О наследниках, наследиях и наследствах (джен)

Вайолет несколько раз водила вожаков оборотней к Дереву, что именно там происходило, Северус не знал, но, видимо, это было очень важно для оборотней, потому что теперь они работали гораздо жизнерадостнее. Причем не только на строительстве дома для Вайолет, но и для себя любимых небольшую деревушку обустраивали.

— Никак от них не отвязаться? — спросил Северус у МакНейра.

Тот почесал в затылке.

— Охрана, — сказал Уолден, — меня могут на работу дернуть, ты можешь и не успеть среагировать, если какое сложное зелье варишь. Эти ребята надежнее.

— Ты все-таки думаешь, что могут напасть? — спросил Северус. — Ни разу в жизни не видел дураков, которые полезли бы на толпу оборотней. Тут аврорат в полном составе не справится.

— Вот именно, — кивнул Уолден, — аврорат сюда и не полезет, тем более что Руфус бдит. Но Дамблдор что-нибудь придумает, в этом можно не сомневаться. Надо его все-таки подвинуть хоть с одной должности.

— И лучше всего погнать его из директоров Хогвартса, — сказал Северус, — законы в Визенгамоте хоть как-то обсуждают, а что там в школе творится, многие и не знают. Пусть Дамблдор будет подальше, что от детей, что от Запретного Леса. Может Попечительский Совет подключить?

Попечительский Совет пока не подключали. Августа Лонгботтом все-таки подала кляузу на то, что рядом с детьми постоянно находятся оборотни. Тогда-то и вытащили на свет историю о том, как с попустительства Дамблдора оборотень учился в Хогвартсе. Общественность содрогнулась, а сам Люпин очень оперативно куда-то исчез.

— Как бы у нас поблизости не нарисовался, — прокомментировал новость МакНейр.

Заново проинструктированные оборотни пообещали бдить. Это было актуально еще и потому, что странные происшествия продолжались. Поблизости то и дело появлялись чужаки, которые моментально испарялись, стоило их окликнуть. Снова видели Хагрида. По словам свидетелей, он тоскливо смотрел в сторону Леса и тяжело вздыхал.

— У Хагрида явно присутствует нечеловеческая кровь, — сказал на это Волдеморт, — он полувеликан. Ума нет, но что-то чуять может. Вот от кого избавляться надо.

Северус в очередной раз вспомнил полугоблина Флитвика, который всячески защищал Вайолет. Он определенно что-то знал. Вопрос в том, что именно? Или тоже просто чуял? Как все это сложно! Сам он просто чувствовал себя здесь комфортно и на своем месте, что ли. Хм, а ведь в самый первый раз ему здесь было неуютно. И с чем это связано? Он сам был предубежден, или это место проверяло его? Могло такое быть? Понятно, что ни сам Лес, ни башня, оставшаяся от замка, разумом не обладали, так что все дело в Вайолет, это она позволила ему жить здесь. Но, пожалуй, подобное справедливо только в его случае, остальные все же что-то чувствовали. Интересно, что чувствовал Дамблдор? Если он такой весь из себя светлый, то ему, по идее, тут должно быть плохо, так? Хотя вот Люциусу очень даже комфортно. Хорошо бы со всем этим разобраться, да где время взять! А еще очень хотелось снова сходить в Лес с Вайолет и Уолденом. Посмотреть на волшебных созданий, вдохнуть пропитанный магией воздух, прикоснуться к Чуду. Может быть, после Белтайна получится?

Люциус придумал интересную систему, которую и подкинул тем членам Попечительского Совета, на которых мог положиться. Теперь все проверки, визиты и встречи должны были происходить одновременно с заседаниями Визенгамота. А те шли одно за другим, дебаты по поводу новых законов велись нешуточные. Как оказалось, экзотические питомцы были не только у Хагрида. И владельцы «зверюшек», а то и самых настоящих домашних зверинцев отбивались от инспекций и регламентирования зубами и когтями. Общественность же, подогретая публикациями в «Ежедневном пророке» и помнящая о хагридовых пауках, настаивала на жестких мерах.

С регламентированием торговли тоже все было не просто — постоянно возникали новые проблемы с сохранением тайны производства, требований к клятвам и так далее. Но Северус в подобное не вникал, все его время занимала варка очень сложных зелий на основе сильных ядов. Да уж, Волдеморт, судя по всему, уже давно не являлся человеком, раз ему требовались такие составы. Даже жутковато от этого всего делалось.

И наконец настала ночь Белтайна.

В ритуале участвовали и вожаки оборотней. Ближе к полуночи процессия двинулась к Дереву. Северус бережно нес флаконы с зельями. Все шли молча.

Дерево словно бы потянулось навстречу тем, кто пришел к нему, будто предвкушая то, что вот-вот должно было произойти. И от этого стало жутко. Кошмарная омела шевелилась, хотя воздух оставался неподвижным. В небе ярко светила полная луна.

Вайолет достала из дупла один из черепов, который оказался чашей, и грубый каменный нож. Волдеморт кивнул Северусу. Зелья полились в чашу, над ней заклубился самый настоящий дым. Послышалось шипение, и по краям чаши пробежал синий огонек. Вайолет подала чашу Волдеморту. Тот выпил все до капли и медленно опустился на каменную плиту. Вайолет осторожно устроила его голову у себя на коленях. Жуткая омела скользнула по плечам Хозяйки Леса. Смотреть на это было по-настоящему страшно. Явственно ощущалось присутствие чего-то чужеродного, пугающего, как будто кто-то неведомый внимательно изучал пришедших к Дереву магов, прислушивался к ним, делал какие-то свои выводы. Вот только этот кто-то человеком не являлся, и понять, что он решит, было невозможно. Неведомая древняя сила ужасала и завораживала.

Северус вспомнил, что Хуберт Сильверстоун зачем-то хотел привести эту жуть в мир обычных людей. Зачем? Что бы это дало? И кто бы мог с этим справиться?

Не верилось, что самому Кернунну так уж хотелось выбраться на оперативный простор, просто потому, что он вполне мог это сделать и сам. Неужели Сильверстоун пытался поработить древнее божество? Он был настолько безумен?

Вайолет подняла голову и запела. Маги образовали круг, поддерживая ее. Волдеморт живым не выглядел, но вот он медленно раскрыл глаза. Несколько язычков пламени закружились у его лица, а затем пропали. Вайолет умолкла. Омела в последний раз скользнула по ее плечам и вернулась на свое место. На грубой серой ткани проступили бурые следы крови. Вайолет надрезала себе ладони и прижала их к вискам Волдеморта. Тот замер. Так продолжалось какое-то время, наконец Вайолет медленно опустила руки, те безжизненно повисли вдоль ее тела. Было понятно, что наступил полный упадок сил. Волдеморт медленно поднялся и сел. Его глаза больше не были красными.

Вайолет покачнулась, но тоже очень медленно встала. Северусу хотелось поддержать ее, как-то помочь. Он на всякий случай взял с собой аптечку, там имелось и кроветворное зелье, и бодрящее.

— Миледи? — неуверенно проговорил он.

Она подняла на него взгляд — усталый и совершенно чужой этому миру. Уолден покосился на Северуса и поддержал его начинание.

— Да, миледи, у Снейпа зелья есть, а может глоток вина?

Волдеморт растер лицо руками.

— Ты как, Вайолет?

Северус протянул флакон с зельем, но видя, что Вайолет не в силах отреагировать, просто поднес его к ее губам и даже помог запрокинуть голову, поддерживая ладонью под затылок. Она глотнула, а потом начала жадно пить.

Маги молчали. Волдеморт тяжело выдохнул и поморщился, потер виски, словно стараясь приглушить боль. Уолден неуверенно протянул ему фляжку с вином.

— Я совершил одну ошибку, — сказал Волдеморт, сделав несколько глотков, — да, я признаю. Но это оказалось полезным опытом, а теперь я стал сильнее.

Заявление Лорда прозвучало весьма странно, но пока стоило отложить обдумывание и осмысление на более позднее время. Вайолет допила зелье и благодарно кивнула. Уолден и ей протянул фляжку.

— Нам стоит вернуться, — негромко проговорила Вайолет. — Слишком много энергии.

И процессия двинулась обратно. Северусу даже показалось, что омела и ветви Дерева потянулись за ними. А может и не показалось.

В любом случае, никто не отказался от угощения в башне. Вайолет довольно быстро пришла в себя. Северус с интересом поглядывал и на нее, и на Лорда. Что он там такое отмочил, что пришлось проводить столь сложный и опасный ритуал? Хотя от Волдеморта можно было всего ожидать. Северус сам был готов на многое ради знаний и увеличения силы, поэтому прекрасно понимал все эти эксперименты над собой. Другое дело, что важно вовремя остановиться, а то придется потом вот так вот восстанавливаться. Хорошо, что Вайолет под рукой оказалась, а если бы нет?

Несколько дней не происходило ничего, даже странно. И жутковато, если честно. Как будто все окружающее ощутило на себе последствия проведенного ритуала и затаилось в ожидании, что еще может произойти. Новости как всегда принес Уолден, он теперь ошивался не только рядом с аврорами, но с невыразимцами.

— Опять что-то с Запретным лесом случилось, — сказал МакНейр при разделке очередной хрюшки, — он еще меньше стал. В Отделе Тайн большое оживление по этому поводу.

— Это из-за ритуала, — вздохнула Вайолет, — слишком много магии, да еще такой… специфической, но деваться все равно некуда.

— Значит, скоро опять Дамблдор забегает, — ответил Уолден, — кстати, сильный выброс на Белтайн тоже зафиксировали. Теперь гадают, что это такое было. А у Дамблдора какие-то приборчики тоже есть.

— Повелитель вроде говорил, что из-за этих приборчиков его неупокоенным духом считают? — вспомнил Северус, который только что закончил очередной эксперимент и выбрался на свежий воздух. — А что если эти приборы еще что-то показали?

Уолден почесал в затылке.

— Надо бы подкинуть идею тем, кто в Попечительском Совете, — предложил он, — пусть наедут на Дамблдора на тему его приборчиков. Вдруг они плохо влияют на замок и учеников? Если прихватить с собой специалиста, то он быстро определит, что там и как.

— Хорошая идея! — согласился с ним Северус.

Замечательную идею подкинули Люциусу. Малфои не первый век входили в Попечительский Совет Хогвартса и имели там большое влияние, благодаря чему и удалось привлечь внимание к тому обстоятельству, насколько мало внимания уделяет Дамблдор обязанностям директора.

Люциус подумал, покивал и занялся обработкой коллег по Совету.

А между тем слухи о том, что Запретный лес становится все меньше и меньше, пошли в народ. И это уже становилось опасным. В «Ежедневный пророк» отправилась большая статья о необходимости бережно восстанавливать и оберегать то, что еще осталось. И тут началось…

И ведь никто не возражал против того, чтобы волшебники продолжали собирать там растения, но почему-то большинство увидело именно ограничение своих прав. Разве что некоторые соглашались, что мусорить и ломать нехорошо, надо все делать аккуратно. Ну и брать ровно столько, сколько надо.

— Похоже, что за нас взялись всерьез, — хмыкнул Волдеморт, — накалят страсти до предела, а потом вбросят, что все это в неограниченном количестве есть в Проклятом Лесу. Надо бы поторопиться с инспекцией в Хогвартсе, чтобы переключить внимание.

Малфой не подвел. Специалист-артефактор, проведенный в Хогвартс членами Попечительского Совета, заявил, что часть приборов аккумулируют энергию непонятно для чего, а часть служит для определения местоположения некоторых волшебников и контроля за ними. Вот это была бомба! И взорвали ее мастерски.

Фаджу пришлось снять свою кандидатуру с предстоящих выборов, потому что согласно заключению специалиста он находился под полным контролем директора Хогвартса. И возник совершенно естественный вопрос: а кто еще из сотрудников министерства магии являлся самой настоящей марионеткой?

Общественность дружно забыла и про Запретный Лес, и про Проклятый, а Волдеморт озаботился своей легализацией. С этим возникало много сложностей.

Во-первых, мистер Томас Риддл в любом случае вызвал бы нездоровый интерес общественности. Нет, Лорд сейчас выглядел намного лучше, чем перед достопамятным визитом к Поттерам, но тем не менее. Мало ли, кто на кого похож, но сочетание похожести и имени не могло не заинтриговать. Про Гонтов тоже напоминать не стоило.

— А может ты — мой дальний родич, — предложила Вайолет, — из… из Америки.

— Еще скажи, что я твой папаша, — ответил на это Волдеморт, — так как официально ты у нас безотцовщина.

— А это, между прочим, неплохой вариант, — сказал Люциус, — мало ли что случилось? Не обязательно же бросил беременную подружку, может быть, долго болел, или еще чего. А тут дочь нашел и с внуком.

Волдеморт задумался, Вайолет ехидно усмехнулась. Северус подумал, что она уже давно смирилась с тем, что Темный Лорд поселился у нее окончательно и бесповоротно. Пусть уж лучше папашей считается, тогда и на постоянное присутствие вокруг множества мужчин, в том числе и холостых, меньше внимания обращать будут. Да, смысл во всем этом определенно имелся, но вот как все это организовать? И как теперь называть Лорда?

Хотя чисто организационные вопросы сложности не представляли. Репутация Сильверстоунов позволяла практически любые махинации.

— Ладно, — решил Волдеморт, — это подходящий вариант. Если я появлюсь из ниоткуда, тогда могут и расследование какое учинить, а так почешут языки о покойников и угомонятся. Надо только имя придумать.

— Харви Риддикулус, — пробурчала себе под нос Вайолет.

— Я все слышу, — ответил Лорд, — на Харви согласен, имя хорошее.

— Фамилия должна быть достаточно распространенной, — сказал Малфой, — чтобы если даже кто-нибудь заинтересуется, искать пришлось бы долго и упорно.

— Совсем уж распространенную не хочется, — фыркнул Волдеморт.

В результате обсуждения родился некий мистер Харви Риддик, проведший много лет в путешествиях по диким и опасным местам. Люциус взялся достать по своим каналам соответствующие документы. С воспоминаниями же все было просто, Лорд действительно где только не побывал, закончив Хогвартс и поработав недолгое время в Лютном переулке. Заодно можно было легализовать и вполне приличное состояние, спокойно лежащее в Гринготсе. Гоблины не вмешивались в дела волшебников, их интересовали только деньги.

— Никто и не удивится, что Вайолет согласилась принять у себя отца, — сказал Волдеморт, — ведь официально денег у нее мало, и почти все уйдут на строительство дома.

— Не было ли и на это расчета, — нахмурился Северус, — мол, деньги закончатся, так леди или на продаже редких ингредиентов попадется, или будет вынуждена принять кое-чью помощь. Хотя ей все помогают, но мало ли что можно придумать.

— Теперь этой проблемы не будет, — сказал Уолден.

Вайолет кивнула. Северус знал, что она очень осторожно тратит деньги, опасаясь привлечь ненужное внимание, да и вообще — не привыкла к большим тратам. К тому же ей многое приносили. Вот и сейчас на столе присутствовали фрукты из оранжерей, рыба из прудов, а так же оленина и свинина, принесенные МакНейром. И заказанные им самим сладости и мороженое. Выбираться в другие места строго запретил Волдеморт.

— Между прочим, я видел на Диагон-аллее Поттеров, — сказал Уолден, — дама точно беременная. Выполняют распоряжение.

— Вот и пусть делом займутся, — проворчал Волдеморт, — надеюсь, этого их ребенка в Избранные пропихивать никто не станет.

Мистера Харви Риддика магическая общественность приняла настороженно, но не враждебно. Дело житейское, и не такое случалось. К тому же приехавший из-за океана солидный маг оказался весьма состоятельным мужчиной. Он незамедлительно открыл в Гринготсе счет на имя Дерека Сильверстоуна, на который перевели десять тысяч галлеонов. Это тут же сильно повысило его акции в глазах местного общества. Да и мужчина оказался вполне себе импозантным.

— Как бы сватать не начали, — прокомментировал все это Уолден.

Северус на это только вздохнул. Вайолет наконец могла легализовать и свои деньги. Ясно, что и на счет Дерека пошли ее сбережения, но главным оставалась возможность избежать ненужных вопросов и подозрений. Только вот всего предусмотреть невозможно, мистером Риддиком заинтересовались не только кумушки с дочерями на выданье — снова всплыл Дамблдор.

— Он что, действительно всех идиотами считает? — шипел Волдеморт за ужином. — У меня что, вид придурковатый?

Вайолет пожала плечами и подлила ему вина, а потом пододвинула поближе тарелку с жареной олениной.

— Что там еще? — обреченно спросила Вайолет.

— Был в министерстве, делал вид, что собираюсь открыть свой бизнес, узнавал правила лицензирования, — ответил Волдеморт. — Надо же работать над легендой. Сказал, что у меня связи с поставщиками редких ингредиентов, а у дочери талантливый Мастер Зелий лабораторию арендует. Такие перспективы для совместной работы. Вроде, все нормально и именно так, как мы придумали. По крайней мере, эти бюрократы проглотили и не поморщились. А тут Дамблдор.

— И что? — напряглась Вайолет.

— Расшаркался, полез знакомиться. Я делаю вид, что не понимаю, что ему от меня надо, а он вдруг намекает, что я вряд ли в курсе, но у Сильверстоунов в прежние времена был доступ в Проклятый Лес, в который сейчас уходят редкие магические животные из доступного для магов Запретного леса. Я ответил, что эта проблема не только в Британии существует, люди много чего напортили и изгадили. Он так скорбно покивал и говорит, мол, моя дочь всем этим не интересуется — то ли не понимает всей важности, то ли слишком занята детьми. А меня может и послушать. К тому же, если у нее доступа в Лес нет, то у меня еще и внук имеется. Вдруг у мальчика получится. А он со своей стороны окажет всяческую помощь и содействие.

Уолден стукнул кулаком по столу. Северус стиснул зубы. Вайолет сжалась.

— Вот сука! — выразил общее мнение МакНейр.

— Но это же странно, вы не находите, — Северус задумчиво водил пальцем по нижней губе, — ведь здесь бывает множество народа, причем большинство — представители старых семей, которые вполне могут знать и про Лес, и про способности Сильверстоунов. Так почему Дамблдор так уверен, что вы, милорд, понятия обо всем этом не имеете, что вас не просветили, и что никаких попыток открыть проход в Лес не было? И, кстати, что там со скандалом по поводу Фаджа?

— Расследование свернули очень оперативно, — ответил МакНейр, — похоже, что у старичка на всех компромат имеется. Так что всего лишь пальчиком погрозили. Но он теперь постоянно в министерстве крутится. Видимо, ситуацию мониторит, чтобы снова какой ход не пропустить. Люциус его опять ловить на отсутствии в Хогвартсе планирует.

— Он может думать, что вы тут все меня контролируете, чтобы не пропустить момента, когда я в Лес пойду, — предположила Вайолет.

— Логично, — согласился Волдеморт, — а я, вроде как, человек новый, то есть, по логике Дамблдора могу решить, что лучше делиться с ним одним, а не с толпой конкурентов.

— И он не знает, кто вы такой, — дополнил Уолден.

Северус тяжело вздохнул, да, где-то так и получалось. Дамблдор решил охмурить наивного американца, незнакомого с местными реалиями, чтобы он предпочел союз с ним, лицом официальным, а не со скомпрометированными представителями старых семей. А если у него забрали приборы из кабинета, то он теперь вообще понятия не имеет, что там с Волдемортом. А тот до проверки Хогвартса окрестностей Проклятого Леса не покидал.

Но дело было не в этом. От этой пиявки просто так не отвяжешься. А раз уж он привык все решать шантажом и манипуляциями, то теперь будет копать и под «мистера Риддика».

— Хрен он что накопает, — ответил Волдеморт, когда Северус озвучил ему свои соображения, — в Америке хватает закрытых анклавов, и не все волшебники подчиняются официальным властям. А я вроде как родился среди амишей — это такая секта, живущая по своим законам. Там гоблины свихнутся, если попробуют концы найти, не то что Дамблдор. А гоблины…

— В дела волшебников не вмешиваются, — закончил фразу Уолден. — Гениально!

Северус про американских сектантов не очень понял, но расспрашивать не стал. Главное, что Волдеморт позаботился, чтобы концов было не найти. А Дамблдор искать будет, это к гадалке не ходи.

— Так что, Снейп, заключаем официальный договор и регистрируем его в министерстве, — сказал Волдеморт. — Вайолет тебе предоставляет лабораторию и проживание, я — ингредиенты, а ты варишь зелья. И оговорим, как прибыль поделим, чтобы ни одна сука докопаться не могла.

Северус кивнул. Устный договор согласно традициям тоже считался законным, но все-таки стоило и бумажный контракт заключить. Еще одна гарантия, если что. А благодаря легализации Волдеморта они потихоньку и ингредиенты из Леса смогут продавать без многоходовых манипуляций и потерь в деньгах. Хотя это и было делом будущего. Но, по крайней мере, он теперь мог свободнее продавать зелья. Вопросы о том, где он берет редкие и необычные ингредиенты, снимались.

— В Лес бы сходить, — мечтательно вздохнул Уолден, — от этой грязи очистится. Там так дышится легко.

Северус согласно закивал. Лес…

— Сейчас многие травы собирать можно, — позволил себе напомнить он, — они как раз в самый сок приходят.

— А давайте сходим, — ответила Вайолет, — мне уже тоже плохо ото всего этого. Можно ночью сходить, виверн навестим.

— Бараны с меня, — обрадовался Уолден.

— Скажи, сколько я должен, — буркнул Северус, не желая быть нахлебником.

— Яд не забудьте, — напомнил Волдеморт.

МакНейр рванул за баранами, а Северус пересмотрел свои записи по экспериментальному зелью, помогающему от судорог. Он ведь теперь мог официально договориться с целителями Мунго об исследованиях и апробации. Зелье было совершенно безвредно, он за это ручался, проверить стоило лишь эффективность. Можно было и не патентовать, чтобы не делиться рецептом, а готовить на заказ, как и улучшенное укрепляющее. А это очень хорошие деньги и плюс к репутации. И не только к его репутации, ведь теперь учтут и сотрудничество с Волдемортом и Вайолет.

Стоило написать братьям Блэкам, ведь работали вместе, да еще и на их оборудовании.

Но пока все это затмевал предстоящий поход в Лес. Прав, ох, прав Уолден, хочется глотка свежего воздуха, чудесной ауры этого места, общения с волшебными созданиями. Даже страшно представить, что будет, если Лес снова закроется от людей.

Уолден появился вскоре, отмахнулся от денег, которые ему протянул Северус, потом все-таки сунул их в карман. Связанные бараны мирно лежали возле башни. Медленно темнело.

— Миледи, мы лазутчика поймали! — загомонили оборотни. — Подглядывал, сука!

Только этого не хватало! И как бы чего не увидел.

— Кто там? — строго спросил Волдеморт.

Северус на мгновение прикрыл глаза, с первого взгляда узнавая добычу оборотней. А вот и Люпин, и что теперь с этим делать?!

Сильно избитый и покрытый грязью и кровью хогвартский оборотень уставился на Вайолет и даже приоткрыл рот от потрясения.

— Только этого не хватало! — проворчал Уолден.

Северус нахмурился, как бы не относился Люпин к своей «пушистой проблеме», как бы не давил в себе оборотня, чутья он точно не потерял. И не мог не увидеть, кто перед ним. И что теперь делать? Вряд ли он появился тут по собственной инициативе, и то, что выбрали для шпионажа именно его, много значило. Конечно, Дамблдор (а Северус не сомневался, что именно он дал задание бывшему старосте Гриффиндора) мог рассчитывать, что оборотни не тронут условно своего, но скорее всего дело было в самом присутствии целой общины людей-волков рядом с Вайолет. Раз оборотней что-то притянуло к развалинам замка Сильверстоунов, то другой оборотень мог это что-то почуять. И, возможно, догадаться, что это такое.

Вайолет мрачно смотрела на пленника.

— Что тебе нужно? Ты вор? Шпион?

Люпин вдруг схватился за горло.

— Дьявол! — прохрипел он. — Дьявол!

Волдеморт даже опешил от неожиданности. Северус и Уолден переглянулись. Это еще что такое?! Среди магов раньше хватало христиан, да и члены других религиозных конфессий встречались, но чаще всего это были магглорожденные. Да и они довольно быстро отходили от религии, сводя все к чисто внешним проявлениям. От Люпина же такого точно никто не ожидал.

Вайолет усмехнулась.

— Значит, ты пришел к дьяволу? Тогда ты знаешь, что с тобой сейчас будет.

— Нет! Ты ничего мне не сделаешь! Ничего!

— У него что-то при себе? — уточнил Волдеморт. — Какая-нибудь гадость?

— Нет, — ответил один из оборотней, — ничего такого.

— Дамблдор знает, куда я пошел, — ответил Люпин.

— А ты мог и не дойти, — намекнул МакНейр с нехорошей усмешкой, — или на обратном пути потеряться. Место тут дикое, всякое может случиться. К тому же это даже не будет убийством, так, допустимая самооборона.

Люпин затравленно огляделся. Северус прищурился.

— Нужно действовать быстро, — сказал Уолден, — никаким артефактом его не найти, но могут и просто явиться сюда за ним.

Люпин моргнул и уставился на МакНейра. Его губы шевельнулись, он вдруг дернулся, но его удержали.

— Как интересно! — проговорил Волдеморт. — Думаю, нам действительно стоит поторопиться.

— Для начала в камеру, — сказала Вайолет, — пойдемте.

Люпина поволокли в башню.

— Точно! — сказал Уолден. — За ним следили.

— Но ведь ничего не нашли, — неуверенно заметил Северус.

— Есть одна хрень, — махнул рукой палач, — ее глотают, пока не просрешься, за тобой можно следить, поэтому и не нашли. Сам знаешь, вживлять себе артефакты очень опасно.

Да, у старых семей имелись артефакты, которым требовалась кровь для активации, то же кольцо Главы сливалось с аурой и не могло быть снято до смерти владельца, а вот вживлять артефакт под кожу было очень опасно. Недаром все протезы, которые изготавливали специалисты Мунго, были съемными. Хотя все мечтали о волшебных руках, ногах и прочих утраченных частях тела, которые ничем бы не отличались от родных, но вот не получалось. Даже если на первых порах все было нормально, протез постепенно начинал давать сбои, а потом просто жил какой-то собственной жизнью. И вполне мог убить своего носителя (хозяином такого мага называть как минимум глупо). Хватало страшных историй про несчастных, задушенных искусственными руками. Ноги обожали подставлять подножки в самых опасных и неудобных местах. С остальным уже и экспериментировать боялись, так что все оставалось съемным. Плевать, что выглядело не эстетично, зато можно было не бояться за свою жизнь. Всякие же следящие и тому подобные артефакты, если их пытались вживить магу, или моментально отторгались, или принимались путешествовать по организму. Поэтому глотание было более разумным вариантом. Проглоченный артефакт приживаться не успевал.

Но вот если у Люпина было что-то такое и не сработало…

— Пусть думают, что переварил, — пожал плечами Уолден, — или что от страха живот прихватило — и все.

— Сейчас слабительного принесу, — понял Северус.

Вайолет открыла проход и спустилась вниз, приложила руку к стене. Часть стены исчезла, открывая еще один проход в узкую и затхлую камеру с низким потолком, который не позволял выпрямиться во весь рост. В свете факела можно было разглядеть вмурованные в стену ошейник и цепи, рядом с которыми валялись кости и черепа. Последняя жертва все еще была закована.

— Сюда? — спросила Вайолет у Волдеморта.

— Однако какие раритеты сохранились! — присвистнул тот. — И кто бы мог подумать! Здесь ведь и замуровать можно?

— Ну да, — ответила Вайолет, — медленно умирая, пленники подпитывали защиту башни. Сейчас мы старенького освободим, а этот будет следующим.

— Вы не имеете права! — проблеял Люпин.

— А ты имеешь право шпионить? — спросил у него Уолден. — Или права есть только у тебя, а у остальных нет? Тоже мне, правовед выискался! Северус, давай сюда слабительное! Сейчас извлечем артефактик, а этого тут запрем, пусть пользу приносит.

— Не надо! — до Люпина, похоже, стало доходить, что его не пугают.

— Не надо слабительного? — уточнил МакНейр. — Желание клиента — закон. Значит, будем вскрывать так, сейчас, только пристегнем.

Люпин рванулся, его тут же огрели по шее, отчего он обмяк. Вайолет взмахом палочки убрала из кандалов кости, и Люпина пристегнули к стене.

— Энервейт! — привел пленного в чувство МакНейр. — Ну что, посмотрим, что у тебя внутри, шалунишка? Или все-таки слабительного?

Люпин стеклянными глазами уставился на кости и черепа. Похоже, что он уже не соображал.

— Давайте быстрее, — буркнул Волдеморт, — развели тут детский сад. Вдруг еще кто припрется? Что так, что так — грязи много будет. Режь уже!

— Не надо! — попросил Люпин.

— Дурак ты! — сказал Уолден. — Неужели не понял, что живым тебе отсюда не выйти? А так хоть быстро отмучаешься. Раз! И готово. А так будешь подыхать очень долго.

— Меня будут искать!

— Будут! — кивнул МакНейр. — Но не найдут.

— Не найдут, — подтвердила Вайолет. — У этих стен особая аура. Или ты думаешь, что тех, — она кивнула на кости, — никто не искал? У тех, кто приходил к Сильверстоунам как враг, шансов выжить не было.

— Но мы же с вами цивилизованные люди… — сглотнул Люпин.

Ему никто не ответил. Северус пожал плечами, сам себя он к цивилизованным относил, не без этого, но насколько он помнил, цивилизации бывают разными.

Резать Люпина не стали, Волдеморт рассчитывал еще раз допросить его. Так сказать, с чувством, с толком, с расстановкой, так что пока обошлись слабительным. После применения очищающих чар на полу осталось нечто размером с монету.

— Разберемся! — сказал Волдеморт.

Прикованного Люпина оставили в камере. Он что-то еще пытался крикнуть, но стена закрылась, и стало тихо.

— Накрылся наш поход в лес, — вздохнул Уолден.

— Почему же? — пожал плечами Волдеморт. — Я не думаю, что наши враги так подставятся. Примчаться сразу же на поиски — это фактически расписаться в том, что к нам подсылали шпиона, так что какое-то время будет тихо. Идите уже, а я пока этот артефакт посмотрю.

Логика в этом была. Северус и Уолден снова подхватили баранов и вслед за Вайолет двинулись в Лес.

— Противно все это, — выразил общую мысль Уолден, — не дают спокойно жить.

— Даже если у кого-то есть самая малость, всегда найдется тот, кто захочет и эту малость отобрать, — ответил ему Северус. — Ты себе не представляешь, чему могут завидовать.

— Да уж… — передернул плечами Уолден.

Они вышли на поляну, на которую можно было позвать виверн. В этот раз вместе со взрослыми к ним прилетел малыш. Это было знаком невероятного доверия. Северус даже дышать перестал, когда детеныш дотронулся языком до его ладони.

Вайолет широко и радостно улыбнулась.

— Полетаем? — спросила она. — Виверны не против.

И вскоре они уже парили над ночным лесом, и малыш летал рядом. И это было здорово!

В этот раз они провели в Лесу больше времени: летали на вивернах, потом подошли поближе к болотам. Северус показал Вайолет на тускло светящиеся в темноте леса растения, которые можно было использовать для приготовления зелий.

— И наверняка их качество лучше, чем в Запретном лесу, — сказал он.

Уолден же просто наслаждался прогулкой.

— Даже странно, что никто из Сильверстоунов не сбежал в этот Лес, — сказал он, когда они направились обратно.

— Кажется, раньше мы и жили в самом Лесу, — ответила Вайолет, — но постепенно предки все больше хотели жить так же, как другие волшебники.

— Извините, — не удержался Северус, — а портретов ваших предков не сохранилось?

— Нет, — ответила Вайолет, — это не принято. Да и опасно — есть предание, что через изображение мертвого потомка может взглянуть Сам.

Северус невольно поежился, вспомнив жуткое ощущение присутствия чужого и страшного во время ритуала, проведенного на Белтайн. Не хотелось бы столкнуться с таким еще и у какого-нибудь портрета.

— Мы и приношения духам предков никогда не делали, — продолжала Вайолет, — только Ему. Иначе никак, да многое и забыли. Отец вот раскопал кое-что и начал дурить, но доступ к Дереву все равно не получил. И хорошо.

— Да уж, — согласился Уолден.

— Знать бы, что он собирался делать, — пробормотал Северус, — неужели думал, что сможет подчинить...

— Вряд ли, — ответила Вайолет, — он на благодарность рассчитывал. Хотя я и не понимаю, на какую. Боги не любят, когда их воплощают без их желания. Великий бы его не простил, ему этот мир не нужен.

— По идее, это насилие, — заметил Уолден, — хорошо, что не получилось.

Северус же даже не стал представлять возможную реакцию потревоженного таким образом древнего божества.

— Лорд говорит, что мой папаша похож на этого вашего Дамблдора, — сказала Вайолет, — тоже считал, что он лучше знает, что надо делать. Забавно, да? Один такой весь из себя светлый, второй — чернее черного, а суть одна.

— Я бы не сказал, что Дамблдор такой уж светлый, — сказал Уолден, — как раз света и чистоты в нем очень мало, а то и вовсе нет. Я вообще в весь этот абстрактный Свет не очень верю. Если подумать, то любой наш поступок имеет как положительные результаты, так и отрицательные. Так что светлый маг, по идее, должен вообще ничего не делать, чтобы даже невольно не причинить вреда, как эти просветленные на Востоке.

Северус согласно кивнул. Голова у приятеля неплохо варила.

— Натворить дел можно и без всякой магии, — сказал он, — вон, что магглы творят. Дамблдор опасен именно тем, что дает ответы на вопросы, для которых этих ответов и не существует. Я много об этом думал, признаюсь. Когда я был еще ребенком, то знал, что есть опасные заклинания и ритуалы, к которым пока не стоит подступаться, ну и слишком сложные для меня зелья, конечно. А когда я поступил в Хогвартс, вдруг оказалось, что этого недостаточно. Якобы дело не только в сложности и опасности, а еще и в том, на какой ты стороне. Если на «правильной», то все, что ты делаешь, считается светлым, а если ты «неправильный», то все твои поступки темные и плохие, даже если ты просто цветочки поливаешь и зверюшек подкармливаешь.

— А вдруг у тебя цветочки и зверюшки тоже «неправильные»? — хохотнул Уолден. — Вон у Хагрида, который на «правильной» стороне, небось, и ядовитые пауки «светлыми» были. А у нас с тобой и единорог «темным» станет.

— Вот и пришли, — вздохнула Вайолет, — интересно, что там с этим артефактом?

— Люпина так в камере и оставите? — поинтересовался Северус. — Это действительно башню укрепляет?

— Для башни полезнее соседство с Деревом, — ответила Вайолет, — так что посмотрим. Можно будет и ему скормить. Этот странный оборотень точно ритуала не выдержит, он неправильный какой-то.

— Еще одна жертва «доброты» Дамблдора, — сказал Уолден, — жил бы среди своих, стал бы нормальным. Цивилизация, на самом деле, может быть и очень вредной штукой, потому что выживать начинают не сильнейшие, а всякие нежизнеспособные.

— Выживают не только сильнейшие, — напомнил Северус, — но и самые подлые и трусливые.

— Это точно, — согласился Уолден, — такой трус и подлец и сильного угробить может. Сколько таких случаев.

— Как не крути, а полностью себя обезопасить не получится, — вздохнула Вайолет, — но я бы тоже без цивилизации обошлась. Мне и Леса хватает.

Волдеморта видно не было. Вайолет позвала домовика и распорядилась принести вино и мясо.

— О! — радостно потер руки МакНейр. — Спасибо, миледи, это то, что нужно.

Северус был с ним совершенно согласен.

Некоторое время они молча наслаждались угощением.

— Мне иногда хочется уйти в Лес, — призналась Вайолет, — забрать детей и уйти. Только это неправильно будет. Вдруг они захотят вернуться, но не смогут? И у Трикси с Эдом тут родители останутся. Но хочется.

— А Дерек? — спросил Северус.

— Он Сильверстоун, рожден у Дерева и получил благословение. Он точно не вернется, если уйдет в Лес.

— Выбалтываешь секреты? — послышался голос Волдеморта. — И мне налей. Уходить в Лес тебе нельзя. Тогда будет утрачена связь и с ним, и с Деревом, а это очень плохо для нашего мира. Магии и магических существ станет еще меньше. Как бы там ни было, ты — дочь Кернунна. Он в наш мир не вернется, все придется делать тебе.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась Вайолет. — Я не понимаю.

— Я говорю об ответственности, — пояснил Волдеморт. — Люди — существа отвратительные. Жадные, глупые и жестокие. Но если такие как ты приходят в этот мир, то им приходится брать на себя ответственность за него. Это несправедливо, но это так.

Вайолет вздохнула.

— Не очень-то мне нужна эта ответственность, — проворчала она.

— Ты уже вылечила меня, — хмыкнул Волдеморт, — и Фенрира, дала надежду оборотням. Благодаря тебе Северус вырвался на свободу, а сколько магов исцелилось! Сможешь всех бросить? Не верю! Хоть на четверть, но ты — человек. Никуда от этого не денешься.

— Это понятно, — сказала Вайолет, — но ты сам знаешь, как могут люди поступить с кем-то, кто может их спасти или спасает. Я этой участи не хочу ни для себя, ни для Дерека.

— А это уже наша забота, — ответил Волдеморт, — и моя. Я теперь официально твой папаша, ты не забыла?

— Забудешь такое, — Вайолет усмехнулась, похоже, что ее немного отпустило.

А Северус задумался, что может случиться, если люди вынудят ее бежать в Лес. Ясно, что ничего хорошего. Похоже, что Лес остался самым последним приютом для очень многих волшебных созданий. И если его Хозяйка оборвет все связи с внешним миром, то люди лишатся остатков волшебства. Дерево Кернунна явно имеет связь с тем миром, где правили древние боги. Туда и уйдут волшебные животные вместе с Вайолет и Дереком, а людям останется только локти кусать от бессилия что-нибудь изменить. Только вот винить они будут не себя, а «темных тварей», сманивших единорогов и прочих.

Наутро он связался с братьями Блэками и, получив их согласие, написал письмо Сметвику. Тот сам пришел на встречу.

— Зелья от судорог? На основе ингредиентов из Канады? Показывайте!

— Мы договорились о сотрудничестве с мистером Риддиком и леди Вайолет, — сказал Северус, выставляя образцы. — Патентовать я не собираюсь, вряд ли такие зелья нужны в больших количествах, но на заказ всегда сварю.

— Апробация без патентования? — хмыкнул Сметвик, жадно проглядывая предоставленные Северусом описания. — В общем-то, обычная практика, не все хотят делиться прибылью. Договор заключить придется, но я очень рад, что вы решились. Мы в Мунго рады сотрудничать с таким талантливым Мастером.

Северус смутился, как все-таки приятно, когда тебя ценят.

— Кстати, такие зелья нужны не в таких уж и маленьких количествах, — улыбнулся Сметвик, — судороги много от чего бывают. Так что отчет вы получите в ближайшее время. И готовьтесь к заказу.

— Буду ждать, — кивнул Северус.

— Рад, что у леди Сильверстоун скоро будет новый дом, — сказал Сметвик на прощание, — все-таки детям лучше в светлых помещениях. Да и ей самой будет удобнее, хотя я понимаю, что она к такому не привыкла.

Северус бросил на Сметвика косой взгляд. Тот что-то знал о том, как жила Вайолет? Что она была изолирована в башне? Очень интересно! И почему целитель об этом говорит? На что-то намекает? Ему тоже что-то надо? Еще и ему?

Надо предупредить Вайолет и Волдеморта. Если к ним еще и целители привяжутся, то точно бежать в Лес придется.

— Сметвик? — переспросил Волдеморт. — Давай сюда воспоминание. Вайолет, ты ничего не помнишь, Сметвик к вам приходил?

— Я его не помню, — ответила Вайолет, — но меня вообще мало кто видел.

— Тогда он мог просто догадаться, — сказал Северус, отдав Лорду воспоминания, — хотя я не думаю, что его по всему замку водили. Нет, он что-то знает.

— Самое поганое в этой ситуации, — сказал Волдеморт, — что клятва целителя просто заставит Сметвика рыть в этом направлении. Он клялся лечить, поэтому новые лекарственные зелья будут притягивать его со страшной силой. С одной стороны, лучше уж сотрудничать с Мунго, они и Дамблдора могут помочь отогнать, а вот с другой…

Северус нахмурился, клятву целителя и «Империо» не перешибешь. И ведь сами подставились, никто не заставлял. И что теперь делать?

— Надо захватить власть, — сказал он, — просто взять все в свои руки. Тогда мы сможем принимать нужные нам законы, а всяких там… в общем, это единственное, что пришло мне в голову.

— Если бы это было так просто, — хмыкнул Волдеморт, — но да, это самое логичное решение. Так что придется так и поступить. Где там Люциус прохлаждается? Он мне срочно нужен.

Вайолет тяжело вздохнула и покачала головой, но рефлексировать было некогда, у нее еще много дел. Архитектор интересовался ее мнением, дети требовали внимания, да и кормить всю компанию тоже приходилось. В конце концов, разборками с внешним миром стоило заниматься мужчинам. Должна же и от них быть какая-нибудь польза.

Волдеморт стал проводить много времени в министерстве, принимать приглашения на светские мероприятия, бывать на Диагон-аллее, якобы присматривая место под аптеку. Перекупил дело у Малпеппера, который так и не оправился после скандала с зубной пастой. Теперь в аптеке можно было не только купить ингредиенты, в том числе и самые редкие, но и оплатить заказ на зелье. Мелочевку милостиво оставили конкурентам. Заволновавшимся было делягам из Лютного намекнули, что их кусок прибыли от продажи запрещенного товара останется при них.

Это интересовало обывателей. Волдеморт дал несколько интервью для «Ежедневного пророка» и «Вестника зельеварения», рекламируя попутно Северуса и его зелья. Жизнь кипела. Кстати, большую часть ингредиентов для аптеки приносили оборотни, с которыми в кои-то веки рассчитывались по всем правилам, не пытаясь обобрать «темных тварей». Те были счастливы.

— Как бы нам не нанесли какой ответный удар, — переживал Уолден. — Еще начнут обысками доставать, типа искать запрещенный товар. А ведь и подкинуть могут.

— Разберемся, — отрезал Волдеморт, — у меня там не дураки работают. Лично персонал подбирал и чары устанавливал.

Вопрос был снят. На Темного Лорда в этом деле можно положиться.

А вот с Люпином дело застопорилось. Допросы он переносил стойко, а легиллименция на оборотней не действовала.

— Может быть, все-таки скормим Дереву? — предложила Вайолет. — Он мне надоел. Я ведь всю башню чувствую.

— Давай, — согласился Волдеморт, — мне он тоже надоел до трясучки.

И бывший староста Гриффиндора упокоился на древнем жертвеннике.

Северус при этом не присутствовал, не хотелось это видеть, если честно, но почему-то очень живо представлял, как страшная черная омела тянется к зафиксированному на каменной плите оборотню и тянет из него кровь и жизненные силы. И как потом то, что осталось от Люпина, утягивается в крону дуба, чтобы остаться там очередным жутким украшением.

Кажется, он тоже начинал что-то чувствовать и видеть…

Об этом определенно стоило подумать и, возможно, с кем-нибудь посоветоваться. Но вот с кем? Не с Волдемортом же, в самом деле.

Вероятно, могли бы помочь братья Блэки, но Северус инстинктивно чувствовал, что им лучше такого не знать. Это точно не являлось той информацией, которой стоило делиться. Вспомнился и ритуал принесения присяги оборотнями. Да, тогда только они с Уолденом и остались. Знали ли другие маги о возможном возникновении связи? Или их предки имели иную природу, и тут мог быть некий конфликт? Можно ли расспросить МакНейра или саму Вайолет?

Но пока он спрашивать не решался, стоило собрать побольше информации и разобраться в своих ощущениях.

Что показательно, Люпина никто не искал. Противная сторона вообще не предпринимала никаких шагов. Что касается извлеченного из оборотня артефакта, то Волдеморт сказал, что ничего нового и интересного не обнаружил и просто уничтожил вещицу.

— Будут искать? — спросил он у МакНейра. — Как думаешь?

— Доказательств-то никаких, — пожал плечами палач. — Знаешь, я вообще не понял, зачем это было сделано. То есть, я понимаю, что они про местную аномалию не в курсе, но думать-то надо. Тут в любом случае искажения магического фона будут, место-то какое.

— То есть Люпина совершенно бессмысленно послали на верную смерть? — уточнил Северус. — Ты так думаешь?

— А кто их там знает, — Уолден повернулся в сторону Леса, — может быть, действительно верили в то, что он что-то тут нашпионит и где-нибудь под кустом свою следилку оставит. Хотя глупо, следилка-то на него зачарована была. Но теперь они точно знают, что мы перед убийством не остановимся.

— А то раньше не знали, — фыркнул Северус, — неужели ради такого стоило одного из своих терять? Нет, точно думали, что он успеет уйти. Но ведь у нас тут оборотни, они кого угодно поймают.

— По-твоему, Дамблдор много оборотней видел? — хмыкнул Уолден. — А этот Люпин явно слабее любого из наших.

— Все-таки это глупо, — Северус даже руками развел, — ну смотри сам, что получается. Все знают, что есть куча семейных тайн и секретов, до которых чужаков не допускают. Полно волшебников, у которых сильна кровь магических предков. Новые растения и животных часто открывают. Существуют закрытые сообщества, которые чего только не практикуют, даже у воров из Лютного секретов хватает. Почему же люди вроде Дамблдора всего этого в упор не видят? Что оборотней, что вампиров или тех же вейл с кентаврами и русалками даже особо и искать не надо. Маги с необычной внешностью, выдающей происхождение, в Хогвартсе не редкость. Что-то об их способностях можно прямо на уроках узнать.

— Ну, ты загнул, — расплылся в широченной улыбке МакНейр, — это же наблюдать надо, думать. И понимать, что тебе многое недоступно просто потому, что ты родился в другом месте или у других родителей. Ты что думаешь, Дамблдор просто так с магглокровками возится?

— Пудрить мозги магглокровкам легче легкого, — согласился Северус, — но ведь сам-то он должен понимать, что все не так.

— Мог заодно и себе мозги запудрить, — пожал плечами Уолден, — чтобы убедительно врать, нужно во все это самому поверить. К тому же он или в Хогвартсе, или в министерстве. Что он там видел? Тот же Хагрид лучше него в необычных существах разбирается.

— Отрицает реальность? — вздернул бровь Северус. — А ведь это опасно!

— И полезно для нас! — важно поднял указательный палец Уолден. — Пошли, эля выпьем!

— Пошли! — согласился Северус, у которого немного отлегло от сердца. — У тебя волшебный эль.

— А то! Вересковый! По фамильному рецепту.

И они отправились пить эль.

— Слушай, Уолден, — решился Северус, когда она выпили по первой кружечке, — а ты ничего такого не чувствуешь? От Леса, от Дерева? Никакой связи не получилось?

— А что? — ответил косым взглядом МакНейр. — У тебя тоже?

— Ну да, — вздохнул Северус, — но я не понимаю, что это может значить. Ты все-таки живешь недалеко отсюда, да и все твои предки тут жили, могла какая-то связь возникнуть. А со мной что?

— Надо подумать, — сказал Уолден, — по идее, у тебя тоже может быть кто-то из Сильверстоунов в предках, они раньше с другими семьями роднились, это последний крышей поехал, вот кровь и реагирует. Это самое простое объяснение. С другой стороны ты полукровка и при этом темный, то есть связь с Принцами у тебя ослаблена, и тебя может тянуть к чужим Местам Силы. А тут еще такое. Короче, приятель, разбирайся со своей родословной, точно что-нибудь выяснится. А то у тебя то «Путанка» эта, то родня среди магглов, потому что бабы из вашей семьи из нашего мира сбегать повадились. Теперь связь эта. Я бы на твоем месте собрал всю доступную информацию, а то мало ли что.

— Да я понимаю, — вздохнул Северус, — только вот где я эту информацию возьму? Ни гобелена нет, чтобы родство посмотреть, ни архивов семейных. Даже в министерский архив не сунуться, мне Лорд запретил отсюда уходить. Разве что у леди Вайолет спросить, не пересекались ли наши семьи.

— Вот с этого и начни, — согласился МакНейр, — хоть что-то выяснишь. Мы с тобой точно ни в каком колене не родственники, а то бы и я посмотрел.

Северус задумчиво кивнул, да, так он и сделает.

— А ты что чувствуешь? — осторожно поинтересовался он. — Ну, кроме чистого восторга в Лесу. Ты не чувствовал ничего, когда Люпина упокаивали?

— Не просто чувствовал, а видел, — неохотно ответил Уолден, — как его омела эта жрала, а потом на Дереве повесила. Жуть! Но у меня как раз Сильверстоуны в предках отметились и даже не один раз. Соседи все-таки, да и магия совпадает. Мы же тоже темные.

— А раньше ничего не чувствовал? — уточнил Северус. — Все-таки тут такая активность теперь.

— Раньше — нет, — покачал головой МакНейр, — знаешь что, надо с леди Вайолет поговорить. Вдруг еще кто так реагировать начнет. Тогда и информация просочиться может, а это никому не нужно.

Он снова разлил эль по кружкам. Друзья выпили и задумались Ситуация вырисовывалась крайне сложная и опасная, в любом случае стоило предупредить.