Напуганные мертвецы, или Новое дело Шерлока (джен)

Дверь в кабинет Главы Аврората распахнулась, едва не слетев с петель, а потом захлопнулась. Гость резко выдохнул и спросил:

— Выпить есть?

Гарри хмыкнул:

— Только огневиски. Сойдёт?

— Сам знаешь, что нет, — вздохнул Драко Малфой и обречённо опустился на стул.

За годы, прошедшие со времени окончания Хогвартса, Драко полностью восстановил былое величие своей фамилии. Осторожные займы и умелые инвестиции позволили ему если не вернуть состояние, то, по крайней мере, обеспечить себе привычный образ жизни.

— Ненавижу Министерство.

Гарри пожал плечами, мол, сам это выбрал. А потом осторожно спросил:

— Гермиона?

Драко вздохнул и повторил:

— Гермиона.

Гермиона сменила фамилию с Грейнджер на Малфой через год после окончания школы, и новоиспечённые супруги являли собой образец любви и взаимопонимания. Малфой сдувал с супруги пылинки, носил на руках, и Гермиона отвечала ему искренней любовью. Они прожили в браке пятнадцать лет.

— Знаешь, как она теперь требует себя называть? Мисс Грейнджер! — Драко едва выдавил из себя эту фамилию.

— Не удивлён, — ответил Гарри.

— Давай, скажи мне, что я сам во всём виноват!

— Ты это и так знаешь.

— Это была ошибка. Глупость, а не предательство! — Драко вздохнул ещё раз, пытаясь взять себя в руки.

— Глупость, — повторил Гарри. — Тебе следовало держать свои штаны застёгнутыми.

— Фу, как грубо, — без улыбки сказал Драко. — Тебе хорошо говорить, Поттер. Ты же святой…

Железная рука Главы Аврората сжалась на его горле. Гарри наклонился над другом и прорычал:

— Я не святой.

Потом он так же резко отпустил его, сел обратно и повторил:

— Я не святой, Малфой, и ты это знаешь. И я изменял Джинни.

Драко подавил судорожный вздох.

— По глупости, как и ты. Но мне хватило ума и порядочности, чтобы держать собственный идиотизм в тайне от женщины, которую я люблю, от матери моих детей.

— У нас с Гермионой не было тайн друг от друга, мы обсуждали вместе всё. Я не смог бы скрыть это.

— А ещё слизеринец! — покачал головой Гарри. — Ладно, иди, пока мой секретарь не решил, что ты меня убил, а теперь прячешь труп. Вечером встретимся… в баре, помнишь?

Драко грустно кивнул:

— Как в старые добрые времена. Только псих теперь не ты, а я.

Он вышел из кабинета, вовремя нацепляя на лицо привычное выражение превосходства над всеми.

На людях Поттер и Малфой враждовали уже три года. Тогда Министр Магии Перси Уизли по секрету сказал, что устал от политики и на следующих выборах баллотироваться не планирует. Перси в общей сложности провёл во главе волшебной Британии десять лет. Дотошный и въедливый, способный с равным вниманием вникать в вопросы производства котлов и в требования общины русалок, он быстро стал героем анекдотов, а карикатура с рыжим министром, двумя линейками одновременно измеряющим высоту шпилей Хогвартса и глубину унитазов Министерства, была крайне популярна. Тем не менее, он вытащил страну из кризиса, восстановил торговлю и сгладил последствия войны. Когда он заявил, что более министром быть не желает, Гарри принялся перебирать друзей и знакомых, пытаясь понять, кто же из них сможет заменить Перси. Тогда Драко сказал ему интересную вещь:

— Не повторяй ошибок Дамблдора и моего отца. Не создавай марионеток во власти. Кукла легко меняет кукловода.

Так было принято решение, что Гарри Поттер выдвинет свою кандидатуру на пост Министра. В то же время возникла консервативная партия, которую возглавил Драко Малфой. Он стабильно требовал казней для оборотней, прав для чистокровных и льгот для аристократии, создавая тем самым отличный фон для либерально настроенного Поттера. Как он это называл, адекватную оппозицию.

Оставшись в одиночестве, Гарри помнил приманил к себе папку с делом Уизли. Дальняя родня Рона в качестве жертв была… идеальной. Как же, агитирующий за права сквибов Поттер не может обеспечить безопасность немагической родни лучшего друга!

Как назло, у Аврората не было зацепок. По следу заклинания волшебника отследить не удалось, а маггловскими методами розыска авроры владели плохо. Излишне инициативный брат главы маггловских спецслужб, знаменитый Шерлок Холмс, оказался как нельзя более кстати.

Идея привлечь его, а не накладывать «Обливиэйт», принадлежала Гермионе. Она же взялась ввести его в курс дела. И теперь Гарри ждал их обоих у себя, чтобы обсудить дело.

Тем временем на Бейкер-стрит заново обретал душевное равновесие Шерлок Холмс. Хоть и с трудом, не до конца, но он принял новые правила игры и теперь, отчаянно мечтая о крепкой сигарете, осматривал мисс Грейнджер, отмечая про себя, что она редко бывает в мире магглов и не покупает обычную одежду, а превращает, то есть трансфигурирует её из подручных средств. Ощущение того, что его разум работает несмотря на то, что мир рухнул, успокаивало.

Джону пришлось сложнее. Хотя по натуре он был склонен верить в необъяснимое, жизненный опыт убедил его в том, что чудес не бывает. Столкнуться с ними лицом к лицу было страшно. Он молча слушал всевозможные пояснения женщины, сидевшей в волшебном кресле, но принять участия в разговоре не мог. И только когда она закончила рассказ и спросила, всё ли им понятно, уточнил:

— Риддлов из Литтл-Хенглтона тоже убили волшебники?

Лицо мисс Грейнджер посуровело.

— Да, мистер Ватсон, это сделал один очень плохой волшебник. Если вы будете сотрудничать с магами, то наверняка услышите не раз имена Сам-Знаешь-Кто, Волдеморт и Том Риддл.

Шерлок издал странный звук и очень серьёзно спросил:

— Сам-Знаешь-Кто — это его так мама назвала?

Грейнджер покачала головой:

— Это всё имена одного человека. Самого опасного мага прошлого века.

— И он убил Риддлов? Ясно, дело закрыто, — отмахнулся Шерлок. — Когда я могу ознакомиться с документами по делу Уизли?

— Не любите пустых разговоров? Хорошо. Я пока вернусь в Министерство и пришлю специалиста — подключить ваш камин к сети. Мы отправимся в Аврорат после обеда, сейчас у меня слушанье.

Мисс Грейнджер встала, вернула стулу его обычный вид и исчезла.

Некоторое время Шерлок и Джон молчали, потом Шерлок взял телефон и набрал номер.

— Молли, — сказал он, когда на другом конце взяли трубку, — как там анализ крови Уизли?

Ответ Молли заставил детектива побледнеть.

— Спасибо! Конечно, — ответил он, а потом сжал голова руками.

— В чём дело?

— Я своими руками отдал Молли шприц с кровью Уизли на анализ. И она пообещала сделать его.

— И забыла?

Шерлок убрал руки от лица и почти по слогам повторил:

— Забыла. Она уверена, что я объявил дело слишком простым и велел Лестрейду пораскинуть мозгами.

— Боже мой, — ошарашенно сказал Джон. — То есть эти люди изменили её память?

— Именно. В этот раз Майкрофт оказался прав. Мы попали в большие неприятности. Ты ещё можешь бросить это всё.

— Шутишь? Оставить тебя с этими психами? Ни за что! — оскорблённо сказал Джон.

— Тогда ты должен прямо сейчас отвезти Роззи к моим родителям. Если она пострадает, Мэри с того света нас достанет. После этого… — Шерлок задумался, потом решительно продолжил: — ручкой на бумаге опиши вчерашний и сегодняшний дни. Озаглавь как-нибудь отвлечённо.

— Зачем?

Шерлок улыбнулся:

— Помнишь, как Грейнджер призвала книгу из своей сумки? Она сказала что-то вроде: «Акцио, «История Хогвартса». Если название твоих записок не будет им известно, они не смогут их найти.

— Всё сделаю, — улыбнулся Джон.

Он не зря всегда восхищался своим другом — Холмс умнее даже волшебников!