Губительная красота (джен)

Мартинез позвонила Генри Моргану, когда он только собирался разбить ложечкой скорлупу яйца всмятку. Загадочно сообщила, что «дело интересное, как раз в твоём вкусе» и продиктовала адрес. Абрахам глянул с сочувствием, настоял:

— Поешь. Потом за работой будет некогда.

— Хорошо.

Генри долил в чашку молока. Эйб прав. Не следует забывать о режиме питания. Тем более, напарница не добавила «Срочно!», следовательно, пять минут на то, чтобы закончить завтрак, у него есть.

Поездка на такси до места преступления заняла минут десять, но Джо уже ожидала на улице, нетерпеливо постукивая носком туфли по тротуару.

— Генри! Сколько можно ждать?

— Доброе утро, детектив! Судя по вашему волнению, могу предположить, что дело необычное.

— А я всегда могу предположить неприятности, если вижу их. И искренне надеюсь, что сегодняшний инцидент не превратится в серию.

— О!

Генри проследовал за ней вниз по ступеням. Дом был построен в 30-х годах прошлого века из добротного серого камня. Просторный подвал давно не использовался, зарос паутиной, запорошился пылью и мелким сором, но широкое окно под потолком давало достаточно света для обзора. Сейчас солнечные лучи падали аккурат на середину комнаты, освещая картину преступления.

Девушка в белом платье в средневековом стиле безмятежно лежала на полу, будто спала. Пшеничные локоны живописно раскинуты по бокам, пряди перевиты живыми, чуть подвявшими цветами и травами, образовывая причудливый венец.

— Сама весна… — Генри присел рядом, проверяя кожные покровы, аккуратно изучая руки жертвы. — Смерть наступила около пяти часов назад. Следов удушения не видно. Можно предположить, что девушка была отравлена быстродействующим ядом. Каким — будет понятно после проведения токсикологического анализа. Признаков сексуального насилия не наблюдается. Ей не более двадцати пяти лет, характерные мозоли у основания ладони правой руки указывают на то, что она много работала за компьютером. На пальцах следы типографской краски. Можно предположить, что она журналист или редактор печатного издания. Развиты мышцы плеча — покойная играла в теннис. Точнее могу сказать после вскрытия.

— Тут ещё стихи… — Хэнсон помахал небольшой запиской в пакете. — «В саду раскрывшийся цветок лежит, растоптан, одинок…»

— «И это девушке урок, как ей себя вести» [1]. Роберт Бёрнс. А наш преступник начитанный малый.

Генри склонился ниже, изучая цветы в волосах девушки.

— Знаете, раньше язык цветов был весьма распространен. Эту традицию привезли с востока в Европу дипломаты, и такой стиль общения был весьма популярен. И эстетичен. Здесь же мы видим красную гвоздику — симпатию, но тут же жёлтую — отказ и презрение. В волосы вплетены ива и лишайник — отвергнутые ухаживания и одиночество. И ещё базилик — отвращение, ненависть. Если это было послание, то весьма ясное — «Я тебя любил, но ты отвергла меня». Как следствие — обида и мелодраматическая мысль «Так не доставайся же никому».

— Почему ты думаешь, что убийца — мужчина? Может, крупная женщина? Тем более яд, постановка, шитьё — типично женские штучки…

— Жертва, несмотря на видимую хрупкость — довольно массивная и тяжелая. Занятия спортом способствовали наращиванию мышц. В ней явно больше шестидесяти пяти килограммов при росте в метр семьдесят пять. Если убийца — женщина, она должна быть довольно сильной и выносливой. Что отнюдь не редкость, но обратите внимание на чулки, — Генри приподнял край платья, демонстрируя Джо ноги убитой девушки. — Они надеты наизнанку, швом наружу. Женщины обычно не совершают таких ошибок. Всё это, а также возможные романтические мотивы, позволяют мне думать, что человек, которого мы ищем — мужчина.

— Не слишком ли круто — убивать девушку, которая тебя отвергла?

— Судя по антуражу и всем этим деталям, убийца был зациклен на идее осуществить свою месть. Обдумывал, планировал долгое время, готовился. Платье — оно сшито вручную, обратите внимание на швы. И сидит, как влитое — он как-то достал мерки, подошёл к вопросу реквизита с завидным тщанием. Обдумал композицию. Каждый шаг был просчитан заранее… Как вы узнали о теле?

— Анонимный звонок с таксофона. На камерах ничего рассмотреть не удалось.

— Думаю, убийца сам позвонил и пригласил вас полюбоваться на его труд. Он втайне гордится собой, считает бедняжку своим шедевром. И не исключено, что решится повторить опыт.

— Значит, мы должны успеть поймать его раньше. За работу!

Генри относился к своим обязанностям ответственно, не упускал мелочей. История несчастной девушки тронула его трагизмом и нелепостью — пасть жертвой чужого тщеславия и комплекса неполноценности, вследствие чего оказаться на столе в морге. Он осмотрел тело ещё раз. Убийца сам закрыл ей глаза, будто извиняясь, но никаких следов найти не удалось — отсутствовали отпечатки пальцев, следы пота, волоски.

Содержимое желудка — зеленый чай и бутерброд с салатом и куриной грудкой. Но анализ показал также солидную дозу снотворного. На сгибе руки крошечная точка — след от инъекции, убившей девушку. Её усыпили, привезли в подвал, подготовили, украсили и убили, а она даже не проснулась. Что это — своеобразное милосердие? Где её поймали? Кто был с ней рядом? Генри надеялся, что они найдут ответы на эти вопросы, отыщут убийцу.

Джо влетела в двери стремительно, как всегда, и с новостями:

— Карен Морнинг. Вчера ушла из дома и не вернулась. Соседка обнаружила её отсутствие сегодня, когда вернулась от своего парня. Двадцать четыре года, не замужем. Учится на историка, работает корректором в «Трибьюн».

— Куда она ходила перед смертью?

— Ты не поверишь. В библиотеку. Едем туда?

— Разумеется!

Генри накинул неизменный шарф и, выходя, галантно придержал перед Мартинез дверь.

Нью-Йоркская библиотека была одной из крупнейших в стране, поражала богатством книжного фонда и величием архитектуры, но их путь лежал в один из филиалов неподалёку от квартиры Карен Морнинг. Приземистое кирпичное здание, выстроенное в начале двадцатых годов, производило приятное впечатление.

Со своими вопросами напарники обратились к служащим и были прямиком направлены к куратору Итану Хоуку. Зрелый мужчина с легкой сединой встретил их, приподнимаясь с кресла:

— Детективы, чем могу быть полезен?

— Джо Мартинез, это доктор Генри Морган. Мы пришли к вам по поводу убийства Карен Морнинг.

— Я знаю Карен. — Мужчина выглядел заметно взволнованным этой новостью. — Она часто бывала здесь, я помогал ей подбирать литературу для исследований. Она писала работу о годах Великой депрессии, а у нас имеется масса источников, в том числе периодика того периода…

Куратор бормотал, растерянно перебирая документы на столе, руки его подрагивали.

— Как это случилось?

— Вчера ночью её отравили, а тело бросили в подвале.

— Ах! — Мужчина шокировано взглянул на посетителей, но после взял себя в руки и твёрдо спросил: — Чем я могу быть вам полезен?

— Вспомните, до которого часа вчера мисс Морнинг пробыла в библиотеке, что изучала, с кем общалась? Может, вы видели с ней кого-то?

— Да, разумеется. Карен ушла… где-то около пяти, но это можно проверить, посмотрев записи с камер наблюдения. Она была одна, во всяком случае, я не помню, чтобы с ней кто-то разговаривала. Но я ведь не следил за ней нарочно. Стюарт! Стюарт!

Мистер Хоук поднялся, заглядывая в соседнюю комнату. Оттуда вышел молодой человек в свободном свитере и брюках, спокойно глянул на куратора сквозь очки:

— Сэр?

— Проводи… офицеров на пост охраны и дай им читательский формуляр мисс Морнинг.

Юноша кивнул, направляясь к выходу.

— А где вы были вчера вечером? — Мартинез ещё не закончила пытать Хоука.

— Я? Думаете, это сделал я? Да я бы никогда… Я был на работе. Можете спросить жену!

Куратор оскорблено развернулся и скрылся среди полок.

Стюарт ждал их у дверей, после молча пошёл вперёд, указывая дорогу.

— Вы давно работаете в библиотеке? — Генри не смог смолчать, внимательно рассматривая окружающую обстановку.

— Более десяти лет. Начал работать здесь, ещё учась в университете. И с тех пор ни разу не пожалел об этом. Это удивительное место, не так ли? — Лицо Стюарта при упоминании библиотеки смягчилось, он стал выглядеть намного менее серьёзным. Мальчик, влюблённый в свою работу.

— Вы тоже знали Карен Морнинг?

— Видел не раз. Она занималась какими-то изысканиями. Об этом вам лучше спросить у куратора Хоука.

— Мы спрашивали. Но сейчас нас интересуют ваши отношения с мисс Морнинг.

— Мы не были близкими друзьями, если вы об этом. Общались мало, медицина не была основным направлением её исследований, поэтому вопросов ко мне лично не возникало. Невозможно узнать всех посетителей библиотеки. И, опережая ваши вопросы, отвечу — вчера около половины пятого я спустился в архив и больше её не видел. Мы пришли.

Он толкнул неприметную дверь, кивнул грузному мужчине в серой форме охранника:

— Мистер Килгрейв, эти люди из полиции. Куратор Хоук просил показать им вчерашнюю запись с камер наблюдения у входа.

— И не забудьте принести формуляр, — напомнила Джо.

— Я никогда ничего не забываю, — кинул Стюарт, исчезая за дверью.

— Какие они тут все обидчивые, — недоуменно пожала плечами детектив Мартинез. — Слова не скажи, уходят, надувшись, будто их обвинили невесть в чём.

— Люди, которые работают с книгами — тонкие натуры. С ними следует обращаться бережно.

Джо хмыкнула. Она не любила подобных сантиментов, предпочитая действовать, а не философствовать. Для измышлений и лирики у неё был Генри.

К сожалению, записи дали немного полезной информации. Карен покинула здание в 16:47 и выглядела при этом вполне здоровой и энергичной, когда сбегала вниз по ступеням. Светлые волосы, собранные в высокий хвост, подпрыгивали в такт шагам. Кроссовки, синие джинсы, ветровка, рюкзак через плечо — студентка, каких много.

Генри растерянно рассматривал кадры, пару раз прокрутил видео. Он искал хоть какие-то призраки сонливости — заторможенность, вялость, которые указали бы на наличие в организме Карен седативных средств.

— Не понимаю. Согласно результатам анализов и остаточному содержанию веществ в крови, принять снотворное она должна была в этот отрезок времени, возможно, ещё в библиотеке. Смерть наступила позже, но одурманили её здесь. Чтобы потом увезти в безлюдное место, переодеть и убить. Но на видео она одна. И абсолютно здорова!

Напарники переглянулись. Видео продолжало идти в ускоренном режиме. Что-то на экране привлекло внимание Джо:

— Стоп! Смотрите, 17:35 — это же куратор Хоук! Куда это он так спешит? Тем более утверждая, что был на работе до конца рабочего дня. А во сколько они вчера закрывались?

— Вторник. Библиотека работает до восьми. Да, довольно подозрительно. А раз так, стоит пойти и спросить.

Генри знал, что чутьё редко подводит Мартинез.

В допросной Итан Хоук потерял часть своей решительности и держался значительно более неуверенно. Он теребил обшлага рубашки, краснел, ослаблял узел галстука. Генри было неприятно наблюдать за волнением этого немолодого уже человека, которого так неуважительно вытащили с рабочего места и препроводили в участок.

— Мистер Хоук, где вы были вчера с половины шестого до половины девятого?

— На работе, я же говорил… Что заставило вас думать иначе?

— Записи с камер, которые вы так любезно позволили нам посмотреть. На них чётко видно, как вы в 17:35 покидаете библиотеку и уже не возвращаетесь. Где вы были?

— Я вышел подышать… Знаете, иногда сердце, да и…

— Если вы продолжите врать, даже адвокат вам не поможет.

— Ну, ладно. Я расскажу. Мы были знакомы с Карен довольно хорошо. Даже близко знакомы… — Куратор слегка покраснел, растерянно глянул, будто пытаясь найти подсказки на светлых стенах. — Как это говорят, состояли в романтических отношениях. Поэтому я никогда не смог бы нанести ей вреда!

Он взволнованно взмахнул руками, задел стакан с водой, разлил, суетливо попытался промокнуть платком. Генри с жалостью смотрел на эти хлопоты. Слегка ликвидировав потоп, куратор продолжил, рассматривая свои ладони:

— Знаете, есть такие люди — общительные, доброжелательные, любопытные. Карен как раз такая — как солнечный лучик. Думаю, она и была со мной из жалости — такая молодая, а я… совсем наоборот… И я все понимал, да, но не мог отказаться от этой слабости. Стыдно, и сладко, и льстило иногда. Но я не убивал! Да, мы договаривались встретиться в парке, у нас есть особое место, скамейка, незаметная с людных аллей, но когда я пришёл, её не было. Только трава смята и чай разлит — я запомнил запах, резкий, он висел в воздухе, и на сиденье липкое пятно. Клянусь, всё так и было! Пожалуйста, не рассказывайте ничего моей жене! Я подождал минут семь или десять, но Карен так и не пришла. А после шести я пил чай в кофейне рядом, ел жареную картошку — официанты смогут подтвердить. Доел и поехал домой. Это всё!

Джо внимательно выслушала, как найти эту скамейку и вышла в коридор. Генри присоединился к ней, пытливо глядя на напарницу.

— Думаю, это не он.

— Генри, нам нужно сначала все проверить. Да и куратору Хоуку это будет хорошим уроком — нечего путаться с молодыми девушками, а после врать полиции. И нет, мне не стыдно. Каждый наш поступок имеет свои последствия. А здесь речь идет о поимке убийцы молодой девушки.

— Я же не спорю, детектив.

— Ещё бы ты начал спорить!

К чести куратора, он не соврал, и очень скоро Генри и Мартинез стояли около нужной им скамейки. Все было так, как описывал подозреваемый. На светлом дереве явно было заметно пятно, которое ещё хранило запах зелёного чая и ещё чего-то резкого и неприятного. Генри наклонился ниже, аккуратно взял небольшой образец для анализа, почти не сомневаясь — одурманили жертву именно здесь. Но как её заставили выпить? Почему никто ничего не заметил?

Он огляделся. Кусты справа находились в беспорядке, будто через них кто-то ломился, трава примята, но никаких следов обнаружить не удалось — дальше шла гравийная дорожка, на которой последние концы оборвались. Ради успокоения совести заглянули в названное Хоуком кафе, где сразу три официантки подтвердили его алиби.

— Вряд ли он успел бы за двадцать минут одурманить Карен и спрятать её куда-то, чтобы после вернуться, перевезти и убить. Слишком рискованно, слишком много факторов, которые невозможно просчитать. Это не в духе нашего убийцы. Похоже, куратор действительно ни при чём.

— Я вернусь и попробую выяснить ещё что-нибудь, но вряд ли смогу найти что-то весомое.

— Зато мы хотя бы узнаем, чем опоили Карен Морнинг. Может, это даст какие-то ниточки через фармацевтов.

— Всё может быть.

Генри, значительно воспрянув духом, зашагал бодрее, уже размышляя над анализами образцов, но Джо одёрнула его:

— Не стоит так воодушевляться. Пока наш парень не делал ошибок. Что-то мне подсказывает, следы на скамейке дадут нам немного информации.

— Не стоит унывать, детектив. Признайтесь, вам просто не хочется выпускать из-за решетки мистера Хоука.

— Мне не нравятся библиотекари с двойственной моралью!

— Похоже, вы переоцениваете людей этой профессии. Они такие же, как и мы, обычные, со своими слабостями и пороками. Но мне импонирует ваша категоричность, детектив Мартинез.

Джо прищурилась, подозревая, что над ней подшучивают, но лицо Генри было подчёркнуто серьёзным и убедительным. Чересчур убедительным. Но разве говоря с доктором Морганом в чём-то можно быть уверенной? Международный человек-загадка, а не скромный судмедэксперт. Она хмыкнула и зашагала быстрее — вечер обещал быть трудным.

1. Р. Бёрнс. «Её ответ».