Конечно, это не любовь (гет)

Боль была меньшим из зол. Шерлок не зря считал себя специалистом по игнорированию боли — он точно знал, что она представляет собой просто подергивание нервных окончаний, и умел отстраняться. Возможно, его напугали бы следующие за болью увечья, но он знал, что, даже если ему поотрубают руки и ноги, Гермиона вырастит ему новые, поэтому на угрозы что-то сломать не обращал внимания. В конченом счете, это просто будет еще одна порция боли, ничего существенного.

Настоящим злом была усталость. Он не спал уже, по приблизительным подсчетам, четвертые сутки — стоило ему попытаться прикрыть глаза, как сменявшиеся охранники окунали его лицом в ведро с ледяной водой и всячески тормошили.

Его мозг не справлялся — мир качался перед глазами, в ушах шумело, то и дело на задворках сознания начинала звучать страшная детская песенка из кошмаров.

То, что Шерлок попался в руки сербских спецслужб, было закономерно, но все-таки обидно. Сеть Мориарти, раскинувшаяся по Европе как паутина жирного паука, уничтожалась, пусть неохотно и трудно. Последней точкой был штаб барона Мапертиуса — благородного мецената, спонсора нескольких благотворительных программ, а заодно редкостной сволочи, зарабатывающей на детской проституции и порнографии. Подобраться к нему оказалось почти невозможно — схема была выстроена безупречно. Но главное, почувствовав опасность, барон успел уничтожить компрометирующие документы. Шерлок устранил его, но подставился сам, и теперь торчал в казематах, а тупоголовые агенты в серой униформе пытались выбить из него информацию о заказчике убийства достойного члена общества.

Болваны.

Агенты сменились, новый — полный сил и энтузиазма, рослый и загорелый бывший моряк, — не без удовольствия пнул Шерлока в пах и сильно расстроился, не получив ожидаемой реакции. Вместо того, чтобы закричать, Шерлок приложил усилия к изменению положения — он полустоял-полувисел, прикованный за запястья, и руки сильно затекли.

— Кто тебя нанял? — спросил агент, сопровождая свои слова ударом по лицу. Шерлок попрощался с одним из коренных зубов и сплюнул на пол кровавый сгусток. Оставалось надеяться, что волшебники умеют отращивать зубы. На самом деле, если бы не заторможенность сознания, вызванная невозможностью поспать, он бы начал задаваться вопросом — почему до сих пор не прибыла помощь. Обычно Гермионе на реакцию требовалось не более суток. Майкрофту понадобилось бы два дня. А он провел у сербов уже неделю — сначала с ним разговаривали, потом ему угрожали, и только после этого начали пытать.

— Отвечай, — рявкнул ему в ухо агент и нанес еще один удар — на этот раз дубинкой, по спине.

Шерлок промолчал — он сомневался в том, что сумеет покинуть эту гостеприимную страну самостоятельно, так что тратил все силы на то, чтобы продержаться до тех пор, пока его не вытащат отсюда.

Агент продолжал его избивать, но уже без огонька — скорее для проформы. Наблюдатель — кто-то из руководства — повел плечами, зевнул и поднялся со своего места на табурете. Сделал знак охране и вышел. Это значило, что сейчас три часа дня — наблюдатели всегда менялись в три и в шесть утра, но если бы было утро, агент выглядел бы более сонным.

Сменяющий пришел почти сразу, и сердце Шерлока на секунду замерло, а потом забилось сильнее, ускоряя ток крови. Никакая форма, никакая ушастая шапка, закрывающая половину лица, никакая нарочитая сутулость не могли скрыть выразительного лица и своеобразной походки его ненавистного старшего брата, которому сейчас он бесконечно был рад.

Логичным решением для Майкрофта сейчас было бы отдать агенту приказ уйти под предлогом еще одного разговора с пленником, но тот поступил неожиданно — сел на табурет, закинул ногу на ногу и с отстраненным любопытством стал смотреть за действиями агента. Тот, заметив смену начальства, встрепенулся и резко дернул Шерлока за отросшие кудрявые волосы.

— Ответь, кто тебя нанял, или не досчитаешься пальцев.

Шерлок позволил себе бросить на Майкрофта короткий взгляд — брат не отреагировал. Агент выругался и действительно сломал Шерлоку мизинец — это было действительно больно, но он запер ощущения в пустой комнате Чертогов и попытался собраться с мыслями. Похоже, Майкрофт решил сначала насладиться шоу — в таком случае, выбираться придется самому.

По спине пришелся тупой удар, Шерлок прикрыл глаза, но не успел скользнуть в Чертоги, как его снова облили ледяной водой.

— Ответь, и сможешь поспать, — произнес агент. — Помнишь, что значит «спать»?

Шерлок сглотнул, надеясь, что высохшее горло не подведет, и прохрипел короткую фразу так тихо, чтобы услышал только агент. Тот остановился, не нанеся удара.

— Что он сказал? — на чистом сербском спросил Майкрофт.

— Что я служил на флоте, где у меня был неудачный роман, — с удивлением ответил агент и схватил Шерлока за волосы, подтянул к себе, чтобы расслышать, что он скажет дальше.

— И что в моей ванной нет света. И… — последние слова дались Шерлоку с огромным трудом, но произвели отличный эффект. Агент отпустил его и повторил: — и что моя жена спит с соседом, гробовщиком. И если я пойду домой, то застукаю их. Так и знал, что там что-то нечисто!

Он бросил дубинку и рванул к выходу, даже не удивившись, что наблюдатель не остановил его.

Послушав удаляющиеся шаги, Майкрофт легким движением поднялся с табурета и подошел к Шерлоку. Однозначно, он наслаждался ощущением превосходства. Если бы Шерлок чувствовал себя лучше, он обязательно сказал бы что-нибудь по этому поводу.

— Итак, мы с тобой остались вдвоем, — произнес Майкрофт, так и не перейдя на английский — хвастался выученным языком, — только ты и я. ты не представляешь, как тяжело было тебя отыскать. Ты доставил немало проблем.

Повторяя движение агента, он схватил Шерлока за волосы и поднял его голову так, чтобы видеть лицо.

— В Лондоне активизировалась подпольная террористическая ячейка. Прости, но каникулы закончились, дорогой брат. Пора возвращаться в Лондон.

Хотя Шерлок и злился на брата, он не сдержал довольную улыбку. Майкрофт расстегнул кандалы, и Шерлок рухнул на пол — никакая гордость не могла заставить его удержаться на ногах. Майкрофт достал из кармана одноразовый шприц, снял колпачок и быстро и жестко ввел Шерлоку под лопатку лекарство, судя по всему — стимулятор. Через две минуты в голове прояснилось, мир перестал качаться, и Шерлок сумел подняться на ноги. Майкрофт без лишних слов сунул ему сверток с одеждой, подождал, пока он переоденется, и жестом велел следовать за ним. Стараясь думать не о том, что с Гермионой возвращаться было бы быстрее и приятней, а о том, как ставить ноги, чтобы не потерять равновесия, Шерлок подчинился.

Их никто не остановил, они беспрепятственно вышли на улицу благодаря пропуску Майкрофта. Свежий холодный воздух подействовал как дополнительная порция стимулятора — Шерлок сделал несколько жадных глотков, закашлялся и снова улыбнулся. С сетью Мориарти покончено раз и навсегда, а сам он остался жив.

Дорогу до Британии Шерлок запомнил смутно — кажется, самолет все-таки был нерейсовым, но точно он сказать бы не мог. Едва появилась возможность, он закрыл глаза и отключился.

Очнулся в кабинете Майкрофта, на кушетке с регулируемым изголовьем. Коснулся языком ранее выбитого, а теперь снова выросшего зуба, и понял, что все существенные повреждения уже залечены. Сломанные кости, разумеется, тоже уже срослись.

Он приподнялся на локте и огляделся. Майкрофта в кабинете не было, на его столе, свесив ногу и обхватив себя руками, сидела Гермиона.

— Наконец-то, — она соскочила на пол и подошла к Шерлоку, — я начала переживать, что дала тебе слишком большие дозы зелий, когда ты не очнулся через двенадцать часов.

— Сколько я проспал?

— Сутки. Почти.

Гермиона сделала шаг назад, намереваясь вернуться к столу, но передумала и обхватила Шерлока за шею, ткнулась носом ему в плечо в своей самой кошмарной манере.

Надеясь, что она не станет реветь, Шерлок провел рукой по ее волосам.

— Прости, что не вытащила тебя сразу, — шепнула она ему на ухо.

— Брось, — отмахнулся Шерлок, не предпринимая никаких попыток вырваться из объятий (он объяснял себе это тем, что в случае с Гермионой проще было подождать, чем ввязываться в споры и злить ее), — это было даже весело.

— Я не фанат таких развлечений, — достаточно холодно заметила она (вернее, это прозвучало бы холодно, догадайся Гермиона отлепиться от его плеча). — И я не должна была позволять Майкрофту взять это дело в свои руки. Тебе лучше не знать, в каком состоянии он тебя привез.

— Он пришел вовремя, я умирал от скуки, — фыркнул Шерлок и замолчал, прижавшись щекой к жестким волосам Гермионы. Видимо, его организм еще не достаточно восстановился после стресса, а мозг не проснулся — в здоровом состоянии он не одобрял объятия и прочую чушь, но сейчас это было почти приятно.

Гермиона отстранилась через пять минут, внимательно вгляделась в лицо Шерлоку, словно выискивая там что-то конкретное, и сказала:

— Я принесла твое пальто, оставила Майкрофту. Если он решит его куда-нибудь деть — напомни, что я сильно расстроюсь.

— Он не рискнет, — ответил Шерлок и откинулся обратно на чуть приподнятый подголовник кушетки.

— Кстати, ты выглядишь как дикарь или пират, — хмыкнула Гермиона, возвращаясь к столу.

Шерлок запустил руку в сильно отросшие и спускавшиеся почти до плеч волосы, потер заросший жесткой недельной щетиной подбородок и заметил:

— Когда-то в детстве я мечтал быть пиратом. До того, как решил стать шпионом.

Гермиона рассмеялась и спросила:

— Привести тебя в порядок?

— Не лишай работы бригаду косметологов и парикмахеров, которых согнал со всего Лондона Майкрофт.

— Ошибаешься, он ограничится штатным специалистом МИ-5, — в тон ему ответила Гермиона, потом с сожалением вздохнула и добавила: — мне пора в Министерство, у меня слушанье через полчаса.

Шерлок кивнул и пожал плечами, показывая, что никоим образом не задерживает ее. Гермиона вздохнула и с тихим хлопком исчезла.

Спустя пару минут в кабинет вошел Майкрофт, а за ним — трое молчаливых мужчин с чемоданчиками и кейсами. Гермиона была права, брат предпочел привести специалистов МИ-5, правда, посчитал, что одного не хватит. Получив разрешение, они молча приступили к работе по превращению дикаря и пирата в знаменитого детектива.

Майкрофт тем временем положил перед Шерлоком стопку газет. Не слишком обращая внимание на то, что происходит с его волосами и ногтями, Шерлок начал вдумчиво просматривать газеты по одной. В отличие от Мориарти, он не любил прессу, но понимал ее полезность.

Сначала много писали о самоубийстве лже-гения. Редкие письма в редакции от бывших клиентов терлись в потоке грязи, в котором журналисты старались извалять Шерлока Холмса. Потом шквал разгромных, ернических статей утих — появились более свежие новости и актуальные темы, произошли перестановки в кабинете министров, состоялись парламентские выборы, какая-то актриска разошлась с супругом, так что про Шерлока забыли. А буквально две недели назад на первой полосе «Дейли Мейл» снова возникла идиотская фотография в шапке с двумя козырьками, а поверх нее заголовок: «Мы убили Шерлока Холмса». Вслед за «Дейли» эстафету приняли и остальные газеты — теперь каждая стремилась найти как можно более веские доказательства гениальности «безвременно покинувшего этот мир консультирующего детектива, ложно обвиненного в мошенничестве и разочаровавшегося в людях, которых бескорыстно спасал всю жизнь». Дочитав первый из подобных пассажей, Шерлок едва не расхохотался в голос, и только тот факт, что возле его лица орудовал человек с опасной бритвой, заставил его удержаться.

 — Твоя работа, дорогой брат? — уточнил он, когда бритва исчезла.

 — Боюсь, что нет, — ответил Майкрофт и скривился, — меня опередили.

 — Гермиона?

 — Возможно. Или мистер Поттер. Они не делились со мной сведениями.

Шерлок хмыкнул — наблюдать, как брат страдает от уязвленной гордости, было приятно. Кстати, о гордости…

 — Ты ведь наслаждался этим, да? — спросил он. Майкрофт, разумеется, сразу понял, о чем речь, и спокойно (слишком спокойно) возразил:

 — Я спас тебя.

 — Я спас себя сам, а ты стоял и наблюдал, как меня избивают.

Ненадолго Шерлоку показалось, будто Майкрофт хочет попросить прощение, но, конечно, это был самообман. Брат сказал:

 — Я не мог себя выдать раньше времени. Знаешь, никогда не любил эту работу под прикрытием. Много беготни.

 — Не знал, что ты говоришь по-сербски, — сменил тему Шерлок.

 — Выучил. Простой язык, славянские корни, много заимствований из турецкого. Хватило полутора часов.

В детстве Майкрофт хвастался, что может выучить язык за час.

 — Теряешь форму, — заметил Шерлок.

 — Возраст, — с насмешкой сказал Майкрофт. — Все мы не молодеем.

Шерлок бросил короткий взгляд в зеркало, которое использовал парикмахер, и не без удовольствия заметил, что слова Майкрофта к нему не относятся. Во всяком случае, за прошедшие два года он ничуть не изменился.

Некоторое время они оба молчали, и только когда посторонние покинули кабинет, а неизменная помощница Майкрофта принесла новый костюм и тоже удалилась, Шерлок спросил:

 — Как он? — на самом деле, этот вопрос волновал его на протяжении последних двух лет, но в целях безопасности он закрыл его в одной из комнат Чертогов.

 — О ком ты? — с холодной улыбкой спросил Майкрофт.

 — О Джоне, конечно. Вы видитесь?

 — В «Макдоналдс» ходим каждую неделю.

Шерлок пожал плечами и протянул руку за папкой с досье. Узнать, что Джон больше не живет на Бейкер-стрит, было неприятно — Шерлок не сомневался, что Джон будет его ждать. А уж новый имидж друга и вовсе вызвал приступ естественного изумления — что за дурацкие усы?

Шерлок вернул Майкрофту бумаги и улыбнулся — он не сомневался, что Джону пойдет на пользу небольшая встряска. Конечно, он будет зол и, вероятно, захочет выпустить пар, но быстро отойдет.

 — Где оно? — спросил он, не отвлекаясь от планирования встречи с Джоном.

 — О чем ты?

Шерлок поднял глаза к потолку и пояснил медленно:

 — Ты знаешь, о чем я. Ну же!

Он собирался напомнить брату об угрозе Гермионы, но это не понадобилось — помощница принесла пальто. Шерлок набросил его на плечи, приподнял воротник и наконец взглянул на себя в ростовое зеркало.

Шерлок Холмс вернулся.