Холодные сердца: право на любовь (гет)

Чому в мене ціла купа дивних речей,

яких я не розумію,

яких я не відкриваю тобі,

бо це все може вбити,

Тебе це може вбити.

(Скай «Тебе це може вбити»)*

Я сидела в кресле в самом дальнем углу гостиной Слизерина, поджав под себя ноги, и тупо глядела в одну точку. У меня невыносимо болела голова, в подземельях было слишком душно, а воздух казался тяжелым и спертым. Сегодняшний день выдался неимоверно тяжелым. Эти переживания из-за Тома, а потом еще и нападение на Миртл. Ученики, конечно же, узнали, что хаффлпафку нашла я, и принялись выпытывать у меня подробности увиденного. Мне так хотелось покинуть подземелья, выйти на улицу, на мороз, но по приказу профессора Диппета ученикам было запрещено покидать свои гостиные. Вот мне и приходилось прятаться в самом дальнем и темном углу помещения, терзаясь тревожными мыслями.

Внезапно я почувствовала, что кто-то дотронулся до моего плеча. Я вздрогнула от неожиданности и обернулась. Позади меня стоял Рудольфус. На нем все еще была квиддичная форма изумрудно-белых цветов, темные спутанные волосы парня разметались по плечам, а глаза очень внимательно рассматривали меня. Ничего не сказав, я подвинулась, а Руди тут же сел в кресло рядом со мной, положив локоть мне на колени. Секунду поколебавшись, я не стала его убирать — какой смысл?

— Переживаешь из-за Тома? — тихо спросил Руди.

Я кивнула и взглянула на Лестрейнджа.

— Только не говори мне, что я была сама виновата, когда стала встречаться с Томом. Я все еще доверяю ему и буду доверять до последнего.

Рудольфус усмехнулся — грустно, краешками губ. Он медленно поднес руку к моему лицу, словно опасаясь, что я сделаю ему больно, и заправил прядь волос за ухо. Хоть его секундное прикосновение и показалось мне приятным, я даже не пошевелилась.

— Какая же ты наивная, Белла, — произнес Руди. — Ты столько о нем не знаешь, и так слепо веришь каждому его слову!

— Мне достаточно верить, в то, что он меня любит! — ответила я, хмуро разглядывая Лестрейнджа.

— А вдруг ты в нем разочаруешься?

— Тогда я разочаруюсь и в жизни.

Рудольфус вздохнул и посмотрел на то, что творилось в гостиной. Я положила голову на спинку кресла и вздохнула. Когда пришел Руди, мне почему-то стало немного спокойнее. Наверное, мне просто нужно было кому-то выговориться. И в следующий миг я услышала до боли знакомый голос, резко поднялась и посмотрела на Тома. Он стоял посреди круглого помещения и, как только я его увидела, у меня бешено забилось сердце. Все присутствующие в гостиной, как один, уставились на старосту.

— В связи с последними событиями в школе были введены новые правила. Во-первых, временно отменены матчи по квиддичу…

После этой фразы со стороны игроков команды послышались возмущенные возгласы. Рудольфус рядом со мной нервно заерзал в кресле. Том лишь пожал плечами и продолжил.

— Во-вторых, отменяется большая перемена.

Теперь возмущались практически все присутствующие.

— А также ученикам запрещается покидать гостиные после уроков и передвигаться по замку без сопровождения преподавателей. Это все.

С этими словами Том направился в сторону жилых комнат, не обращая внимания на возмущенных слизеринцев. Я тут же вскочила с кресла и кинулась за Томом. Я была уверена, что он слышит, как я его догоняю, но ни разу не обернулся. Мне удалось настигнуть Тома лишь около его комнаты. Я его окликнула, а он обернулся и замер. На его лице застыло равнодушие.

— Где ты был, Том? — воскликнула я. — Я тебя искала по всей школе и…

— Зачем, Белла? — перебил меня Риддл. От холодности его голоса я почувствовала невольную дрожь.

— Я… я переживала… — прошептала я.

— Не стоило бы, — голос Тома звучал все так же холодно.

— Но…

Я сделала шаг навстречу парню и легко коснулась рукой его плеча. Парень никак не обратил внимания на мой жест, оставаясь таким же неподвижным.

— Что случилось? — прошептала я, пытаясь найти в его лице хоть каплю каких-то эмоций. — Что с тобой происходит?

— Ничего не происходит, Беллатрикс! — вдруг разозлился Том. — Все в порядке! Не видишь?

— Не вижу, — честно ответила я, покачав головой.

Я внимательно смотрела в лицо Тома и недоумевала, почему он так резко изменился. Почему он так ведёт себя со мной? Почему вчера меня оттолкнул? А ведь до этого так трепетно ко мне относился! Теперь же передо мной стоял совсем другой человек — жестокий и равнодушный.

— Я не понимаю тебя, Том, — твердо произнесла я, навесив на себя маску равнодушия. — Тебе нравится мне лгать? Думаешь, я не знаю, с кем ты был сегодня утром? Или тебе нравится просто мучить меня? А я-то, глупая, уже надеялась, что ты мне доверяешь, и я для тебя хоть что-то значу! Видимо, я была права тогда, когда считала, что тебе нельзя верить. Признаю свою ошибку, и можешь дальше заниматься своими делами, только без меня. Я больше не играю в твои игры.

Я почувствовала, как мои глаза начинает щипать от непрошеных слез, и поспешно отвернулась, чтобы Том этого не заметил. Еще спустя миг я повернулась к нему спиной и пошла прочь.

— Я не доверяю даже себе, Белла, — донесся до меня голос парня, но я уже не оборачивалась.

Я бы не смогла еще раз посмотреть на него, это было бы слишком. Я чувствовала, что Том все еще смотрит мне вслед, но пыталась не обращать на это внимания. Возможно, потому, что я не хотела, чтобы Том знал, насколько мне дорог и как сильно я боялась его потерять. Но что, если я уже его потеряла?..

В спальне девочек было пусто, и это меня радовало. Эдвина и Алекто, скорее всего, находились в гостиной, где все праздновали победу над Гриффиндором и обсуждали последние новости. Это означало, что еще как минимум два часа я буду в одиночестве. Мне не хотелось, чтобы сейчас меня кто-то трогал, но в то же время я боялась сойти с ума от своих мыслей. Я залезла на кровать и плотно задвинула полог. Свернувшись калачиком, я укуталась в клетчатый плед. И только тогда я позволила себе расплакаться. Это был первый раз за последние десять лет, когда я не стала сдерживать слезы. Мне так хотелось, чтобы пришел Том, обнял меня, сказал, что все будет хорошо… Я вздрагивала при каждом шорохе, доносившемся снаружи, но Том не появлялся.

У меня уже не оставалось сил лить слезы, и я лежала, уткнувшись лицом в подушку. У меня заболело сердце, но мне было на это плевать. Я сама не заметила, как провалилась в сон. И снова мне снился кошмар. Холодное, темное и сырое помещение, тихий шепот звал меня куда-то за собой. Я вжалась в стену, закрыв уши, лишь бы только не слышать этих устрашающих звуков. И внезапно в темноте возникли ужасные ярко-красные глаза. Я хотела кричать, но не могла издать и звука. Вдруг что-то холодное коснулось моих запястий, я вздрогнула и… открыла глаза.

Я все так же находилась в своей комнате, лежала на кровати, завернувшись в плед. Полог был отодвинут, а на краю моей кровати кто-то сидел. В тусклых лучах света, которые пробивались сквозь дверные щели, я смогла разглядеть бледное лицо Тома. Его глаза были обращены ко мне, и от этого пристального взгляда я немного поежилась. Но в то же время я не могла не смотреть на него, я чувствовала, как у меня начинают трястись руки, а дыхание становится неровным. Сейчас Том мне казался еще красивее, чем обычно, и это этого почему-то становилось еще больнее, чем было прежде. Я хотела что-то сказать, но из пересохших губ не вырвалось ни звука. А Том продолжал меня рассматривать, словно увидел в первый раз. Но я чувствовала, что передо мной сейчас тот самый Том, которого я так сильно любила. Тот Том, который ласкал меня по вечерам и каждое утро встречал с теплой улыбкой на губах.

Риддл убрал свою руку с моей и легонько коснулся моей щеки. Его пальцы оставались такими же ледяными, я вздрогнула.

— Прости меня, Беллс, — прошептал он, вспоров своим голосом гробовую тишину. — Я был полной сволочью.

Теперь его взгляд стал чуть ли не умоляющим, и я больше не могла чувствовать ни тревог, ни обид, ни боли. Только нежность и тепло к этому человеку. Казалось, что я любила его еще больше, чем прежде. А теперь Том просил у меня прощения, а ведь раньше мне всегда казалось, что он никогда никому не скажет таких слов.

— Мне не нужно было с тобой так сегодня разговаривать…

Я приподнялась и придвинулась к Тому. Теперь наши с ним лица были на одном уровне.

— Ты тоже… прости меня. Мне самой не стоило так себя вести…

Я прошептала это, едва дотрагиваясь его губ. Сильные руки коснулись моей талии, я прижалась к парню. Том уткнулся лицом в мои волосы, гладя меня по спине. Я немного отстранилась от юноши и посмотрела в его лицо.

— Мне не стоило тебя так ревновать, — произнесла я с грустной улыбкой на губах.

— Было бы к кому ревновать, — усмехнулся Том, перебирая пальцами мои локоны.

— Я знаю, что это глупо, но… я боюсь… — прошептала я. — А вдруг ты однажды уйдешь от меня, так, как уходил от всех других?

— Ну, куда я могу уйти от тебя, Беллс? Ты нужна мне, только ты.

— Но почему именно я, Том? Ведь вокруг так много красавиц, почему ты выбрал меня?

— Потому что ты совсем не такая, как они. С тобой легко и можно быть самим собой, не притворяться. А еще ты стремишься быть сильной и независимой.

— Возможно, и стремлюсь, но у меня не получается, Том. У меня столько слабостей, и я не могу с ними бороться. Я ревную, хоть и не признаю этого, больше всего на свете боюсь потерять тебя… Скажи, Том, почему я не могу быть такой, как ты?

Риддл вздохнул и облокотился о стену, увлекая меня за собой. Я положила голову ему на плечо так, чтобы могла смотреть в лицо.

— Потому что ты — это ты. У тебя еще полно времени стать такой, какой бы ты хотела быть. Но не дай Мерлин тебе пережить то, что пережил я. У меня всегда были слабости, просто со временем я смог сделать из них свои сильные стороны. Взять, к примеру, даже тебя: возможно, когда-то я считал, что заботиться о ком-то — это слабость, но теперь понимаю, что, если бы не ты, я бы не чувствовал такого желания жить и что-то делать для жизни. Если ты есть, то я знаю, ради чего я существую. А ведь раньше мне никто никогда не был так дорог, как ты.

Я прикоснулась кончиками пальцев к его лицу. Так хорошо было снова находиться рядом с ним! В его объятиях было так тепло и надежно, мне казалось, что еще минута — и я растворюсь.

— Я вырос в маггловском сиротском приюте, — вдруг произнес Том.

Я подняла голову и удивленно посмотрела на парня.

— Ты шутишь! В маггловском?!

— Зачем мне шутить? Моя мать была чистокровной волшебницей, а отец магглом. Когда он узнал, что она беременна, он бросил ее. Просто-напросто выставил на улицу. Мать не пережила этого — родив меня, она умерла. Отец даже не знал об этом. Мерзкий ублюдок!

Последние слова Том произнес с такой ненавистью, что я невольно отпрянула.

— А что с ним сейчас? — тихо спросила я.

— Я отомстил ему.

Что-то мне подсказывало, что лучше не знать, как поплатился Риддл-старший за свою жестокость к жене и сыну. Я догадывалась, что Том способен на многое, а Непростительные заклятия для него были лишь пустыми звуками. Но и это меня мало волновало.

— Ты очень сильный волшебник, — сказала я. — Когда-нибудь ты станешь одним из самых великих магов мира. Я в этом уверена. И мне плевать, что твой отец маггл, а ты жил в сиротском приюте. Я все равно буду любить тебя таким, какой ты есть.

На какое-то время в комнате повисло молчание. Мы просто прижались друг к другу. Теперь мне уже было плевать, где Том пропадал сегодня весь день, и что у него от меня есть какие-то секреты. Главное, что сейчас Том со мной, что я целую его, а он отвечает на мои поцелуи. И как только я могла жить без него раньше?

_______________

*Почему у меня столько странных вещей,

Которые я не понимаю,

Которые не открываю тебе,

Потому что тебя это может убить,

Тебя это может убить…

(Скай «Тебя это может убить»)