Незначительная фигура (джен)

Немедленно, даже не заезжая в Красный замок, Станнис направился в Септу Бейелора на коронацию. Не делают так дела, надо хотя бы немного подготовиться. Но Станнис торопился, слишком торопился.

Я был на коронации. Септа Бейелора изумительно красива, но я заходил в храмы в прошлой жизни. Исаакиевский собор, Храм Спаса-на-Крови на голову превосходят главный храм Вестероса.

Верховный Септон, волнуясь, второпях читал молитвы. Судя по шепоту людей, что-то на коронации было не так, Станнис вел себя не совсем верно, вроде бы оказывал мало уважения статуям Семерых… но я так и не понял, в чем дело. Ни я, ни Слинт в тонкостях обрядов семибожия не разбирались. Я не вслушивался в разговоры — все силы уходили на борьбу со сном. Как назло, веки словно налились свинцом, и я порой выпадал из реальности. Мне срочно следовало выспаться.

Королева Селисса в Септу не вошла. Я потом узнал, что она с некоторыми рыцарями и Мелисандрой разожгла большой костер в развалинах Драконьего логова и возносила там молитвы… что, разумеется, не вызвало симпатий простых людей и знати. Вера в Рглора была в Королевской гавани чуждой и непонятной. Это они еще не знают о некоторых «милых» традициях новой религии.

Многие горожане надеялись, что Станнис будет разбрасывать монеты, выйдя из Септы, но король оказался скуп — люди напрасно прождали его, и я слышал недовольный ропот и даже отдельные выкрики в пользу Ланнистеров, Джоффри и покойного Роберта.

После коронации был пир, на который меня никто не пригласил. Да и кто я? Выскочка, недавно ставший лордом, почти никто. Я не сильно расстроился и занялся делами — переписывая набело протоколы допроса, приводя в порядок дела. Возможно, завтра Станнис потребует у меня уголовные дела Серсеи и Бейлиша.

Вечером меня навестил Аллар Дим.

— Янос, тебе королева не говорила об инцесте? — спросил он с порога.

— Нет, — я отложил в сторону перо и очень внимательно посмотрел на него. Руки далеко от меча, одежда плотно облегает тело — никаких кольчуг внизу. Один, за дверью нет других капитанов. Меня не планируют убивать. — Она не настолько дура, чтобы признаваться в таких вещах.

— Вот мерзость! — воскликнул Дим и добавил с десяток непристойных слов в адрес Серсеи. — Все так хорошо начиналось! Лорд-пересмешник поет в клеточке, где его золото, столица наша, ни с кем не надо делиться… Живи и радуйся! И из-за одной бабы… Янос, у меня есть приятели, бывавшие на Драконьем камне, они говорили о тамошних порядках. Станнис не знает пощады, буквально молится на закон и на «справедливость». Редкий месяц обходится без того, что он вешает кого-то за кражу. Он вешает даже за медяки! А ты слышал про «Лукового рыцаря»? Контрабандиста, что спас его от голода…

— И Станнис отсек ему пальцы, — я перебил его и вздохнул. — Я слышал, Аллар, слышал.

— Почему ты ничего не делаешь?! — воскликнул Аллард, и я наконец понял, что с ним. Он боится, до смерти боится. — Думаешь, тебя защитит помилование? Оно подписано именем незаконного короля! И даже если защитит, то как жить под властью Станниса?!

— Скажи, ты видел, кто стоит на воротах замка?

— Люди с Драконьего камня, — ответил Аллард, пожав плечами. — Станнис нам не доверяет.

— И правильно делает. У него больше людей, чем у нас, и поэтому он еще король.

— Если прийти к лорду Ренли…

— То у Станниса будет по-прежнему больше людей. Ни лорд Ренли, ни сир Лорас, никто другой не заменят нам армию! Все люди короля за стенами замка, собраны в единый кулак. Он сделал выводы из падения Серсеи. Что мы сделаем с этой мощью?

Аллар Дим нахмурился, потом без спроса схватил со стола мою бутылку вина и отхлебнул из неё. Жаль, придётся теперь выливать неплохое вино.

— И что ты будешь делать?

— Ждать и надеяться, а что еще остается?

— Тогда купи веревку покрепче и намыль хорошенько.

— До этого не дойдет. Аллар, если меня потащат на виселицу, я заявлю, что готов принять черное. Король поборник законов, он не откажет.

— В последние дни я тебя не узнаю, Янос, ты сошел с ума.

— Что ж, тогда беги. Это разумный выход. Беги сегодняшней ночью, Аллар. Я буду играть по-крупному. Знаешь бордель на улице Роз?

— Причем тут это?

— В его подвале бочонки с золотом. Это вам наследство от лорда Бейлиша, его последний тайник. Только будь добр вывозить бочки в золотых плащах, и чтобы вас видели!

— Вынесем, — Аллар кивнул. — Прощай, лорд Слинт. Ты был хорошим человеком, с тобой можно было вести дела. Если сбежишь в Эссос, ищи нас в Пентосе или Браавосе.

* * *

На рассвете галлея «Шепот ветра» унесла с собой в Пентос всех капитанов городской стражи, кроме Байуотера, и дюжину десятников. Они не захотели испытать на себе правосудие Станниса. Еще пять десятников и полсотни стражников ушли сушей, решив затеряться в Вестеросе.

Я ждал всего от Станниса. Боялся, что получу приказ идти на Стену или окажусь в тюрьме. Думал, что обо мне могут забыть, или что получу отставку. Ждал, что меня вызовет к себе Станнис и о чем-то расспросит, или вызова от Мелисандры…

Можно было бежать и направиться в Эссос. Я знал, где-то на востоке набирает силу Дейенерис Таргариен, и у неё крайне мало верных людей. Войти к ней в ближний круг было бы несложно. Но уйдя на восток, я лишусь возможности влиять на события в Вестеросе. Я прикинул все за и против и рискнул, надеясь на помилование, удачу и в крайнем случае — на Ночной дозор.

Станнис, резко захватив власть, нарушил все мои планы. Я рассчитывал, что он решит вначале разобраться что к чему в столице, переговорит со Старком и другими людьми, замыслит переворот… а там Варис не даст ему захватить власть, возможно с моей помощью. Или Станнис попытается опереться на стражу — и мы сделаем то же, что сделал в книгах Слинт со Старком.

Король переиграл меня, привел слишком много войск, действовал слишком быстро… Это будет уроком мне — надо тщательнее просчитывать ходы другой стороны. И теперь я мог лишь надеяться, что Станнис не станет меня арестовывать и что он окажется лучшим королем, чем я думал.

В прошлой жизни я встречал фанатов Станниса, но себя к ним не относил. Роберт и Ренли прекрасно умели находить друзей, а Станнис — увы, лишь врагов. Он мне не нравился своей негибкостью, недипломатичностью. Жёсткий и непреклонный король это не то, что сейчас нужно Вестеросу. Не говоря уж о том, что непонятно, что взбредет ему в голову относительно меня.

С другой стороны, знай я о планах Станниса, что бы удалось изменить? Сказать Ренли об измене Серсеи? Он бы попытался сесть сам на трон и провозгласил себя королем. Итог известен — Тень и смена власти.

Разве что можно было притащить большее войско на причал и сразу на месте казнить Станниса именем Джоффри. Расстрелять из арбалетов, например. Пожалуй, я проиграл именно там, в порту Королевской гавани. Не предусмотрел, не догадался, расслабился…

Впрочем, вряд ли помогло бы. Мелисандра может предвидеть будущее и нашептала бы Станнису иной план. Вплоть до визита Тени уже ко мне.

В следующий полдень Станнис Баратеон устроил прием в тронном зале и я пошел туда, терзаемый сомнениями и страхом.

Я стоял вместе с сотнями знатных рыцарей и лордов, слышал речи короля и придворных… и шепотки о себе. Сын мясника — клеймо, от которого мне не отмыться. Вестерос — сословное общество, что уж тут поделаешь.

Железный трон здесь совсем не такой как в сериале. Не большое кресло из мечей, а огромное возвышение в три или четыре человеческих роста, с высоты которого королю открывается вся зала. И мечи, мечи, множество мечей врагов Таргариенов. Трон в реальности впечатляет куда больше, чем он же в сериале, но, как ни странно, он менее практичен. Он слишком высокий и, полагаю, с него король слышит не всё, что говорят внизу.

Станнис восседал на троне в одеждах цвета Баратеонов без единого намека на Владыку Света, у подножия стояли его жена Селисса и дочь Ширен. Королева, на мой взгляд, весьма страшненькая, а Ширен очень не повезло. Хорошее, милое личико, пусть и с оттопыренными ушами, но щека обезображена Серой хворью… Увы, она выглядит куда страшнее себя в сериале.

Рядом с королевской семьей гвардейцы и Малый совет. Хороший признак — Мелисандра далеко от трона, она стоит в толпе среди людей Станниса.

У каждого лорда и рыцаря свой герб, яркие, раскрашенные одежды — в глазах порой рябит. Некоторые, видимо, худородные, одеты в цвета Баратеонов. Интересно, где здесь Давос Сиворт? У него на гербе, кажется, корабль и луковица. Я вглядывался в толпу, но так и не увидел Давоса.

Тем временем король с высоты Железного трона раздавал земли, карал и миловал, и от того, что он делал, у меня порой вставали дыбом волосы.

Призвали всех гвардейцев Ланнистеров. Им Станнис предложил выбор. Поклясться ему в верности, быть повешенными или надеть черное. Зря. Будь король чуть тоньше, чуть дипломатичнее, дождись он хотя бы суда над Серсеей — и многие бы присягнули ему. А так... Взыграла гордость, некоторые даже избрали смерть.

Отправился на Стену Илин Пейн, верный палач короля — он был из Западных Земель, отправились иные лорды и рыцари.

Станнис действовал с грацией и изяществом носорога. Он был пугающе прям и беспощаден.

Ренли остался на своем посту, как и Питцель. Вариса арестовали прямо посреди приема, но я был уверен, он скоро сбежит. Старк получил приказ выехать на Север сразу после суда над Серсеей, дабы возглавить войско и идти к Трезубцу. Десницей стал Алестер Флорент, какой-то родственник королевы, мастером-над-монетой — один из лордов Узкого моря. Мастер-над-кораблями — еще один ставленник Станниса.

Имя Давоса ни разу не прозвучало. Я читал немало фанфиков, и обычно Давос — ближайший советник Станниса чуть ли не с восстания Роберта. Но это не так, сейчас Давос — простой рыцарь. Он близок к королю, но далеко не на первом месте. В книге он стал десницей лишь после Черноводной, когда у Станниса осталось слишком мало верных людей. Кого-то даже сожгли за измену…

Настал и мой черед. Назвали мое имя.

Я подошел к подножью Железного трона. Какой же он высокий вблизи…

— Лорд Янос Слинт, — заговорил Станнис. — Вам следовало бы назначить тяжелейшую кару за предыдущие преступления. Но десница короля, лорд Эддард Старк, даровал вам прощение, а голос десницы — голос короля.

Я перевел дух. Кажется, усекновение разных частей тела откладывается.

— Я недоволен состоянием дел в Королевской гавани. Город погряз в грязи, в разврате, на улицах грабят и убивают даже знатных лордов. Вы оставите свой пост. Я назначаю вас мастером-над-темницей.

Вокруг раздались смешки, кто-то веселился, до меня донеслись разные реплики «поделом мяснику», «как раз по уму»…

Что ж, могло быть и хуже. Все равно я планировал уходить в отставку.

— Воля моего короля — закон для меня, — произнес я первую пришедшую на ум пафосную фразу и низко склонился.

— Лорд Слинт, через десять дней суд над Серсеей и её бастардами. Вы мне предоставите её признания и все доказательства, что успели добыть.

— Да, ваше величество.

— Сколько вам нужно времени, чтобы закончить допросы лорда Бейлиша?

— Четырнадцать дней, ваше величество, — сказал я, низко поклонившись. — Преступления его очень велики.

— У вас семь дней. Лорд Слинт, вы отвечаете головой за жизнь лорда Бейлиша, он должен предстать перед судом живым. Сир Давос Сиворт, — призвал король, и я с любопытством стал смотреть на протискивающегося через толпу человека. Невысокий, с короткой бородой, с простым лицом, в коричневом камзоле с вышитым на нем черным кораблем, на парусах которого белая луковица. Вот ты какой, Давос Сиворт.

— Сир Давос Сиворт, вы назначаетесь командующим городской стражей. Лорд Слинт передаст вам все дела. Идите, лорд Слинт.

Я ушел в толпу, слыша остроты знатных лордов. Их потешало, что сына мясника сменил бывший контрабандист, и многие шутили, как Давос станет бороться с контрабандой. Зря смеются, уверен, он будет честен и беспощаден.

— Сир Давос, вам поручается нанять и обучить еще три тысячи стражников. Закройте все бордели, вам дается три дня, чтобы выставить всех шлюх из города. Отныне и впредь в Королевской гавани не будет разврата. Здания возьмите под казармы для стражи, все найденные деньги отобрать в казну, имущество распродать.

— Слышал бы это король Роберт, — раздался чей-то шепоток.

Давос осторожно высказал мнение, что не стоит закрывать бордели, потом то же озвучили другие члены Малого совета, Ренли предложил их обложить тройным налогом, дабы поправить казну и «вернуть все, что было в них вложено нашим братом».

Но Станнис оказался непреклонен.

Можно поздравить короля, он выбрал прекрасного человека на роль командующего Золотыми плащами… И устроил большую глупость с борделями.

Прием продолжился. Король призвал бастардов Роберта. Барре и Джендри он назначил небольшое содержание за счет казны, как и Мие Стоун, что ныне пребывает в Орлином Гнезде. Эдрик Шторм, сын Роберта от знатной дамы, между прочим, кузины королевы Селиссы, получил какие-то земли на Мысе Гнева.

О других бастардах Роберта король, видимо, не знал… Их было шестнадцать, согласно пророчеству Серсеи. Четверых сегодня назвали, еще двоих Серсея в прошлом велела бросить в колодец в Ланниспорте, где еще десять? Видимо, Роберт развлекался не в столице.

Неожиданно я кое-что вспомнил и попытался донести до короля… И лишь потом сообразил, что слишком нагло и вызывающе себя веду, говорю в неурочный момент и без спроса. Передо мной все-таки король.

— Ваше величество, в Каменной септе живет девица Колла, по словам её матери, зачатая перед Колокольной битвой его милостью королем Робертом, — произнес я, смотря в недовольное лицо Станниса.

— Пусть её доставят ко мне, если в ней есть кровь Баратеонов, она получит деньги. И впредь, лорд Слинт, не испытывайте мое терпение и обращайтесь ко мне, когда подобает. Вас помиловали за прошлые деяния, но не за будущие!

Суров Станнис, суров — и в данном случае прав.

Король раздавал земли и должности и стремительно лишал их других, и шепот против него рос. Мало кому понравилось правосудие Станниса. То ли еще будет. Чем суровей Станнис, тем лучше — он своими действиями сам приближает развязку, вызывая недовольство людей.