Тюрьма из Стекла (джен)

Ярость стекала по его венам, словно масло, ожидавшее, пока его подожгут. Он кипел, поднимаясь всё жарче в нетерпении. Малейшая искра его силы воспламенит его, поглотит его окружение в блистательном инферно, но Лун сдерживался. Он позволил силе настроиться, позволил ярости расти для подходящего момента.

Он находился в осаде на всех фронтах, дюжина различных битв разворачивалась по всему его домену, каждая практически столь же важная, что и предыдущая. Он являлся Луном, но он не мог находиться повсюду, и его враги пользовались возможностью.

Тем не менее не было ни страха, ни паники, лишь ожидание. Это было финальным налётом, отчаянным ударом от павшего врага, он должен был лишь выжить для триумфа. Кайзер жаждал мести за павших товарищей, но найдёт лишь смерть.

Со временем.

На данный момент у него имелся технарь для возвращения. Оружейник был смел (Лун даст ему это) и умел. Даже восстанавливаясь от ранений, Демон Ли являлся смертельным бойцом. Чтобы воспользоваться Бакудой в качестве человеческого щита… Лун был бы впечатлён, если бы ни был так сильно зол. Просьба Ли о помощи помешала ему в защите своих границ, и за это Ли будет наказан, но Оружейник за свою наглость увидит внутренность больницы. Лун жаждал дней, где он сможет просто убить мужчину, но самая малая его часть, та часть, которая всё ещё ощущала страх, и осторожность, и слабость, сопротивлялась этому решению.

Протекторат не потерпит ещё одной смерти, прошептал Кента в мыслях.

Ожидание уязвляло Луна. Это являлось антитезисом ко всему, чем он являлся, той силе, что он носил внутри себя. Почему не мог он показать городу, стране, миру могущество, что сражалось с Левиафаном?

Он ушёл. Он не сбежал, он ушёл, поскольку вы не сможете сделать ничего против него.

Но нет, он не убьёт Оружейника. Герою просто придётся смириться с тем, что его искалечат, пока домашний целитель Новой Волны не увидит его.

Так что, Лун ожидал. Он тихо сидел в задней части фургона, пока его водитель отчаянно мчался туда, куда его направил Ли. Он мало обращал внимания на окружение, фокусируясь полностью на ожидании. Его сила тлела в нём, его глаза яростно сверкали, его чешуя натягивалась, готовая вырваться из-под его кожи в любой момент, наконец...

— Я вижу его! — прокричал водитель.

Лун поднял взгляд, его глаза сузились, вовремя, чтобы увидеть Оружейника, забегавшего за угол, клоны Ли преследовали того по пятам. Герой находился на мотоцикле почти на удалении квартала, отъезжая в противоположном направлении.

Достаточно близко.

Лун встал и, наконец, отпустил хватку на Драконе.

Сила, ощущение было неописуемо. Она наполняла его, его кровь, его органы, сами его кости, и он изменился. Чешуя, отливавшая серебряным, вырвалась из-под его кожи, его шея удлинилась, его торс расширился, мускулы преобразились, пока Лун набирал фут роста и чисто срывал крышу с двигавшегося грузовика. Скрип металла заглушил звуки крика водителя, а рык Луна затмил даже его. Звук пронесся по улице, непреклонный рёв, объявлявший себя лордом этого домена, и, на мгновение, Оружейник почти потерял контроль над мотоциклом от чистого удивления.

Герой развернулся, чтобы посмотреть на Луна, взглянуть на славу Дракона, и немедленно начал ругаться. Лун просто засмеялся, или, по крайней мере, изобразил ближайшее подобие, что сумел выразить, пока Оружейник заводил двигатель и срывался вниз по улице.

Лун быстро взглянул на водителя, сжавшийся мужчина бормотал серию молитв, пока не переставая следовал за убегавшим героем. Лун признательно буркнул, преданных миньонов так сложно было найти.

Тем не менее он не мог заглушить Дракона и безудержный гнев от бегства своего врага. Бегства с собственностью Дракона!

Он зарычал вновь, в этот раз переполняясь яростью и собственничеством, и вырвал ближайшую дверь у грузовика. Его водитель заорал снова, едва сумев не перевернуть искалеченный автомобиль, молясь без остановки. Лун, теперь практически восемь футов высотой, обернул руки вокруг вырванной двери и сжал. Металл поддался с лёгкостью под его массивной силой, скрипя, облупливаясь и сворачиваясь в грубый шар. Его рука откинулась назад, ноги прижались к полу фургона, и, грандиозным броском, он швырнул металлическую сферу в мотоцикл Оружейника. Пол грузовика провалился под разрастающейся силой Луна, разлетаясь под ним на куски, а его ноги утонули в бетоне под ним. Грузовик, всё ещё подчинявшийся законам физики, разорвался напополам, пока металл боролся с серебряной чешуёй и признавал свое поражение. Мускулы Дракона запротестовали, пока удерживали стоя его колоссальный объём, бетон крошился под ним, пока он вырезал пещерную траншею в земле. Его колени согнулись, чтобы поглотить силу, но его тело осталось стоять вертикально и неподвижно, взгляд зафиксировался на арке его броска.

Снаряд прошёл сквозь воздух, мгновенно пересекая пространство. Оружейник так ни разу и не взглянул позади себя, когда неожиданно вошёл мотоциклом в великолепное скольжение, от его хватки колёса завизжали на дороге, пока он перпендикулярно скользил по улице. Одна рука оставила руль, чтобы вытащить алебарду, закинутую за спину, и, в едином гладком движении, клинок перехватил бросок Луна.

Ударная сила сбила героя с мотоцикла, швыряя того через стеклянное окно ближайшего магазина.

Лун триумфально зарычал, небрежно расправив плечи и избавляя себя от остатков фургона, прежде чем прыгнуть в воздух по направлению к его павшему технарю. Он упал рядом с мотоциклом и освободил Бакуду. Технарь получила ранения от падения и потеряла сознание, но была жива. Хорошо, он сможет разобраться с ней позже, как только Дракон насытится. Он небрежно отбросил её в сторону, ничуть не удивившись, когда Ли появился вовремя, чтобы ее поймать. Небрежным жестом отпустил убийцу. Тот не понадобится ему для этой битвы. Ли коротко поклонился и перекинул Бакуду через плечо.

Легко, слишком легко. Почему прошло так легко?

Вспышка серебра привлекла внимание Луна как раз в тот момент, как пенная граната, заправленная в пояс Бакуды, взорвалась. В мгновение лейтенанты Луна оказались окутаны проклятым материалом, оставляя их совершенно невозвратимыми, если только он не собирался сжечь их до смерти.

В тот момент ярость в нём наконец-то воспламенилась. Лун взревел, его ненависть проявилась, словно физическая сила. Улица треснула под ним, пока гнев подталкивал его силу всё дальше, его рост приблизился почти к трём футам мгновенно. Огонь разошёлся наружу, растапливая что бетон, что металл. Мир зашёлся в огне, и здание, в которое упал Оружейник, детонировало.

Не упал, спрятался.

Герой нырнул на улицу, его броня сияла горячим белым, но всё ещё неповреждённая, пока Дракон выходил вперёд, чтобы раздавить его. Маленький человек был умён, умел и храбр, но ничто не могло стоять перед Драконом. Всё падёт со временем, а он вырастет ещё сильней, до тех пор, пока будут иметься враги-

Мотоцикл Оружейника зашумел, пронзительный звук оказался достаточно громким, чтобы разорвать барабанные перепонки Луна. Он вздрогнул и отбросил механизм подальше, технарский металл сломался под его могущественной-

Мотоцикл взорвался, прозрачная жидкость и белый туман попали на его кожу — холодно, холодно, ХОЛОДНО, ТАК ХОЛОДНО!

ЗАМОРАЖИВАЮЩАЯ БОЛЬ, БОЛЬ, БОЛЬ!

Дракон закричал, неестественный, невозможный звук, пока холод, холод, ледяной холод пропитывал его. Огонь прошёлся по его конечностям, сбивая холод, зажигая жизнь вновь в его теле. Пламя наполнило воздух, превращая туман в пепел, дым, жар, и Дракон забился в своей боли.

Его поле зрения очистилось, последний холод поддался инферно, и Дракон начал искать своего противника. Вспышка синего вдалеке показала его убегавшего врага.

Нет, нет, нет.

Убегаешь снова?

Нет, не здесь, не здесь.

Убегаешь снова!?

Это моё! Эта территория моя!

Он взвыл, земля дрогнула, город задрожал, пока Дракон преследовал человека, который имел наглость причинить ему боль.

С того момента всё стало немного смазанным. Мир спустился в красную мглу, стал мутной галлюцинацией огня и молнии, пуль и клинков, тысячей звуков и белой пены, такого большого количества пены. Не было боли, лишь ярость, превосходившая ярость на тараканов, что посмели ударить Дракона. Он рос, медленно, так медленно, но он рос. Насекомые бежали перед ним, но он всё равно следовал. Это являлось его доменом, и его было не разубедить.

Здания сминались, бетон рвался под ним, сталь таяла перед ним, а он всё двигался вперёд. Он поймает их, он убьёт их! Он заставит того, кто навредил ему, наблюдать, как Дракон сожжёт всё, что тому дорого!

Его крылья развернулись, массивные и мощные, и свободные, и, наконец, он мог двигаться, мог подняться в небо и превзойти этих маленьких, крошечных...

Что-то врезалось в него, какая-то подавлявшая, абсурдная сила сбила его с неба. Во второй раз за день Дракон закричал. Его чешуя разбилась, его органы лопнули, его кости раскололись, и его сбросили глубоко под землю. Его чувства смутно отмечали катастрофическую ударную волну, что последовала за его падением, но его лопнувшие барабанные перепонки были проигнорированы в пользу агонии, распространявшейся по всему его телу.

Регенерация Дракона успокоила его боль. Кость, и кожа, и чешуя восстановили себя, органы затвердели и восстановились, и он вновь мог стоять. Он выкрикнул вызов, предлагая своему врагу показать себя. Он раздавит их, сломает их, сожжёт их...

Земля поддалась под ним, превращаясь в жидкость и обволакивая его. Дракон хлестанул инферно, огромными струями пламени вываривая поверхность, он бил массивными когтями, обрушиваясь на плотную, липкую жидкость, ревя своё отрицание, даже пока та затягивала его под землю. Поверхность под ним закрылась, убирая его последний источник света. Его огонь не отвечал на его зов. Он перекатывался под его кожей, но не вырывался наружу, не освобождался и не сжигал сиропообразную жидкость, что удерживала его.

Жидкость потянулась, и он обнаружил себя падающим на землю. Он боролся, злобно, жестоко, бросая всю свою силу на выцарапывание своего пути на поверхность, тем не менее он совсем не продвинулся, пока его насильно не выбросили на массивный бетонный свод.

— Ты, — раздался голос, истекавший презрением, — такое разочарование.

Слова едва отметились, но значение… Дракон нашёл своего врага. Он ударил, хлестая когтями и пламенем, прежде чем взглянуть на своего врага. Огонь первым обнаружил свою цель, и шок почти остановил его нападение.

Его огонь испарился, ударил зону чистого ничего и совершенно растворился. Его кулак последовал, разбиваясь о барьер из ничего, раскалываясь под собственной силой. Боль последовала, когда сила ударила его вновь, безжалостный всемогущий удар, что отбросил его на пол.

Не могу победить, не могу победить, не могу победить!

Он сдетонировал воздух вокруг себя, выпуская свое пламя со всей силой, но Дракон замер в шоке, когда то исчезло, его контроль сорвался.

Невозможно, прямо как Левиафан, прямо как она!

Дракон яростно посмотрел на своего врага, отмечая её маленький рост, её длинные волосы, её полное отсутствие запаха.

Бежать, должен бежать, нужно бежать!

— Какой смысл превращаться в гигантского яростного дракона, если ты становишься безумным? — спросил враг.

Слова — несущественные, бессмысленные. Дракон побежал к неподвижной девушке, его кулак врезался в воздух перед ней. Он высказал свое несогласие, сталкиваясь вновь и вновь, вырастая всё больше. Не имелось никакой защиты, что он не мог сломать, никакой раны, что он не мог вылечить, никакой силы, что он не мог победить...

Хлыст бетона обернулся вокруг его рук, поднимая его вверх. Он хлестанул хвостом, даже не вздрогнув, когда чешуя на нём разбилась, и обернул вокруг невозможного поля, что окружало девушку. Его мускулы натянулись, напрягаясь против самой реальности, когда он сжал.

Нет, нет, нет, остановись! Не снова, не снова, не снова!

Девушка вздохнула, и, с беззаботностью туриста в отпуске, прошла сквозь свой барьер и дотронулась до хвоста Дракона.

НЕТ, НЕТ, НЕТ!

— Поскольку ты кажешься таким готовым отдавать свою свободную волю другим… ну, я уверена, что смогу организовать кое-что.

БОЛЬ, БОЛЬ, БОЛЬ, БОЛЬ.

Кожа, и мускулы, и сухожилия, и кость прорвались на свободу, оргия крови, и ужаса, и совершенной агонии. Девушка, такая маленькая, и хрупкая, и непритязательная, изогнулась, её рубашка и джинсы превратились в аккуратный костюм, её капюшон отделился и превратился в чёрную фетровую шляпу.

Монстр весело подмигнул, подняв голову на Дракона, и Кента закричал.