Декабрьская фантасмагория (джен)

Наконец Пейн вздохнул и негромко проговорил: «Я так и думал…» С лица его окончательно сошло то выражение, которое так напугало Тоби. Теперь на нем читалась только усталость.

— Значит, без Орочимару здесь всё же не обошлось! А я, кстати, сразу на него подумал! — выпалил Хидан.

Сасори посмотрел на него с недоверием, Кисаме — презрительно. А Тоби, дернув мечника за рукав, воскликнул:

— Кисаме-сама, а помните, вы еще говорили — откуда, мол, этот даритель так хорошо знает всех нас! А вот откуда! Нет у Орочимару никакого знакомого, о котором он говорит в письме, врет он всё! Этот даритель он сам и есть! Этот Орочимару — он ведь тоже здесь жил когда-то, верно? Как же ему всех нас не знать?

После этих слов все уставились на Тоби, но никто не ответил ему. Наконец Кисаме медленно произнес:

— Верно-то верно. Только вот одна неувязочка получается… Тебе, Тоби, этот самый даритель посоветовал спросить объяснений у того, с кем ты спишь. А в те времена, когда Орочимару был с нами, ты, Тоби, еще не… Короче, вы с Дейдарой тогда еще не были напарниками и не делили вашу нынешнюю комнату. Откуда же Орочимару узнал, с кем ты спишь сейчас?

Тоби вздрогнул. Дейдара, запустив пальцы в длинную челку, прикрыл разлохмаченными прядями резко побледневшее лицо.

— А вот мне кое-что другое интересно, — задумчиво проговорил Пейн, испытующе взглядываясь в своих подчиненных. — Откуда Орочимару вообще узнал о Тоби? Ведь когда Орочимару состоял в нашей организации, Тоби был еще… Я хочу сказать, Тоби здесь еще не было. Кто может ответить мне на это вопрос, а?

Дейдара понял, что медлить нельзя. Он резко откинул челку со лба и высказался по сути дела. За те несколько секунд, пока Кисаме и Пейн излагали вслух свои сомнения, подрывник успел продумать все варианты. Правильный, по его мнению, ответ на вопрос Пейна был вот каким. Орочимару просто-напросто собрал сведения о нынешнем составе организации и узнал, что теперь Дейдара — напарник Тоби. И, конечно же, старый змей отлично понял, что Тоби — это Мадара, с которым произошло что-то непонятное и явно нехорошее, раз уж в результате истинный лидер акацуки утратил свой авторитет. (Вот это, насчет Мадары, Дейдара при всех не сказал — пусть и дальше думают, что Тоби не в курсе…) А далее, мол, если уж появился в организации некто Тоби, то логично было предположить, что они с напарником делят одну комнату. Ведь Орочимару не понаслышке знал о внутреннем распорядке организации — в свое время он и сам делил эту комнату с Дейдарой. И мог предположить, что после его ухода это место займет Тоби…

Кажется, главу организации убедила версия Дейдары. Остальные вроде бы тоже не собирались дискутировать на этот счет. «Да, судя по всему, так оно и было», — подумал лидер-сама. Действительно, не оставлять же было глупого мальчишку жить в бывших апартаментах Мадары! Еще натворит что-нибудь — там ведь полным-полно артефактов и секретных свитков, да таких, что сам Пейн их до сих пор еще не все изучил…

Между прочим, лидер-сама так и не решился занять комнату Мадары после неожиданного перевополощения того в Тоби, несмотря на то, что она была чуть ли не в три раза больше их с Конан спальни. И это опасение Пейна о многом говорило его подчиненным…

В итоге наглухо запертое бывшее обиталище Мадары стало считаться у акацуки чем-то вроде «комнаты с привидениями». Юному Тоби все так прямо и заявляли, что там по ночам появляется злой дух. Парнишке оставалось лишь утешаться мыслью, что ему, по крайней мере, не нужно проходить мимо двери этой страшной комнаты — она располагалась в тупиковом конце коридора, за их с Дейдарой спальней.

Но все равно радости в таком соседстве было мало. Каждый раз, выходя ночью в туалет, Тоби косился на жуткую дверь слева. Порой ему казалось, что она слегка распахнута, но он гнал от себя эту мысль. Единственный ключ от этого помещения, насколько знал Тоби, хранился у Пейна, а тому и без посещения «комнаты с привидениями» было чем заняться в поздний час. На памяти Тоби лидер-сама заходил туда всего несколько раз, причем только днем и весьма ненадолго.

Конечно, в пещере без разницы, что ночь, что день — там всегда темно. Но ведь духи и без освещения знают, когда наступает ночь — их законное время. Поэтому днем Тоби поглядывал на мрачную дверь почти без опаски. Зато ночью, особенно в полнолуние, он старался вообще лишний раз не бросать на нее взгляд. Он знал, что в полнолуние для призраков наступает настоящее раздолье…