша. Заначка, которую я припрятал неподалеку в скалах, не в счет — там больше чем на пять лет обеспеченной жизни не хватит… Спасибо, кстати, Кисаме — если бы не он со своей любовью к одиноким прогулкам, я бы в жизни не нашел такого отличного местечка. Я-то думал, он тоже что-нибудь ценное заховал от нас от всех подальше, раз полез в такую хорошо замаскированную расселину. Вот и решил проследить за ним. А он там, оказывается, стихи пишет и тетрадку в скалах прячет… Вот уж никогда бы не подумал! Я даже немного позавидовал ему. Хорошо этому Кисаме — ему нечего терять, кроме своей глупости…»

Дед Мороз достал из почти пустого мешка маленькую коробочку и протянул ее Какузу. Казначей взял ее дрогнувшей рукой. «Что-то маловата для гроссбуха… — подумал он. — Неужели флешка? Надо же, уже оцифровали… Быстро сработано, ничего не скажешь. А ведь я так тщательно зашифровывал все свои записи! Даже маскировал их под хокку!»

Какузу содрал с коробочки упаковку из зеленой бумаги с узором в виде знака доллара, открыл крышку… Внутри блеснуло крупными драгоценными камнями нечто, напоминающее огромную брошь.

Обрадовавшись, Какузу быстрым движением выхватил эту вещь из коробочки — и чуть не застонал от разочарования. У него на ладони лежала «денежная лягушка» — талисман фен-шуй, который, по поверью, помогает разумно тратить и приумножать финансовые средства. Лягушка была дешевая и на редкость аляповатая: гипсовая, раскрашенная под бронзу, с огромными яркими стразами на спине. В ее распахнутый рот была вложена записка. Казначей развернул листок и прочитал: «Сюда нужно положить монетку. Не пожадничай, Какузу, а то не сработает!»

Когда разочарование от того, что самоцветы на поверку оказались стразами, прошло, казначей вдруг осознал, как же ему повезло. Все его страхи оказались напрасными! Значит, никто ни о чем не пронюхал, ни об одной из его махинаций! Все осталось по-прежнему шито-крыто. Ну, не считая шелка, телевизора и прочей мелочевки… Он издал глубокий вздох облегчения и услышал, как кто-то эхом вздохнул у него под ухом. Какузу повернулся и увидел Тоби, таращившегося на лягушку.

— Можно ее потрогать? — восхищенно спросил Тоби.

— Можешь даже насовсем забрать, — на радостях Какузу был щедр как никогда. — А монетку туда ты уж сам положи, у меня сейчас мелочи при себе нет…