Империя и Сопротивление (джен)

— Ваше Величество? — снова заговорила Селестия, мягко прерывая его размышления.

— Да, губернатор? — Палпатин продолжал смотреть в окно на то, как ночь на Корусканте вступала в свои права. — Что такое?

Сейчас настало время хитрить. Не то, чтобы Селестия не обменяла бы секрета своего бессмертия на безопасность своей сестры и планеты. Просто у неё этого секрета в самом деле не было. Она и Луна просто родились такими. Восхождение в аликорны было редким и особым событием, которое требовало уникальной смеси судьбы, магии, силы характера и могущества самой гармонии. Она не могла пробудить такие изменения в пони по своей воле. Какие эффекты подобное действо окажет на человека, она откровенно понятия не имела.

Но как прояснить ситуацию? Предложить то, что она не может дать, привело бы к катастрофе, но с другой стороны, это может быть единственной возможностью вернуть Лулу, которая у неё была.

— Мои навыки в данном деле довольно ограничены, — она осторожно выбирала слова. — Конечно, это правда и мне достоверно известно, что я бессмертна. Я была бы рада поделиться с Вами всем, что мне известно о долгожительстве моего вида, но боюсь, должна признаться, что не могу пробудить такое состояние в других существах по собственной воле.

Палпатин, к её удивлению, просто рассмеялся.

— Ну, я так и думал, — сказал Император. — Если бы у Вас была подобная власть над жизнью и смертью, разве Вы бы не использовали её, когда напал Генерал Гривус? Разве Вы бы не исцелили сестру от этого увечья, о котором Вы говорите? Если бы Вы могли наделять бессмертием, разве Вас нельзя было бы назвать в каком-то смысле богом? Не думаю, что богу потребовалась бы моя помощь, чтобы разобраться с лордом Вейдером.

Селестия сохраняла нейтральное выражение лица.

— Нет, губернатор, — покачал головой Палпатин. — Я не ожидаю, что Вы можете просто взмахнуть волшебной палочкой и создать бесконечную жизнь. Вселенная редко бывает настолько щедрой.

— В таком случае, что Ваше Величество имели в виду, когда Вы попросили моей помощи?

— Для начала, скажите мне вот что: что Вы знаете о себе? За Вашу неслыханно продолжительную жизнь у Вас, без сомнения, было много возможностей для самоизучения.

— Тела или души? — спросила Селестия.

— Существование души некоторыми считается открытым вопросом, — сказал Император. — Но, допустим, и то, и другое.

— Ну, как я уже упоминала до этого, в настоящий момент мне тридцать шесть тысяч восемьсот семьдесят четыре стандартных галактических года. Я родилась аликорном все эти бесчисленные тысячелетия назад.

— Просто родиться нестареющим и вечноживущим, — пробормотал Палпатин. — Что бы подумал Плэгас?

— Кто, Ваше Величество?

— Старый знакомый, что почил в бозе. Пожалуйста, продолжайте.

— Конечно. Хотя я и родилась с крыльями и рогом, первые двадцать лет моей жизни я взрослела, как и обычные пони. На двадцать втором году жизни мой процесс старения резко затормозил. С того года обычный процесс обмена веществ моего молодого организма изменился, и я начала расти выше каждый год в течение нескольких десятилетий, моя магическая сила увеличивалась соразмерно. Когда мне было сто шестьдесят шесть, моя грива сменилась с лёгко-розовой на радужную, которую Вы сейчас видите, и в течение следующего года она начала развеваться. Всё это время я продолжала понемногу расти выше и выше, пока в возрасте трёхсот двенадцати лет я не стала той пони, которую Вы видите перед собой. С того дня и до сих пор моё тело навсегда вступило в стазис. Поскольку с тех пор все медицинские и магические тесты подтверждали, что ни единая часть моего тела не претерпела никаких изменений в форме или функциональности. С тех пор я стала той, кем являюсь теперь.

— Что, если Вы окажетесь ранены?

— В таких редких случаях моё тело в течение короткого времени попросту регенерирует до точно того же состояния, в каком было до этого. Никаких шрамов, никаких изъянов, никакого снижения эффективности. Очевидным исключением является утрата рога, источника и средоточия магии единорогов и аликорнов. Я никогда не претерпевала этого, но моя сестра потеряла свой в бою с Гривусом три года назад и ему ещё только предстоит регенерировать.

— Начала ли она снова стареть?

— Нет, — покачала головой Селестия. — Это не оказало видимого влияния на её бессмертие.

— Тогда, вероятно, в своё время она вернёт себе свой рог. Но это даёт ответы и вызывает новые вопросы, — Палпатин сделал паузу. — Теперь, расскажите мне о своей душе.

— Это… довольно пространная тема, Ваше Величество. Что именно Вы хотите узнать?

— Дабы сэкономить время, давайте будем говорить открыто. Вы верите, что состояние Вашей души связано с Вашим процессом старения?

— Нет, — покачала головой Селестия. — Моя сестра однажды подпала под тёмное влияние, которое охватило даже её тело, но её бессмертие осталось невредимым. Она не постарела, хотя прошла тысяча лет.

Палпатин поднял бровь.

— Один раз она сошла с ума. Гнев, зависть и моё собственное безразличие привели её к источникам тёмной магии. Она покинула свой пост и отринула своё собственное имя из ненависти, но осталась нестареющей и вечноживущей, какой была всегда.

— Интересно, — сказал Император. — Очень интересно. Думаю, на сегодня достаточно.

— Да, Ваше Величество.

— А теперь, полагаю, Вы хотели узнать условия этого… взаимного соглашения, что я Вам предлагаю?

Селестия кивнула.

— Очень хорошо. Я предлагаю следующее: я сделаю всё, что в моей власти, чтобы проследить, чтобы Ваша сестра, принцесса Эквестрии Луна, была освобождена от службы Инквизиторию и лорду Вейдеру так быстро, насколько это возможно, и немедленно возвращена на Вашу планету. Взамен, Вы останетесь здесь в компании моего личного медицинского персонала и исследователей. Мы проведём собственное всестороннее исследование, и увидим, можем ли мы раскрыть происхождение той искры бессмертия, которой Вы обладаете.

— Многие в моём мире уже пытались.

— В Вашем мире, губернатор. Не здесь. Вы останетесь тут до тех пор, пока мы либо не найдём то, что ищем, или не согласимся, что не можем этого сделать. Вас устраивает такое соглашение?

От того, как легко он перешёл к этой теме, Селестии стало не по себе. Но ради того, чтобы вернуть Лулу домой целой и невредимой?

— Да.

Тем временем, в другой части Корусканта, за сотни миль оттуда и на сотни уровней вниз, далеко от живописного городского пейзажа поверхности, Искорка стояла на балконе, молча наблюдая за потоком спидеров.

Это и в самом деле было завораживающим. Миллиарды миллиардов созданий из бесчисленных миров были разбросаны по небоскрёбам, которые тянулись от поверхности до верхних слоёв атмосферы. Всего за несколько минут, пока она смотрела за сравнительно слабым движением, количество созданий, которые проехали мимо в своих флаерах, превышало довоенное население Понивилля на несколько порядков. Наверное, прокормить этот мир было тем ещё кошмаром. Найти тут одно-единственное создание, которое хотело остаться анонимным? Ещё более проблематично. Но кое-кто, кое-где знал, куда отправились драгоценные артефакты ситхов. Искорка не очень много о них знала, но если такой, как Дарт Вейдер, хотел их найти, то имело смысл держать их от него подальше.

— Эй, — раздался голос из-за изношенной двери на балкон. — Мы получили вводную. Ты готова к работе, хакер?

— Сам знаешь.

Далеко оттуда, на посадочной площадке в запретной для полётов зоне, на огромном небоскрёбе приземлился лёгкий корабль. Как только трап «Звёздной ночи» коснулся земли, копыта Луны ступили на него, а за ней шаг в шаг следовали имперские штурмовики. Аликорн посмотрела на пылающий закат заспанными глазами, раздражённо взъерошив свои крылья. Холодный ветер налетел на неё, обдувая лицо и заставив её гриву и хвост неистово развеваться, но она не дрогнула. Её глаза уставились в направлении Имперского дворца. Они загорелись.

— Пошли, — сказала она людям, выстроившимся за ней. — У нас есть работа.