Сокровища Волдеморта (джен)

Утром, вручив похмельному Долохову мелочь на пиво, Северус и Люциус направились к Уизли. Многодетная семья жила в деревянном доме с покосившимся фундаментом и прохудившейся крышей. Возле крыльца валялись дырявые котлы, резиновые сапоги и какие-то обрезки проводов. По двору лениво бродили куры.

Люциус, с отвращением обозрев окружающий ландшафт, подошел к дверям. Северус держался чуть позади него.

— Люц, а ты придумал предлог, под каким мы явимся? Нельзя же просто так прийти к людям и сказать: отдайте нам стул!

— Командовать парадом, — усмехнулся Малфой и извлек из кармана удостоверение члена Попечительского совета школы «Хогвартс», — буду я. У меня есть право проверять условия, в которых проживают ученики. А ты к тому же учитель. Как говорится, друг детей... Да, ты уволился, но Уизли-то этого еще не знают. Так что не тушуйся. И побольше цинизма — людям это нравится.

Он решительно постучал и, не дождавшись ответа, вошел — дверь была не заперта. Северус последовал за ним.

Их встретила какофония самых разнообразных звуков. Миновав прихожую — при этом Люциус запнулся о стоящее у порога ведро и чуть не упал — они оказались в небольшой светлой комнате, где рыжеволосый аккуратно одетый мальчик в очках играл на волынке, надувая щеки. Двое великовозрастных молодых людей исполняли не совсем приличную шотландскую песенку — Северус вспомнил, что эти куплеты он как-то слышал от подвыпившей Минервы на дне рождения Дамблдора. Отец семейства, Артур Уизли, долговязый мужчина в очках, такой же рыжеволосый, как сыновья, только уже лысеющий, стоял у окна, слушал и застенчиво посмеивался, то и дело заливаясь румянцем.

Люциус откашлялся.

— Песни народностей? Хм... Очень интересно.

Мальчик с волынкой и молодые люди замолкли, а Артур повернулся к вошедшим:

— В чем дело, господа?

— Инспекция, — Люциус предъявил удостоверение.

Артур смутился.

— Конечно... Прошу вас. Мы тут с мальчиками... музицировали, знаете ли...

— Я вижу, — саркастично усмехнулся вошедший в роль проверяющего Северус, подняв одну бровь, от чего младший из находящихся в комнате Уизли машинально заправил рубашку в штаны и вытянулся в струнку, а два его старших брата вздрогнули. Ученикам Хогвартса, даже бывшим, поднятая бровь трудовика и его вкрадчивый голос, сулящий снятые баллы и отработки, еще долго снились в ночных кошмарах.

Из кухни выглянула полная и тоже рыжеволосая женщина в фартуке — Молли Уизли, мать семейства.

— Артур, кто там? Ой, господин учитель... И вы, мистер Малфой... Чем обязаны?

Артур шепнул ей что-то на ухо, она посторонилась, и гости прошли на кухню.

Там на плите жарились оладьи, вокруг стола сидели рыжие дети в количестве четырех — три мальчика и девочка, и еще какое-то существо непонятного пола, закутанное в полосатый махровый халат с капюшоном. Вид у него был, без преувеличения, жуткий — бледная кожа, покрытая прыщами, выпирающие зубы, костлявые трясущиеся руки. Впрочем, ело оно за четверых, с громким чавканьем и урчанием.

Люциус довольно бесцеремонно прошел по кухне, заглядывая во все шкафы и спрашивая у Молли, на каком масле она жарит оладьи, не вредно ли это детям, хватает ли им витаминов в пище, достаточно ли калорий они получают. Взяв с тарелки одну оладью, прожевал и одобрительно кивнул. Затем перевел взгляд на существо в халате.

— А это что за упырь? Он же у вас детей объедает! Непорядок.

Люциус достал из кармана блокнот и что-то черкнул в нем. Молли нахмурилась и уперла руки в бока, Артур покраснел и, откашлявшись, извиняющимся тоном произнес:

— Это не упырь... Это сирота. Наш дальний родственник.

И вздохнув, развел руками, как бы говоря — ничего не поделаешь, раз такая родня досталась.

Малфой и Снейп обошли весь дом — и комнаты детей, и спальню Артура и Молли, и гостиную, и чердак, где жил этот родственник-упырь. Малфой попросил у Северуса рулетку и в каждой комнате что-то замерял, время от времени издавая нечленораздельные звуки, вроде "Хм... Мдааа... Угу... Ну-ну..." Артур и Молли не отставали от проверяющих ни на шаг и то и дело тревожно переглядывались. А у Люциуса и Северуса настроение все больше портилось — стула нигде не было.

Зашли они и в сарай, где у Артура была мастерская. Уизли слыл в Оттери-Сент-Кэчпоул народным умельцем, и все соседи приносили ему утюги, пылесосы, кофемолки и прочие бытовые приборы для починки. Налогов он, конечно, не платил — Малфой это понял по тому, как напрягся Артур. Люциус многозначительно хмыкнул и замерил стенки сарая, в то время, как Северус копался во всей этой рухляди. Но стула не было и здесь.

— Господа, — предложил, снова заливаясь румянцем, Артур, когда они закончили проверку, — прошу вас отобедать чем Бог послал.

На обед Бог послал семье Уизли бутылку домашней вишневой наливки, луковый суп с сырными гренками, мясные шарики, тушеную баранину с овощами и ревеневый пирог с заварным кремом. Откушав, Люциус пришел в благодушное настроение. Уже вставая из-за стола, он даже попытался сделать Молли изысканный комплимент, сравнив ее с богиней домашнего очага, но запутался в греческой и римской мифологии. Выручил его Артур, который достал из шкафчика бутылку наливки и протянул ее Люциусу, все так же застенчиво улыбаясь.

Малфой оскалился:

— Дача взятки должностному лицу при исполнении служебных обязанностей?

За время, пока Малфой находился под стражей в качестве обвиняемого, он выучил Уголовный кодекс почти что наизусть.

— Шутка, — успокоил он побледневшего Артура, рассмеялся и, благосклонно кивнув, принял из его рук бутылку и передал Северусу, который убрал ее в свою объемистую сумку. И напоследок решил задать прямой вопрос: — А скажите, Артур... Почему в вашем доме такая скудная меблировка? Даже посидеть со вкусом абсолютно не на чем.

— Как же не на чем? — обиделась Молли. — У нас есть стул, гамбсовский.

— Вот как? Мы его не видели.

— Да уж, — подтвердил Северус и поднял бровь. Двое рыжих мальчишек-близнецов, поймав его взгляд, уставились на него с ангельски-невинным выражением одинаковых лиц. Но еще никому из малолетних хулиганов не удавалось провести Северуса Снейпа. Он чуть наступил Малфою на ногу, тот едва заметно кивнул.

Наконец, провожаемые радушными хозяевами, гости вышли на улицу. Но далеко они не ушли, а, завернув за угол дома, перелезли через забор и спрятались в огороде в кустах малины. Вскоре они увидели рыжую девчушку с двумя хвостиками, которая направлялась аккурат к тому месту, где они стояли.

Девочка заметила их, но не испугалась, ее веснушчатое личико расплылось в улыбке. Младшая Уизли еще не ходила в школу, поэтому Снейп не вызывал у нее страха и трепета.

— А вы не ушли? Я Джинни. Хотела вам про Фреда и Джорджа сказать, господин учитель. Они меня обзывают и не берут с собой играть. И в карты играют у себя в комнате. А когда они думают, что их никто не слышит — песни поют, а там плохие слова... А еще они стул из дома продали... Вот!

Наябедничав, Джинни хитро посмотрела на них. Люциус, погладив девочку по голове, вытащил из кармана конфетку и протянул ей.

— Умница! Всегда надо старшим все рассказывать. Особенно учителям. Ты ведь скоро в Хогвартс поедешь?

— Да, этой осенью, — гордо ответила Джинни.

— Молодец, Джинни, — снова похвалил ее Малфой, — а теперь скажи, не могла бы ты выманить близнецов в огород? Только не говори никому, что мы здесь. Это строгий секрет. Государственная тайна, можно сказать. Ты фильмы про шпионов смотришь?

Девочка серьезно кивнула. Люциус протянул ей еще одну конфетку и отечески приобнял за худенькие плечи.

— А они сейчас сюда придут, их мама послала полоть грядки, — сказала Джинни, взяла вторую конфету и вприпрыжку побежала домой.

Через некоторое время из дома вышли близнецы с маленькими мотыгами. Понуро опустив головы, они двинулись к грядке с морковью.

— Ну что, братец Дред? — спросил один. — У тебя с собой?

— С собой, — ответил другой. — Держи, Фордж...

Он вытащил из кармана помятую пачку сигарет и коробок спичек. Малолетние оболтусы присели возле грядки и закурили одну на двоих. За своим занятием они не заметили, как сзади к ним подкрался Снейп и схватил одного за левое ухо, другого — за правое.

— Вы кому продали стул, дьявольские отродья? — нахмурив брови, прошипел Снейп. А Люциус, стоя позади него, выразительно поигрывал тростью.

Мальчишки, обладавшие сверхъестественным чутьем, поняли, что сейчас их будут бить.

— Ну? — грозно спросил Снейп.

Один близнец шмыгнул носом:

— Ай-ай-ай, не бейте... Мы больше не будем...

— Ей-Богу, не будем, — вторил ему другой.

— Кляcться и божиться — большой грех, молодые люди. Тем более, если не собираетесь клятву сдерживать, — наставительно произнес Люциус.

— Так кому вы продали стул? — повторил Снейп.

— Флетчеру... — прохныкал один.

— Кто такой Флетчер?

— Перекупщик... Он и краденое берет. На базаре про него спросите, его все знают... Отпустите, а? Мы не будем больше! Вот вам крест!

— Надрать бы вам... задницы... — задумчиво сказал Люциус. — Только Песталоцци (1) не позволяет. Ну все, идите работайте. И отдайте-ка мне сигареты. Рано вам еще курить.

Малфой забрал у мальчишки пачку, после чего они со Снейпом снова перелезли через забор и неторопливо пошли по направлению к гостинице.

— Вот что, Северус, — предложил Люциус, закуривая сигарету из пачки, конфискованной у близнецов. — Давай-ка ты завтра сходи на базар и попробуй поискать Флетчера. А я съезжу в Хогсмид, разведаю на месте, что там и как у мадам Розмерты.

На том и порешили.

Примечание:

(1) Иоганн Генрих Песталоцци — швейцарский педагог конца XVIII — начала XIX века, внёсший значительный вклад в развитие педагогической теории и практики.