Белая овца (гет)

— Убрать?! — воскликнула Руби. — Но это же означает просто их убийство!

— Да, они вновь вернутся в круговорот жизни и смерти.

Жон почувствовал поднимавшийся внутри страх, а затем посмотрел на Янг. Та выглядела ничуть не менее испуганной, уже успев привести Эмбер Селику на левой руке в боевое положение. Инь превратился в черную массу и словно бы попытался ее обнять.

— Это нечестно, — крикнула шагнувшая вперед Вайсс. — Они же ни в чем не виноваты, а некоторые из них и вовсе дети! Где же тут справедливость?

— Баланс жизни и смерти всеобъемлющ, — без какого-либо гнева или сочувствия произнес Бог Света. — В качестве наказания Салем прожила долгую жизнь. Есть ли бы она умерла в положенный ей срок, то у нее не появилось бы никаких детей. Ее потомство нарушает баланс самим фактом своего существования.

— Существования, которое устроили мне вы! — воскликнула Салем.

— Это так. Поскольку здесь имела место наша ошибка, то мы же ее и исправим.

— Твоя ошибка, — возразил ему Бог Тьмы. — Это ты ее проклял, а я тогда просто промолчал.

— Хорошо. Я сам всё исправлю.

— Пожалуйста, — взмолился Озпин. — Выслушайте нашу точку зрения. Вы же сами позволили человечеству учиться жить в гармонии. Так какой теперь смысл уничтожать часть этой самой с таким трудом достигнутой гармонии? Это ведь можно было сделать еще в то время.

— Проверка способностей человечества. Испытание, проведенное в заданных условиях. И раз уж оно окончилось, то условия можно изменить. Человечество прошло проверку, так что, как и было обещано, мы вернулись в этот мир, чтобы вновь принести в него баланс и порядок. Планета больше не будет называться Ремнантом — "Остатками". Мы вновь сделаем ее единой.

— Нет... — сказала Салем, а ее глаза полыхнули. — Я вам не позволю так поступить. Убейте меня, если нужно, но не трогайте моих детей.

— Твои желания сейчас не имеют никакого значения. Тебе не под силу нас остановить.

— Возможно, ей не под силу сделать это в одиночку, — произнес Николас, обнажая меч. — Но она не одна.

— Как ни странно, — кивнул Озпин, проворачивая в руке трость и перехватывая ее на манер рапиры. — Прошла целая тысяча лет. Но стоило мне услышать ваш голос, и я вспомнил, за что именно вас ненавидел.

Бог Света устало вздохнул.

— Разочарование. Человечество выглядело столь многообещающим, но вновь скатилось к всё тому же предательству. Это вовсе не баланс и гармония, которые мы от вас ожидали.

— Я бы предпочел сформулировать это несколько иначе, — произнес Озпин. — Мы между собой договорились жить в мире. Разногласия принесли именно вы. И баланс тоже нарушили именно вы — и тот, что установился между нами, и тот, который касается жизни и смерти.

— Ты-... — хотел было приблизиться к нему Бог Света, но все-таки сумел удержать себя в руках, а на его лице впервые проступили признаки хоть каких-то эмоций.

Гнева, если точнее.

Затем он повернулся к солдатам Атласа и членам Белого Клыка.

— Это не ваш конфликт. Можете уйти мирно и позволить нам заняться исправлением ошибок прошлого. Вам незачем сражаться и умирать здесь.

Жон и окружавшие его люди немного напряглись.

Пусть союзники не являлись их основной боевой силой, но шансы на победу и без того оказались чересчур низки, чтобы лишаться еще и их. А то и вовсе смотреть, как они перейдут на сторону противника. Тогда любая надежда на благополучный исход будет окончательно потеряна.

О противоречиях, которые сейчас разрывали Айронвуда, совсем недавно говорил он сам. Генерал не мог позволить себе пойти на поводу у эмоций в деле, которое касалось судьбы всего Атласа. Он что-то прошептал стоявшей рядом с ним Винтер, после чего они вступили в тихий, но весьма напряженный спор.

Когда Айронвуд вновь повернулся к Богу Света, то его взгляд был твердым.

— В свое время вы уничтожили практически всё человечество, потому что решили, что мы вас разочаровали. Еще вы сами признались в том, что подвергли остатки цивилизации постоянной угрозе, повлекшей за собой сотни тысяч смертей, только для того, чтобы нас испытать. Нет никакой гарантии, что вы не пожелаете всё это когда-нибудь повторить.

— Человечество выбрало вооруженный мятеж после того, как мы помогли ему вырасти и развиться.

— Но у вас была возможность с легкостью победить восставших — заставить их сдаться и осознать свои ошибки. Вместо этого вы убили их, членов их семей, детей и просто тех, кому не повезло подвернуться вам под руку. За решение всего лишь нескольких жадных монархов. Это ведь правда?

Бог Света предпочел промолчать.

— Это так, — ответил за него Озпин.

Айронвуд вздохнул, на мгновение закрыв глаза.

— Понятно, — сказал он, доставая свой револьвер. — Я не имею права доверить жизни тех, кого поклялся защищать, столь своенравным правителям. Человечество вынесло один очень важный урок из своих предыдущих ошибок — вы просто уничтожите всех, кто вам не понравится.

— Действия всегда влекут за собой последствия.

— Да, но в вашем случае эти последствия просто нелепы. Проклинать бессмертием за то, что кто-то из вас позволил себя обмануть? Устраивать геноцид, хотя все виновники стояли прямо перед вами? Вытаскивать Озпина из посмертия, чтобы он делал за вас вашу работу? — Айронвуд поднял руку вверх, и повинуясь его жесту, солдаты Атласа привели оружие в боевую готовность. — Мне кажется, что наказание тут ничуть не соответствует совершенному преступлению. Баланс отсутствует.

— Баланс и порядок всеобъемлющи.

— Ага, это точно, — сплюнула перед собой Сиенна. — Но вот уж не думала, что когда-нибудь соглашусь с железякой... Знаете, у кого еще есть мания навязывать всем свое видение баланса и порядка? У ПКШ. А мы так долго сражались за свою свободу вовсе не для того, чтобы теперь склониться перед тиранией каких-то светящихся засранцев, вылезших не пойми откуда.

Члены Белого Клыка поддержали ее воплями одобрения, выкрикивая ругательства и клятвы. По сравнению с солдатами Атласа, они выглядели тем еще сбродом, но ни один из них ничего не возразил Сиенне. Рабство у ПКШ и рабство у Богов для них мало чем отличалось.

Мрачно улыбнувшись, Жон ощутил хоть какую-то уверенность в своей армии и вновь посмотрел на Богов. Янг, Руби и Вайсс со всеми остальными встали рядом с ним. Он видел неподалеку Эмеральд, Илию, Сана и даже Манни.

Бог Света бесстрастно взглянул на них.

— Старые ошибки повторяются вновь... У меня имелась некоторая надежда на то, что такого больше не произойдет.

— И это была очередная твоя ошибка. Следовало просто обрубить все связи, как сделал я.

— Возможно. Но перспективы были многообещающими...

— Они и сейчас такие, — произнес Жон. — Если мы вам не нравимся, то зачем тогда оставаться здесь? Снимите проклятье с Салем и Озпина, а потом просто мирно уйдите. В этом случае мы сможем и дальше жить в гармонии, а вам не придется в нас постоянно разочаровываться.

Бог Тьмы пожал плечами.

— Я бы и вовсе сюда не возвращался. Меня это полностью устраивает.

— Нет, — поднял руку Бог Света. — Мы поступим иначе.

— Что? Но почему?

— Да, отличное ведь предложение, — согласился с Жоном Сан. — Если мы для вас являемся сплошным разочарованием, то просто уйдите.

— Мы создали Ремнант.

— А затем его бросили, — заметила Блейк. — И тем самым отказались от любых прав на него.

— Блеки права, — кивнула Нора. — Наш мир уже не является вашим экспериментом. Это наш дом. Нельзя просто вломиться в чей-то дом, сказать, что его жильцы вас разочаровали, и всех убить. Мы ничего подобного не позволим.

— Ваше согласие в данном вопросе не требуется.

— А в чем тогда смысл? — спросила Янг. — Просто еще больше работы для вас двоих даже в том случае, если вы добьетесь успеха. Вы же Боги. Вы можете создать еще одну планету и начать на ней всё заново. Так почему вы так не поступите?!

— Чтобы наши создания снова нас предали? У меня нет никакого желания в этом участвовать.

— Мы создали Ремнант, — повторил Бог Света. — Это наша ответственность.

— Да? Ну так вы потерпели провал. Сокрушительный.

— Человечество-...

— Ваш провал повторило. И та, и другая сторона совершила множество ошибок. Но у вас был шанс уйти и начать всё заново. У вас имелись для этого силы и желание, но вы почему-то предпочли всех убить, раздолбать луну и только после этого свалить, — фыркнула Янг. — Именно так и поступают по-настоящему взрослые существа.

— Хотя у меня и есть некоторые возражения насчет использованных слов, но в целом мисс Сяо-Лонг сказала чистую правду, — произнес Озпин. — Моя жена заблуждалась. Но бытие человеком и означает вечные заблуждения. И если вы хотели, чтобы мы относились к вам как-то иначе, то следовало вести себя не так, как поступили бы на вашем месте люди. Сейчас у нас имеется прекрасный шанс всё начать заново. Заберите мою жизнь, жизнь Салем, но не трогайте тех, кто благодаря ей появился на свет. Это и есть тот баланс, который уже столько раз упоминался. Люди и Гриммы мирно живут вместе.

— Нет.

— Тогда просто разочаровано уйдите, — буркнул Кроу. — Покиньте нас еще раз, как уже делали когда-то.

— Нет. Наш уход был ошибкой. Мы не можем позволить этому продолжаться. Следует расчистить место и начать всё заново.

— Вот ведь дерьмо, — поморщился Кроу, доставая оружие. — Похоже, переговоры зашли в тупик, Оз. Еще какие-нибудь идеи имеются?

— Мы с Салем займемся Богом Света, — отозвался Озпин, а его самого окутала изумрудная энергия. Даже в теле Оскара он стал выглядеть так, будто внезапно оказался десятифутовым мужчиной. — А остальные пусть отвлекут Бога Тьмы.

— Эм... Только вы вдвоем?

— Мы ближе всех по силе подходим к Богам. Поверь мне, Кроу.

— Делайте так, как говорит Озма, — приказала Салем, отходя от Николаса. — Когда-то давно мы вместе правили человечеством, словно Боги. Пожалуй, стоит вспомнить те времена.

Озпин усмехнулся.

— Отличное предложение.

Бог Света покачал головой, а затем шагнул вперед, моментально увеличившись в размерах в два раза. Его глаза ярко сияли.

— Я не хотел, чтобы дошло до этого. Я надеялся, что вы запомнили прошлый урок. Снова и снова давал человечеству шанс искупить свою вину.

— Нам не требуется никакого искупления.

— Да будет так.

* * *

Силы были неравны. Двое против Бога Света и пять сотен против Бога Тьмы. Но о способностях своих противников им было ничего не известно.

Жон нервно сглотнул, пару раз взмахнув мечом, чтобы немного размяться. Остальные занимались тем же самым, явно не зная с чего начинать.

Бог Тьмы, похоже, решил предоставить им право нанести первый удар. Да и в сравнении со своим братом он выглядел каким-то вялым и апатичным, а также расслабленным и самоуверенным, словно не считал их всех за угрозу.

Честно говоря, не так уж он и ошибался.

— Бьем и отбегаем, — предложил Кроу, а Жон с удовольствием уступил командование тому, у кого имелся хоть какой-то опыт. — Слишком сильно в бой не втягиваемся — мы не знаем, на что он способен. Работаем все вместе. Если он повернется в вашу сторону, то тут же отступайте.

— Оружие дальнего боя? — уточнила Руби.

— Если имеется. Проявления-...

— На них не работают, — прервала его Эмеральд. — По крайней мере, прямое воздействие...

— Ты уже пыталась?

— С тех самых пор, как они ясно выразили свои дальнейшие намерения насчет нас, — призналась она. — Я хотела показать Богу Тьмы, как его атакует Бог Света, но это не сработало. И наоборот тоже ничего не получилось.

— Разумеется, не сработало, — произнес Бог Тьмы, с легкостью услышав шепот Эмеральд. — То, что вы называете 'Проявлениями', является остатком моего дара человечеству. Непредвиденным побочным эффектом. Возможно, в гневе я забрал у вас далеко не всю магию.

Тон его голоса оказался скучающим. Похоже, никакого интереса к предстоящему бою он, в отличии от своего брата, не испытывал.

И Жон не мог не попытаться этим воспользоваться.

— А разве нам так уж необходимо драться? Ты уже сказал, что не против того, чтобы оставить нас в покое. Так какой же смысл в битве?

— Никакого. Ее исход уже предрешен. Вы не можете победить Бога.

Это было вовсе не издевательство, а простая констатация факта. Бог Тьмы и в самом деле так думал.

Жон еще раз нервно сглотнул, краем глаза заметив, как Озпин с Салем атаковали Бога Света. Солдаты Атласа вместе с Айронвудом поддерживали их огнем, наплевав на полученные инструкции. К счастью, противник оказался слишком сильно занят этой парой, чтобы уничтожить не способных что-либо противопоставить ему военных.

Если затянуть переговоры подольше... то результат всё равно оказывался совершенно непредсказуемым.

В случае победы Бога Света они были обречены. А если он умудрится потерпеть поражение, то тогда у них появлялся хоть какой-то шанс на успех.

— Так тебе поэтому не интересно? Нет никаких сложностей, которые можно было бы преодолеть?

— Отчасти. Просто... трудно не заскучать там, где не существует ни проблем, ни риска, ни каких-либо опасностей.

— Можно временно ослабить себя, — поспешила предложить Блейк.

Бог Тьмы усмехнулся.

— Хорошая попытка, признаю. К несчастью, это не поможет. Я способен сражаться без рук и всё равно всех вас уничтожить. Я могу не сдвинуться с места и отправить всю планету прямиком в солнце. Даже с форой в тысячу лет вы не сумеете меня убить.

Он поднял перед собой руку, на которой появился фиолетовый шар, пылавший от вложенной в него мощи.

— Я — Бог. Ни вы, ни я сам и никто иной не способен изменить этот факт.

— Но это же не означает, что нам нужно драться! — воскликнула Руби. — Вы хотели уйти, а ваш брат пожелал остаться. Так почему же вы не можете сделать именно то, чего вам хочется?

— Потому что, как бы меня это ни раздражало, баланс должен быть соблюден...

Бог Тьмы внезапно взмахнул рукой, и Жон увидел полетевшую в него сферу. Кто-то успел выкрикнуть предупреждение, а он сам инстинктивно отступил на шаг назад. К сожалению, это вовсе не увело его с траектории полета снаряда.

— В сторону! — воскликнул кто-то, толкая его в бок.

Сфера разорвалась, добавив Жону ускорения, так что прикатился он прямиком под ноги Руби.

— Жон, — выдохнула та, помогая ему встать.

— Кто-?.. — спросил он, посмотрев на того, кто принял за него этот удар. — Дядя Тириан!

Тот лежал на спине, обугленный и неподвижный — побежденный одной единственной атакой. Жон повернулся к Богу Тьмы, а его глаза полыхнули красным.

— Сукин ты сын!

— У меня не имелось матери.

— Это просто такое выражение, ублюдок!

Жон бросился вперед, проигнорировав просившую его остановиться Руби и выхватив из ножен Кроцеа Морс. Бог Тьмы призвал еще одну сферу, но на этот раз он оказался готов, вовремя увернувшись и перекатившись по земле.

Противник отступил на шаг назад и попытался запустить третью сферу, но опоздал.

С полным ярости криком Жон воткнул меч ему в бедро, пробивая его насквозь.

— И что после этого должно было произойти?

Ярость сменилась страхом при взгляде на спокойное лицо Бога Тьмы.

— Ч-что?

Тот просто лениво отмахнулся от Жона, вминая диафрагму в легкие и выбивая из них воздух. Он полетел обратно ко всем остальным, упав на землю и прокатившись по камням. Кроцеа Морс выскользнул из ноги Бога и звякнул о щебень.

— Мы не такие, как вы, — произнес Бог Тьмы, наступая на меч. Тот моментально поржавел так, будто пролежал на этом месте десятки тысяч лет, после чего рассыпался пылью. — Нас не связывают те же законы. Битва бессмысленна. Ее исход ничто не изменит.

— И что? — спросила Вайсс, шагнув вперед и прикрыв собой лежавшего на земле Жона. — Нам теперь нужно сдаться?

— Делайте то, что пожелаете. Я не собираюсь вас останавливать.

Они замялись, не зная, что именно тут можно было предпринять. Но когда на ладони Бога Тьмы вспыхнула еще одна сфера, Кроу, Винтер и Сапфир бросились вперед, поскольку выжидать больше позволить себе не могли. К ним присоединились и другие опытные бойцы.

Удар Сапфир пришелся по колену, но Бог Тьмы так и не упал, а из пораженного места лишь вылетели фиолетовые искры. Свою атаку он направил вовсе не на нее, а на приближавшихся членов команд Бикона.

Стая призрачно-белых Неверморов, призванных Винтер, окружила сферу, заставив ее взорваться прямо в руке Бога Тьмы. Тот болезненно зашипел, к тому же не успев отреагировать на приближение остальных.

Взмах Кресент Роуз отрезал ему ногу. Вайсс попыталась подбросить противника глифом. Похоже, они задумали лишить его всех конечностей и если не навредить, то хотя бы замедлить.

В то же время команда RYBN атаковала шею, лицо и плечи. Нора стреляла туда гранатами, не столько нанося урон, сколько пытаясь закрыть обзор Богу Тьмы своим розовым дымом. Рен вел огонь в то место, где могли располагаться глаза, а Блейк захлестнула шею противника ремнем Гэмбол Шрауда, другой конец которого перехватила Янг.

— Тяни! — крикнула она, наматывая ремень на руку.

Янг ухватилась за него своей собственной ладонью и Инем. Черные мускулы напряглись, а ремень сдавил шею противника. Разумеется, удушить его так они не могли, но их усилия в совокупности с действиями Вайсс и отсутствием одной ноги позволили добиться определенного результата.

Бог Тьмы начал медленно заваливаться набок, напоминая срубленное дерево. Нора продолжала вести обстрел, а Неверморы Винтер и несколько настоящих попытались выцарапать ему глаза.

Он упал, заставив землю содрогнуться и подняв огромное облако пыли. Члены Белого Клыка разразились радостными воплями.

— Н-неужели это всё? — пробормотал поднявшийся на ноги Жон, одной рукой всё еще держась за нывшую грудь.

И облака пыли послышался смех.

Темное свечение внезапно образовало купол. В него попали Янг с Блейк и Вайсс. Руби успела отступить вместе со всеми остальными, услышав их полные боли крики.

— Назад! — завопил Кроу. — Все назад!

Жон бросился вперед, подхватив вылетевшую из-под купола Янг. Пирра сделала то же самое с Вайсс, а Нора — с Блейк.

Перешедшее с нее фиолетовое свечение заставило его стиснуть зубы и упасть на одно колено. Но если такими оказались отголоски, то каково же пришлось им под куполом?

— Я-я в порядке, — произнесла открывшая глаза Янг. Те были красными, как при использовании Проявления, вот только оно еще не активировалось. Скорее всего, полученный ей урон оказался настолько большим, что некоторые признаки активации появились самостоятельно.

— Ты совсем не в порядке.

— Опусти меня. И помоги остальным, — застонала Янг, дергаясь от еще одной охватившей их обоих фиолетовой вспышки. — Д-дерьмо. Дай мне пару минут, чтобы прийти в себя. И пойди займи его чем-нибудь.

— Ладно.

Сейчас не было времени на споры. Положив Янг на землю, Жон бросился обратно в битву.

Бог Тьмы стоял на одной ноге так, словно вторая была ему не нужна. Он даже не покачивался, пытаясь сохранить равновесие.

— Интересно. Забавно. Человечество очень сильно выросло. Если бы я не был Богом, то у вас могло бы и получиться.

Вытянув руку в сторону, он заставил отрезанную ногу рассыпаться фиолетовыми искрами, чтобы затем медленно отрасти на своем прежнем месте.

— То есть мы ничего не добились? — спросил Сан. — Вот ведь дерьмо. Ему хотя бы больно было?

— Да, но мы тут ни при чем. Его достала собственная атака, — ответил Кроу. — Наверное, может сработать лишь божественная сила. Боги Света и Тьмы когда-то давно сражались друг с другом — по крайней мере, так говорится в легендах. Не удивлюсь, если никто иной просто не способен им навредить.

— Это правда. Разумеется, Бог не может убить Бога. По крайней мере, не полностью. Ослабить, развоплотить... Вы можете назвать это ранением, но аналогия не совсем корректна. Наши битвы лежали в плоскости идей. Он создавал, а я разрушал его творения. Так было проще всего драться, и большинство наших споров рано или поздно оканчивались именно этим.

То есть Боги и в самом деле являлись бессмертными. Или непобедимыми. Пусть это было не одно и то же, но особой разницы для них сейчас не имелось.

Если заставить одного Бога напасть на другого, то они могли повредить друг другу, хотя явно не собирались это делать. Боги сражались между собой столетиями и тысячелетиями, но так никого и не уничтожили. Кроме того, даже одного победителя для человечества окажется более чем достаточно.

С другой стороны, Бог Тьмы казался весьма наивным в прошлом, раз уж Салем не составило никакого труда его обмануть. Вот только вряд ли его наивность заходила настолько далеко, чтобы позволить им увернуться от какой-нибудь сферы, которая попала бы в спину Бога Света. Скорее всего, при подобной перспективе он просто перейдет к ближнем бою.

— Жон, — окликнул его Рен. — Если Богу может навредить только божественная сила, то у нас имеется еще парочка вариантов...

Разумеется.

"Реми?"

"Сейчас всё будет".

Его кожа и волосы побелели, а из спины вырвались щупальца. Сила Бога Тьмы, полученная от искупавшейся в его озере Салем, окутала Жона. Он почувствовал себя мощнее и живучее, но со всем этим пришло желание убивать и рвать на части, которое Жон привычно подавил.

— Ага, — произнес моментально повернувшийся к нему Бог Тьмы. Даже пытавшихся грызть его Гриммов он просто игнорировал. — Моя оставленная здесь сила. Ты собираешься использовать ее против меня? Должен заметить, что эта идея вовсе не является образцом мудрости.

— Почему я должен тебе верить?..

— Ты ничего мне не должен. Напади на меня и узнай всё сам. Ваш вид способен учиться лишь на собственных ошибках.

— Жон, не делай этого! — крикнула Вайсс, когда он уже собирался броситься вперед. Ее предупреждение заставило его остановиться и вопросительно на нее посмотреть. — Он — Бог Тьмы, и в тебе именно его сила. Пусть ты способен ему навредить, но зато он может ее контролировать. Или даже лишить тебя ее.

И тогда Жон умрет.

Он настороженно посмотрел на Бога Тьмы.

— Это моя сила, — подтвердил тот, призвав еще одну сферу, но на этот раз удерживая ее на пальце. Энергия из нее закрутилась, словно водоворот, а затем впиталась обратно в палец, наглядно демонстрируя, что именно могло произойти с самим Жоном.

Если бы он напал, то оказался бы мертв.

Жон оглянулся на Вайсс и благодарно кивнул.

— Ты можешь оказать помощь в бою против Бога Света, — сказала она. — Вряд ли он способен сделать то же самое с чужой силой.

Взгляд Жона упал на Реликвии, созданные как раз Богом Света.

— Можешь присоединиться к другой битве, если пожелаешь, — произнес Бог Тьмы, похоже, не так поняв выражение его лица. — Я тебя останавливать не стану.

— Так для вас это всего лишь игра? — спросила Руби. — Мы сражаемся за нашу планету и жизни, а вы над нами просто издеваетесь? Вы... вы говорите, что может сработать, а что — нет. Даже не воспринимаете нас всерьез!

— Конечно, — посмотрел на нее Бог Тьмы, слегка наклонив голову и приняв луч Пенни в лоб, а не в глаза. Рана моментально закрылась — словно вода восстановила целостность своей поверхности. — Как я уже упоминал, исход этой битвы заранее предрешен. С моей небольшой помощью или без нее, но результат останется прежним. Вы исчезнете, а мы всё начнем заново, хотя подобного случая может уже и не представиться.

Он вздохнул, обведя их всех чуть ли не голодным взглядом.

— Прошло уже больше тысячи лет с тех пор, как мне удавалось так размяться. Пройдет еще не менее пяти тысяч, пока человечество не разовьется достаточно, чтобы противопоставить мне хоть что-нибудь. Разумеется, хочется подольше растянуть это удовольствие.

Жон сжал кулаки.

Вся их история, достижения, чувства и мотивы — всё это не имело никакого значения и смысла. Бой с Богом Тьмы являлся всего лишь небольшой прихотью бессмертного существа. Ему просто так захотелось.

— Жон, Реликвии! — прошипела Вайсс. — Действуй, пока он не понял!

И Жон бросился к ним. Впрочем он мог бы и не спешить, потому что Бог Тьмы не пытался как-либо его остановить в полном соответствии с раннее сделанным предложением.

В отличие от него, Бог Света безжалостно давил Салем и Озпина, явно намереваясь убить их обоих. Если тот победит, то наверняка моментально прекратит развлечения своего брата.

Созидание, Выбор, Знание и Разрушение. Последнее Жон без каких-либо сомнений схватил за рукоять, поскольку Кроцеа Морс оказался уничтожен. Реликвия Созидания полетела в сторону Вайсс, а Выбора просто в толпу — к тому, кто захочет ей воспользоваться.

— Джинн, ты нужна нам.

Призрачная фигура моментально появилась рядом с ним.

— Ох, — сказала она, прикусив губу. — Это было весьма неожиданно...

— У нас тут имеются серьезные проблемы. Ты способна чем-нибудь помочь?

— Я олицетворяю знания, но мои возможности сильно ограничены. Меня создали для помощи человечеству-...

— Создали для помощи человечеству? — переспросил Бог Тьмы. — Я чувствую в тебе силу моего брата, а также его желание дать людям шанс, который они совсем не заслужили. Глупость, на мой взгляд. Ничего подобного не должно было существовать, так что я сам тебя уничтожу.

Он проявил хоть какие-то эмоции, и это было хорошо. Наверное. Если Бог начал волноваться, то Реликвии, скорее всего, могли ему навредить. Но еще это означало, что он стал относиться к ним несколько серьезнее.

Жон попытался привыкнуть к оружию, которое впервые взял в руки. Оно было тяжелее Кроцеа Морса, да и украшено оказалось гораздо богаче. К тому же баланс был совсем другим.

— Если мне придется использовать силу Бога Света, то я так и поступлю.

— Да? Тогда тебе стоит это делать без того, что досталось от меня.

Бог Тьмы щелкнул пальцами, и продолжавшие нападать на него Гриммы внезапно замерли. Жон ощутил, как застыл внутри него паразит.

"Реми? Реми?!"

— Гриммы подчиняются Салем только потому, что она украла мою силу. Посмотрим, как вы сумеете с ними управиться без этого.

После его слов все нервно оглянулись по сторонам. Они находились посреди Земель Гриммов в окружении множества местных обитателей.

Руби с Пиррой встали спиной к спине, готовясь прикрывать друг друга, а члены Белого Клыка сформировали плотное построение, способное защитить их от атак с флангов.

Манни сердито дернул головой и взрыл лапами землю. Он недоуменно — практически потерянно — осмотрелся вокруг. Сначала его взгляд упал на Бога Тьмы, затем на Пирру и наконец остановился на Жоне.

Тот нервно сглотнул.

— М-манни?..

Беовульф взвыл, и ему ответили тысячи Гриммов. А потом он пригнулся и прыгнул вперед.

В плечо Бога Тьмы вцепились когти.

— ЧТО?! — взревел тот, пытаясь отодрать от себя Манни.

Впрочем, Беовульф не стал держаться до последнего, вовремя отпрыгнув, а на его место спикировала стая Неверморов.

— Как это получилось? Я же лишил вас всех контроля!

— Но разве что-то поменялось? — насмешливо спросила Сапфир. — Или ты считал, что они являлись нашими рабами? Я выросла вместе с тысячами братьев и сестер. Я играла с Беовульфами и Урсами, каталась на Смертоловах и помогала Неверморам чистить перья. Мы все этим занимались. Не проходило и дня, чтобы мы не подкармливали Гриммов, не вынимали острые камешки из их лап и не играли с ними.

Она осмотрела находившихся вокруг существ.

— А ты их просто бросил, — прошипела Сапфир. — Неужели тебе было неясно, какой выбор после этого они сделают?

"Жон", — послышался голос Реми.

"Да?"

"Вломи ему".

Он ухмыльнулся.

"Как скажешь, приятель".

Пока Бог Тьмы отвлекся, Жон ринулся вперед в сопровождении державшей Реликвию Созидания Вайсс и Сана, в чьих руках оказалась Реликвия Выбора. Короной тот размахивал так, словно это была какая-то дубина.

Но Бог Тьмы всё же заметил их приближение даже через орду Гриммов, после чего встретил их взмахом руки. Вайсс с Саном разошлись в стороны, в то время как Жон отлетел назад, проехавшись по каменистой земле.

"Я сейчас!" — воскликнул Реми, поднимая его на ноги при помощи щупалец и позволяя уйти из-под еще одного взмаха.

Оставалось надеяться лишь на то, что Реликвии выполнят свое предназначение и помогут человечеству в час наибольшей нужды.

Жон взрезал мечом плоть, Вайсс воткнула посох в бок, а Сан швырнул корону прямо в лицо. Места соприкосновения вспыхнули ярким светом, заставляя Бога Тьмы завопить от боли:

— А-А-А!

Он пошатнулся отступая подальше от Реликвий.

— Проклятье! — прошипел Бог Тьмы. — Да как вы посмели?

Секундой позже вызванная щелчком пальцев сила откинула Жона и всех остальных на полсотни метров назад, заставив врезаться в скалу.

Жон закашлялся, сплевывая кровь. Вайсс попыталась встать, но тут же со стоном рухнула обратно на землю. Реликвия Созидания валялась в десятке метров от нее.

Синдер поспешила поднять посох, но выглядела она ничуть не лучше них, стараясь не двигать обугленной рукой и подволакивая ногу.

— Довольно! Теперь я вас всех перебью, ничтожные отбросы-...

— Нет! — крикнула Руби, используя свое Проявление и появляясь прямо напротив Бога Тьмы. — Назад!

Ее глаза замерцали, а затем залили всё вокруг потоком яркого света, заставившего противника отшатнуться и прикрыть ладонью лицо. Но даже это не помешало ему ухватить другой рукой Руби за голову и плечи, не давая ей продолжить атаку.

— Артефакты с силой моего брата, Озпин, которого оживили даже несмотря на то, что именно из-за него и начались все неприятности, — прошипел Бог Тьмы, пока от его тела исходил дым. — А теперь еще и это? Сила Света в глазах какого-то ребенка? Где твой хваленый порядок, брат? Сколько вообще Света существует в этом проклятом мире?!

Он сердито швырнул Руби в скалу. Та врезалась в нее и больше не пошевелилась.

— Где баланс?!

Жон едва мог двигаться. Он сплюнул кровь, чувствуя наличие внутренних повреждений и, возможно, переломов ног. Многие лежали на земле, включая большинство членов Белого Клыка, и даже Гриммы оказались отброшены назад. Неверморы всё еще пытались подняться.

— П-пирра, — выдохнул Жон. — С-силы девы...

— Еще что-то?! — взревел услышавший его Бог Тьмы. — Это просто какое-то безумие!

— Точно, безумие, — раздался усталый голос.

Рядом встала Янг, поддерживая рукой Иня.

— Нет, Янг, — прошипел Жон.

— Полное безумие, — продолжила та, проигнорировав его и направившись прямо к разъяренному Богу. — Но еще это доказывает наличие несправедливости. Не только по отношению к нам. К тебе тоже.

Их противник напряженно смотрел на Янг, но так и не увидел у нее Реликвий или какого-либо еще оружия, а потому позволил приблизиться. Он мог в любой момент убить ее — просто раздавить — но Жон всё равно не сумел заставить свое тело повиноваться.

— Несправедливость? Выбирай свои слова крайне осторожно, дитя, чтобы они не оказались последними.

— Я всего лишь говорю правду. Сам посуди — ты и твой брат сражались тысячи лет, а потом он внезапно надумал заключить с тобой сделку, создав баланс и порядок. Логично, да? Сотрудничество вместо вражды. Отличное решение, — ухмыльнулась Янг. — Или было бы таковым, если бы тебя не на*бали.

Бог Тьмы предпочел промолчать.

— Мне кажется, что это более чем очевидно. Вы оба создали Ремнант, вместе трудились над сушей, сезонами, сменой дня и ночи, а также человечеством и всем прочем. Он вложил во всё это свои силы, а ты — свои. Баланс.

— Да. Баланс. Порядок.

— Но тут ведь не было никакого баланса, правда? У него имелись последователи и верующие, ему приносили прошения, в то время как ты застрял в проклятых пустошах, ожидая хоть кого-нибудь. Ты сделал половину работы, но ничего не получил взамен.

— Таков оказался выбор человечества...

— Полное дерьмо, и ты это прекрасно знаешь. Люди вовсе не выбирали его — они просто не могли попасть к тебе. Если бы имелся тот самый баланс, то вы оба оказались бы одинаково доступны или недоступны. Но вместо этого твой брат сделал так, чтобы почитали именно его.

Янг остановилась в десяти футах от Бога Тьмы, сочувственно на него посмотрев.

— И однажды к тебе пришла она — отчаявшаяся женщина, отвергнутая Богом Света. Салем пообещала стать первой и единственной на тот момент твоей последовательницей, но прилетел твой брат и остановил ее.

— Она намеревалась нарушить баланс жизни и смерти.

— Который тебя ничуть не волновал, раз уж ты оживил Озму. И кроме того, разве Бог Света потом не сделал то же самое, вернув его к жизни? В чем разница-то? Почему ему можно так поступать, а тебе нельзя? С чего бы ему запрещать тебе прикасаться к вопросам жизни и смерти, а самому оживлять одних и делать бессмертными других? Разве это не нарушение баланса?

Бог Тьмы снова предпочел промолчать.

Да и Жон тоже не нашел в себе сил что-либо сказать.

— Если ты кого-то оживляешь, то это нехорошо, а если он делает то же самое, то просто 'дает человечеству еще один шанс' и 'не теряет надежды'. Очевиднейшее дерьмо. Я скажу тебе, для чего всё это было сделано. Для того, чтобы у тебя не появилось последователей. Твоему брату это не нравится.

Бога Тьмы затрясло от ярости. Его взгляд метнулся к сражавшемуся с Салем и Озпином Богу Света, но ладонь нависла над Янг так, словно он желал ее раздавить.

— Ты пытаешься меня обмануть, как это тогда сделала она.

— Разве? Я ведь ничего не прошу и не требую — всего лишь делюсь моими наблюдениями. Что же касается Салем, то она тебя и вовсе не обманывала. Просто предложила службу в обмен на возвращение Озпина к жизни и, как мы все недавно слышали, не соврала. Где же тут обман?

— Она не сказала, что уже обращалась с этой просьбой к Богу Света.

— А ты у нее об этом спрашивал?

Бог Тьмы ничего не ответил.

— Но разве что-то подобное могло тебя остановить? Неужели ты отверг бы ее службу, если бы узнал об этом?

— Нет...

— Тогда там и не было никакого обмана. По крайней мере, со стороны Салем, — ухмыльнулась Янг. — Но я могу сказать, кто именно тебя обманул. Твой собственный брат. Баланс? Порядок? Это лишь его баланс и его порядок. Тот самый, где ты сидишь на другом краю мира, и тобой пугают детей, в то время как он является любимым и почитаемым Богом человечества. Если бы его действительно волновал баланс жизни и смерти, то он не стал бы его нарушать, возвращая Озму. Не стал бы создавать Реликвии, наполненные его силой. Где же тут баланс, когда его Реликвии есть, а твоих нет? Он тебе о них хотя бы сказал?

— Нет...

— Почему-то я именно так и подумала. Ты слишком сильно удивился, когда их увидел. И это не говоря уже о глазах моей сестры, которые тоже были созданы без твоего ведома. Справедливость? Баланс? Но ведь если он что-то дает человечеству, то и от тебя требуется нечто равноценное, — сказала Янг, протянув к нему руку. — Так где же твои дары и Реликвии?

Бога Тьмы снова затрясло.

— Или вот эта идея начать всё заново. Человечество будет знать, что всех спас именно твой брат. Станет славить Бога Света, сотворившего Реликвии и давшего еще один шанс. Тебе же опять придется сидеть одному и ждать, пока кто-нибудь сюда не придет. И как считаешь, сколько человек обратятся к тебе, если твой брат уже сжульничал, выставив себя воплощением добра, героем и всепрощающим Богом, который нарушил свои же собственные правила, чтобы помочь людям? Я сама тебе отвечу — никто не придет. Потому что так было всегда, и именно такое состояние вещей устраивает Бога Света.

Янг усмехнулась.

— Баланс и порядок не должны быть нарушены, пока продолжают действовать в его пользу.

— Ты хочешь сделать так, чтобы я его победил, — прошипел Бог Тьмы, трясясь от ярости. — Ты ничем не отличаешься от Салем. Желаешь, чтобы я сражался за тебя.

Янг кивнула.

— Именно.

Бог Тьмы удивленно уставился на нее. Впрочем, остальные от него ничуть не отставали.

— Янг, какого хрена? — шепотом спросила Блейк.

— Просто я не собираюсь лгать. Ты вовсе не идиот, а у меня врать получается довольно неважно. Я специализируюсь больше по дракам. Но так как у меня есть младшая сестра, то кое-что о подобных вещах я знаю. Мама с папой всегда очень тщательно следили за тем, чтобы подарков нам доставалось поровну, и у нас с Руби не возникало причин для зависти. Но даже после смерти мамы папа продолжал заниматься тем же самым. Когда он купил мне мотоцикл, то дал понять Руби, что у нее тоже появится какое-нибудь транспортное средство, когда она получит права. Если что-то дарили мне, то Руби получала нечто равноценное.

— Ты хочешь сравнить нас с детьми?

— А почему нет? Ситуация-то, на мой взгляд, практически такая же. Вы вложили в дело одинаковое количество труда, но вся прибыль досталась твоему брату. Я тебе об этом и говорю, причем даже не скрываю своего желания посмотреть на то, как ты врежешь ему по морде, выскажешь всё, что о нем думаешь, и утащишь прочь, оставив нас в покое.

— Ты... ты пытаешься мной манипулировать...

— Разве? И что же я, по-твоему, скрываю? Чего я могу хотеть этим добиться кроме того, что уже перечислила?

Бог Тьмы ничего не стал ей отвечать. Кто-нибудь другой на ее месте продолжил бы говорить, но Янг молча выдерживала тяжелый взгляд, ожидая его слов.

— А какой вообще твой интерес? — внезапно спросила она.

— Что?

— Чего желаешь получить ты? Бог Света, например, хочет нас всех уничтожить, но как ты уже говорил, тебе на это наплевать. И если ты продолжаешь делать за него грязную работу, то на что рассчитываешь в качестве вознаграждения? Он же его тебе отдаст, правда?

— Я не-... Хотя нет, знаю. Не отдаст, но зато мы создадим этот мир заново.

— С теми же самыми правилами, которые действовали до этого?

— Да...

— Тогда и закончится всё точно так же. Ему будут молиться, а тебя — игнорировать. Просто пойми, что ему не нужно равенство между вами. Я имею в виду, что вы же долгое время сражались, да? А затем он предложил мир, условия которого соблюдать не собирался.

— Но баланс и порядок...

Янг вздохнула.

— Слушай, Бог. Хватит врать самому себе. Какой еще баланс? Первым же делом, когда вы тут только появились, он решил уничтожить тех, в ком есть Сила Тьмы. То есть именно твое влияние. А вот моя сестра, например, находится под его влиянием, но ей ничего не грозит. Просто осознай, что твоему брату не нужно сотрудничество и равноправие. Ему требуется лишь задвинуть тебя куда подальше и править в одиночку. Тебя обманула не Салем, а именно он... И занимался твой брат этим делом в течение тысячелетий.

— Она п-права, — произнесла окровавленная Руби, поднимаясь на колени. — Янг говорит правду. М-мы с ней сестры, но всё делаем вместе... как одна команда. Я бы не стала скрывать от нее подобные вещи и проворачивать всё за ее спиной.

— Мы... Тут нет ничего общего.

— Разве? Во мне есть Сила Света, а в Янг — Сила Тьмы, — улыбнулась Руби. — И всё же я ее люблю.

— Я тоже тебя люблю, сестренка, — оглянулась на нее Янг.

Бог Тьмы отступил на шаг назад.

— Сражайся! — к немалому удивлению Жона, выкрикнул кто-то из членов Белого Клыка. — Твой брат поступил с тобой так, как ПКШ с нами. А всё почему? Потому что мы с рождения отличались от них!

— Я вовсе не рожда-...

— Он прав! — послышался другой голос. — Нужно бороться с угнетением и биться за равные права и равные возможности.

— За баланс, — кивнула Блейк. — Атлас и ПКШ заявляли о равенстве, заковывая нас в кандалы и ставя свои клейма. Мы никогда не были равны, но сумели положить этому конец. И тебе тоже следует освободиться из-под гнета Бога Света, как это сделали мы.

— Ты сможешь постоять за себя, — согласилась с ней Сиенна. — Пусть у нас не найдется столь большой маски, но мы всё равно будем рады видеть тебя среди нас. Ты прошел через то же самое дерьмо, что и мы, и заслуживаешь того, чтобы называться Богом Белого Клыка.

— Бог... Последователи? — на секунду заколебался он. — Нет. Это всё ложь, обман и притворство.

Янг медленно прикоснулась к его колену.

— Здесь не было лжи. Мы прямо говорим тебе о том, что нам нужна твоя помощь. Лгал лишь Бог Света и, может быть, ты сам.

— Я — Бог. Мне нет нужды лгать.

— Не нам — себе. Мы вовсе не заставляем тебя что-либо делать. Решения принимаешь лишь ты сам. Но как ты не позволяешь повлиять на них нам, так не слушай и своего брата. Ты являешься Богом и потому равен ему. Лично я считаю, что он должен обращаться с тобой соответствующе.

— Да, — произнес Бог Тьмы. Его голова выросла, тело удлинилось, а голос стал ниже, подчиняясь этим изменениям. — Он должен меня уважать.

Трансформация оказалась неспешной, но тем не менее весьма впечатляла. Дракон не был похож на Кевина, получившись длиннее, больше и изящнее. Красивым и смертоносным.

Янг стояла внизу, восхищенно глядя на него.

— Отойди-ка в сторонку, дитя Тьмы, — прогремел его голос. — И смотри, как твой Бог напомнит миру, что он тоже заслуживает поклонения.

Янг ухмыльнулась.

— Надери ему задницу.