Цветы счастья (гет)

− Итак, какой план изложить первым?

Каллен обреченно опустил голову на руки.

− Сэра, я ценю твое предложение помощи, но...

− Можно начать с моего, но, поскольку он лучший, припасем его на конец. Дориан считает, что ты должен идти прямо к ней с шоколадом, массажем ног и всяким другим романтичным дерьмом, которое они там делают. Он сказал, что в библиотеке есть книги об ухаживании. Он посмотрит для тебя, − сказала Сэра, а потом фыркнула. − Но Касс слишком умна для всего этого дерьма, верно? Она читает книги и знает все трюки. Она подумает, что ты просто смеешься над ней.

Против своей воли Каллен кивнул вместе с ней.

− Вив, ах нет, извините меня, Виктоооория, сказала, чтобы ты сразу пошел и сделал Касс предложение руки и сердца, − продолжила Сэра.

И Каллен чуть не поперхнулся своим завтраком.

− В Oрлее, я думаю, это похоже на первый выстрел перед началом реального боя. Но это немного... э−э... не ты. Ты, конечно, милый, я думаю, но не слишком умеешь красиво говорить, − заметила эльфийка с ухмылкой. − То же самое я сказала послу. Но она все равно послала тебе это стихотворение, чтобы ты прочитал его Касс. Жози велела сделать это обязательно под деревом. − Сэра передала листок со стихотворением, зажав его между пальцами так, словно прикасалась к чему-то дохлому и противному.

Каллен прочел первые несколько строк, дошел до изучения “жемчужины ее удовольствия” таким способом, о котором даже не подозревал, и остановился. Он не был магом, но ощутил уверенность, что еще несколько минут − и листок в его руках воспламенится от его алеющих щек.

Сэра рассмеялась, глядя на его лицо.

− Да, это антиванское или что-то похожее. Ты такой красный!

− Пожалуйста, скажи мне, что планов больше нет, − тяжело вздыхая, произнес Каллен, скомкал бумагу и отбросил как можно дальше от себя.

− О, да тонны. У меня их, как минимум десяток, но я их пока придержу, − сказала лучница. − Так вот Бык хочет, чтобы вы устроили спарринг, но при этом были абсолютно голыми. Мне это нравится, особенно если мы все будем смотреть. Варрик написал историю о том, как ты спасаешь ее от чего-то типа телеги, которая вышла из-под контроля и мчится по улице, и еще там есть дети и эти церковные зануды и прочее, чтобы ты вышел на свой Путь, а затем ты сможешь стать героем. Но ты в конце умер, так что, возможно, это не лучший план.

Она наклонилась к нему ближе и громко прошептала:

− Я думаю, он все еще очень зол на тебя за то, что ты заставил Касс плакать.

− Я извинюсь за это перед ним и перед ней тысячу раз, если ты просто уйдешь, − устало произнес Каллен.

− Эй, мне вообще плевать. Извиняться глупо, − сказала Сэра. − Ладно. Хорошо, вот моя идея. Ты найдешь ее, подождешь, пока она не останется одна и будет думать там о Создателе или еще о какой-нибудь херне… Ну, что вы там делаете, когда вам не нужно планировать войны? Так вот ты подойдешь к ней сзади и покажешь ей небо в алмазах.

− Понятно... − медленно произнес Каллен.

− Секс, ясно? Это лучше всего. Понимаешь, ну, как то, когда она сказала нам, мне, Варрику и Быку, я имею в виду, почему она плакала, − сказала она.

Каллен встрепенулся.

− Почему она вам это сказала? Кассандра не стала бы делиться настолько личным.

Сэра уставилась на него, как на идиота.

− Мы заставили ее. Потому что, ну, ты знаешь, плачущая Кассандра... Как такое возможно? В любом случае, когда она рассказывала вашу историю, то, говоря о постели, делала такое лицо. Так что у тебя должно быть там все в порядке. Даже несмотря на все это, − сказала она и махнула рукой в сторону его паха, − мешающееся. И мне показалось, что ты почти так же хорош, как Бык о себе рассказывает. Если ты понимаешь, о чем я.

Это было даже хуже, чем поэзия.

− Спасибо тебе. Я ценю этот совет и обдумаю все твои предложения, − сказал Каллен, стараясь не думать, насколько он был красным.

− Это значит, что ты не собираешься воспользоваться ни одним из них, не так ли? − Он промолчал, и Сэра вздохнула. − Отлично. Смотри на нее, как обычно, своими щенячьими глазами, пока Касс не уведет кто-нибудь другой.

Она спрыгнула с края его стола и направилась к двери.

− Почему ты пытаешься помочь мне? − спросил он, прежде чем она ушла. Это был бессмысленный вопрос, но он все равно должен был спросить. − Я думал, что ты настроена против меня.

− Что, ты из-за стрелы? Это было просто весело, − ответила Сэра. − Я имею в виду, если бы ты вернулся ради инквизитора — это одно, но мне нравятся простые люди, понимаешь? Они не могут себе помочь. А ты хоть и важнюк, но почти такой же простой парень, как и они.

Каллен знал, что не должен был спрашивать. Он тяжело вздохнул и откинулся на спинку стула, чтобы посмотреть на потолок. Сэра колебалась секунду, а потом сказала более мягким голосом:

− Тем более, я вижу, что и с твоей стороны все то же самое.

Каллен посмотрел на нее, неуверенно улыбаясь.

− Ей действительно понравилось наше... время вместе?

Сэра ухмыльнулась.

− О, да, − сказала она.

Она ушла, и Каллен придвинул к себе еще одну стопку бумаг. Отчеты были скучными, сухими и расположены совершенно вразнобой, но улыбка не сходила с его лица, пока он их читал.

* * *

Утром у него был еще один посетитель, даже более неожиданный, чем эльфийка с маниакальными наклонностями, но не менее тревожный. Каллен разговаривал с одним из своих новых капралов, когда внезапно в дверном проеме нарисовался Железный Бык, от чего солдат пискнул на середине предложения, а затем густо покраснел. Капрал попытался снова найти ход своих мыслей, но так и не справился с этим, и в конце концов Каллен отпустил беднягу.

Командир раздраженно глянул на Быка.

− Тебе обязательно наводить ужас на моих людей?

− Да. Это лучшая часть работы. Ну, вторая лучшая часть, так как тут под боком есть таверна, где меня не обвиняют в запугивании людей, − сказал Бык. Он сел на диван и ухмыльнулся, когда Каллен помрачнел, заметив, какое место для сидения тот выбрал. − Прошлой ночью здесь было еще удобней.

− Могу представить, − угрюмо сказал Каллен, вспоминая подробности вечера.

Кунари поправил повязку над глазом.

− Итак. Когда я вернулся к Искательнице, она поклялась, что больше никогда не вернётся к тебе.

Сердце Каллена упало. Если Кассандра сказала что-то подобное, то именно это она и имела в виду. Она не кидала слов на ветер, давая клятвы.

Рот Быка дернулся.

− Ну ладно, она этого не говорила. Ох, парень, видел бы ты свое лицо, − ухмыляясь произнес он, но быстро посерьезнел. − Но она может, если ты как можно скорее не разберешься с этим дерьмом.

− Бык, я слышал, что ты сказал вчера вечером, но я уверен, что Кассандра не думает, что я вернулся ради Элланы, − произнёс Каллен.

− Уверен он… Это, наверно, чертовски здорово, быть таким уверенным в любовных делах, − сказал Бык, закатывая глаз, который был виден Каллену. − Как говорила Искательница, инквизитор − единственная, кто когда-либо мотивировал тебя. Она угрожала тебе неодобрением Элланы в лагере искателей − и ты остался. Ты чуть не прибил парня на той вечеринке за то, что оскорбили босса, хотя я был бы не прочь там оказаться, чтобы закончить работу! − он выразительно повел плечами. − И именно письмо от инквизитора стало пинком, который вернул тебя сюда после того, как Кассандра отказалась от попыток. И прошлым вечером лишь с ней ты не огрызался и вел себя прилично.

Каллен был в недоумении.

− Все... все совсем не так, − наконец, возразил он. − Я остался с искателями, потому что Кассандра попросила меня. А потерял самообладание с тем му… мужчиной, да, но он оскорбил их обоих, и я отреагировал только потому, что Кассандра сама не сделала этого первой. И письмо было от Лелианы, хотя я все равно сжег его. Я вернулся, потому что... В общем, не из-за Элланы.

− Все еще не можешь заставить себя сказать это? − спросил Бык.

− Не тебе.

Кунари пожал плечами, но ухмыльнулся.

− Что касается вчерашнего вечера, − сказал Каллен, − Эллана была единственной, кто не сердился на меня, не бросался на меня и не смеялся надо мной. Я должен был притвориться, что ненавижу ее? Я был бы рад поговорить с Кассандрой наедине, если бы кто-то позволил мне.

Бык не выглядел хоть сколько-нибудь раскаивающимся.

− Это было неподходящее время. Ты бы серьезно облажался, − заверил он. − Поверь мне, я видел тебя в действии на протяжении многих лет. На твое счастье, я убедился, что ты просто дилетант в любовных делах, а вовсе не злой, и, я думаю, ты наконец-то понял, что к чему, поэтому я собираюсь помочь тебе.

− Как мило с твоей стороны, − кисло произнес Каллен.

Бык легко откинулся назад.

− Так что перестань бросаться на всех, кроме босса. И послушай. Ты вернулся, ожидая, что тебя здесь ждут с распростертыми объятиями, и нужно лишь открыть свои чувства. Но она злится. В основном, на себя. И этот гнев так легко не исчезнет.

− Почему она злится на себя? Это я все испортил.

− Тут я полностью с тобой согласен. Но она думает, что обманула тебя и потеряла друга. Она думает, что ты никогда не простишь ее за то, что она использовала тебя, − сказал Бык.

Каллен бы рассмеялся, если бы это не звучало так горько.

− Что ж, это знакомое чувство, − признался он.

− Ага, и я так подумал, − сказал Бык. − В любом случае, ты не можешь просто очертя голову прыгнуть в эти отношения. Кровать Кассандры может выглядеть пустой, но на самом деле она спит рядом с огромным чувством вины, − кунари поднялся. − Это все, чем я могу помочь. Романтика − это вообще не мое, особенно с вашими людскими заморочками. Но удачи тебе, командир.

* * *

Через час Каллен направился в комнату, где проводил свои собрания. Если бы кто-то увидел его, то обязательно бы задумался, отчего лицо командира покрыто румянцем, а его походка − такая нервная. А очень наблюдательный человек, возможно, заметил бы легкие подергивания его губ, словно он что-то бормотал себе под нос. Но они, безусловно, не поверили бы своему зрению, заметив в его руке цветок.

Добравшись до комнаты, Каллен осторожно положил цветок на место, где обычно сидела Кассандра. Его пальцы быстро пробежались над лепестками. Он будет смелым. В нем теплилась надежда, что этого жеста будет достаточно, чтобы хотя бы открыть дверь для разговора. Показать ей, что он ее не ненавидит, показать, что вернулся ради нее, а не Элланы. Он будет действовать медленно, но все же романтично. Ненавязчиво, но соблазняюще. Конечно, он многого не ждал после одного-единственного цветка, но это был первый шаг и первое, что пришло ему в голову. С молитвой в сердце он подошел к своему креслу во главе стола и принялся ждать.

Его капитаны прибыли первыми и тепло его поприветствовали, лишь мельком взглянув на цветок, когда занимали свои места. Он одобрительно им кивнул. Они были не только хорошо подготовленными бойцами, но и, как оказалось, умели держать рот на замке, когда дело доходило до сплетен об их командире. Это стало еще одной мелочью, которые он знал о своих подчиненных, но никогда не записывал.

Вивьен прибыла в классической мантии, отказавшись от традиционного головного убора, но что-то в ее движениях все равно заставило Каллена его увидеть. Она холодно кивнула ему, но потом слегка улыбнулась, оглядев стол.

Блэкволл и Бык пришли вместе, что удивило Каллена. Он был уверен, что Бык появится вместе с Кассандрой, хотя бы для того, чтобы позлить его. Но кунари лишь пожал плечами, когда он вопросительно на него посмотрел. Блэкволл не стал скрывать свои мысли и ухмыльнулся в бороду, обходя место, на котором лежал цветок, а потом слегка кивнул Каллену.

− Леди Искательница придет? — наконец, не выдержал Каллен.

− Должно быть, принимает ванну, − ответил Бык. − Сегодня утром во дворе она исколотила в хлам чучело, отрабатывая приемы.

Принимает ванну?! Кассандра сроду не мылась после тренировок, иногда приходя на встречи, даже с высокопоставленными лицами, потной и запыхавшейся, с кровоточащими ранами, которых не сумела избежать. Каллен собирался спросить, как долго ее ждать, когда дверь снова открылась, и вошла она.

В очередной раз он был поражен тем, какой настоящей она была. Все остальное исчезло, и все архидемоны Тедаса не смогли бы заставить его отвести взгляд от лица Кассандры. Он должен был проводить с ней каждую минуту, пока был рядом. Изучать и восхищаться её сильной и решительной статью, её красотой, будто вырезанной в камне. Красотой, которую так редко ценил. Как он мог путешествовать с ней так долго, быть рядом так долго и глядеть на кого-то другого?

Возле входа она неуверенно остановилась, и Каллен махнул рукой, приглашая ее войти.

− Мне жаль, что я опоздала, − тихо сказала Кассандра, обходя стол. Изящество ее бедер завораживало, особенно наряду с яркими воспоминаниями об их более приятных движениях.

− Мы еще не начали, − машинально произнёс он, с нетерпением ожидая ее реакции. Каллен понимал, что пялится, и чувствовал, что является причиной скрытого веселья, ощущавшегося в комнате, но это не имело значения. Важен был только этот момент.

Кассандра остановилась за креслом Быка и ахнула так легко, что Каллен, возможно, не заметил бы, если бы каждая клеточка его тела не была так сосредоточена на ней. Ее губы приоткрылись, а взгляд задержался на цветке. Всего на мгновение, но и этого было достаточно. Но когда она села и уверенно взяла цветок в руки, поднося его к лицу и касаясь нежных лепестков губами, как тогда за пределами лагеря Искателей, Каллену потребовалось все его самообладание, чтобы не последовать совету Сэры и не выставить всех из комнаты.

Но этот животный порыв был бы именно тем, чего он не должен был делать. Поэтому он только хрипло произнёс:

− Для твоей коллекции, − от чего все присутствующие постарались скрыть улыбки и смех за кашлем.

Каллен прикрыл глаза, глубоко вдохнул, а затем открыл их, вновь становясь командиром. Когда он посмотрел на Вивьенн, её брови были в изумлении приподняты.

− Божественная Виктория, как себя чувствуют маги?

− Недооцененными, командир, но тем не менее всем довольны, − сказала она деловым голосом, который вернул встречу к тому, чем она и должна была быть. Именно поэтому Каллен остановил свой выбор на ней. Она отчиталась, потом его капитаны и остальные. Каллен так глубоко погрузился в свою роль, что к тому времени, когда Кассандра сообщила о делах храмовников своим голосом, наполненным богатым, теплым акцентом, он отвлекся лишь один раз, когда она провела пальцем по своей щеке, о чем-то размышляя. Он очень этим гордился.

Он делал заметки, когда они говорили, и делал вид, что читал их, пока отпускал всех. Он сделал новый шаг, и нащупал ногой камень. Кассандра взяла цветок и поняла его, по крайней мере, частично. Но он не заставлял ее оставаться и говорить с ним, в одиночестве и без защиты своих друзей. Как бы он ни хотел мчаться вперед, ей нужно время, чтобы привыкнуть к нему. Вспомнить его таким, каким он был раньше, человеком, о котором она мечтала, и узнать его таким, каким он был сейчас, человеком, который мечтал о ней. Ей нужно время, чтобы забыть тот период, когда он причинял ей боль. Каллен услышал, что дверь открылась и закрылась, а затем − как кто-то переминается с ноги на ногу.

Подняв взгляд, он увидел, что Кассандра стояла рядом. В комнате не было никого, кроме них.

Он отодвинул стул и поспешно встал.

− Извини, я тебя не видел, − сказал он. − Я просто делал заметки.

Она сжала цветок в одной руке и рассеянно провела другой по лепесткам. Он облизнул губы. Создатель, он практически мог чувствовать кончики ее пальцев на своей коже. Она была не Элланой, призраком мечты, но памятью о реальности, горячей и насущной. Кассандра стояла не достаточно близко к нему, не так близко для объятий или поцелуя, но потребовалось бы только небольшое движение, чтобы втянуть ее в него. Чтобы коснуться ее снова. На этот раз в полном понимании всего, что она дала ему, и всего, что он был готов ей дать. Лириум был ничем по сравнению с опьяняющей тягой к этой женщине.

Он с тревогой посмотрел на нее, искренне надеясь, что его желания не столь очевидны. Или очевидны? Он не был готов к этому.

− Командир, − сказала она.

− Каллен, − быстро поправил он. Кассандра нахмурилась, и он слегка коснулся стола. − Здесь командир. − Он передвинул руку к цветку, который она держала. Его пальцы слегка коснулись ее руки, и она дернулась, будто он ударил ее. Он чувствовал себя не лучше. − Здесь Каллен, − хриплым голосом произнес он.

Она промолчала, и он слегка улыбнулся.

− Кроме того, мне нравится, как ты произносишь мое имя.

Ее глаза расширились, и Кассандра покачала головой.

− Командир, − сказала она с акцентом, и его улыбка померкла. Кассандра, казалось, собралась с духом и быстро заговорила. − Я ценю, что ты вернулся в Инквизицию. Я узнала, что время, пока нас не было, оказалось не столь спокойным, как сообщалось, что доказывает, что я была права, полагая, что ты нужен здесь. Потому я приветствую твое возвращение.

Каллен сделал полшага назад и прищурился. Складывалось впечатление, что эту речь она отрепетировала, и ему не нравилось в каком направлении двигался разговор.

− Однако?

− Однако я считаю, что стоит как можно быстрее все прояснить и найти выход из сложившегося запутанного положения, чтобы оно не мешало нам выполнять наши обязанности, − сказала Кассандра. Ее глаза ненадолго встретились с ним, прежде чем она вновь их опустила. − Я провела большую часть ночи, рассматривая ситуацию, в которой мы оказались, и пришла к выводу, что твое утверждение было правильным. То, что я считала чем-то головокружительным, было не более, чем фантазией, и тебе не нужно бояться, что я попытаюсь вновь обрушить на тебя какие-то признания, которые я сделала в результате этой ошибки.

Каллен не находил слов, но это не имело значения, потому что она едва перевела дыхание и продолжила.

− Я принимаю твой подарок как предложение мира и, возможно, символ того, что ты простил мою слабость и готов позволить мне продолжать заниматься своим делом. Если, однако, это не так, я оставлю Скайхолд, с твоего разрешения, и уеду разыскивать других искателей, чтобы выполнять работу для Инквизиции в другом месте.

− Нет! − воскликнул он. Покинуть Скайхолд? Когда он просто приковал себя цепями к столу? Пожалуйста, нет. − Оставайся, конечно.

− Спасибо, − сказала она.

Каллен уставился на ее опущенную голову, пытаясь придумать, что сказать. Он не поверил ни слову. Даже если бы он не хотел, чтобы все сказанное было ложью, то каждой клеточкой своего существа понял бы, что она врет. Кассандра была ужасной лгуньей, когда дело доходило до прямого вранья, а не утаивания правды. Возможно, она лгала из-за Элланы, или потому что злилась на себя, или потому что пыталась быть доброй. Да это и не важно! Она лгала. Но Каллен не знал, как сказать об этом без обвинений. Или того хуже, будто диктуя ей ее же чувства. Это было последнее, чего он хотел.

Когда он замолчал, она повернулась, чтобы уйти, и по воздуху поплыл запах. Каллен схватил ее за плечо и резко развернул, не обращая внимания, что она напряглась, принимая боевую стойку.

− Ты использовала мыло, − произнес он.

Кассандра посмотрела на него так, словно он сказал, что Варрик − гном.

− Да. Оно используется для очистки кожи, − осторожно произнесла она. − Я понимаю, что, может быть, в Ферелдене это не общеизвестный факт.

Каллен рассмеялся настоящим смехом, смешанным с облегчением и радостью. Он приблизился к ней, наслаждаясь тем, как ее дыхание сбилось, когда он провел рукой по ее руке.

− Ты никогда не пользуешься мылом после утренней тренировки, − сказал он. − Ты моешься чистейшей водой, которую можешь найти, но никогда не используешь мыло, потому что оно сильно сушит твою кожу, отчего могут появиться кровоточащие раны, когда позже ты станешь практиковаться. Или ездить, если путешествуешь. Ты моешься с мылом только вечером, перед сном.

Ее выражение лица сменилось с осторожного на смущенное.

− Было теплое утро, и я подумала, что будет лучше…

− Нет, − сказал он, улыбаясь ей. − Это было для меня. На случай, если я проигнорирую все, что ты сказала, и буду достаточно близко, чтобы заметить. − Он отошел от слов к делу, и приблизился к ней, чтобы почувствовать ее аромат. Каллен почти застонал. Металл был на пути того, чего он действительно хотел, но рядом с ней его тело, кажется, совсем это не заботило.

Она попыталась отвести взгляд, но он сжал пальцами ее подбородок и притянул к себе.

− Я знаю, потому что сделал то же самое вчера для тебя, − сказал он. − Я надеялся, что мы будем одни.

Ее рука осторожно поднялась к его лицу. Та самая, которой она держала цветок. Когда она коснулась его щеки, когда ее палец прошелся по его челюсти, он закрыл глаза и вздрогнул от ее прикосновения.

− Я скучал по тебе, − прошептал он. Кассандра вздохнула, и этот звук отозвался томлением в каждой его мышце. Это была изысканная пытка, но он хотел гораздо большего.

Каллен открыл глаза и обхватил рукой ее затылок. Ее губы были раздвинуты − такие ярко-розовые и соблазнительные. Он наклонился вперед и попробовал на вкус греховную верхнюю губу − ту, которой она дразнила его накануне вечером, когда он не мог утолить свою жажду. Теперь он мог, и Каллен перестал ласкать ее своим языком, только когда Кассандра приоткрыла шире рот, приглашая к более глубокому поцелую. Лениво, легко он целовал ее. Его губ коснулась улыбка, когда ее собственный язык отозвался в нежном, мягком, полном желания танце.

Каллен жаждал большего, но им не нужно было спешить. Он прижался ртом к ее уху и прикусил мочку. Кассандра ахнула и притянула его ближе, а он усмехнулся.

− Кассандра, − тихо произнес он, наслаждаясь той дрожью, что пробегала по ее телу от его голоса. − Ты действительно думала прошлой ночью о том, чтобы расстаться со мной?

− Нет, − пробормотала она. Ее пальцы запутались в его волосах притягивая ближе к изгибу шеи.

− Хорошо, − сказал он. Он впился грубым поцелуем, оставляя след на мягкой, душистой коже, и облизал пульс, который бился чуть быстрее. − Потому что сегодня утром я прочел скандальные антиванские стихи, которые с удовольствием воплотил бы в рельность вместе с тобой.

Ее рука сжалась в кулак, и она отстранила его голову от себя. Он вскрикнул и возмущенно посмотрел на нее.

− Эй! Зачем ты это сделала?

− Почему ты читал грязную антиванскую поэзию? − подозрительно на него глядя, спросила Кассандра. Она отпустила его, но он знал, что не стоит пытаться вернуть ее расположение теперь, когда она смотрит на него таким взглядом.

− Сэра дала его мне. Вернее, Жозефина, но через Сэру, − сказал он, потирая больное место на затылке. − Они пытались помочь мне найти к тебе подход. − Он улыбнулся с оттенком высокомерия. − Я знал, что мне не нужна их помощь.

Кассандра внимательно посмотрела на него.

− Тогда почему ты попросил об этом?

− Я этого не делал. Видимо, я не очень хорошо скрываю свои чувства, а им так сложно отказать, впрочем. как и тебе, − произнес он и провел пальцем по ее щеке. − Сэра сказала, что пытается помочь нам обоим. Она сказала, что тебе было хорошо со мной. Надеюсь, она была права, − с сомнением добавил он.

Его сомнения сменилось полным замешательством, когда она отстранилась от него и сделала большой шаг назад.

− Что я сделал на этот раз? − спросил он. Каллен услышал в своем голосе жар настоящего гнева и возненавидел себя, но сколько еще может выдержать человек?

− Прости меня, − сказала она. В ее глазах была боль. − Я тебя неправильно поняла. Конечно, мне хорошо было с тобой. Но это была временная договоренность. Теперь, когда мы здесь постоянно, я не думаю, что могу продолжать с тобой... физические отношения. − Она обняла себя за талию. − Мне жаль, что я не смогла себя контролировать. Это моя ошибка. Этого больше не повторится.

− Я предпочел бы, чтобы повторилось, − с облегчением возразил он. − Это не то, что я...

Дверь распахнулась, и вошел посыльный с неотложным вызовом от инквизитора. Его мозг мгновенно среагировал на это новое вторжение. Когда же он обернулся, собравшись с духом, то увидел Кассандру, исчезающую за спиной посыльного, словно привидение, бледную и тихую.