Неживая, Немертвый (гет)

На долю секунды Дарэм показалось, что граф просто столкнул ее с башни, решив таким образом раз и навсегда избавить себя, а заодно и свой мир от ее присутствия — в животе неприятно екнуло, спазмом стиснуло горло, запирая в нем рвущийся из груди вопль, убывающая луна размазалась в мутно фосфоресцирующий росчерк посреди разом сгустившейся черноты. Однако, прежде чем Нази успела как следует прочувствовать всю сомнительную прелесть происходящего, ее ноги мягко коснулись твердой земли. Женщина пошатнулась от неожиданности и, пожалуй, растянулась бы прямо на крыльце замка, если бы фон Кролок ее не поймал — за шкирку, точно нашкодившую кошку.

— Это вы называете головокружением? — судорожно втянув воздух приоткрытым ртом, по возможности едко уточнила Дарэм.

— А что, разве голова у тебя не кружится? — граф разжал пальцы, выпуская ворот ее платья, и изобразил на лице нечто похожее на легкое удивление.

— Кружится, — признала Нази и, поморщившись, добавила: — Не могу сказать, что вы солгали. Но, право, граф, ваша способность мастерски недоговаривать достойна всяческих похвал. Или отборной брани, я пока затрудняюсь с выбором.

В ответ на это граф только руками развел, безмолвно демонстрируя своей собеседнице, что со своими талантами поделать ничего не может. Или — что, пожалуй, вернее — не хочет, поскольку его такое положение дел полностью устраивает.

Куколь действительно появился всего через пару минут, таща в руках плотную зимнюю накидку — подобные одеяния в мире Нази были в моде лет десять назад. Особенно, почему-то, среди дочерей зажиточных торговцев. Набросив ее на плечи, Дарэм вздохнула с облегчением — пускай от меховой подкладки и пахло пылью, но она была чистой, мягкой, а главное, грела значительно лучше, чем приобретающий на свежем воздухе едва ли не нулевую температуру тела вампир. Пусть бы даже и в плаще.

— Прошу тебя не вмешиваться до тех пор, пока я не побеседую с нашими незваными гостями, — на ходу бросил через плечо фон Кролок, пока они с Дарэм пересекали замковый двор. — Когда придет время, я сам тебя представлю. Надеюсь, напоминать о данном тобой слове не нужно?

— Нет, я совершенно не жалуюсь на память, — коротко откликнулась Нази, останавливаясь возле высокой каменной стены рядом с массивными воротами, запертыми на впечатляющих габаритов засов. В верхней части воротной арки Дарэм без труда различила заостренные пики поднятой решетки, закрепленной таким образом, чтобы при падении наглухо перекрыть как вход в замок, так и выход из него.

Только сейчас осознав, что за все время своего пребывания в замке она так ни разу и не видела его снаружи, Нази, запрокинув голову, оглянулась. Со стороны обиталище вампиров выглядело даже массивнее и больше, чем было изнутри. И вид его действительно внушал трепет — готика всегда производила определенное впечатление своей заостренной, строгой и вместе с тем неуловимо хищной выверенностью. Более подходящего места для носферату и представить себе было невозможно — выстроенный фактически на выступе горного склона, с трех сторон окруженный каменными уступами, замок нависал над окрестностями, так же, как его хозяин над большинством людей. Такой же черный, молчаливый и не сулящий ровным счетом ничего хорошего тому, кто рискнет к нему приблизиться.

Дарэм была почти уверена, что фон Кролок станет сдвигать тот самый засов, который без помощи специального подъемного механизма вряд ли сумели бы извлечь из пазов даже двое физически крепких мужчин, однако граф, как всегда, ее ожиданий не оправдал, вместо этого просто отперев незамеченную Дарэм ранее дверцу, прорезанную в одной из створок, и шагнул в образовавшийся проем. Нази тихонько прошмыгнула следом, остановившись в тени ворот, так, чтобы отчетливо видеть происходящее, оставаясь при этом практически незаметной для постороннего взгляда.

Незваные гости при виде графа явно стушевались и изо всех сил попытались сделать вид, что буквально десять минут назад вовсе не они рассматривали перспективу перелезать через стену, таким образом преступно вторгаясь в частные владения. Впрочем, едва ли у их планов были хоть сколько-нибудь серьезные шансы на успех — при ближайшем рассмотрении выглядели местные борцы с нечистью на удивление безобидно. Настолько, что Нази всерьез засомневалась в их профессиональной пригодности. С высоты своего опыта Дарэм могла сказать, что, если одетый в короткую куртку на меху юноша еще мог бы сойти за новичка в профессии, то стоящий рядом с ним старик, из-под съехавшей на затылок шляпы которого в разные стороны торчали седые пряди, уж точно не способен был представлять для бодрствующего вампира какую-то угрозу. Профессор Абронзиус куда уместнее смотрелся бы за широким письменным столом в окружении старинных трактатов по демонологии, нежели здесь, в неласковых к путникам Карпатских горах, занятый поисками и истреблением нежити.

Однако недоумение Нази быстро уступило место еще большему изумлению, поскольку с выражением лица фон Кролока при виде гостей начали происходить еще более интригующие изменения.

— Доброй ночи, господа, — сказал он, и на губах его обозначилась улыбка столь радушная, что, если бы не разговор на балконе замка, Дарэм заподозрила бы, будто граф только и ждал, когда кто-нибудь нанесет ему визит. — Прошу простить за промедление, увы, замковый колокол давно утерян, и о вашем присутствии я узнал отнюдь не сразу. К тому же, я совершенно не ожидал, что в такую пору у меня могут быть гости — уже много лет в эти глухие места не забредали случайные путники. Однако, невзирая на внезапность визита, я бесконечно рад приветствовать вас в своих владениях. Граф фон Кролок к вашим услугам. Надеюсь, ожидание тянулось не слишком долго?

Граф отточенным, до миллиметра выверенным жестом склонил голову в приветствии, и Дарэм едва сдержалась, чтобы не хмыкнуть. Оба гостя, в свою очередь, поспешили обнажить головы и учтиво раскланялись в ответ.

— Вовсе нет, Ваше Сиятельство, — надтреснутым, чуть дребезжащим голосом откликнулся профессор, несмотря на то, что иней, посеребривший роскошные усы, равно как и покрасневший на морозе нос выдавали его с потрохами. Профессорский ученик в это время предпринимал героические попытки стоять ровно, не переминаясь с ноги на ногу в попытках согреться. — Мы просто случайно проходили мимо и решили одним глазком взглянуть на ваше роскошное жилище! Конец тринадцатого века, если я не ошибаюсь?

Профессор, его ученик, да и сама Нази после этих слов невольно подняли головы, рассматривая замок. Граф же в это время боролся с желанием осведомиться у незваных гостей, куда именно они «проходили мимо», если учесть, что единственное подобие дороги, местами заметенное снегом на треть человеческого роста, упиралось в глухую монолитную скалу, на которой стояло его «роскошное жилище». А заодно и с искушением сообщить профессору, что для человека, так отчаянно пытающегося проникнуть на территорию предполагаемого вампирского логова, он мог бы подготовиться тщательнее и заблаговременно озаботиться изобретением хоть сколько-нибудь правдоподобной причины своего визита. Хотя бы для того, чтобы с первой секунды не оскорблять хозяев подозрениями в отсутствии мозгов.

— О! — вместо этого сказал он с ноткой уважения в голосе. — Я вижу, вы разбираетесь в архитектуре? Вы совершенно правы, это последняя четверть тринадцатого века, классический стиль высокого средневековья. Впрочем, позвольте осведомиться, с кем имею честь?

— Прошу прощения, — спохватился профессор и, порывшись во внутреннем кармане своего видавшего виды пальто, протянул фон Кролоку визитную карточку. — Профессор Абронзиус из Кенигсберга!

— Вы?! Тот самый профессор Абронзиус?! — впервые, пожалуй, Дарэм слышала в исполнении графа столько эмоций разом. Недоверие, интерес, удивление и граничащая с восхищением радость сложились на лице Кролока в столь несвойственное ему выражение, что Нази оставалось только тихо покачать головой. Их Сиятельство лицедействовал с полной самоотдачей, и Дарэм, наблюдая за этим театром одного вампира, вынуждена была вести отчаянную борьбу с разбиравшим ее смехом.

Гости, впрочем, тоже казались потрясенными реакцией графа — юноша даже попятился немного, отгораживаясь от эксцентричного хозяина замка собственным наставником. Он, как заметила Нази, вообще выглядел куда более взволнованным, нежели профессор.

— Вы… слышали обо мне?.. — со странным трепетом в голосе уточнил тем временем Абронзиус, вглядываясь в лицо фон Кролока, а Дарэм, припомнив просьбу графа, всерьез задумалась, как именно он планирует скрывать от гостей свою сущность.

С ее точки зрения, перепутать фон Кролока с нормальным человеком не представлялось возможным — если его бледность еще можно было списать на слабое здоровье, то все прочие, недвусмысленно указывающие на его видовую принадлежность признаки, вроде той же трупной синюшности губ или венчающих длинные пальцы «когтей», не оставляли никакого места для сомнений. Особенно у человека, хоть раз встречавшегося с немертвыми лицом к лицу. Впрочем, довольно быстро Нази вспомнила о той самой, наглядно продемонстрированной ей лично Их Сиятельством «красоте в глазах смотрящего» и пришла к выводу, что почтенный профессор, равно как и его ученик, сейчас видят перед собой вполне живую «версию» графа. Именно это предположение прекрасно объясняло поведение визитеров, которые казались не напуганными, а лишь слегка настороженными.

— Разумеется! — с неслыханным воодушевлением откликнулся фон Кролок, аккуратно, дабы не коснуться рук Абронсиуза, принимая у профессора визитку и одаривая его еще одной улыбкой. — Ваша работа «О летучей мыши» произвела на меня неизгладимое впечатление. Прекрасно написанное произведение, к тому же, признаюсь, я крайне увлекаюсь всяческим мистицизмом. Уединенность и атмосфера этих мест как ничто другое способствуют размышлениям о метафизике и причудах бытия. Счастлив познакомиться с вами лично, профессор.

— Это, право, лестно, — довольно заметил Абронзиус и с ноткой уязвленной гордости в голосе добавил: — На родине труд, в который я вложил столько усилий, не получил известности. Никого нынче, видите ли, не интересуют достоверно подкрепленные фактами исследования о вампирах. Физика, механика, инженерное дело… эта гонка за прогрессом окончательно вытеснила из человеческих умов одну простую истину — эти опаснейшие и мало изученные хищники обитают среди нас, ежедневно угрожая нашему существованию! Однако в то время, как всяческие шарлатаны от науки получают гранты, обзаводясь десятками учеников и последователей, мне приходится вести исследования на свои собственные средства, заручившись поддержкой моего юного спутника, который, единственный из всех, проявил интерес к моим изысканиям! Вампиры — это, видите ли, нынче не модно!

— Какая жесточайшая несправедливость, — сочувственно «поддакнул» граф, и Дарэм, все-таки не выдержав, сдавленно фыркнула, удостоившись от фон Кролока короткого предупреждающего взгляда. — Ваши исследования определенно достойны большего внимания и уважения! Надеюсь, я могу рассчитывать на ваш автограф?

— Разумеется, — вконец польщенный профессор с достоинством кивнул. — Рад, что в мире еще остались люди, ценящие истинную науку, Ваше Сиятельство!

— Господа, я непозволительно увлекся и не представил вас моей спутнице, — «спохватился» граф и, обернувшись к Нази, проговорил: — Фрау Дарэм, позвольте рекомендовать вам многоуважаемого профессора Абронсиуза из Кенигсберга, славного своими исследованиями о вампирах и методах борьбы с ними, а также его юного ученика…

— …Альфред, мой ассистент. Весьма способный и толковый юноша, сопровождающий меня в этом путешествии, — подсказал профессор, явно не знакомый с правилом, настоятельно не советующим сообщать подозреваемым в вампиризме свое имя, равно как и имена своих близких. Разумеется, если в планах у тебя не значится исполненное максимально изощренным способом избавление от лишней родни.

— Господа, представляю вам фрау Дарэм, гостью моего замка и весьма неординарную женщину, чей ум и способности заслуживают всяческого уважения.

— Рада знакомству, — Нази улыбнулась, вежливо кивнув обоим мужчинам. — Счастлива буду, профессор, если у вас найдется время для беседы. Меня тоже крайне интересует тематика ваших исследований.

— Вы, должно быть, устали и замерзли после такой прогулки, — заметил фон Кролок, когда с церемониями было покончено. — Время уже позднее, а путь до ближайшей деревни долог и опасен, так что позвольте мне просить вас быть почетными гостями в моем замке.

При этих словах Альфред, прежде несмело топтавшийся за спиной наставника, весьма отчетливо принялся дергать профессора за рукав, явно предпочитая пройти еще несколько миль по ночному лесу, нежели соглашаться на щедрое предложение графа, который, похоже, не вызывал у него ни малейшего доверия.

— С радостью воспользуемся вашим приглашением! — отмахнувшись от юноши, отозвался Абронзиус. Заметив, как хитро и удовлетворенно блеснули его глаза, граф пришел к выводу, что профессор тоже не слишком-то обманывается любезностью оказанного приема, однако не желает упускать случая проникнуть в замок на абсолютно законных основаниях. Оба они в той или иной степени вели собственную игру, где каждая из сторон делала вид, что верит. Абронсиуз — в графское радушие, фон Кролок — в случайность профессорского визита. И, разумеется, оба — в невинность взаимных намерений. Не успел граф решить, что это, пожалуй, становится занятным, как по тянущейся от него к Герберту связи ощутил, что на сцене стало одним действующим лицом больше.

— Ах, вот и мой сын, Герберт, — без особого энтузиазма протянул граф и, обращаясь непосредственно к профессорскому помощнику, добавил: — Полагаю, Альфред, вы, в силу юного возраста, сумеете найти с ним общий язык. Герберт…

— Я все прекрасно слышал, отец! — поняв, что дальше подслушивать бессмысленно, младший фон Кролок выпорхнул из ворот, в своем светлом плаще и облаке золотистых локонов похожий больше на прекрасного эльфа из легенд, нежели на почтенного возраста нежить. — Профессор, счастлив нашему знакомству! Ваша книга — это нечто невероятное, читается на одном дыхании, будто приключенческий роман! Альфред, позволишь сразу называть тебя на «ты»? Великолепно, я так и знал! Пойдем, я покажу тебе замок, здесь действительно есть на что полюбоваться!

Не успел ошарашенный обрушившейся на него волной обаяния Альфред вымолвить и слова, как Герберт покровительственно обхватил его рукой за плечи, будто давнего друга, и увлек за собой во двор.

— Какой… эксцентричный юноша, — проходя через ворота следом за ними, заметил профессор.

— Весьма эксцентричный, — согласился граф, делая приглашающий жест в сторону кутающейся в свою накидку Нази. — Но, надеюсь, вы простите его за это пренебрежение хорошими манерами. Здесь, в глуши, моему сыну невыносимо скучно. Стоит ли удивляться, что он так рад новому знакомству?

— Да-да, разумеется, — согласился Абронзиус, не по-стариковски цепким и ясным взором окидывая открывшийся перед ним просторный двор.

— Куколь! — негромко окликнул граф, подзывая заблаговременно предупрежденного слугу, держащего в поднятой руке зажженный фонарь. — Приготовь комнаты для наших гостей и позаботься о том, чтобы они ни в чем не нуждались. Следуйте за Куколем, господа, он покажет вам ваши апартаменты. Увы, если вы голодны, придется немного подождать, поскольку ужин минул уже давно.

— Ах, простите, Ваше Сиятельство, я совсем забыл! Уже слишком поздно! — воскликнул профессор и невинно заметил: — Вероятно, вы устали?

— Едва ли сильнее, чем вы, поскольку не совершал ночных прогулок, — оценив попытку по достоинству, улыбнулся фон Кролок. — Мне не впервые засиживаться с книгой почти до рассвета.

— Отец, ну сколько можно держать гостей на улице? — укоризненно сказал Герберт, «забывший» убрать руку с плеча Альфреда, весь вид которого буквально вопил о том, что подобное нарушение личного пространства его всерьез тревожит. Наследник графа обернулся к своему спутнику и широко улыбнулся ему, продемонстрировав ряд безукоризненно ровных, жемчужно-белых зубов, глядя на которые, Дарэм в очередной раз отметила, насколько хорошо оба высших вампира умели держать себя в руках. — Давай, я сам тебя провожу?

— Нет-нет, спасибо! — Альфред, тем не менее, шарахнулся от этой улыбки так, словно клыками в челюсти Герберта были все зубы без исключения, выронив при этом саквояж, из которого на плиты двора посыпались какие-то вещи. Среди прочего — прекрасно заметный в свете фонаря заостренный с одной стороны кол.

Все присутствующие на секунду замерли, разглядывая это грозное оружие. Люди — напряженно, высшие вампиры — с любопытством.

— Всегда готовы к встрече с противником, я вижу? — иронично поинтересовался граф, вопрос которого послужил своеобразным сигналом для Альфреда, бросившегося запихивать содержимое саквояжа обратно. — Похвально.

Профессор это заявление, очевидно, предпочел никак не комментировать, устремившись следом за подзывающим гостей Куколем. Его примеру последовали и остальные обитатели замка — фон Кролок еще отчетливо успел услышать, как Нази Дарэм договаривается о встрече с Абронзиусом в дневное время в библиотеке.

Замешкавшийся с вещами Альфред уже рванулся следом за своим наставником, не желая оставаться посреди двора в одиночестве, когда граф окликнул его:

— Альфред, полагаю, вы кое-что потеряли, — сказал он, протягивая юноше откатившуюся при падении саквояжа к самым его ногам губку, от которой весьма остро и отчетливо исходил запах фройляйн Шагал. Должно быть, ту самую, без которой Сара, по ее собственным уверениям, никак не могла отправиться в ночное свое путешествие.

Разглядев, что именно держит в руках фон Кролок, юный ученик профессора, позабыв о былой настороженности, рванулся к графу так, словно важнее этого предмета банной утвари на свете не существовало ровным счетом ничего, и, схватив свое простенькое сокровище, порывисто прижал его к груди.

— Должен сказать, молодой человек, я крайне изумлен, — вглядываясь в серые, широко распахнутые глаза Альфреда, сказал фон Кролок. — Несмотря на юные годы, во взгляде вашем я вижу отпечаток весьма живого, деятельного разума и невольно задаюсь вопросом: неужели лучшим применением своих сил и способностей вы находите скитания по лесам в попытке отыскать вампиров? Довольно странное решение и весьма, с моей точки зрения, спорное.

Сознание Альфреда оказалось предсказуемо податливым, однако фон Кролок не ошибся в своей оценке — разум юноши действительно был прекрасно развит. Настолько, что он даже сейчас на подсознательном уровне пытался сопротивляться воздействию графа. Слабо, неуверенно, но все же пытался. Равно как пытался он сопротивляться и Герберту, который, без сомнений, уже опробовал на хорошеньком юноше силу своих «чар».

Пожалуй, далеко пойдет — решил фон Кролок. Если, разумеется, выживет.

— Но вы ведь сами сказали, что исследования профессора кажутся вам весьма интересными, — возразил Альфред.

— Интересными, — задумчиво согласился Кролок, чутко следя за тем, чтобы манящий запах крови не начал туманить его разум. — Как я упоминал ранее, я увлекаюсь разного рода мистицизмом, однако увлечение это носит характер умозрительный. Всерьез верить в подобные исследования мне затруднительно. Впрочем… — он тонко улыбнулся, — полагаю, вы, в отличие от меня, не раз встречали на своем пути вампиров.

— Только одного, — признался постепенно сдающий свои ментальные позиции Альфред, которого все сильнее одолевало желание пообщаться. — Зато не далее как сегодня ночью. Хозяин трактира, как и утверждал профессор, обратился почти у нас на глазах, и я прекрасно смог рассмотреть его. Более того, нам удалось допросить его и заставить дать слово…

Тут молодой человек резко осекся, слегка нахмурившись, и бросил на фон Кролока настороженный взгляд.

— И что же ценного он вам пообещал? — чуть усилив давление на разум Альфреда, поинтересовался граф.

— Что он проводит нас в замок, где вампиры держат Сару… — неуверенно пробормотал юноша.

— Хм, мне кажется, словам подобных существ доверять ни в коем случае не стоит, — скептически откликнулся Кролок. — Вы действительно в замке, это верно, однако… скажите мне откровенно, Альфред, я похож на вампира?

— Не похожи, Ваше Сиятельство, — окинув внимательным взглядом стоящего перед ним в полный рост трехсотлетнего носферату, честно признал Альфред.

— Вот видите, — с мягкой укоризной констатировал граф. — Что же касается юной фройляйн Шагал, то она действительно здесь. Я лично пригласил ее на намечающееся торжество, однако, уверяю вас, никто не удерживает ее силой, и она вольна уйти в любой момент. Да, я прекрасно сознаю, что пребывание столь юной особы в доме, где есть мужчины, без сопровождения — несколько неприлично, но фройляйн Шагал так хотела попасть на настоящий бал, что я счел возможным переступить через условности. К тому же, как за себя, так и за своего сына я могу поручиться: ни один из нас не посягнет на честь Сары. По крайней мере, не подкрепив эти посягательства некими матримониальными обязательствами. Впрочем, обо всем этом вы вполне можете спросить у нее самой, когда она проснется. Ступайте в дом, Альфред, здесь действительно неуютно, и я опасаюсь за ваше здоровье. Вы — весьма неординарный молодой человек, и, признаюсь, я был бы рад в дальнейшем беседовать с вами.

— Благодарю, граф, — вконец смутившись, заметил Альфред, которому, совершенно очевидно, не часто выдавалось выслушивать похвалы, и, развернувшись, направился к дверям замка.

Глядя в торопливо удаляющуюся спину молодого человека, фон Кролок судорожно выдохнул, стараясь изгнать из легких последние крупицы запаха Альфреда. Столь тесные контакты с живыми в последние дни перед балом давались ему несказанно трудно, и граф поддерживал свою решимость лишь тем, что скоро все это должно было закончиться. Так или иначе.