Двое: я и его тень (гет)

Среди ночи Максима резко разбудило странное и крайне неприятное ощущение. Он почувствовал, будто в него кто-то бросил чем-то липким, холодным и до невозможности противным. Исаев резко сел в кровати и открыл глаза, на этот раз быстро поняв, где находится. В Больничном крыле было темно и тихо. Проснувшийся человек не сразу определил источник столь отвратительных ощущений, но, посмотрев прямо перед собой, понял, что он уже здесь не один.

Вплотную к его телу парил призрак. Максим не испугался, он помнил, что в школе магии есть привидения, и они совсем не опасны. Он задрал голову вверх и взглянул в лицо призрака. Тот, в свою очередь, внимательно рассматривал визави.

Ощущения от соприкосновения с жемчужно-серым привидением были не из приятных. Максиму казалось, что его окунули в ледяную и вязкую жижу. Он немного оробел от неожиданности и попытался вспомнить имя этого призрака, но тот был не похож ни на одного из известных бестелесных обитателей Хогвартса. Прямые волосы до плеч, длинный, можно сказать, выдающийся нос, презрительный взгляд, старомодный сюртук с множеством пуговиц…

— Ну, и долго мы будем пялиться друг на друга? — раздался глубокий, проникновенный голос. Тон, с каким призрак произнёс эту фразу, выражал неприкрытую неприязнь к собеседнику.

— Что? А вы кто? Вы ведь привидение? — тупо спросил Максим.

— Да что вы говорите! Хороший же мне попался заместитель! Сообразительность — на уровне Уизли-младшего! Тот также любит констатировать очевидное… Да, я — призрак! А вот вы — кто такой? Узурпировать моё тело — еще не значит, получить на него все права! — яростно сверкая жемчужными глазами, почти прошипел дух.

— Вы профессор Снейп? Это я вот так, как вы, сейчас выгляжу, только не прозрачный? — продолжал задавать глупые вопросы оторопевший Исаев.

— ДА! Я. Северус Снейп. Профессор зельеварения. Что из этого не понятно? А вы, что за сущность?! — выплюнул призрак, наклонившись к самому лицу съёжившегося Максима.

— Во-первых, слезьте с моего, то есть, теперь нашего тела! Вы не самый приятный на ощупь! Во-вторых, я не сущность, а человек. И, в-третьих, я не по своей воле в ваше тело попал. Я, вообще, из другой реальности. В своём мире я стал жертвой несчастного случая, скорее всего, погиб, а очнулся уже в вашем теле! И вас там уже не было! Вы от яда змеи приказали долго жить! — твёрдо ответил Максим, взяв себя в руки.

— Это МОЁ ТЕЛО! Я вам его в аренду не сдавал! — ядовито произнёс Снейп, но отлетел на некоторое расстояние от кровати. — Я уже понял, что умер от яда Нагайны. И мнение колдомедиков слышал. Я тут с момента, как «чудесное воскрешение» произошло, обретаюсь. Но меня, к моему сожалению и вашему счастью, никто не видит и не ощущает. С какой радости вдруг обстоятельства поменялись? — уже спокойнее спросил он.

— Если вы тут находились столь долго, то, вероятно, видели, что сегодня вечером ваш друг провёл некий ритуал. Это, наверное, и послужило причиной того, что вы стали ощущаемы для меня, — ответил Максим, с опаской посмотрев на разозлённое привидение.

— Видел. Не ожидал, что Люциус столь самоотверженно предложит помощь… И все остальные, Поттер, Белла, Нарцисса, согласятся ему помогать, — буркнул Снейп. — Но почему я стал виден только сейчас и только для вас? После ритуала я несколько раз пытался привлечь внимание Люциуса, пока тот не покинул Хогвартс, и ничего! Пару минут назад я был в комнате Минервы, несколько раз просочился сквозь неё, и тоже ноль эмоций! А тут МОЁ тело подскакивает и начинает вещать всякие глупости! — продолжал возмущаться призрачный профессор, раздражённо перемещаясь вокруг кровати.

— Этого я не знаю, — ответил Максим, пытаясь не выпускать «двойника» из поля зрения.

— Так! Сейчас же расскажите мне, каково ваше настоящее имя, и каким образом вы оказались в моём теле, — строгим голосом потребовал Снейп, наконец, остановившись.

— Совсем необязательно так на меня орать! Я не виноват, что вашу душу из места жительства змеиный яд выгнал! — отругнулся новый обитатель снейпова туловища и продолжил:

— Меня зовут Максим Исаев. Я русский. Живу, то есть, жил, в городе Воронеж в России. Я почти двадцать лет отдал службе в армии, потом вышел в отставку, здоровье стало подводить. Устроился в школу учителем ОБЖ… — начал рассказывать свою скромную биографию Исаев.

— Постойте, что такое ОБЖ? — скривившись, спросил Снейп.

— Основы безопасности жизнедеятельности. Я учил детей, как защитить свою жизнь во время разных экстремальных ситуаций, — терпеливо объяснил материальный собеседник.

— Защита от тёмных искусств, что ли? — не понял дух.

— Нет у нас никаких тёмных искусств, и магии нет, — ответил Максим.

— Погоди, ты — маггл? — растерянно спросил Снейп, впившись взглядом в его лицо и от неожиданности перейдя на «ты».

— Ну да, можно и так сказать. Только в моей реальности магии совсем нет. И есть одна вещь, в которую вам трудно будет поверить… — Исаев стушевался, не зная, как лучше объяснить призраку то, что он собирался рассказать.

— Поверить? Да я уже в шоке! В моём теле — маггл! — вновь разозлился Снейп.

— История британских магов и Гарри Поттера нам хорошо известна из литературы и кино. Одна английская писательница написала серию книг об этих приключениях, а потом сняли несколько фильмов. В нашей реальности вся ваша жизнь — сюжет книги. Правда, эту книгу очень любят люди самых разных возрастов по всему миру. А все, кого я здесь видел, практически точные копии актёров, снявшихся в фильмах о Гарри Поттере. Вы, кстати, тоже очень похожи на актёра, который вас играл. Он очень талантливый артист, можно сказать, гениальный! — выпалил Максим.

Выражение лица Снейпа во время этого монолога менялось от яростного до изумлённого и, наконец, растерянного.

— Маггл, кажется, яд Нагайны всё-таки повредил твои мозги! Какой ещё фильм! Я в детстве видел эти маггловские забавы! Моя жизнь — тупые движущие картинки? — возмущённо взвился Снейп.

— Не орите, всё равно бесполезно. И если не верите, можете мои воспоминания посмотреть, — решительно сказал Максим.

— Тупой вы маггл! Как я посмотрю воспоминания, если я призрак?! У меня даже волшебной палочки нет! А вот если увидят, что ты разговариваешь сам с собой... Тебя сразу запрут в Мунго в отделении для спятивших, где тебе и место! — отчеканил Снейп.

— Если вы до сих пор не заметили, то я вам напомню, что в вашем мире ничего не происходит просто так. Если вас могу видеть только я, значит, мы с вами связаны. А вот как, нужно выяснить! — смело взглянув в лицо призрака, ответил Исаев.

— И что же ваша маггловская светлость предлагает? — последовал ядовитый вопрос.

— Вы хотите вернуть своё тело? — спросил Максим, испытывая неловкость от того, что, хоть и не по своей воле, но занял чужое место.

— Нет! Я хочу уже убраться из этого опостылевшего мне мира, но не знаю, как. Я покоя хочу! Мне все здесь уже до дементоровых печёнок надоели! Но мне противно, что какой-то наглый маггл занял моё тело и выдаёт себя за меня!

— Да я уже сказал, что не хотел ничего занимать! Я был учителем в школе. Как и вы, кстати. Один мальчишка-недоумок притащил в школу гранату. Вы же знаете, что это такое? Маленький идиот увидел меня, понял, что сейчас я надеру ему уши, и кинул гранату на землю. Без предохранителя кинул! Вокруг было полно учеников, и я принял единственное правильное решение — накрыл гранату собой. Граната взорвалась, а я понял, что нахожусь в непонятном месте, не могу пошевелиться, у меня зверски болит шея, и на меня смотрит ваш Поттер! Смотрит и плачет! Я отключился, а очнулся уже в этой палате. А вы не могли бы мне рассказать, что почувствовали, когда умерли? И где вы оказались сразу после смерти? — немного смущаясь, спросил Максим.

Призрак некоторое время молча изучал лицо Исаева.

— Если не врёшь, то, значит, не такой уж ты и жалкий маггл. Хм-м, мы действительно в чём-то похожи. Я тоже тянул лямку учителя, учил маленьких никчёмных балбесов, а попутно спасал от смерти самых безмозглых из них, — задумчиво глядя на него, проговорил Снейп.

— А ещё мне тоже приходилось быть разведчиком и шпионом, когда я в армии служил, — добавил Максим.

— Но что это за мир, где жизни людей — кино?! — изумлённо спросил Снейп, сложив руки на призрачной груди.

Максим пожал плечами:

— Думаете, мне не интересно, как я мог попасть в это самое кино?

— И чем же этот фильм закончился? — заинтересовалось привидение зельевара.

— Ну, Поттер убил Волдеморта. Все были счастливы. Вы погибли, и посмертно вас объявили героем магической Британии. Поттер женился на дочке Уизли, и у них родилось трое детей. Среднего ребёнка назвали Альбус-Северус, — пояснил Исаев.

— Что?! Поттер совсем ополоумел? Он назвал ребёнка в честь меня? — чуть не подавился удивлением Снейп.

— Поттер сказал своему сыну, что вы — один из самых смелых людей, которых он знал, — сказал Максим, глупо улыбаясь.

— Точно, полный Гриффиндор головного мозга! — саркастически протянул Снейп. Призраки физически не могли покраснеть, но Исаев готов был побиться об заклад, что, если бы его собеседник сумел, то непременно бы покраснел. Только непонятно — от гнева, или же от смущения.

— Я думаю, нам надо выяснить, как и чем мы оказались связаны друг с другом. Вероятно, в этом ключ к решению наших проблем. Я вернусь в свой мир, а вы сможете упокоиться, — осторожно предложил он.

— Нет, ты всё же тупой маггл! Как ты вернёшься в свой мир? Куда, если твоё тело в клочки разнесло? Новое опять будешь искать? — раздражённо ответил Снейп, запустив ладонь в призрачно-жемчужные волосы.

Максим застыл. Он вдруг осознал, что всё это время подсознательно надеялся на возвращение, а теперь его этой надежды лишили. Слова призрака были более чем здравыми: возвращаться ему попросту некуда.

— А что же мне делать? Я же не могу жить в вашем теле и изображать вас всю жизнь? Я же не маг, я заклинаний не знаю… А если в мои воспоминания залезут?! — потрясённо проговорил Исаев, стараясь не поддаваться нахлынувшим эмоциям.

— А ещё говорил, что был шпионом в своём мире! Сейчас же возьми себя в руки! Соберись! Тот колдомедик сказал, что магическое ядро цело, значит, какая-то часть меня, неотделимая от тела, осталась на месте, так что удача от тебя не отвернулась, захватчик несчастный. Это означает, что магию ты творить сможешь. Вопрос в том, насколько хватит этих магических сил, на что ты будешь способен? Если ты не полный идиот, то базовыми заклинаниями овладеешь постепенно, а вот сложными — другое дело, — задумчиво глядя куда-то в пространство, произнёс Снейп. — Вот Мордред тебя задери! Все же думают, что ты — это я! Позоришь моё честное имя, неуч! — зло выплюнул он, всплеснув руками. Исаев решил промолчать. Ему, и вправду, было немного совестно за то, что невольно приходится выдавать себя за такого искусного мага, как Северус Снейп. Он отвернулся, избегая смотреть на привидение, и вдруг заметил книгу, которую принёс Малфой. Застигнутый врасплох МакГонагалл, он, вероятно, второпях забыл свой драгоценный дневник предков, упавший под тумбочку.

— Профессор, взгляните на это, — осторожно позвал Максим, свесившись с кровати и поднимая книгу. Снейп мгновенно оживился.

— Эх, маггл, знал бы ты, что это за сокровище! Да за этим дневником не только Малфои столько лет гонялись! Я думал, что этот раритет либо безвозвратно утерян, либо он — легенда! И как Люциус мог его забыть?! Вот растяпа! — возбуждённо проговорил Снейп, протянув призрачные пальцы к книге. Серебристая ладонь призрака прошла сквозь томик и коснулась Максима, вызвав у него дрожь отвращения. Снейп чертыхнулся и отдёрнул руку. — Маггл, открой книгу, я хочу её посмотреть. Ты хоть знаешь, какие легенды ходят об этой рукописи? Авдоберт Малфой, что жил в одиннадцатом веке, слыл великим исследователем и собирателем редких тёмных ритуалов и необычных магических явлений. Всё, что узнавал, он записывал в свой дневник, который был утерян примерно пятьсот лет спустя, — нетерпеливо объяснил прфессор, жадно глядя на потрёпанный переплёт.

Максим послушно положил книгу на колени и открыл на первой странице со словами:

— Тут на старофранцузском. Люциус с помощью магии переводил.

— Я знаю не только старофранцузский, но и другие древние языки. Даже те, на которых уже никто не разговаривает, — презрительно хмыкнув, ответил Снейп, жадно впиваясь взглядом в выцветшие от старости строчки. — Листай дальше, — приказал он.

Максим послушно переворачивал страницы, глядя на то, как призрак вчитывается в текст, написанный много сотен лет назад. Иногда он, не сдержавшись, восторженно восклицал что-то на непонятном языке. Они так сидели уже примерно час. Максим по команде перелистывал страницы, а Снейп читал старинный дневник, хранивший древние тайны. У Исаева уже затекла спина и слипались глаза, когда профессор вдруг вновь попытался схватить книгу, обдав союзника липким холодом от прикосновения своих призрачных пальцев.

— МАГЛ! Я знал, что этот дневник — сокровище! Я нашёл то, что нам нужно! — взволнованно прохрипел он и принялся читать вслух, попутно переводя текст на английский язык:

— Слушай! Тут Авдоберт описывает магическое явление, о котором узнал, путешествуя по Европе! В одном полузаброшенном монастыре Малфой нашёл древние хроники, повествующие о странных магических явлениях. Один монах рассказывал о том, что с ним произошло. Этот инок поведал, что он не тот, за кого себя выдаёт. На самом деле он был рыцарем-волшебником, погибшим, защищая мирных жителей одной деревни от дракона. Он сгорел в пламени, сражаясь с огнедышащим чудовищем, но жители деревни успели убежать и спастись. Рыцарь же не погиб окончательно, а очнулся в теле священнослужителя, умирающего от смертельной и очень заразной болезни. В тех краях свирепствовала эпидемия, от которой люди умирали целыми деревнями. Ни одно лекарство, ни одно заклинание не могло помочь людям победить заразу. Монах, в теле которого очнулся рыцарь, ухаживал за умирающими. Стараясь облегчить последние дни страдальцев, он заразился сам, и болезнь пожирала его изнутри. Братья по вере уже считали его умершим, когда он внезапно очнулся.

Никто не знал, что теперь это уже совсем иная личность. Рыцарь сначала был очень напуган происходящим, пытался убедить других монахов, что он совершенно другой человек, а их видит впервые.

«Добрые слуги Господни не слушали его, считая, что после тяжёлой болезни их брат по вере повредился умом.

Так бы и прожил рыцарь весь остаток жизни, запертый в комнате без окон, куда посадили его монахи. Они считали, что повредившийся умом брат нуждается в изоляции, дабы он не мог причинить вред себе и окружающим. Но однажды рыцарь услышал незнакомый голос. Невидимый обладатель голоса начал объяснять ему, что именно произошло. Оказывается, в контакт с рыцарем пытался вступить изначальный хозяин тела, которое тот невольно занял. Умерший монах был очень мудрым и добрым человеком. Оказавшись бестелесным, невидимым, но почему-то привязанным к новому обладателю тела, он понял, что это всё неспроста. Он попробовал заговорить с подселенцем, чтобы найти способ общаться с чужаком и вернуться обратно в своё тело, но тот его не слышал. Так прошёл почти год. Призрак со временем стал ощущать, что слабеет, даже перемещаться в пространстве становилось для него всё тяжелее и тяжелее.

Видя мучения рыцаря, которого все считали сумасшедшим, монах искренне захотел помочь ему, уже не ради себя, а ради него самого. И тут случилось чудо. Подселенец в чужое тело услышал голос призрака. Они стали общаться друг с другом, рассказывать о себе и своей жизни до трагической гибели обоих. Рыцарь понял, что во многом они с этим монахом похожи: оба старались помочь людям и защитить невинных, а монах до пострига также был рыцарем. В тот период своей жизни он совершил немало жестоких поступков, в чём позднее очень раскаивался. Поэтому он и решил уйти в монастырь, чтобы много работать и помогать страждущим по мере сил и, тем самым, отмолить хотя бы часть своих грехов.

Призрак монаха стал давать рыцарю советы, как лучше поступать, чтобы выдать себя за него, а окружающим дать понять, что к сумасшедшему вернулся рассудок. Рыцарь стал тщательно следовать советам и обнаружил, что некоторые навыки и умения прежнего владельца тела стали доступны и ему. Постепенно он вжился в новую роль и даже почувствовал себя счастливым в новом облике. К призраку монаха постепенно возвращались силы, и однажды он сообщил рыцарю, что ему было видение, из которого он понял — душа его теперь очищена от всех грехов юности и может обрести в посмертии спокойствие и умиротворение».

Снейп перевёл дыхание и перевернул страницу, внимательно взглянув на полустёртые строчки, он продолжил чтение:

— Дальше Малфой пишет, что этот рыцарь-монах решил не только рассказать, о том, что с ним произошло, но и сделал выводы, следующие из этой удивительной истории.

«Иногда случается так, что, если геройски погибает человек, который в жизни совершал много противоречивых поступков, то Высшие силы дают ему ещё один шанс! В тело погибшего вселяется душа другого человека, который тоже погиб, защищая невинных, но гораздо раньше, чем ему было предначертано свыше. Дух же изначального хозяина тела остаётся в подлунном мире, пока не выполнит одно очень важное условие, необходимое для искупления того зла, что он причинил людям при жизни. Таким образом, шанс получают оба.

Тот, что в жизни натворил немало зла, но при этом погиб, как герой, получит покой и благоденствие в загробном мире, а безвременно погибший заступник обретёт шанс продолжить свою жизнь в новом теле и новой реальности. Но для этого существует ряд условий: оба человека должны быть похожи духовно, по складу ума, и вести похожий образ жизни; они должны быть практически ментальными близнецами, но с небольшими отличиями. Именно сходство аур и делает возможным замещение личностей этих двух индивидуумов».

Снейп пытливо посмотрел на Максима. Тот потрясённо таращился в ответ.

— Из того, что я о вас знаю по книгам и фильмам, следует, что мы оба не очень общительны, не устроены в личном плане, вели жизнь, полную опасностей, занимались одним и тем же не слишком любимым делом и не переносим детей… — произнёс Максим, глядя в глаза призраку. Снейп снова уткнулся в книгу и продолжил чтение:

«Душа человека, совершавшего в жизни плохие поступки наравне с благородными, должна помочь подселенцу в его тело найти то, чего у безвременно почившего героя не было в прошлой жизни, и почувствовать себя своим в новой реальности. Это и будет залогом того, что изначальный хозяин тела сможет обрести долгожданные мир и покой. Выполнить подобное условие чрезвычайно сложно. Дух того, кому принадлежало тело, остаётся для всех окружающих невидимым, но, если он искренне раскается в своих грехах и захочет помочь подселенцу не ради себя самого, а просто из добрых побуждений, то подселенец сможет услышать его голос. Сроку на это даётся ровно год. Если эти условия не будут выполнены, дух изначального хозяина тела не обретёт посмертия, а просто исчезнет», — прочитал Снейп.

— А как можно понять, что подселенец стал своим в новой реальности? — спросил Максим, недоумённо глядя на собеседника.

— Откуда я знаю! Тут больше ничего не сказано! Наверное, подселенец сам должен почувствовать, что что-то там нашёл и теперь ему всё нравится, — раздражённо ответил Снейп, ткнув ему в грудь призрачным пальцем, чем вновь вызывал приступ дрожи по всему телу.

— Профессор Снейп, там ещё было, что дух изначального хозяина тела должен быть невидимым, как же, всё таки, получилось, что я вас вижу? — с опаской поглядывая на призрака, спросил Максим.

— Послушайте, мистер подселенец, вы же сами мне сказали, что, возможно, виной всему ритуал, который затеял начинающий экспериментатор Люциус Малфой. Как это подействовало на вашу способность видеть меня, я пока сказать не могу. Но могу с уверенностью утверждать, что обряд, призванный возвращать память и душевное здоровье, был явно проведён неправильно. Начнём с того, что ингредиенты были собраны не так, как описывалось в дневнике, а это может привести к непредсказуемым последствиям.

Кровь отданная добровольно, усиливает эффект ритуала. И что именно тут усилилось, пока неизвестно. К тому же Люциус запросто мог совершить ошибку или даже несколько, когда рисовал необходимые символы. Он мог и в магической формуле неточности допустить. Ритуал-то древний и сложный. Так что тут масса вариантов влияния того, что получилось, на нашу ситуацию, — рассуждал Снейп, снова нервно летая над кроватями.

— Тогда можно сказать, что нам повезло, — задумчиво проговорил Максим.

— Да уж, особенно мне с вами. В моём теле теперь живёт душа маггла. А я должен либо год болтаться между небом и землёй, а потом исчезнуть, либо помогать простецу выдавать себя за волшебника! Лучше расклада не придумать, — обречённо простонал Снейп.

— Вам лучше смириться, что мы с вами связаны на год. Вы должны мне помочь стать здесь своим? — спросил Максим, всё ещё отказываясь верить в происходящее.

— Да! Я должен собственноручно создать свою полноценную копию! Бред какой-то! Всё равно ведь, кто-нибудь, да догадается! — раздражённо высказался Снейп.

— Но тогда вы не сможете упокоиться и весь этот год будете болтаться рядом со мной… В дурдоме, куда меня засунут для опытов. Ну, а потом и вовсе исчезнете,— огрызнулся Максим, которому уже надоели яростные выпады призрака.

— Сам знаю! Придётся целый год учить маггла быть Северусом Снейпом! — недовольно произнёс тот, скривившись в сердитой гримасе.

— Думаете, мне это нравится?! Думаете, я не желаю своё тело обратно?! Я домой хочу, а не жить в глупой сказке! И моя физическая оболочка гораздо привлекательнее вашей! — заорал Максим, у которого лопнуло терпение.

— Не истери. Это ваша реальность — глупая сказка! Навязался на мою голову! Тоже мне, шанс! — зло бросил Снейп.

Оба ненадолго замолчали, переваривая свалившееся на них открытие.

— Мне нужно всё обдумать. Вернусь утром. Теперь, когда ты обрёл дар речи, тебя нельзя оставлять одного. Ляпнешь какую-нибудь глупость, и всё полетит к Мордреду, — уже спокойнее сказал призрак и поплыл к противоположной стене. Уже почти просочившись сквозь стену, он бросил Максиму, не оборачиваясь:

— Дневник спрячь, чтобы посторонние не видели. Отдашь потом Люциусу. Он же с ума сойдёт, когда поймёт, что опять его потерял.

— Знаю, не дурак, — буркнул Исаев, засовывая дневник Малфоя под подушку. Его трясло от всего пережитого. Он понимал — перед ним стоит задача свыкнуться с тем, что уже никогда не получится попасть домой. Теперь его дом — в этом невероятном мире, который полон неведомых опасностей. Нужно убедить себя, что этот мир — единственный и реальный, а то, что было до всех этих событий — не больше, чем сон. Единственный раз в жизни Максим порадовался, что у него не осталось ни одного близкого человека. Некому будет горевать по нему, а он сам не будет сходить с ума от беспокойства.

— Мама, я всегда буду помнить о тебе, даже если теперь буду носить совсем другое имя, а не то, что ты дала мне при рождении, — прошептал он, глядя в окно. В новом и таинственном для него сказочном мире занимался рассвет.