Декабрьская фантасмагория (джен)

Приняв решение, Гаара вечером того же дня отправился за зеркальцем сестры, а на следующее утро попробовал подвести глаза, укрывшись в "Комнате Синей Бороды". Но эксперимент закончился неожиданным провалом: когда один глаз был подведен, да и второй уже почти — тоже, кисть с жидким лайнером, соскользнув с верхнего века, попала Гааре под ресницы. Глаз тут же пронзила резкая боль, началось жжение. Бросив зеркальце, парень стал тереть глаза руками, отчего резь только усилилась, возникнув и в другом глазу.

Прекратив панику, казекагэ, превозмогая боль, выпрямился и стал действовать хладнокровно, как подобает ниндзя. Завинтил футлярчик с подводкой и сунул его в карман. Достал из другого кармана ключ, ощупью нашел и отпер дверь. Выйдя из "Комнаты Синей Бороды", Гаара запер за собой дверь и кое-как добрался до своих покоев. Там он смыл злополучную косметику водой с мылом. Но глаза болели по-прежнему, их словно жгло огнем...

Казекагэ вынужден был вызвать медика. Увы, пришлось врать старику буквально во всем, так что на правильный диагноз Гаара не рассчитывал. Теперь ему оставалось только одно: ждать возвращения Канкуро и Темари, чтобы вручить им тот проклятый флакончик — пускай отнесут его куда надо, чтобы проверить на наличие ядов, да так, чтоб никому и в голову не пришло, что это по личному поручению казекагэ...

Брат и сестра должны были вернуться сегодня, примерно в полдень. Так и произошло: в начале первого коридор огласился резким встревоженным голосом Темари, а затем они с Канкуро вдвоем ворвались к Гааре. Казекагэ прежде всего спросил у них, где медик. Выяснив, что тот вышел, чтобы принести свежую примочку, а значит, кроме них троих, в комнате никого нет, Гаара рассказал брату и сестре всю правду и вытащил из кармана маленький черный футлярчик.

— Это надо проверить на яд... — тихо сказал он.

— Зачем? — удивилась Темари. Канкуро хмуро глянул на нее и взял футляр у брата.

— Что значит "зачем"? — рассердился Гаара. — Эта штука обожгла мне глаза!

— А ну дай гляну! — Темари выхватила у Канкуро тюбик лайнера, внимательно оглядела его и громко хмыкнула.

— Всё ясно...

— Что там? — в голос вокликнули ее братья.

— Вот, гляди! — она указала Канкуро на надпись мелким шрифтом на донышке тюбика.

— Ну? — Гаара от волнения открыл глаза, но тут же, застонав, закрыл их снова.

— Понятно... — медленно произнес Канкуро. — Надо же, как не повезло...

— Ну, а я о чем! — недовольно процедила Темари. — Я так и знала! А ты что, думал, я ни с того ни с сего, что ль, такой фигней пользоваться перестала? Или может, ты поверил в эти глупые басни, что я не крашусь из-за каких-то там идейных убеждений?

— Мне что, применить к вам обоим Песчаный Гроб? — зловещим тоном поинтересовался казекагэ. — Или все-таки скажете, в чем там дело?

— Скажем, скажем... — по-прежнему недовольно, но с заметным облегчением в голосе отозвалась Темари. — Дело там в трех словах: "Made in China".

Гаара помолчал, переваривая информацию, которая ему мало о чем говорила. А затем осторожно спросил:

— И что?

— И ничего, — уже почти весело ответила ему сестра. — Пойду, скажу лекарю, чтобы заварил для примочек ромашку, календулу и еще некоторые травы — полный рецепт я до сих пор помню наизусть. Готовится быстро, за полчаса. Все эти растения есть в наших теплицах. Средство проверенное: сама пользовалась когда-то. Через часик всё пройдет — гарантирую! А ты отдыхай пока... И больше с этой дрянью не возись, ладно? Ой, повыбрасываю я твои посылки к чертям собачьим, вот увидишь!

Она встала и устремилась к выходу, поманив за собой Канкуро. Тот поднялся и вышел следом за нею. За ними оглушительно захлопнулась дверь: Темари никогда ничего не делала наполовину, и радовалась она тоже всегда в полную силу.

Довольная, что с младшим братишкой не произошло ничего страшного, Темари заскочила к медику и проинструктировала его, а потом как на крыльях полетела в свою комнату. Ей не терпелось выполнить маленький, но очень важный обряд, который она совершала всегда, когда возвращалась с миссии — поздороваться с фотографией Шикамару, стоящей у нее на комоде в роскошной золоченой рамке...

Гаара, оставшись один, погрузился в размышления. Слова сестры принесли ему двойное облегчение. Казекагэ был рад, что его внезапная болезнь вполне излечима. Да что там — это, кажется, и не болезнь вовсе, а так, легкая бытовая травма... Но еще больше согрело ему душу обещание Темари выбросить его посылки. Слова, которые еще совсем недавно он воспринял бы как грубое вмешательство в его личные дела, теперь звучали как обещание свободы. Гаара подумал, что не так уж и плоха идея поручить брату и сестре незаметно, в несколько приемов, вынести всё это косметическое барахло из резиденции, отвезти очень далеко и уничтожить. Может, никто ничего и не заметит. И тогда одна из двух проблем в его жизни наконец-то исчезнет...

Жаль, что другую его проблему им не под силу решить. Это вообще никому не под силу... Отгоняя мысли о той, другой проблеме, Гаара терпеливо дожидался лекаря. Конечно, потребуется некоторое время на приготовление нового настоя. Ну да ничего, ради такого дела можно еще немного подождать, превозмогая боль.

Шли минуты... Наконец тихо скрипнула дверь. "Быстро управился!" — одобрительно подумал казекагэ о старом медике. Прозвучали легкие шаги, и на закрытые глаза Гаары легла новая примочка: мягкая ткань едва уловимо пахла ромашкой и чем-то еще, приятным и успокаивающим. А затем нежная рука ласково погладила его по щеке и знакомый девичий голос тихо произнес:

— Всё будет хорошо, Гаара-кун...

Казекагэ оцепенел. Он с трудом поднял руки, ставшие внезапно какими-то деревянными, чтобы наконец-то обнять ту, которую так долго ждал.